Почти 150 тысяч рабочих, занятых на золотых, урановых, алмазных разработках «Англо-Америкен корпорейшн», получают фантастически низкую заработную плату. Она, как свидетельствует в своём исследовании профессор Кейптаунского университета Фрэнсис Уилсон, находится на уровне конца прошлого – начала нынешнего века. На золотых рудниках, например, рабочему-африканцу платят за его каторжный труд около 20 рэндов в месяц – стоимость одной пары ботинок! А когда рабочие пытаются протестовать, то «либерал» Гарри Оппенгеймер обращается за помощью к властям. Вот только факты последних лет.
1973 год. Волнения на самом глубоком в мире золотом руднике «Уэстерн дип левелс» в Карлтонвилле. Рабочие требуют повысить заработную плату. Администрация отвергла их требования. Вызванная полиция пускает в ход гранаты со слезоточивым газом, потом гремят выстрелы. Итог – 12 убитых, десятки раненых. По всей стране прокатывается волна демонстраций протеста против кровавой расправы. Студенты в Иоганнесбурге несут плакаты с надписью: «Последние дивиденды „Англо-Америкен корпорейшн“ –12 убитых!»
1974 год. Ареной кровавых событий становятся оппенгеймеровские золотые рудники «Уэлком», «Фри стейт гедулд», «Уэстерн холдингс». Требования горняков те же: улучшить условия труда, повысить заработную плату. Около 30 тысяч африканцев прекращают работу. Компания терпит убытки, но не идёт на уступки. Волнения продолжаются свыше трех недель. На участников мирных манифестаций набрасываются полицейские с собаками. Вновь гремят выстрелы. 22 человека убиты, сотни ранены.
1975 год. Бурлит рудник «Ваалерифс» – крупнейший в «Англо-Америкен корпорейшн». Незадолго до этого в результате катастроф из-за низкого уровня техники безопасности здесь погибло несколько десятков шахтёров. Забастовка перекидывается на соседние рудники. Как обычно, полиция патронов не жалеет. Используя карательный аппарат системы апартеида, Гарри Оппенгеймер восстанавливает «порядок» на мятежных шахтах.
1976 год. Вспыхивают грандиозные волнения в городе-гетто Соуэто, а точнее – африканском пригороде Иоганнесбурга, где проживает около миллиона граждан ЮАР с чёрной кожей. Это семьи горняков, которые работают на шахтах и предприятиях Витватерсранда, входящих в империю ААК, и некоторых других горнорудных монополий ЮАР. Это те африканцы, которые ежедневно рано утром отправляются в 15-километровый путь в Иоганнесбург, где они работают слугами, лифтёрами, грузчиками, садовниками, чернорабочими в офисах, на предприятиях, в отелях, принадлежащих той же «Англо-Америкен корпорейшн». Законы апартеида позволяют им находиться в «белом» городе только во время работы. По окончании рабочего дня всё тот же изнурительный обратный путь в переполненных до отказа автобусах и электричках.
Соуэто – начальные буквы английских слов «Юго-Западные посёлки». Столь прозаично окрестили этот «чёрный» город его создатели. Первую скрипку среди них играли отец и сын Оппенгеймеры. Под патронажем обоих Оппенгеймеров был образован консорциум для строительства этого «гарлема» Иоганнесбурга. Из «верноподданнических» чувств отцы города хотели окрестить создаваемое гетто Опахамой. Так называют во всех странах субконтинента Оппенгеймеров. У владельца ААК хватило чутья не связывать это предприятие со своим именем столь непосредственным образом. За Соуэто так и осталось его первоначальное название.
В газетах и журналах, находящихся под контролем оппенгеймеровской империи, порой делается попытка представить Соуэто чуть ли не как «образцовое» поселение для африканцев. Но вот свидетельство буржуазной лондонской газеты «Файнэншл таймс». Её иоганнесбургский корреспондент Стюарт Дэлби писал в разгар трагических июньских событий 1976 года:
«Подобно большинству африканских посёлков, Соуэто выглядит довольно непривлекательно. Хижины, большей частью построенные из дерева и с жестяными крышами, разбросаны по склонам небольших холмов. Только 20 процентов территории посёлка электрифицировано. Канализация, как правило, отсутствует. Постели заменяют нары из бетона. Большинство улиц утопают в грязи. Среди населения Соуэто много безработных, хотя официально чёрным не разрешается не работать и африканца отправляют обратно в резервацию (хоумленд), если станет известно, что у него нет работы. Но и тем, кто работает, приходится не сладко. Почти три четверти местного населения живёт за чертой официально признанного уровня бедности».
Вот почему в июне 1976 года было достаточно искры, чтобы вызвать взрыв среди доведённых до отчаяния обитателей этого чёрного гетто. Предшествующие кровавые события непосредственно на оппенгеймеровских золотых рудниках Ранда явились своеобразной «репетицией» того, что произошло затем в Соуэто.
Как это часто бывает в подобных случаях, поводом к вспышке послужила акция, на первый взгляд не имеющая прямого отношения к потогонной системе на рудниках ААК и других компаний, к ужасающей нищете в Соуэто и других африканских гетто ЮАР. 16 июня учащиеся средних школ «Юго-Западных посёлков» собрались, чтобы выразить протест против решения властей ввести обязательное преподавание на языке африкаанс. В глазах коренного африканского населения страны он ассоциируется с ненавистной системой апартеида.
К учащимся вскоре присоединились другие жители. Подобно цепной реакции, волнения охватывали один район Соуэто за другим, потом они перекинулись на другие города. Годами копившийся гнев против чудовищной эксплуатации искал выхода. А власти словно ждали взрыва, чтобы преподать африканцам «урок». Соуэто был наводнён вооружёнными до зубов отрядами полиции. Неподалёку стояли, приведённые в состояние полной боевой готовности, армейские части.
Премьер-министр Форстер позднее признал, что полиция получила приказ «сохранить порядок любой ценой» и «не останавливаться перед использованием всех имеющихся в наличии средств для достижения этой цели». В директивном порядке карательным силам было предписано не пользоваться резиновыми пулями, ибо они, как цинично пояснил министр юстиции, полиции и тюрем Джеймс Крюгер, приучают людей «не бояться винтовки».
Страшной ценой были обеспечены «порядок» и «спокойствие» в Ранде, восстановлены «нормальные» условия для того, чтобы Оппенгеймеры могли беспрепятственно перерабатывать в золото пот и кровь африканцев. Около 150 убитых, почти полторы тысячи раненых. Отныне Соуэто, как и название городка Шарпевилля, где пятнадцатью годами ранее также зверски была расстреляна мирная демонстрация африканцев, стало своеобразным синонимом апартеида – системы, одним из главных столпов которой является империя «Англо-Америкен корпорейшн».
Немного истории
Пожалуй, впору сказать поподробнее о том, чего до сих пор доводилось касаться вскользь: о некоторых кажущихся «парадоксах» во взаимоотношениях империи ААК и лично «бриллиантового» Гарри с режимом апартеида. К примеру, как совместить официальную принадлежность Гарри Оппенгеймера к оппозиционной Прогрессивно-федеральной партии, то и дело критикующей с парламентской трибуны апартеид, критические высказывания в адрес различных догм апартеида самого «бриллиантового» Гарри с теми поистине безоблачными отношениями, которые сложились у него с официальной Преторией, с расистом номер один Южной Африки, премьер-министром ЮАР Б. Дж. Форстером? Здесь уместен небольшой исторический экскурс – он поможет уяснить элементарную суть «анатомии» апартеида и всего южноафриканского расистского государства, с которыми накрепко связан оппенгеймеровский финансово-монополистический гигант.
Южно-Африканская Республика не совсем обычная страна. Она являет собой пример колониализма особого типа, воплотившегося в форме режима апартеида. Особенность южноафриканского колониализма в том, что в ЮАР в одних государственных границах как бы сосуществуют «белая» Южная Африка – развитое капиталистическое государство – и «небелая» Южная Африка – типичная колония. Официальная расовая классификация относит к этой «небелой» Южной Африке около 19 миллионов африканцев, всех их власти именуют «банту» или презрительным «кафры»; примерно 2,5 миллиона метисов, которых в ЮАР называют «цветными»; около 800 тысяч «азиатов» – преимущественно индийцев.
Белое меньшинство по своему происхождению и языку также делится на две большие группы. Примерно 60 процентов из 4 миллионов 300 тысяч белого населения составляют африканеры, или буры, – потомки голландских поселенцев, основавшихся на юге Африки в конце XVII века. Позднее с выходцами из Голландии смешались французские эмигранты-гугеноты, немцы. Они говорят на языке африкаанс, имеющем в основе голландский язык с примесью немецких слов. Вторая по величине группа – выходцы из Англии. Их здесь называют англоязычными южноафриканцами, или «бритишерами».
В конце XVIII – начале XIX столетия на юге Африканского континента появились англичане, которые захватили обжитую бурами Капскую колонию. Силы старых и новых завоевателей были неравны, и буры решили уйти на север. Преодолев сопротивление зулусов, они основали на захваченной территории две республики – Трансвааль (за рекой Вааль) и Оранжевое Свободное государство. Но и там англичане не оставили их в покое. Окончательно судьбу бурских республик решило открытие алмазных и золотых месторождений в Кимберли и в Ранде.
В официальной историографии ААК фигурирует легенда о неком Джеймсе Гаррисоне, странствующем старателе, который первым наткнулся на золотую жилу. Предприимчивые дельцы откупили у него право на находку за 10 фунтов стерлингов, а «южноафриканский Колумб», открывший миру золотоносные сокровища Ранда, снова отправился в путь и якобы был растерзан в вельде львами.
Рассказывают также, что президент Трансвааля Пауль Крюгер заплакал, когда ему доложили, что на территории республики обнаружены золотые россыпи: он понимал, что отныне этот регион станет объектом империалистической экспансии. Действительно, Великобритания начала грубо вмешиваться во внутренние дела бурских республик. Родс, Джеймсон и другие владельцы и администраторы основанных здесь алмазных и золотодобывающих компаний демонстративно игнорировали власти Трансвааля, недвусмысленно провоцировали вооружённый конфликт. В ходе развязанной англича