– Ну что вы, конечно… я жду вас, – со значением произнесла Леночка, и Михаил Ивановичу показалось, что она расценила его слова определенным образом, хотя такого смысла он на сей раз в них не вкладывал.
Снегопад между тем усиливался, и дворники мерно стуча по лобовому стеклу, уже с трудом с ним справлялись.
Время, думал Галемба, всматриваясь в дорогу, не упустить бы время…
Глава 21
Как только в той стороне, куда укатилось инвалидное кресло, раздались два громких хлопка, Анна застыла с книжкой в руках.
– Кирилл Львович! – позвала она, чувствуя, как ее сердце сжимается в комок от нехорошего предчувствия…
Молчание.
– Кирилл Львович, вы где?! – крикнул Степан.
Опять молчание.
И тут до них донеслись совсем уже странные, повторяющиеся звуки – бум… бум… бум… бум…
– А это что? – Анна хотела поставить книгу на полку, уронила и нагнулась за ней, чуть не свалив еще несколько томов.
Степан поднял палец, чтобы она затихла.
– Может, у соседей ремонт? – предположила Анна, осторожно распрямляясь.
– Вряд ли…
Внезапно все смолкло, и некоторое время тишину нарушало только напряженное дыхание Степана. Но через минуту звуки снова возобновились – бум, бум, бум, бум…
– Что будем делать? – прошептала Анна, придвинувшись ближе к Степану.
– Ждите здесь, – скомандовал он. – а я пойду посмотрю, что там происходит.
Но Анна не собиралась стоять тут, еще чего…
– Я с вами, одна не останусь, – заявила она таким твердым голосом, что спорить у Степана желания не возникло.
– Ладно, только смотрите под ноги, – он пожал плечами и двинулся в полумрак.
Пробираясь между стеллажами, они ориентировались на размеренные звуки, похожие на глухие удары, и Анне стало казаться, что ее бьют тяжелой кувалдой по макушке. – Да что же это такое? – простонала она, крепко ухватившись за локоть Степана.
– Сейчас узнаем, – прошипел он и дернул рукой. Все эти загадки, преследовавшие их в течение последнего вечера, начинали его злить. Ему казалось, что кто-то специально ведет его, дергает за ниточки. А Степан Евграфов не привык быть марионеткой!
Внезапно мимо них промелькнула тень, впереди хлопнула дверь, и через секунду помещение огласил отчаянный вопль.
– Господи, – прохрипела Анна и остановилась, прислушиваясь, но кроме «бум… бум… бум…» и собственного сердцебиения не услышала ничего. Жалея, что у нее нет с собой оружия, какого-нибудь пистолета или еще лучше пулемета – так стало жутко – она инстинктивно ощупала свои карманы в поисках хоть чего-нибудь, чем можно было бы обороняться. Ничего не нашлось.
– По-моему, это кричала Алена, – тихо сказал Степан и двинулся вперед, Анна за ним.
Где-то там началась возня, что-то отодвигали, что-то падало, а потом снова все затихло, остались только глухие, бухающие звуки. Пройдя по темному коридору, они заметили слева тусклый свет и, завернув за угол, увидели приоткрытую дверь. Степан вошел первым и сразу все понял.
– Что там? – тихо спросила Анна, входя за ним, и через мгновение комнату прорезал еще один вопль, сильнее и страшнее первого.
На этот раз кричала Анна.
Отлетев назад, она прижалась к стене и, переведя дыхание, собралась снова заорать, что есть мочи.
– Возьмите себя в руки, – жестко приказал Степан.
И Анна подчинилась. Некоторое время постояла, закрыв глаза ладонями, потом все-таки собралась с силами и посмотрела.
В углу кабинета сидел Кирилл Львович и бился своим инвалидным креслом то о письменный стол, то о стену. По какой-то нелепой случайности механизм кресла заело, и мотор работал, не останавливаясь – кресло то отъезжало назад и сильно ударялось в стену, то, отталкиваясь от нее, подавалось вперед и натыкалась на стол. При каждом ударе старик сокрушенно потряхивал головой…
Бум… бум… бум… бум…
Кирилл Львович Романов, прямой потомок последнего императора России Николая Второго, был мертв. В его склоненной набок голове виднелось пулевое отверстие.
– Да сделайте же что-нибудь! – взмолилась Анна.
Степан бросился к креслу и стал искать панель управления, пытаясь остановить жуткое действо. Где находится нужная кнопка, он не знал, и ему понадобилось несколько долгих секунд, чтобы отключить эту адскую машину. Потом, спохватившись, он протер все места, к которым прикасался, своим свитером.
Наконец-то в комнате воцарилась тишина, но тишина невыносимая… Анну словно окутала плотная черная ткань, не давая вздохнуть.
– Господи, Боже мой, – она с трудом оторвала взгляд от тоненькой багровой струйки, стекающей по лицу Кирилла Львовича, и с ужасом посмотрела на Степана. – Его… убили?
Степан медлил с ответом, не решаясь пугать и без того перепуганную до предела Анну, однако все было очевидно.
– Да, – коротко сказал он.
Анна задохнулась. Ведь они только что, всего несколько минут назад, разговаривали с ним живым.
– Но мы же… – заплетающимся языком начала она и не смогла договорить.
Степан неподвижно стоял около мертвого наследника Романовых, не сводя с него невидящего взгляда.
– Вначале Вася, а теперь он, – Анна посмотрела в светло-голубые застывшие глаза Кирилла Львовича. Странно, но вид у него был спокойный и даже умиротворенный… – Как же это?
– Не знаю. Но обязательно выясню, – процедил сквозь зубы Степан.
– Но кто? – она стала лихорадочно озираться по сторонам, как будто убийца все еще прятался в комнате.
– В него стреляли с улицы, – уверенно сказал Степан, кивнув в сторону окна.
Анна посмотрела на стекло и отшатнулась, заметив две круглые дырочки, окруженные трещинками.
– Что происходит? – она сжала виски ладонями, чтобы справиться с нахлынувшей резкой болью, ей казалось, что она находится на грани помешательства.
– Надо уходить отсюда поскорее, – Степан сгреб Анну в охапку и потащил к выходу.
Ноги ее заплетались, а в ушах звучал голос Кирилла Львовича: Николай Второй… наследник императора… пейнит… проклятье, нависшее над всем родом Романовых.
В проеме между стеллажами мелькнула тоненькая фигурка, и до них донеслись быстрые шаги.
– Алена, – прошептала Анна и остановилась.
– Что Алена? – спросил Степан, продолжая тянуть ее к выходу.
– Ну его внучка. Она ведь осталась совсем одна, – упиралась Анна.
Где-то впереди что-то упало на пол, потом еще и еще, видимо, с полок посыпались книги. – Алена! – крикнула Анна. – Остановись, куда ты?!
Обернувшись, девушка скользнула по ней полным страха и ненависти взглядом и, рванув входную дверь, кинулась вон из магазина.
Степан, перепрыгивая через валявшиеся по полу тома, бросился за ней. Словно бестелесный призрак, Алена неслась по снегу, волосы ее трепал ветер. Грязный сугроб, сваленный снегоуборочной машиной почему-то прямо посреди тротуара, преградил ей дорогу, и она перелетела через него, легкая как перышко.
– Да подожди ты!! Я хочу помочь! – Степан бежал следом, но Алена его будто не слышала.
Размахивая шапкой и сумкой, Анна изо всех сил пыталась не отстать, с трудом преодолевая те же сугробы, и старалась по возможности ничего и никого не сшибить на своем пути. Редкие прохожие с удивлением наблюдали эту погоню. Неожиданно Степан поскользнулся и рухнул в снег.
– Алена, стой! Послушай, я могу помочь! – крикнул он еще раз в надежде, что девушка одумается, но она, не обернулась и, свернув за угол, пропала из поля зрения.
Догнав Степана, Анна стала его ощупывать:
– Живой? Кости целы?
– Пока не знаю, – буркнул Степан, осторожно поднялся и потопал ногами.
Продавщица из цветочного ларька «Свежие розы 24 часа», стоявшего совсем рядом с местом падения даже высунулась из окошка почти по пояс, чтобы было лучше видно и слышно – тоже ведь развлечение.
– Жить буду, – сказал Степан.
Анна кивнула и хотела броситься дальше в погоню за Аленой, но он удержал ее:
– Уже поздно.
– Что значит «поздно»?
– Я говорю, Алену уже не догнать, – Степан принялся стряхивать налипший на брюки и куртку снег.
– Ну может, если постараться, мы все-таки успеем?
Степан схватил ее за руку:
– Она сама так захотела.
– Но что же она теперь будет делать? – Анна непонимающе на него уставилась. – Одна?
Он молча пожал плечами.
– Нет, так нельзя. Мы должны ей помочь, – убеждала его Анна. – Ведь она еще совсем ребенок, а дед был ее единственным родственником.
Степан задумчиво смотрел в ту сторону, куда убежала Алена.
– А что если проклятие пейнита действительно существует? – не успокаивалась Анна. – И ей теперь тоже грозит опасность?
– Я в сказки не верю, – неожиданно резко ответил Степан. – И обязательно разберусь, в чем тут дело.
– Да? – зачем-то спросила Анна.
– Да, – твердо произнес Степан и пообещал себе, что человек, который втянул его в эту игру, скоро пожалеет об этом!
– Может, купите цветы своей девушке? – раздался сиплый бас из цветочного ларька.
Анна едва не подпрыгнула от неожиданности.
Почему-то вспомнив про фиалки, Анна поискала их на витрине – как бы ей хотелось сейчас вернуться в ту минуту, когда она взяла в руки лиловый букетик, и швырнуть его на пол, растоптать, раздавить каблуками и тут же уйти с презентации, тогда не было бы в ее жизни ни взрыва, ни трупов.
Да, добавила в свою жизнь цветочков… а вот и ягодки не заставили себя ждать, подумала она и отвернулась.
– Ну купите цветы, – приставала продавщица и заискивающе смотрела на Степана. – У вас такая прелестная подружка!
– Спасибо, в другой раз, – буркнул он.
Выругавшись, продавщица махнула на них рукой, открыла термос и стала жадно пить, всем своим видом показывая, как она презирает таких скупердяев.
Степан извлек из кармана телефон и собрался позвонить одному «проверенному» человеку, но подумал, повертел его в руках и засунул назад. Анна удивленно отметила про себя, что он сомневается, это было что-то новое.
– Один это хорошо, а два еще лучше, да? Может, уже пора с повинной, или дальше будем урожай собирать? – поинтересовалась она, пританцовывая на месте и проклиная свои мокрые сапоги.