В начале вагона была столовая с остатками ужина на двоих: корзина с фруктами и открытая бутылка шампанского в серебряном ведерке. Дальше тянулся узкий коридор с тремя дверями, за которыми, вероятно, были спальни и туалет. Бонд все еще думал об этом сооружении, когда перед ним распахнули дверь в вагон.
В дальнем конце приемной, повернувшись спиной г. открытому мраморному, обрамленному золотом камину стоял мистер Спенг. В красном кожаном кресле около маленького письменного стола совершенно прямо сидела Тиффани Кейс. Бонд обратил внимание на то, как она курила сигарету: она нервничала и держалась неестественно. Казалось, она испугана.
Бонд сделал несколько шагов внутрь вагона, направляясь к удобному креслу. Он повернул кресло, чтобы видеть их лица, и сел, положив ногу на ногу. Потом вытащил портсигар, достал сигарету, закурил и, затянувшись, выпустил дым.
Во рту у мистера Спенга находилась незажженная сигара. Он вынул ее.
— Останьтесь здесь, Винт. Кидд пойдет делать то, что я сказал. — Он опять чеканил слова. — Теперь вы. — Его глаза сердито уставились на Бонда. — Кто вы? И что вы здесь делаете?
— Если мы собираемся поговорить, то мне надо выпить, — сказал Бонд.
Мистер Спенг холодно оглядел его.
— Принесите ему выпить, Винт.
Бонд немного повернул голову.
— «Бурбон» с водой, — сказал он, — пополам.
Раздалось сердитое рычание, и Бонд услышал, как заскрипел пол под ногами мужчины, шедшего за вином.
Бонду понравился вопрос Спенга. Он изложит ему свою историю. Пока, кажется, все в порядке. Он сидел, курил и оценивающе посматривал на мистера Спенга.
Винт принес напиток и так резко передал его Бонду, что часть его пролилась.
— Спасибо, Винт, — сказал Бонд и сделал большой глоток. Напиток был хорошим: крепким и холодным. Он сделал еще глоток, а затем поставил стакан на пол перед собой. Потом снова посмотрел на напряженное, жесткое лицо Спенга.
— Я не люблю, когда меня испытывают, — непринужденно проговорил он. — Я сделал свою работу и получил за нее деньги. И если я решил играть на них, то это мое личное дело. Я ведь мог и проиграть их. А затем ваши парни стали дышать мне в шею и заставили меня немного поволноваться. А если вы хотите меня видеть, почему же вы не позвонили мне или не послали за мной? Следить за мной было не по-дружески, а когда они стали вести себя грубо и начали стрелять, я решил, что теперь моя очередь проучить их.
— Вы не получили сообщения, молодой человек, — мягко проговорил Спенг, — вероятно, будет лучше, если я введу вас в курс дела. Вчера я получил из Лондона кодированное донесение. — Он сунул руку в карман и вытащил листок бумаги, не спуская с Бонда глаз.
Бонд понял, что в этой бумаге были плохие новости.
— Это от хорошего друга из Лондона, — сказал Спенг. Он медленно перевел взгляд с Бонда на текст. — Здесь говорится: «Точно известно, что Питер Франк задержан полицией без обвинения. Приложите все усилия для задержания подставного курьера. В случае необходимости устраните его и доложите».
В вагоне стояла тишина, мистер Спенг поднял глаза и посмотрел на Бонда. — Ну, мистер, как вас там? Кажется, все складывается удачно, чтобы покончить с вами.
Бонд понял, что это было весьма вероятно, и мысленно прикинул, что с ним может случиться. Он понимал, что узнал все, что хотел, когда приехал в Америку. Он уже полностью завершил свою работу. Два брата Спенга на самом деле представляли собой начало и конец «алмазной трубки». Теперь у него были ответы на все поставленные вопросы, и он должен был каким-то образом передать эти сведения.
Бонд нагнулся за стаканом, и когда он поднял его, на дне задрожали льдинки; сделав последний глоток, он поставил стакан опять на пол. Потом прямо посмотрел в глаза Спенга.
— Мне передал работу Питер Франк. Ему она не нравилась, а мне были нужны деньги.
— Не говорите мне эту чепуху, — прямо сказал мистер Спенг. — Вы — политический или частный детектив, и я собираюсь узнать, на кого вы работаете и что вам известно о нас. Что вы делали в грязелечебнице, рядом с этим проклятым жокеем? Почему у вас имеется оружие и где вы так научились обращаться с ним? Каким образом вы связаны с Пинкертонами, кроме этого подставного шофера такси, и тому подобное? Вы ведете себя как частный детектив. — С внезапной злостью он обернулся к Тиффани Кейс. — Как это вы могли попасться к нему на удочку, вы, глупая сука! Я просто не могу понять!
— Черт возьми, это нетрудно понять! — вспыхнула Тиффани Кейс. — Мне прислал его АВС, и он работал совершенно нормально. Может быть, вы считаете, что я должна была сказать АВС, чтобы он подыскал себе другого человека? Только я этого не сделала бы! Я знаю свое место! Не воображайте, что можете упрекать меня. И все же, не исключено, что этот парень говорит правду. — Ее сердитые глаза скользнули по Бонду, и он заметил в них страх за него.
— Мы это и собираемся узнать и будем вести допрос до тех пор, пока этот парень не заговорит или умрет. Пусть он не думает, что ему удастся вынести пытки. — Он посмотрел на охрану, стоявшую позади Бонда. — Винт, возьми Кидда и возвратитесь с сапогами.
— Сапогами?
Бонд сидел молча, собирая все свое мужество и все силы. Было бы простой потерей времени спорить с мистером Спенгом или пытаться убежать отсюда. 80 миль по пустыне! Он выбирался и из худших ситуаций. Пока он жив и ничего не сделал, а они вряд ли собирались убить его, не следовало терять надежды. Существовали еще и Феликс Лейтер, и Эрни Курсо, и, возможно, Тиффани Кейс. Он взглянул на нее: ее голова была опущена, и она внимательно разглядывала свои ногти.
Бонд услышал, как двое подошли и стали позади него.
— Выведите его на платформу, — сказал мистер Спенг, и Бонд увидел, как кончик его языка высунулся изо рта и облизнул тонкие губы. — Бруклинский вариант, 80 процентов, понятно?
— О’кей, босс! — Этот голос принадлежал Винту, и в нем чувствовалась алчность.
Двое в капюшонах вошли и сели напротив Бонда. Они поставили футбольные бутсы на толстый ковер рядом с собой и начали расшнуровывать их.
Глава 20Пламя из трубы
Черный водолазный костюм плотно облегал тело и сильно сжимал его. Почему, черт возьми, не согласовали с морским министерством точные размеры костюма. Под водой, в море, было очень темно и течение настолько сильно, что его то и дело бросало на коралловый риф. Ему придется плыть с большими усилиями, чтобы преодолеть этот риф. Вдруг кто-то схватил его за руку, Кто это, черт возьми!
— Джеймс! Ради бога, Джеймс! — Тиффани отстранилась от его уха и, насколько было сил, встряхнула его окровавленные руки. Наконец глаза Бонда раскрылись, и он, глубоко вздохнув, взглянул на нее.
Она наклонилась над ним, боясь, что он снова ускользнет от нее. Но он, казалось, пришел, наконец, в себя, перевернулся и встал на четвереньки, опустив голову к земле, как раненый зверь.
— Вы можете идти?
— Подождите. — Его собственный голос казался ему незнакомым, и, возможно, она не поняла его.
— Подождите, — снова сказал Бонд и стал изучать свое тело, чтобы понять, что от него осталось. Он ощущал свои ноги и руки, мог двигать головой из стороны в сторону. Бонд видел полосы лунного света на полу. Вероятно, все было в порядке, но он не хотел двигаться. Его сила воли исчезла, и просто хотелось спать или даже умереть, чтобы только не чувствовать боли, которая раздирала его тело. Ему хотелось заглушить воспоминание о двух парах сапог, вонзающихся в его тело, и о реве, доносившемся из-под двух капюшонов.
В тот же миг, когда он подумал о мистере Спенге и обоих гангстерах, желание жить снова появилось в нем, и он простонал:
— О’кей, — и затем снова: — О’кей, — для того, чтобы быть уверенным, что она поняла его.
— Мы находимся в зале ожидания, — прошептала девушка. — Мы должны добраться до конца станции, выйдя из двери налево. Вы слышите меня, Джеймс? — Она протянула руку и откинула его влажные, слипшиеся волосы со лба.
— Надо двигаться, — сказал Бонд. — Я пойду за вами.
Девушка поднялась и открыла дверь. Бонд сжал зубы и выполз на освещенную луной платформу, а когда он увидел на земле темное пятно, злость и жажда мщения придали ему силы. Он с трудом поднялся на ноги, покачивая головой, чтобы отогнать круги перед глазами. Тиффани Кейс обхватила его за талию, и он захромал к концу деревянной платформы, по ступенькам которой они спустились на землю к блестящим рельсам.
Там, на одноколейной дороге, стояла дрезина. Бои остановился.
— Бензин есть? — спросил он.
Тиффани Кейс показала на ряд бочек, стоявших у стены станции.
— Я уже заправила ее, — прошептала она. — Они пользуются дрезиной для проверки исправности желез ной дороги. Я умею управлять ею и уже убрала подпорки. Торопитесь. Следующая станция Риолит.
— Боже мой, вы чудесная девушка, — прошептал Бонд. — Но будет чертовски много шума, когда мы сдвинемся с места. Подождите, я придумал. У вас есть спички? — Он уже почти не чувствовал боли. Дыхание его с шумом вырывалось сквозь сжатые зубы, когда он обернулся, чтобы посмотреть на молчаливые деревянные здания.
На Тиффани были надеты спортивные брюки и блузка. Она сунула руку в карман и протянула ему зажигалку.
— Что вы придумали? — спросила она. — Мы должны двигаться!
Но Бонд прошел к ряду бочек с бензином, стал открывать их и лить их содержимое на деревянную платформу вокзала. Он вылил бензин из шестой бочки и вернулся к девушке.
— Поехали! — Он нагнулся и поднял газету, валявшуюся у рельс. Раздался шум стартера, и застучал мотор.
Бонд щелкнул зажигалкой, газета загорелась, и он бросил ее на платформу. Его самого чуть не охватило пламенем, когда он взбирался на дрезину, но девушка быстро повернула рукоятку, и дрезина тронулась.
Раздался грохот, дрезина закачалась, и они выехали на главную линию. Стрелка спидометра дрожала около цифры 30. От встречного ветра волосы девушки откинулись назад и развевались перед Бондом как золотое знамя.