-- Нѣтъ, я этого не слыхалъ.
-- Ахъ! лордъ Фонъ, вы слишкомъ скоро бросили справки. Конечно, вы такъ заняты въ парламентѣ и государственными дѣлами, что у васъ времени не было; но еслибъ вы продолжали справляться, то узнали бы, что Кэмпердауну пришлось отказаться отъ своихъ притязаній, потому что онъ былъ не правъ отъ начала до конца.
Лиззи говорила съ такою неимовѣрною быстротой, что совсѣмъ задыхалась въ концѣ своей энергичной рѣчи.
Лордъ Фонъ почувствовалъ, что ему необходимо держаться вопроса объ ожерельѣ, какъ единственнаго и вполнѣ достаточнаго оправданія его поступковъ.
-- Я полагалъ, что Кэмпердаунъ потому бросилъ дѣло теперь, что брилліанты украдены, сказалъ его сіятельство.
-- Ничуть! вскричала Лиззи, вскочивъ съ кресла.-- Кто это говоритъ? Кто смѣетъ это утверждать? Кто бы это ни былъ -- я говорю прямо, что онъ лгунъ. Вѣдь я понимаю очень хорошо. Процесъ могъ идти своимъ чередомъ какъ нельзя лучше и меня бы заставили заплатить сумму, въ которую оцѣнено ожерелье, изъ моихъ собственныхъ доходовъ, еслибъ оно не принадлежало мнѣ по праву. Конечно, такой умный человѣкъ, какъ вы, лордъ Фонъ, не можетъ не усмотрѣть этого, и еще вѣкъ свой засѣдая въ парламентѣ и правя государственными дѣлами. Да кто-жъ повѣритъ, чтобъ такой врагъ мнѣ, какъ Кэмпердаунъ, который преслѣдовалъ меня всѣми способами и клеветалъ на меня встрѣчному и поперечному -- даже пытался удержать моего дорогого, возлюбленнаго мужа отъ женитьбы -- чтобъ онъ бросилъ дѣло, еслибъ могъ продолжать его?
-- Мистеръ Кэмпердаунъ человѣкъ почтенный, лэди Юстэсъ.
-- Почтенный! Толкуйте мнѣ про его почтенность послѣ всего, что я выстрадала чрезъ него! Когда вы такой охотникъ до справокъ, лордъ Фонъ, вамъ право слѣдовало продолжать справляться. Фрэнку вы не повѣрили бы.
-- Вашъ двоюродный братъ всегда велъ себя очень дурно въ отношеніи меня.
-- Фрэнкъ мнѣ все-равно, что родной братъ; онъ умѣлъ защищать меня отъ оскорбленій -- или, вѣрнѣе, заступиться за меня, когда меня обижали. Такъ какъ вы не были расположены вѣрить ему, милордъ, почему вы не обратились къ тому свѣдущему адвокату, о которомъ я упоминала? По моему мнѣнію, это дѣло нисколько до васъ не касалось, но когда вы уже разъ начали вмѣшиваться въ него, то непремѣнно слѣдовало идти до конца. Не согласны ли вы со мной?
Она все еще стояла, и хотя роста не высокаго, точно будто угрожала несчастному товарищу министра, который не вставалъ съ своего кресла.
-- Очень дурно было поступлено противъ меня, милордъ, продолжала Лиззи.
-- Мною, хотите вы сказать?
-- Да, вами. Кѣмъ же еще?
-- Не думаю, чтобъ я съ кѣмъ-нибудь поступилъ дурно. Заявить, что я не могу признать этихъ брилліантовъ собственностью моей жены, я былъ обязанъ.
-- А какое вы на это имѣли право? Эти брилліанты были у меня, когда вы просили моей руки.
-- Я не зналъ этого.
-- Не знали и того, что у меня на мизинцѣ это колечко? На что похоже, чтобъ вы или какой другой мужчина отвернулся отъ женщины и объявилъ ей, что нарушаетъ свое слово, и она остается опозоренною въ глазахъ знакомыхъ и друзей, потому что въ его голову взбрела фантазія не возлюбить ея колечка или ея брошки? Повторяю вамъ, лордъ Фонъ, совсѣмъ это не ваше было дѣло, даже и тогда, какъ вы сдѣлались моимъ женихомъ. Какіе бы у меня брилліанты не оказывались или оказывались, вамъ до этого никакого дѣла не было, пока я бы не стала вашею женой. Спросите кого хотите, если это не такъ. Вы говорите, что Фрэнкъ оскорбилъ васъ, заступаясь за меня какъ братъ. Спросите кого хотите. Спросите какую-нибудь свою знакомую. Назовемте посредницу, которая бы рѣшила, кто изъ насъ правъ, кто виноватъ. Лэди Гленкора Пализеръ ваша пріятельница и мужъ ея членъ кабинета. Не выбрать ли ее? Правда, что ея дядя, герцогъ Омніумъ, самый знатный и высокопоставленный изъ англійскихъ аристократовъ, принимаетъ во мнѣ живое участіе.
Этотъ маневръ былъ преловкій со стороны Лиззи. Она въ жизнь свою и не видывала герцога, но его имя было упомянуто лэди Гленкорой и потому Лиззи не преминула имъ воспользоваться.
-- Я не могу допустить посторонняго вмѣшательства, заявилъ лордъ Фонъ.
-- А я-то -- мнѣ что-же прикажете дѣлать? Не оставаться ли мнѣ оплеванной, потому что такъ вашему сіятельству заблагоразсудилось? Вамъ не угодно допускать посторонняго вмѣшательства. Милордъ справляется у стряпчихъ, пока тѣ ему клевещутъ на меня, но прекращаетъ свои справки немедленно, коль скоро стряпчему внушили, что онъ неправъ. Вы мнѣ вотъ что скажите, сэръ. Можете ли вы сами-то себя оправдать въ душѣ?
На горе лорда Фона, онъ не совсѣмъ былъ увѣренъ, что правъ. Брилліанты пропали, процесъ былъ прекращенъ и мнѣніе, которое преобладало съ мѣсяцъ или два назадъ, что Лиззи постыдно замѣшана въ покражѣ своего собственнаго ожерелья, повидимому также было устранено. Лэди Гленкора и герцогъ имѣли для лорда Фона почти такое же важное значеніе, какъ и для Лиззи. Конечно, у. него оставалось еще орудіе -- неприличіе, совершенное на скалахъ; но засвидѣтельствовано оно было однимъ Анди Гаураномъ -- и даже его свидѣтельство лордъ Фонъ отказался принять иначе какъ чрезъ вторыя руки. Лиззи между тѣмъ и на это обвиненіе имѣла готовый отвѣтъ -- такой отвѣтъ, который повторяла уже неоднократно, хотя прямого обвиненія еще не воспослѣдовало, а состоялъ онъ въ томъ, что Фрэнкъ Грейстокъ ей скорѣе братъ, чѣмъ кузенъ. Положимъ, что такого рода отношеніе къ брату не совсѣмъ могло быть пріятно для лорда Фона, еслибъ онъ опять сталъ глядѣть на лэди Юстэсъ, какъ на женщину, которая можетъ сдѣлаться его женой; но все же это отвѣтъ какъ отвѣтъ и опровергнуть его нельзя.
Безспорно, лордъ Фонъ предавался размышленіямъ, какія послѣдствія повела бы за собой его женитьба съ лэди Юстэсъ. Онъ долженъ будетъ совсѣмъ разойтись съ мистрисъ Гитауэ и стать въ болѣе холодныя отношенія къ замку Фонъ. У него будетъ жена, на счетъ которой онъ же самъ распространялъ невыгодные слухи, и человѣкъ, котораго онъ ненавидѣлъ болѣе всѣхъ на свѣтѣ, будетъ любимымъ кузеномъ этой жены, ея братомъ, такъ сказать. Онъ въ нѣкоторой степени очутится въ сношеніяхъ съ мистрисъ Карбункль, лордомъ Джорджемъ де-Брюсъ Карутерсомъ и сэр-Грифиномъ Тьюитомъ, которыхъ всѣхъ до единаго гнушался. И наконецъ въ его собственномъ имѣніи, Портрэ, какимъ оно сдѣлалось бы въ случаѣ его женитьбы, его собственный староста или управляющій былъ именно тотъ человѣкъ, который видѣлъ... то, что онъ видѣлъ. Все это было очень непріятно; но какъ избѣгнуть женитьбы? Считался же онъ женихомъ. Какъ бы ему теперь-то по-крайней-мѣрѣ увильнуть отъ возобновленія сватовства? Онъ неоднократно заявлялъ, что удерживала его отъ женитьбы на Лиззи единственно ея упорство не отдавать брилліантовъ. Теперь же ожерелья не оказывалось болѣе.
А Лиззи все стояла въ ожиданіи отвѣта.
-- Можете ли вы сами-то себя оправдать въ душѣ? повторила она, нѣсколько секундъ напрасно прождавъ отвѣта, тономъ еще выразительнѣе и энергичнѣе.-- Еслибъ я была вашею сестрою, лордъ Фонъ, а другой поступилъ со мною такъ, какъ поступили вы, я желаю знать, сказали бы вы, что онъ поступилъ хорошо и что она не имѣетъ повода жаловаться? Заставьте себя честно отвѣтить на этотъ вопросъ.
-- Надѣюсь, что я на всякій вопросъ отвѣчу честно.
-- Такъ отвѣчайте. Да нѣтъ, вы не можете, потому что должны осудить самого себя. Ну что-жъ вы теперь намѣрены сдѣлать, лордъ Фонъ?
-- Я думаю, лэди Юстэсъ, что всякое чувство благосклонности ко мнѣ съ вашей стороны...
-- А дальше -- что бы вы такое думали о моей благосклонности?
-- Что ее не существуетъ болѣе.
-- Говорила я вамъ это? Передавалъ вамъ это кто-нибудь отъ меня?
-- Не принимали ли вы благосклонно любезнаго вниманія отъ другихъ?
-- Любезнаго вниманія!-- Какое такое вниманіе? Мнѣ оказывали кучу вниманія -- и самаго лестнаго. Даже сегодня утромъ я удостоилась самаго пріятнаго вниманія со стороны его свѣтлости герцога Омніума.
-- Я не то хотѣлъ сказать.
-- Что-жъ вы хотѣли сказать? Не собираюсь же я замужъ за герцога Омніума, потому что онъ оказываетъ мнѣ вниманіе -- или за кого другого еще. Если вы, послѣ всѣхъ другихъ справокъ на мой счетъ, которыми удостоили меня, теперь еще хотите бросить мнѣ въ лицо обвиненіе, что я... что я въ какомъ-нибудь отношеніи сдѣлалась недостойной званія вашей жены, потому что въ моемъ горѣ нашлись люди добрые и внимательные ко мнѣ, то вы еще подлѣе, чѣмъ я полагала. Извольте сейчасъ мнѣ назвать того, кого подразумеваете, сэръ.
Безъ преувеличенія можно сказать, что лордъ Фонъ струсилъ передъ нею. И безъ сомнѣнія можно утверждать, не рискуя ошибиться, что еслибъ Лиззи Юстэсъ изучала театральное искусство, она была бы любимицею публики. Когда ей представлялась малѣйшая возможность разыграть роль, она исполняла ее безукоризненно. Въ обыкновенныхъ сценахъ обыденной жизни, какъ напримѣръ ея посѣщеніе замка Фонъ, она не имѣла такой ловкости. Она не была довольно естественна, и это отсутствіе естественности бросалось въ глаза людямъ наименѣе наблюдательнымъ. Но только дайте ей разыграть роль, которая требовала усиленнаго чувства, и она навѣрно будетъ имѣть успѣхъ. Даже и въ ту страшную минуту, когда, по возвращеніи изъ театра, она думала, что полиція открыла ея тайну о брилліантахъ, хотя она почти лишилась чувствъ отъ страха, она все же не забывала своей роли въ присутствіи Лучинды Ронокъ; а когда она видѣла себя вынужденной сказать всю правду лорду Джорджу Карутерсу, она съумѣла представиться бѣднымъ, слабымъ, обиженнымъ существомъ. Читатель, разумѣется, не подумаетъ, чтобъ ея положеніе въ обществѣ въ настоящую минуту было очень прочно -- вѣроятно, онъ также пойметъ, что она сама сознавала себя на крайнемъ рубежѣ общественнаго паденія. Но она уже вполнѣ подготовилась къ неизбѣжному въ настоящемъ свиданіи и способна была разыграть свою роль не хуже какой-либо актрисы, подвизавшейся на театральныхъ подмосткахъ. Она назвала его подлымъ и стояла, глядя ему прямо въ лицо.