Майоръ, не такъ коротко ознакомленный съ Лиззи, какъ читатель, пожалѣлъ ее.
-- Я это понимаю, сказалъ онъ.
Насколько онъ былъ добрѣе къ ней лорда Джорджа, когда она созналась ему во всемъ! Вотъ она скала-то! И такой красивый мужчина впридачу -- не то чтобъ корсаръ, когда онъ имѣлъ высокое положеніе въ лондонской полиціи -- по сильный и молодцеватый, который съумѣетъ владѣть шпагою или пистолетомъ не хуже любого корсара и, безъ сомнѣнія, одаренъ и поэтическимъ чувствомъ! Подобная мечта однако оказывалась совершенно тщетною: у майора были жена и семь человѣкъ дѣтей.
-- Только скажите мнѣ, что я должна сдѣлать, говорила она, глядя на него съ мольбою и протянувъ къ нему сложенныя руки.
Тогда онъ объяснилъ ей очень подробно и съ большимъ терпѣніемъ, что онъ ей совѣтовалъ. Онъ полагалъ, что если она будетъ вызвана какъ свидѣтельница, не станутъ ее преслѣдовать судомъ за невѣрныя показанія, въ которыхъ она безъ сомнѣнія была повинна. Было всякое вѣроятіе, что она получитъ удостовѣреніе на этотъ счетъ, прежде чѣмъ ее пригласятъ дать свое показаніе при предварительномъ дознаніи по дѣлу Бенджамина и Смайлера. Онъ не могъ обѣщать ей, что это будетъ такъ, однако не сомнѣвался въ этомъ. Чтобъ не представилось никакихъ зацѣпъ, онъ ей очень совѣтовалъ отправиться безъ замедленія къ Кэмпердауну и сознаться ему во всемъ.
-- Юстэсы должны быть предупреждены, говорилъ майоръ: -- а лучше для васъ, чтобъ вы сдѣлали это сами, чѣмъ чтобъ мы увѣдомили ихъ.
Когда она колебалась, онъ пояснилъ ей, что этого дѣла никакъ скрыть нельзя и что ея показаніе неминуемо будетъ напечатано въ газетахъ. Онъ полагалъ, что ее вызовутъ чрезъ недѣлю -- это было бы въ первую пятницу послѣ свадьбы Лучинды -- и совѣтовалъ ѣхать къ Кэмпердауну на слѣдующее утро.
-- Какъ! завтра? воскликнула Лиззи въ отчаяніи.
-- Любезная лэди Юстэсъ, чѣмъ скорѣе вы вернетесь на прямой путь, тѣмъ скорѣе успокоитесь.
Она обѣщала поѣхать въ среду -- на другой день свадьбы.
-- Не удивляйтесь тогда, если окажется, что Кэмпердауну уже все будетъ извѣстно, замѣтилъ майоръ.
-- Скажите мнѣ одно, обратилась она къ нему, когда протягивала ему руку на прощаніе: -- могутъ или нѣтъ отнять у меня что-либо изъ того, что мнѣ принадлежитъ по праву?
-- Не думаю, чтобъ могли, отвѣтилъ майоръ и довольно быстро исчезъ изъ комнаты.
Глава LXIX.Я НЕ МОГУ ЭТОГО СДѢЛАТЬ.
Субботу и воскресенье Лиззи провела въ наружномъ спокойствіи, хотя безъ сомнѣнія душа ея была сильно взволнована. Она не сказала ничего о томъ, что происходило между нею и майоромъ Макинтошомъ, объяснила, что ея посѣщеніе было сдѣлано единственно съ цѣлью сообщить ей, что Бенджамина выслали изъ Вѣны, но что брилліанты пропали безслѣдно. Она условилась съ майоромъ Макинтошомъ не ѣхать къ Кэмпердауну до вторника -- оправдывая свою отсрочку своими хлопотами о свадьбѣ мисъ Ронокъ, и слѣдовательно, эти два дня принадлежали ей. Послѣ нихъ наступитъ совершенное измѣненіе въ ея жизни. Всѣ узнаютъ исторію о брилліантахъ -- кузенъ Фрэнкъ, лордъ Фонъ, Джонъ Юстэсъ и мистрисъ Карбункль, жители Бобсборо и, лэди Гленкора, и старая карга, ея тетка, графиня Линлитго. Это должно наступить теперь -- но у нея есть два дня, въ которые она можетъ оставаться спокойна и подумать о своемъ положеніи. Она хотѣла послать одно изъ своихъ писемъ къ лорду Фону прежде чѣмъ поѣдетъ къ мистеру Кэмпердауну -- но которое ей послать? Или написать третье, объяснявшее все дѣло въ сладкихъ, жалобныхъ, женскихъ выраженіяхъ, и поклясться, что единственное оставшееся чувство въ ея груди -- преданная любовь къ человѣку, который теперь два раза обѣщалъ сдѣлаться ея мужемъ?
Между тѣмъ приготовленія къ знаменитой свадьбѣ продолжались. Мистрисъ Карбункль хлопотливо проводила свое время между спальней Лучинды и банкетной залой въ Олбемарльской улицѣ. Несмотря на денежныя затрудненія, приданое вышло чудесное, и даже Лиззи удивилась брилліантамъ, которые эта неутомимая женщина собрала для предварительной выставки въ Герфортской улицѣ. Она проводила цѣлые часы у Гоуэля и Джэмса, и удивительно, какъ дешево устроилась и тутъ и тамъ. Присланы были вещи для выбора, изъ которыхъ большая часть должна была быть возвращена, но всѣ оставлялись для выставки. Тѣ-же самыя вещи, которыя показывались въ пятницу и субботу друзьямъ въ Гэртфордской улицѣ какъ часть приданаго, перевозились въ Олбемарльскую улицу въ воскресенье, для добавленія почти публичной выставки подарковъ въ понедѣльникъ. Денегъ истрачено было очень много, но большая часть была взята въ кредитъ. Каждая частица щедрости друзей такъ была прилажена, чтобъ увеличить наружное великолѣпіе. И мистрисъ Карбункль сдѣлала все это безъ всякой помощи со стороны Лучинды. среди самаго презрительнаго равнодушія со стороны Лучинды. Ее съ трудомъ можно было уговорить позволить модисткамъ примѣрить ей платья и она положительно отказалась надѣть ботинки съ золотистыми каблуками и бронзовыми носками, которые составляли большую красу. Никто не зналъ этого кромѣ мистрисъ Карбункль и горничной -- даже Лиззи Юстэсъ не знала; разъ невѣста съ бѣшенствомъ накинулась на наряды, разбросала кружева, сунула подъ кровать ящики съ перчатками, а ботинки съ золотистыми каблуками въ каминъ, и выразила бурю ярости противъ прекраснѣйшей выставки юпокъ, устроенной когда-либо съ цѣлью возбудить восторгъ и зависть пріятельницъ. Но все это мистрисъ Карбункль перенесла и все стояла на-своемъ. Дѣло такъ близилось къ концу, что она могла настаивать, хотя поводъ бросить его былъ такъ великъ. Она даже перестала дѣлать замѣчанія племянницѣ, но молча продолжала считать часы до-тѣхъ-поръ, пока хлопоты снимутся съ ея плечъ и перейдутъ на плеча сэр-Грифина. Для нея было очень важно; она даже этого не ожидала, что ни Лучинда, ни сэр-Грифинъ положительно не отказались отъ брака. Теперь невозможно было отказаться ни тому, ни другой.
Къ счастью для мистрисъ Карбункль, сэр-Грифинъ восхитился выставкой; онъ сдѣлалъ это по медвѣжьему, указывая на пятнышки съ такимъ смысломъ, котораго мистрисъ Карбункль до-сихъ-поръ не подозрѣвала въ немъ. Относительно нѣкоторыхъ украшеній онъ замѣтилъ, что и серебро и золото были не настоящія. Фальшивую нитку жемчуга онъ примѣтилъ тотчасъ -- а пощупавъ одно кружево, вздернулъ носъ и покачалъ головой. Потомъ въ воскресенье въ Олбемарльской улицѣ онъ указалъ мистрисъ Карбункль на разныя вещи, которыя видѣлъ въ спальнѣ въ субботу.
-- Но, любезный сэр-Грифинъ, безъ этого нельзя, сказала мистрисъ Карбупкль.
-- О!-- безъ этого нельзя; такъ-ли? сказалъ сэр-Грифинъ, опять вздернувъ носъ.-- А откуда эта чаша?
-- Это одна изъ самыхъ лучшихъ _ этрусскихъ вазъ Мортлока, сказала мистрисъ Карбункль.
-- О!-- Я думалъ, что этрусскія вазы получаются изъ Греціи и Италіи, сказалъ сэр-Грифинъ.
-- Право вы несносны, сказала мистрисъ Карбункль, усиливаясь не разсердиться.
Онъ провелъ много часовъ въ воскресенье въ Гертфордской улицѣ и лордъ Джорджъ также былъ тамъ нѣсколько времени. Лиззи, которая не могла устремить свои мысли только на эту свадьбу, оставалась одна въ гостиной большую часть дня; но она вышла, когда тамъ былъ лордъ Джорджъ.
-- Я слышалъ, что здѣсь былъ Макинтошъ, сказалъ лордъ Джорджъ.
-- Да -- былъ.
-- Что же онъ сказалъ?
Лиззи не понравилось, какъ этотъ человѣкъ смотрѣлъ на нее; ей казалось, что взглядъ его не только недружелюбенъ, но положительно жестокъ. Онъ какъ-будто намекалъ, что ему извѣстно, что ея тайна скоро обнаружится. А что такое теперь онъ для нея, чтобы обращаться съ нею дерзко? То, что онъ зналъ, узнаютъ всѣ на этой недѣлѣ. А тотъ другой человѣкъ, который уже зналъ объ этомъ, былъ ласковъ къ ней, ничего не говорилъ о ложной присягѣ, а объяснилъ ей, что ей придется перенести однѣ непріятности, а вовсе не тюрьму и не потерю денегъ. Лордъ Джорджъ, къ которому она была такъ вѣжлива, для котораго она тратила деньги, которому она почти навязывала себя и все свое состояніе -- лордъ Джорджъ, котораго она выбрала первымъ повѣреннымъ своей тайны, ни слова не сказалъ, чтобы утѣшить ее, но еще представилъ ей дѣло гораздо хуже чѣмъ оно было на самомъ дѣлѣ. Для чего ей покоряться допросамъ лорда Джорджа? Дня черезъ два тайна, извѣстная ему, уже не будетъ тайною.
-- Это все-равно, что бы онъ ни сказалъ, лордъ Джорджъ, отвѣтила она.
-- Онъ все разузналъ?
-- Спросите его сами, сказала Лиззи: -- мнѣ это дѣло надоѣло и я не хочу больше о немъ говорить.
Лордъ Джорджъ засмѣялся и Лиззи возненавидѣла его за этотъ смѣхъ.
-- Вы прежде были такими друзьями, сказала мистрисъ Карбункль:-- а теперь огрызаетесь другъ на друга.
-- Это непостоянно ея сіятельство, а не я, сказалъ лордъ Джорджъ.
Послѣ этого лэди Юстэсъ вышла изъ комнаты и не показывалась до обѣда.
Вскорѣ послѣ этого Лучинда также старалась ускользнуть, но этому воспротивился сэр-Грифинъ. Сэр-Грифинъ былъ очень веселъ и держалъ себя какъ счастливый женихъ.
-- Полно, Лучи, сказалъ онъ: -- бросьте важничать. Завтра вѣдь вы должны совсѣмъ покориться.
-- Тѣмъ болѣе причины, чтобъ я не покорялась сегодня.
-- А вотъ не будетъ же по вашему, сказалъ сэр-Грифинъ.-- Лучи, сядьте ко мнѣ на колѣни и поцѣлуйте меня.
Въ эту минуту лордъ Джорджъ и мистрисъ Карбункль были въ первой гостиной и лордъ Джорджъ разсказывалъ настоящую исторію ожерелья. Надо объяснить въ его защиту, что поступая такимъ образомъ, онъ не считалъ, что измѣняетъ довѣренности, оказанной ему.
-- Полиція все это знаетъ; я узналъ отъ Гэджера. Они были обязаны сказать мнѣ, что на прошлой недѣлѣ вся полиція думала, что я былъ главный между ворами. Когда подумаю объ этомъ, я самъ не знаю, смѣяться мнѣ или плакать.
-- И они были у нея все время! воскликнула мистрисъ Карбункль.
-- Да, въ этомъ домѣ! Слыхали вы когда о такой кошечкѣ? Я могу сказать вамъ еще больше. Она хотѣла, чтобъ я взялъ ихъ и продалъ.