Тутъ пришло письмо Люси, милое, дорогое, шутливое письмо о "герцогинѣ" и разбитыхъ сердцахъ.
"Сердце мое разорвалось бы, только... только... только..." Да, онъ зналъ очень хорошо, что Люси хотѣла сказать. Мое сердце никогда не разорвется, потому что вы не вѣроломный подлецъ. Будь вы вѣроломный подлецъ, а не перлъ, тогда сердце мое разорвалось бы. Вотъ что Люси хотѣла сказать; она не могла выразиться яснѣе и Фрэнкъ очень хорошо понялъ ее. Очень пріятно расхаживать по своему городку, считаться единогласно достойнымъ довѣрія и быть великимъ человѣкомъ; но если вы подлецъ и не привыкли быть подлецомъ, черная забота будетъ сидѣть позади васъ, когда вы скачете по улицамъ.
Письмо Люси требовало отвѣта, но какъ онъ ей отвѣтить? Онъ конечно не желалъ, чтобъ она сказала лэди Линлитго о своей помолвкѣ, но Люси явно желала позволенія сказать, а на какомъ основаніи могъ онъ предписать ей молчаніе? Онъ зналъ, или ему такъ казалось, что пока онъ не отвѣтитъ на ея письмо, она не разскажетъ его тайны, и день отъ дня откладывалъ отвѣтъ. Мужчина обыкновенно не пишетъ любовнаго письма, когда не рѣшается, сдѣлаться ему подлецомъ или нѣтъ.
Потомъ пришло письмо къ "бобсборобской барынѣ" отъ лэди Линлитго, наполнившее всѣхъ изумленіемъ.
"Милостивая государыня -- такъ начиналось письмо -- такъ какъ вашъ сынъ помолвленъ съ мисъ Морисъ -- по-крайней-мѣрѣ, она это говоритъ -- вамъ не слѣдовало присылать ее ко мнѣ, не сообщивъ мнѣ обо всемъ. Она говоритъ, что вы знаете объ ея помолвкѣ, что я могу вамъ написать, если хочу. Разумѣется, я могу это сдѣлать и безъ ея позволенія. Но мнѣ кажется, что если вы знаете объ этомъ бракѣ и одобряете его, то вашъ домъ, а не мой, долженъ быть приличнымъ мѣстомъ для нея.
"Мнѣ говорятъ, что мистеръ Грейстокъ важный человѣкъ. Моя компаньонка не можетъ быть важной женщиной. Не можетъ быть, что вы желаете разстроить этотъ бракъ, а то вы сказали бы мнѣ. Она останется у меня шесть мѣсяцевъ, а потомъ должна уѣхать.
"Искренно вамъ преданная
"СЮЗАННА ЛИНЛИТГО."
Сочли рѣшительно необходимымъ показать это письмо Фрэнку.
-- Ты видишь, замѣтила ему мать: -- она тотчасъ сказала старухѣ.
-- Я не вижу, почему ей не сказать.
Однако Фрэнкъ былъ раздосадованъ. Спрашивая у него позволенія, Люси по-крайней-мѣрѣ должна была бы дождаться его отвѣта.
-- Ну, я не знаю, сказалъ мистрисъ Грейстокъ.-- Вообще считается, что молодыя дѣвушки должны молчать о такихъ вещахъ, а она выболтала и тотчасъ расхвасталась.
-- Я думалъ, что дѣвушки всегда разглашаютъ о своей помолвкѣ, сказалъ Фрэнкъ:-- и не вижу, чѣмъ тутъ хвастаться.
Потомъ онъ замолчалъ на минуту.
-- Дѣло въ томъ, что всѣ мы очень дурно обращаемся съ Люси, сказалъ онъ потомъ.
-- Я этого не вижу, сказала его мать.
-- Намъ слѣдовало пригласить ее сюда.
-- На сколько времени, Фрэнкъ?
-- На сколько ей понадобился бы пріютъ.
-- Еслибъ ты пожелалъ, Фрэнкъ, разумѣется она пріѣхала бы сюда. Но ни я, ни твой отецъ не могли съ удовольствіемъ принять ее какъ твою будущую жену. Ты самъ говоришь, что не можешь жениться на ней по-крайней-мѣрѣ два года.
-- Я сказалъ одинъ годъ.
-- Мнѣ кажется, Фрэнкъ, ты сказалъ два. Мы всѣ знаемъ, что такой бракъ будетъ для тебя гибеленъ. Какъ же мы можемъ съ удовольствіемъ принять ее? Можешь ты найти средства приготовить для нея домъ чрезъ годъ?
-- Почему же нѣтъ? Я завтра могу устроить домъ.
-- Такой домъ, какой приличенъ твоему положенію? И хорошо ли, Фрэнкъ, жениться на ней, а потомъ сказать, что у тебя долги?
-- Мнѣ кажется, ей все-равно, если она будетъ ѣсть черствый хлѣбъ съ водой.
-- Ей не должно быть все-равно, Фрэнкъ.
-- Мнѣ кажется, сказалъ деканъ сыну на слѣдующій день:-- что въ нашемъ сословіи слѣдуетъ избѣгать неблагоразумныхъ браковъ. Мой бракъ былъ бы очень счастливъ, но я всегда былъ бѣденъ и чувствую это теперь, когда не въ состояніи помочь тебѣ. А между тѣмъ у твоей матери было кой-какое состояніе. Мнѣ кажется, что никто не дорожитъ богатствомъ менѣе меня. Я довольствуюсь почти ничѣмъ.
Ничто, которымъ деканъ довольствовался, заключало въ себѣ всѣ удобства жизни, хорошій столъ, хорошее вино, новыя книги, костюмъ всегда съ иголочки; но такъ какъ бобсбороскіе лавочники посредствомъ мистрисъ Грейстокъ всегда снабжали его этими вещами, точно будто сваливавшимися съ облаковъ, деканъ дѣйствительно думалъ, что никогда ничего не желалъ.
-- Я довольствуюсь почти ничѣмъ. Но я чувствую, что люди вашего сословія не могутъ вступать въ такіе браки, въ какіе вступаютъ богатые или бѣдные другихъ сословій. Ты, напримѣръ, долженъ жить съ богатыми, а самъ небогатъ. Это можно сдѣлать только посредствомъ осторожности, а осторожность невозможна съ женою и дѣтьми.
-- Но люди въ моемъ положеніи женятся, сэръ.
-- Послѣ извѣстнаго возраста -- или женятся на богатыхъ. Видишь, Фрэнкъ, не многіе поступаютъ въ парламентъ съ такими умѣренными средствами, какъ твои, а тѣ, которые поступаютъ, можетъ быть, болѣе понимаютъ экономію.
Деканъ ни слова не сказалъ о Люси Морисъ, а все выражался общими мѣстами.
Слушаясь совѣта, а можетъ быть и приказанія сына, мистрисъ Грейстокъ не отвѣтила на письмо лэди Линлитго. Онъ ѣхалъ въ Лондонъ и дастъ лично или письменно отвѣтъ, какой окажется нуженъ.
-- Стало быть, ты увидишься съ Люси Морисъ? спросила мать.
-- Конечно, я увижусь съ Люси. Что-нибудь надо рѣшить.
Тонъ, которымъ онъ сказалъ эти слова, нѣсколько утѣшилъ его мать.
Глава XXXVI.ГОСТИ ЛИЗЗИ.
Вѣрные своему слову, мистрисъ Карбункль, мисъ Ронокъ, лордъ Джорджъ, де-Брюсъ Карутерсъ и сэр-Грифинъ Тьюитъ пріѣхали въ замокъ Портрэ. Дня на два пріѣхалъ еще гость, которому Лиззи была очень рада, но о добродушіи котораго Кэмпердаунъ на этотъ разъ возымѣлъ очень дурное мнѣніе. Это былъ Джонъ Юстэсъ.
Его невѣстка написала къ нему въ убѣдительныхъ выраженіяхъ, и не желая ссориться съ вдовою брата, пока этого можно избѣгнуть -- такъ сказалъ онъ Кэмпердауну -- онъ принялъ предложеніе. Если долженъ быть процесъ о брилліантахъ, то пусть его ведетъ Кэмпердаунъ.
Лиззи до-сихъ-поръ никогда не принимала своихъ знакомыхъ такъ парадно. Нѣкоторыхъ она приглашала въ Лондонѣ обѣдать, разъ или два были у нея гости вечеромъ. Но во всѣхъ ея лондонскихъ поступкахъ проглядывалъ трепетъ боязни -- объясняемый ея молодостью и вдовствомъ, и въ Портрэ -- въ ея собственномъ домѣ -- ей приличнѣе всего выказать гостепріимство. Она и тутъ выждала время, но теперь имѣла намѣреніе показать своимъ друзьямъ, что у нея есть свой собственный домъ.
Она написала даже къ дядѣ мужа, епископу, приглашая его въ Портрэ. Онъ пріѣхать не могъ, но прислалъ дружескій отвѣтъ и благодарилъ за память. Она назвала многихъ, будучи увѣрена, что они не пріѣдутъ -- но двое-трое приняли ея приглашеніе. Джонъ Юстэсъ обѣщалъ пріѣхать къ ней на два дня. Когда Фрэнкъ уѣхалъ, оставивъ ее такимъ образомъ, какъ мы описали, она написала къ нему, приглашая присоединиться къ ея гостямъ. Вотъ ея записка:
"Пріѣзжайте ко мнѣ на недѣлю, писала она: "пока у меня гости, чтобъ я не казалась брошенной. Садитесь на концѣ моего стола и будьте для меня братомъ. Я ожидаю этого отъ васъ."
На это онъ отвѣтилъ, что пріѣдетъ въ первыхъ числахъ ноября.
Пріѣхалъ къ ней пасторъ изъ Лондона, Джозефъ Эмиліусъ, о которомъ говорили, что онъ родился жидомъ въ Венгріи, и звали его Миліусъ. Въ настоящее время онъ считался однимъ изъ краснорѣчивыхъ лондонскихъ проповѣдниковъ, и нѣкоторые увѣряли, что онъ достигъ такого краснорѣчія, какого не запомнитъ никто. Относительно декламаціи находили, что со временъ мистрисъ Сидонсъ никто не могъ сравниться съ нимъ. Но онъ былъ не въ ладахъ съ какимъ-то епископомъ и нѣкоторые не знали, была ли на свѣтѣ, или нѣтъ мистрисъ Эмиліусъ. Онъ вдругъ явился въ послѣдній сезонъ, и по милости его, ѣздить къ обѣдни сдѣлалось пріятнымъ занятіемъ для Лиззи Юстэсъ.
Въ послѣдній день октября пріѣхали Эмиліусъ и Джонъ Юстэсъ, каждый самъ по себѣ. Мистрисъ Карбункль и мисъ Ронокъ пріѣхали на почтовыхъ изъ Айра -- точно также пріѣхали лордъ Джорджъ и сэр-Грифинъ чрезъ часъ послѣ нихъ. Фрэнка еще не ожидали. Онъ обѣщалъ назначить день и еще не назначилъ.
-- Очень хорошо, очень хорошо, сказалъ Гауранъ, когда ему сообщили о предстоявшихъ событіяхъ и велѣли сдѣлать необходимыя приготовленія:-- конечно, она можетъ дѣлать съ своимъ добромъ что хочетъ. Чѣмъ больше льешь, тѣмъ меньше останется. Мистеръ Джонъ будетъ? Я радъ видѣть мистера Джона. Ну да, овса будетъ вдоволь. Еще надо корову? Понадобится еще двѣ. О коровахъ я позабочусь.
Анди Гауранъ, несмотря на междоусобную войну, происходившую между нимъ и его госпожой, позаботился о сѣнѣ, о коровахъ, обо всемъ и нанялъ лишнихъ слугъ. Между нимъ и лэди Юстэсъ существовала непріязнь и онъ ее не скрывалъ -- но онъ получалъ отъ нея жалованье и дѣлалъ свое дѣло.
Мистрисъ Карбункль была женщина удивительная. Она была женою человѣка, съ которымъ ее видали очень рѣдко, котораго никто не зналъ, который бывалъ гдѣ-то въ Сити, но какъ-то никогда не успѣвалъ добыть денегъ, а между-тѣмъ она бывала вездѣ. По-крайней-мѣрѣ говорили, что она вездѣ бывала, и дѣйствительно она ѣздила во многія мѣста.
Ни у Карбункля, ни у ней денегъ не было. Она была дочерью человѣка, который поѣхалъ въ Нью-Йоркъ -- и обанкрутился тамъ. О ея родныхъ ничего болѣе не было извѣстно. У ней былъ домъ въ одной изъ очень маленькихъ улицъ Мэйфэра, куда она часто приглашала знакомыхъ на чай къ пяти часамъ.
Другихъ приглашеній она не дѣлала никогда. Во время лондонскаго сезона она всегда держала экипажъ, а зимой у ней всегда были охотничьи лошади. Кто платилъ за нихъ, никогда не было извѣстно, и никто не заботился узнать. Костюмъ ея всегда былъ безподобенъ -- относительно моды и того, какъ онъ къ ней шелъ. Относительно же одобренія манеры одѣваться мистрисъ Карбункль -- это былъ вопросъ вкуса. Можно было сказать, что главнымъ правиломъ ея туалета была смѣлость -- смѣлость не неблагопристойности, которая, что ни говорили бы сатирики, въ Англіи не имѣетъ успѣха, но смѣлость въ цвѣтахъ, рисункахъ, фасонѣ. Она разъѣзжала въ паркѣ въ черной съ желтымъ амазонкѣ и являлась въ оперѣ въ бѣломъ бархатѣ безъ малѣйшаго цвѣтного пятнышка.