Лордъ Фонъ вдругъ покраснѣлъ до самыхъ корней волосъ и на минуту онѣмѣлъ отъ изумленія.
-- Я такъ жалѣю ее! Мнѣ кажется, съ нею жестоко поступили.
Лордъ Фонъ обязанъ былъ что-нибудь отвѣчать.
-- Много толковъ было и обо мнѣ въ связи съ нею.
-- Да, лордъ Фонъ, я это знаю. И потому именно, что я увѣрена въ вашемъ высокомъ великодушіи и вашей -- искренней преданности, я рѣшилась поговорить съ вами объ этомъ предметѣ. Я убѣждена, что вы ничего такъ не желаете, какъ знать истину.
-- Конечно, лэди Гленкора, въ этомъ и сомнѣнья не можетъ быть.
-- Всевозможныя сплетни были распущены о ней и, я увѣрена, безъ малѣйшаго повода съ ея стороны. Въ настоящее время начинаютъ уже говорить, что она имѣла несомнѣнное право на брилліанты, и что даже, еслибъ сэр-Флоріанъ и не подарилъ бы ихъ, то все-же они ея собственность по смыслу его духовнаго завѣщанія. Фамильные стряпчіе отказались отъ мысли преслѣдовать ее закономъ.
-- Это потому, что ожерелье украдено.
-- Совершенно независимо отъ того. Повидайтесь съ Джономъ Юстэсомъ и спросите у него, справедливо ли я говорю, или нѣтъ. Еслибъ оно не было ея собственностью, то на ней лежала бы отвѣтственность за стоимость хотя бы и украденной вещи, а при такомъ состояніи, какимъ она обладаетъ, ей никакъ бы не дозволили увернуться отъ уплаты. Ее преслѣдовали съ такимъ ожесточеніемъ, насколько возможности хватало -- не правда ли?
-- Кэмпердаунъ увѣрялъ, что она должна возвратить собственность, не принадлежащую ей.
-- О, конечно!-- именно такъ зовутъ этого человѣка, этого ужаснаго человѣка. Мнѣ говорили, что онъ поистинѣ безчеловѣчно относился къ ней. И только потому, что шайка воровъ вертѣлась вокругъ нея -- то-есть ея брилліантовъ -- какъ мухи около сосуда съ медомъ -- и сначала украли у нея ожерелье, а потомъ деньги -- достало у людей безстыдства выдумать, что она сама похитила свою собственность.
-- Лэди Гленкора, я не слыхалъ, чтобъ это говорили.
-- Говорили что-то очень похожее на то, лордъ Фонъ. Но для меня даже сомнѣнья нѣтъ въ томъ, кто настоящій воръ.
-- Кто же?
-- О! именъ не слѣдуетъ произносить, прежде чѣмъ улика налицо, но какъ бы тамъ ни было, а я намѣрена поддержать ее. Будь я на вашемъ мѣстѣ, я поѣхала бы навѣстить ее;-- повѣрьте, что я непремѣнно такъ бы сдѣлала. Думаю, что вы даже обязаны такъ сдѣлать... А что вы думаете, герцогъ, о пенни Плантадженета? Будетъ ли онъ имѣть стоимость двухъ полупенни?
Съ этимъ вопросомъ она обратилась къ герцогу де-Сент-Бёнгэй, знатному вельможѣ, любимцу всѣхъ либераловъ и члену кабинета министровъ. Онъ зашелъ послѣ обѣда разспросить, на чемъ рѣшенъ вопросъ.
-- Разумѣется, если только онъ будетъ принятъ, то кажется такъ. Я доволенъ ужъ и тѣмъ, что онъ не будетъ содержать пяти полудесятыхъ. Полудесятая никогда не можетъ быть популярною монетою въ Англіи. Намъ ненавистны новыя названія до такой степени, что до сего времени мы не примирились съ названіемъ монеты въ четыре пенни.
-- Въ названіи очень много силы -- не правда ли? Какъ вы думаете, ужъ не назовутъ ли ихъ пализерами или палями, или какъ-нибудь въ томъ же родѣ? Мнѣ очень было бы непріятно слышать, какъ при новомъ правленіи будутъ говорить, что два леденца стоютъ три паля. Говорятъ, что вопросъ никакъ не можетъ быть рѣшенъ въ нынѣшнюю сессію -- а въ будущей мы, пожалуй, и участвовать не будемъ.
-- Это кто рѣшилъ? Не напророчьте несчастья, лэди Гленкора. А я такъ надѣюсь принимать участіе еще въ цѣлыхъ трехъ сессіяхъ и намѣренъ видѣть, какъ мѣра Пализера будетъ внесена въ палату лордовъ въ слѣдующую сессію; я буду еще расплачиваться за бараньи котлетки въ клубѣ квинтами. А вы какъ думаете, Фонъ?
-- Не знаю право, что и думать, отвѣчалъ лорда Фонъ, мысли котораго вращались совсѣмъ въ другихъ сферахъ. Воспользовавшись первымъ случаемъ, онъ быстро исчезъ изъ гостинной, спасаясь на улицу. Онъ былъ сильно встревоженъ. Если лэди Гленкора рѣшилась заступиться за отвергнутую имъ женщину, то прощай навѣки комфортъ и спокойствіе его жизни! Онъ зналъ, какова была сила лэди Гленкоры.
Глава LVI.УТѢШИТЕЛИ ІОВА.
Прошло уже шесть или семь недѣль, какъ мистрисъ Карбункль и лэди Юстэсъ переѣхали въ Лондонъ, и отчетъ о ихъ подвигахъ по необходимости наполненъ преимущественно кражами и слухами о кражахъ. Но въ промежуткахъ мысли этихъ дамъ устремлялись и на другіе предметы. Мистрисъ Карбункль все еще хлопотала выдать замужъ свою племянницу Лучинду Ронокъ за сэр-Грифина, а Лиззи ни на минуту не выпускала изъ вида священнаго долга, на ней лежавшаго, отмстить за себя лорду Фону. Помолвка сэр-Грифина съ Лучиндою все еще имѣла силу. Мистрисъ Карбункль настаивала на-своемъ наперекоръ и жениху и невѣстѣ, и не теряла надежды на успѣхъ. А наша Лиззи, несмотря на свое горе, не оставалась въ праздности. Надо отдать ей справедливость въ томъ, что она почти покинула надежду сдѣлаться лэди Фонъ. Другія надежды, иныя честолюбивыя мечты представлялись ей. Въ послѣднее время корсаръ былъ для нея всѣмъ во всемъ -- за исключеніемъ нѣкоторыхъ минутъ, когда она увѣряла себя, что ея сердце принадлежать исключительно кузену Фрэнку. Но обиду, нанесенную ей лордомъ Фономъ, не слѣдовало забывать, и она постоянно развивала предъ кузеномъ Фрэнкомъ всю бездну оскорбленій, претерпѣнныхъ ею.
Со стороны Фрэнка Грейстока никакъ нельзя сказать, чтобъ онъ желалъ допустить товарища министра такъ легко выпутаться изъ этой исторіи. Надо надѣяться, что читатель припомнитъ, что если ему разсказаны всѣ подробности и открыты всѣ тайны безъ утайки, то къ другимъ дѣйствующимъ лицамъ отнеслись не съ такой простодушной откровенностью. Читатель гораздо лучше знаетъ Лиззи, чѣмъ ея кузенъ Фрэнкъ. Конечно, онъ не совсѣмъ былъ влюбленъ въ Лиззи, но для него она была хорошенькая, граціозная, молоденькая женщина, съ которою онъ связанъ многими узами и которую оскорбляли жестоко. Безъ всякаго сомнѣнья, она женщина опасная и даже, можетъ бытъ, немножко хитрая. Еслибъ она вышла за лорда Фона, дѣло было бы хорошо; и теперь, если она выйдетъ за него, все-же выйдетъ очень хорошее дѣло. Слѣдуя общепринятнымъ правиламъ въ подобныхъ дѣлахъ, лордъ Фонъ обязанъ на ней жениться. Ихъ помолвка была оглашена въ обществѣ, и Лиззи ничего такого не сдѣлала, чтобъ дать ему право отступиться отъ своего слова. Относительно ожерелья, какъ причины, на основаніи которой онъ покинулъ ее -- это пустая, неблаговидная отговорка. Всякому становилось теперь понятно, что Кэмпердауну никогда бы не удалось заручиться бриліантами, хотя бы они и не были украдены. Это "чудовищно", какъ Фрэнкъ не разъ твердилъ своему другу Геріоту, чтобъ мужчина, связанный словомъ съ благородною женщиной, присвоивалъ себѣ право быть судьею ея поведенія, какъ это сдѣлалъ лордъ Фонъ, и чтобъ на основаніи своего личнаго приговора нарушилъ данное обязательство. Вслѣдствіе такого убѣжденія, Фрэнкъ не унимался въ преслѣдованіи его сіятельства и не терялъ изъ вида надежды, что когда-нибудь отпразднуетъ ихъ свадьбу -- наперекоръ всѣмъ возраженіямъ, которыя Лиззи заявляла предъ нимъ въ Портрэ.
Никакъ ужъ нельзя сказать, чтобъ лордъ Фонъ весело провелъ зиму. Тяжелымъ бременемъ оказывалась его жизнь между мистрисъ Гитауэ съ одной стороны и Фрэнкомъ Грейстокомъ съ другой. Многіе не разъ уже намекали ему, что онъ поступилъ нехорошо въ отношеніи женщины, которую выставляли несчастною жертвою судьбы и его жертвою. Съ другой же стороны ему доказывали, что нѣтъ ничего такого дурного, чему бы нельзя повѣрить на счетъ Лиззи Юстэсъ, и что нѣтъ большаго несчастья, какъ если онъ покорится и позволитъ себя женить на ней.
-- Гораздо ужъ лучше будетъ, говорила мистрисъ Гитауэ:-- теперь же удалиться отъ дѣлъ и уѣхать въ Ирландію хозяйничать въ твоемъ помѣстьѣ въ Типперари.
Такой оскорбительный приговоръ сильно раздражалъ ея брата и показалъ, въ какой степени возставала сестра противъ той, которой онъ имѣлъ несчастье предложить свою руку. А тутъ еще пришло письмо отъ Грейстока, требовавшаго отъ него "письменнаго объясненія". Для общественнаго дѣятеля не можетъ быть ничего нестерпимѣе, какъ когда отъ него требуютъ "письменнаго объясненія".
"Невозможно, писалъ Фрэнкъ: "чтобъ ваше поведеніе относительно моей кузины такъ и осталось безъ послѣдствій. Ея поведеніе безукоризненно. Ваша помолвка съ нею была разглашена -- вами преимущественно, и не можетъ быть сомнѣнія въ томъ, что съ нею нельзя поступать безнаказанно, какъ поступили вы, ваше сіятельство".
Какого рода будетъ наказаніе, онъ не высказалъ; но наказаніе изливалось на лорда Фона изъ глазъ каждаго человѣка, съ которымъ онъ встрѣчался, и слышалось въ звукахъ каждаго голоса, обращавшагося къ нему. Взоры даже писарей въ министерствѣ ост-индскихъ дѣлъ обвиняли его въ дурномъ поступкѣ противъ молодой женщины и швейцаръ въ палатѣ пэровъ какъ-будто косился на него. А теперь недоставало еще этого!-- лэди Гленкора, общественный руководитель его партіи, женщина-полярная звѣзда либеральнаго неба, самая популярная и самая отважная женщина въ Лондонѣ, и она лично произвела на него нападеніе и сказала, что онъ обязанъ навѣстить лэди Юстэсъ!
Не должно ни на минуту предполагать, чтобъ лордъ Фонъ дѣйствовалъ безсознательно или былъ равнодушенъ къ нравственнымъ обязательствамъ. Во всемъ Лондонѣ не было человѣка менѣе лорда Фона способнаго оскорблять молодую женщину или охотнѣе лорда Фона спѣшившаго одержать надъ собою побѣду, чтобъ свернуть на путь справедливости, если онъ разъ убѣдился, что былъ на ложномъ пути. Но онъ принадлежалъ къ числу тѣхъ, которые не терпятъ вмѣшательства въ свои частныя дѣла, и былъ доведенъ почти до помѣшательства въ борьбѣ между сестрою и Фрэнкомъ Грейстокомъ. Удалившись изъ дома лэди Гленкоры, онъ направился къ своему жилищу, имѣя грозныя тучи на челѣ. Сначала онъ не на шутку разозлился на лэди Гленкору. Даже ея положеніе не давало ей права вмѣшиваться въ его частныя дѣла. Онъ дастъ ей это почувствовать и разойдется съ нею. Но какому праву она можетъ совѣтовать ему навѣстить кого бы то ни было? Но мало-по-малу гнѣвъ утихъ, уступая мѣсто опасеніямъ, сомнѣніямъ и внутреннимъ вопросамъ. Онъ тоже замѣтилъ перемѣну въ общественномъ мнѣніи относительно брилліантовъ. Когда онъ произвольно взялъ на себя отвѣтственность нарушить обязательство, тогда ему очевидно было, что весь свѣтъ признавалъ, что Лиззи Юстэсъ завладѣла чужою собственностью. Теперь уже всѣ толкуютъ о ея потеряхъ, словно брилліанты принадлежали ей безспорно. На другой день лордъ Фонъ воспользовался первымъ случаемъ, чтобы повидаться съ Кэмпердауномъ.