Она быстро берет себе в руки и начинает излагать свою версию событий. Эмбер ползает по полу, размазывая по лицу потоки слез. Кажется, она отлично умеет изображать невинную жертву.
– Дэнни, – ноет она, отчаянно качая головой. – Я просто…
– Замолчи, Эмбер. Я уже говорил, что тебе нужно уйти. – Его не тронула ее лживая история.
Дэнни спокойно поднимает пистолет и вертит в руках, внимательно рассматривая. Со стороны можно подумать, будто он впервые видит настоящее оружие. Подняв взгляд, он поднимает пистолет над головой.
– Это чей?
Я продолжаю молчать. Я не стукачка, да и Эстер, похоже, решает следовать моему примеру. Мы молчим, позволяя разрешить напряженный момент без нашего прямого участия. Дэнни и так все знает. Он уже понял.
Он медленно подходит к дрожащей Эмбер, которая отчаянно вжимается в стену.
– Ты направила этот пистолет на мою мать или на мою невесту?
Даже такое теплое слово не может меня согреть. Я холодна и насторожена. Эмбер прижимается к стене, ее фальшивые слезы уже высохли, и теперь в глазах только страх.
Дэнни тычет пистолетом в грудь Эмбер, злобно стискивая челюсть.
– В последний раз говорю, убирайся из моего дома!
– Она крыса! – выкрикивает Эмбер. – Она хотела покончить с тобой!
– И у нее получилось, – шепчет Дэнни. – Слушай, ты просто шлюха, которую я использовал для быстрого перепихона. А теперь убирайся нахер из моего дома!
– Дэнни, я…
Выстрел.
– Нет! – кричу я, ожидая звук падения мертвого тела.
Но ничего не происходит. Эмбер вдруг начинает орать.
– Вон из дома! – рычит Дэнни.
Вскочив на ноги, она убегает. Как бы то ни было, Эмбер совсем не тупая и прекрасно знает, что с Дэнни Блэком второго шанса не будет. Дэнни некоторое время смотрит на пистолет, а затем ставит его на предохранитель и кладет на кофейный столик. Он спокойно поворачивается ко мне, словно это кто-то другой только что стрелял в потолок.
– Давай что-нибудь посмотрим. – Дэнни указывает на диванчик. – Садись туда.
Я двигаюсь быстрее, чем того просит мое самоуважение, и моментально оказываюсь на диване, поджав ноги под себя.
– Вам что-нибудь принести? – интересуется Эстер, направляясь на выход. – Ужин?
Дэнни на секунду задумывается, а мой взгляд мечется между матерью и сыном.
– Да, мы поедим, – задумчиво отвечает он. – Все вместе.
– Что? – удивленно переспрашивает Эстер.
– Ты присоединишься к нам за ужином, – спокойно повторяет Дэнни. – Можешь пока отдохнуть. Я обо всем позабочусь.
Я смотрю на его профиль, затем на фигуру неуверенной матери – и удивляюсь, что между ними изменилось. Наверное, он чувствует мой любопытный взгляд, поэтому я снова смотрю на Эстер. Женщина выглядит озадаченной.
– А кто же будет готовить? – растерянно спрашивает она.
Дэнни пожимает плечами, словно это какой-то пустяк.
– Я.
Я в шоке. Эстер тоже.
– Ты? – уточняет она.
– Мужчину нельзя назвать настоящим мужчиной, если он не может позаботиться о своих женщинах.
Дэнни говорит спокойным тоном, потому что ему нечего доказывать.
Эстер заливается слезами, а Дэнни подходит к ней и крепко обнимает. Я сглатываю комок в горле, когда Эстер прижимается к сыну, ее тело трясется от тихих рыданий.
– Прости меня, – шепчет он в волосы матери. – Прости за все.
– И ты меня.
Эстер смахивает слезы и улыбается. Дэнни отпускает мать, и она тихонько уходит. Он спокойно возвращается на диван, и его спокойствие передается мне.
– Что изменилось?
– Все, – шепчет он, обнимая меня за плечи и притягивая к себе.
Глава 27
Прощение – так называется лекарство, которое я только что принял. Раньше мне никогда не приходило в голову пробовать эту таблетку. Никогда.
Играет приятная фоновая музыка, а я сижу за столом и поедаю собственноручно приготовленную пасту. Эстер и Роуз болтают, и я впервые вижу, как они разговаривают. У меня внутренняя борьба. Теперь у меня появились такие приоритеты, о которых раньше я никогда не задумывался. Теперь у меня есть любимая женщина. И мать.
У меня даже появилась гребаная совесть.
И… сердце.
Моя жизнь больше не связана с грубой силой. Я не чувствую себя сильным, зато чувствую живым. Из-за Роуз я ослаб, но теперь чувствую вкус к жизни. Тем не менее, обстоятельства требуют, чтобы я пока оставался сильным.
– Ты закончил?
Я отрываю взгляд от макарон на вилке и смотрю на Эстер с пустой тарелкой в руке. Роуз тоже смотрит на меня, делая глоток вина. Разве я закончил? Опускаю взгляд на тарелку. Я почти не притронулся к ужину. Просто у меня нет аппетита, но не из-за качества еды, а из-за мыслей. Отложив вилку, я протягиваю ей тарелку.
– Спасибо.
– Ты почти не поел, – замечает Роуз, ставя пустой бокал на стол. – Тебе нужно поесть.
Я приподнимаю бровь, беру бокал и откидываюсь на спинку стула.
– Я предложил тебе выйти замуж, но это не значит, что ты должна меня пилить.
Хмурый взгляд Роуз очарователен, как и тихий смешок Эстер, которая загружает грязную посуду в посудомойку. Роуз поджимает губы, сдерживаясь, чтобы не выдать едкую реплику.
– Я и не знала, что ты умеешь готовить, – говорит Эстер.
– Я тоже, – добавляет Роуз.
– Я тоже, – признаюсь я. – Но жизнь полна сюрпризов.
Я поглядываю на Роуз. Она все еще очаровательно хмурится. Я возбуждаюсь, но это не повод тащить ее в спальню. Отодвинувшись вместе со стулом, я призывно хлопаю по коленям. Продолжая хмуриться, она медленно встает со стула и неторопливо идет ко мне. Роуз садится на колени, и я целую ее, чтобы она перестала хмуриться.
– Хватит так смотреть на меня, – прошу я, обнимая ее за талию. Роуз закидывает руку мне за шею.
– Ты по-настоящему осчастливил женщину, – шепчет она.
– Всегда к твоим услугам.
– Я не про себя. – Роуз смотрит на Эстер, которая все еще возится с посудомойкой. – Теперь у нее горят глаза.
Это правда. Эстер напевает себе под нос, и в ее движениях появилась необычайная легкость. Кажется, теперь она выглядит намного моложе своих сорока семи лет.
– А что насчет тебя? – спрашиваю я, подталкивая Роуз локтем. – Тебя я делаю счастливой?
Она вопросительно смотрит на меня и неуверенно улыбается.
– Глупый вопрос. Я же уже согласилась выйти за тебя замуж.
Я пожимаю плечами.
– Возможно, ты боялась ранить меня отказом.
– Нет, я боялась согласиться еще до того, как услышу твое предложение.
Я понимающе киваю. Да, мы оба резко вышли из зоны комфорта.
– Просто боялся произнести это вслух. – Взяв ее руку, я целую ее палец с бриллиантом. – Я никогда и ничего не боялся в жизни, Роуз. Кроме тебя.
– Тебе не нужно меня бояться. – Ее рука расслабленно скользит по моим волосам. – Я просто девушка, полюбившая плохиша.
– А я просто мужчина, который полюбил проказницу. – Я притягиваю ее голову и целую в губы. – Роуз, всегда будь сильной. Ради меня. – Несмотря на поцелуй, я чувствую, что она снова хмурится. Поэтому я продолжаю целоваться, не давая Роуз возможность пошутить или высказать свои возражения. Возможно, только ее стойкость поможет нам пережить этот кошмар.
– Я оставлю вас наедине. – Голос Эстер прерывает нас, и мы смущенно отстраняемся. Она добавляет: – Спасибо за ужин.
– Спасибо, что помогла прибрать этот беспорядок.
Мои слова – самое простое проявление признательности, но я уверен, что для нее они многое значат.
– Доброй ночи. – Склонив голову, она бесшумно выскальзывает за дверь.
Мы остаемся вдвоем.
Мы и возбуждение.
Я закидываю ноги Роуз себе за спину, и она кладет голову мне на плечо. Повсюду звучит музыка, под которую я несу ее в спальню. Плейлист продолжается, включается следующий трек. Усадив Роуз на край кровати, я толкаю ее в грудь, чтобы она повалилась на спину. Я чувствую небывалую легкость. Музыка усиливает мое желание, возбуждающие ритмы наполняют мое тело. Я стягиваю с нее серые штаны и кидаю их на пол. Затем настает черед кружевных трусиков. На Роуз остается только свитер. Я не трогаю его, просто задираю вверх, обнажая грудь без лифчика. Ее порезы уже заживают. Как только они исчезнут, их больше никогда не будет.
Я нежно массирую ее грудь, в ответ она томно выдыхает и начинает хрипло постанывать. Мое тело распирает от обжигающего возбуждения, в руках покалывает от прикосновений, а мой взгляд скользит по ее лицу. Если в мире есть два человека, которым суждено быть вместе, то это определенно мы. Без сомнений. Жизнь до этого момента кажется болезненной пробежкой через множество страданий. Борьба за выживание в мире, который в любой момент мог сломать меня, если бы я не подстроился под правила. Ирония заключается в том, что теперь я хочу уйти из него, но каждую секунду оглядываюсь назад. Как выглядит жизнь без крови, страданий и смерти? Любить Роуз – еще страшнее. Или позволять ей любить меня? Тем не менее, уже поздно что-то менять.
Вместе мы сила. Несокрушимая сила. Опасная сила. Сила, заключенная в двух страдальцах.
Во мне.
И в ней.
– Что-то случилось? – спрашивает Роуз, глядя на меня сквозь томно прикрытые веки.
Ее голос возвращает меня в реальность. У меня снова появляется повод задуматься. Почему я постоянно думаю о том, что все непременно будет плохо? От ощущения легкости меня отделяет тяжесть чуть ниже пояса.
Я поспешно стягиваю штаны, освобождая член, кидаю их на пол, а затем срываю с себя футболку. Схватив Роуз за бедра, я подтаскиваю ее поближе.
– Все хорошо, – отвечаю я.
Я поднимаю ее ногу и начинаю целовать лодыжку. Роуз возбужденно приподнимает грудь и громко дышит. Став на колени, я подтягиваю ее еще ближе, а затем закидываю ее ноги себе на плечи.
– Ты рядом со мной. Все в порядке.
Мои губы плавно скользят по внутренней стороне бедра, ее тело напрягается, и когда я достигаю киски, Роуз возбужденно всхлипывает.