Она глотнула чаю, уже остывшего на холоде.
— Первое: убить. Но за что? Ты ничего плохого не сделал, скорее наоборот. Второе: отправить тебя домой с первым попутным торговцем. Но что-то мне подсказывает, что тогда мы увидимся снова, — в конце фразы она поставила голосом легкий вопросительный знак.
Юэн согласно кивнул.
— Остается либо посадить тебя в тюрьму и кормить три раза в день, чего, откровенно говоря, мы не можем себе позволить, либо просто отпустить.
И Марла замолчала, следя за его реакцией.
Первые три варианта даже не приходили Юэну в голову. Они совершенно не вязались с тем, что он успел узнать о местных обитателях. Он и так ждал, что его отпустят, и не мог понять, почему Марла решила поговорить об этом.
— Удивляешься, что я говорю такие очевидные вещи? — спросила дозорная, и рот ее снова растянулся в широкой ухмылке.
— Типа того, — кивнул Юэн, допивая чай.
— Все это не так очевидно для тех, кто побывал по ту сторону стены. Я тебе сказала, что там творится безумие, — и это не шутки.
Юэн смотрел на нее, гадая, к чему она выведет.
— Я с самого начала не собиралась тебя задерживать. В конце концов, ты нам чужой, и какая разница, что там с тобой случится?
Юэн согласно кивнул.
— Но сегодня все изменилось. Сама не знаю, почему. Я дам тебе кое-что, Юэн, что поможет выжить за стеной. И сделаю это, чтобы ты поскорее свалил и не возвращался.
Несколько долгих мгновений прошли в тишине. Марла смотрела Юэну прямо в глаза, и он понял без слов: эта женщина желает ему добиться успеха в его безнадежной затее, и у нее есть на это особые причины, о которых она никому не расскажет.
— Спасибо, — произнес он.
— Помни о моем условии, Юэн, — проворчала дозорная. — Уходи и забирай с собой девчонку, пока за ней не явились.
Чувства постепенно возвращались к Кейтлин, и первыми были: приятное тепло и тупая боль. Она лежала в отгороженном углу, за ширмой. Рядом стояла печушка, от которой шли волны горячего воздуха. Над ее головой поднималась закопченная стена, исчезающая во тьме где-то наверху, куда не добиралось скудное освещение. Огромное окно было забрано металлическими листами и тепло-изоляцией. В отдалении слышались тихие голоса людей, занятых повседневными делами.
Девушка осторожно пошевелилась, пытаясь разобраться, где больше болит и все ли кости целы. Голова гудела так, будто взрыв произошел именно в ней. При движении странная дергающая боль вцепилась в ногу. Все тело ныло от усталости, добравшейся, казалось, до самых костей, и от почти нестерпимой боли.
Кейтлин закашлялась и приподнялась на локте, чтобы продышаться. За ширму зашла женщина в заплатанном коричневом балахоне. В руках у нее были шерстяные одеяла. Заметив, что Кейтлин пришла в себя, женщина улыбнулась и положила одеяла на кровать, у изголовья.
Они заговорили одновременно:
— Как самочувствие?
— Где я?
Кейтлин вежливо замолчала, уступая собеседнице право заговорить первой.
— Меня зовут Маргарет, — мягко сказала женщина. — Ты в старом соборе Карлайла. Как ты себя чувствуешь?
Кейтлин снова осмотрелась вокруг. Теперь стало понятно, откуда здесь такой высокий потолок и огромное окно.
— Хреново, — ее передернуло от неприязни к своему слабому, почти детскому голоску.
— Ничего удивительного, — сказала Маргарет. — Тебе неслабо досталось.
Кейтлин всмотрелась в лицо женщины и увидела там скрытое сочувствие.
— Кто меня сюда принес?
Собеседница посмотрела на нее как-то странно, и Кейтлин немного напряглась.
— Юэн, — ответила Маргарет, следя за реакцией девушки.
Имя казалось знакомым, хотя поручиться за это Кейтлин не могла. Она растерянно покачала головой. Маргарет улыбнулась, все так же осторожно и отстраненно.
— Я скажу ему, что ты очнулась. — И она уплыла за ширму, снова оставив Кейтлин одну.
Когда Маргарет появилась на башне, Марла уже успела решить судьбу Кейтлин и Юэна и теперь развлекала гостя беседой о международной обстановке. Говорить, правда, было особо не о чем: из других стран сведения были разве что об Англии. Что творится в прочих краях, никто не имел понятия.
От всех высоких технологий, на которые так привык полагаться человек за довоенные годы, почти ничего не осталось. Кое-где еще можно было найти работающий радиоприемник, хотя от них все равно не было толку. Случалось, что кто-то упрямый ловил на длинных волнах далекую морзянку или искаженные голоса, но они неизменно забивались помехами и шумом. Все, кто пережил войну, давно перестали надеяться на возрождение государства в каком угодно виде.
Дверь, ведущая на крышу, открылась и уперлась в нарост обледеневшего снега, образовавшийся на каменной поверхности. Маргарет высунула голову в проем, явно не желая выходить на мороз.
— Она очнулась, — лаконично сообщила женщина и снова исчезла внутри.
— Иди, — сказала Марла. — Кто-то должен остаться здесь, а у тебя к ней больше вопросов.
— Спасибо, — кивнул Юэн и направился к двери.
— Не торопись обратно, — бросила ему вдогонку дозорная. — Все равно скоро смена.
Юэн толкнул дверь и шагнул за порог. Марла посмотрела ему вслед, и ее снова охватило странное беспокойство.
На койке, опершись на ворох одеял, сидела бледная девушка, без аппетита потягивая грибной суп. На Юэна она глянула с любопытством и даже с девичьим кокетством, но здороваться не стала.
Маргарет заговорила первой:
— Кейтлин, это Юэн.
Он молча изучал ее, ожидая, пока девчонка заговорит. Но она уткнулась в свой суп и молчала, покуда Маргарет не догадалась, что смущает их обоих, и не выскользнула за ширму.
— Ты меня нашел, — наконец произнесла Кейтлин.
Юэн медленно кивнул.
— Как? — спросил он. — Как я это сделал?
— А мне почем знать? — пожала плечиками девчонка. — Ты же меня отыскал.
— Я просто знал, что там, в развалинах… Что при взрыве кто-то выжил. И я пошел искать этого человека. Выходит, что тебя.
— Выходит, что ты экстрасенс, — передразнила она его и расхохоталась.
Юэн глядел на нее сердито и озадаченно, но разозлиться на девчонку по-настоящему у него не получалось: что бы там ни говорила Марла, а смех у Кейтлин был какой-то совсем детский.
— Что тут смешного? — рявкнул Юэн, и вдруг смех девчонки превратился в рыдания.
Она спрятала лицо в ладонях, и все ее тело затряслось.
Юэн забрал миску супа из дрожащих рук и взамен протянул чистую тряпку. Теперь Кейтлин рыдала, не стесняясь; прижав колени к груди, она свернулась клубком.
Юэн не знал, что делать: с одной стороны, ему хотелось утешить девушку, с другой стороны — с незнакомкой следовало быть осторожнее. В его памяти снова прозвучали слова, сказанные Марлой на крыше: «Уходи и забирай с собой девчонку, пока за ней не явились».
Да что там… Решение уже принято за него. Он присел рядом с девушкой, вздохнул — и вдруг нахлынули воспоминания о его сгинувшей семье. Не понимая толком, что делает, он обнял заплаканную девчонку — как хотел бы сейчас обнять свою дочь, Гвен. Кейтлин удивленно отстранилась, но к горлу опять подступили рыдания, и она судорожно прижалась к своему спасителю.
Маргарет, встревоженная шумом, тихонечко заглянула из-за ширмы посмотреть, что происходит. Полюбовавшись немного на открывшуюся картину, она повернулась и так же бесшумно вышла. Юэн был ладным мужчиной, но теперь она понимала, что надолго он здесь не задержится. Его путь лежал дальше, а ей было суждено остаться здесь.
«Ну и ладно, невелика потеря. Надо быть полной дурой, чтобы связаться с залетным бродягой!»
Рыдания еще долго не отпускали Кейтлин.
Юэн сидел рядом и обнимал ее, хотя руки и спина гудели от неудобной позы. Через какое-то время рыдания Кейтлин начали его утомлять — в этом мире слезы были напрасной тратой времени. Но он мужественно терпел: после того, как он спас эту девчонку, он за нее в ответе, в конце концов.
А вдруг это крокодиловы слезы? Вдруг девчонка все же была с раболовцами?
Он нахмурился и отстранился. Внутри у него вновь разгорался угрюмый огонь, который толкнул Юэна наверх, в смертоносную пустошь, в долгий поход по следам своих родных. Если только девчонка причастна к похищению, он… он…
Наступила тишина. Кейтлин по-прежнему лежала головой на плече Юэна, и черные волосы, закрывавшие лицо, были мокрыми от слез. Она всхлипнула и посмотрела снизу вверх на спасителя, который запутался в своих намерениях, а потом выпрямилась и отодвинулась от него.
Юэн словно пробудился ото сна и хрипло спросил:
— Все хорошо?
Девушка кивнула, не спеша заговорить.
Юэн встал и потянулся. Мышцы спины неприятно ныли. Кейтлин молча наблюдала за ним. Спросить сейчас у нее все? Пригрозить ей?. Сблефовать — сказать, что он все про нее знает? Как заставить девчонку говорить? Он еще раз оглядел ее зареванное лицо, ее огромные глаза, черные спутанные волосы.
— Надо бы поспать, — вздохнул он.
Девушка кивнула.
— Плакать больше не будешь?
Она пожала плечами и тихонько всхлипнула.
— Может быть, мне разрешат поспать здесь, если ты не против, — сказал Юэн.
Кейтлин снова дернула плечиками — понимай, как знаешь. Юэн понял так, что она не против, и пошел за вещами. Через несколько минут он вернулся с рюкзаком и автоматом и поставил их у стены, рядом с печкой.
Больше в тот вечер они ни о чем не говорили. Юэн пожевал сушеной козлятины, предложил было кусок притихшей девчонке — и с удивлением понял, что та уже спит.
Юэн проснулся от толчка: Марла легонько трясла его за плечо. Прислонив палец к губам, она жестом позвала его за собой. Ему стало не по себе при мысли о том, что кто-то сумел подобраться к нему так близко и так тихо. С другой стороны, он был рад, что дозорная разбудила его прежде, чем начался привычный кошмар, поэтому он послушно вышел за ней.