8–9 июля 1920 г. британская эскадра окончательно покинула Батум.
Интересно, что генерал Мильн в своем отчете не упомянул о полном уничтожении англичанами Батумской крепости. Казалось бы, к чему сей акт вандализма? Ну, понятно, если бы к городу шли большевики, а ведь Батум передавался дружественному Англии государству.
Из свидетельских показаний сотрудника НИБУРА[173] тов. Акопяна: «Лично мне известно, что перед своим уходом из города Батума англичанами вывезено и уничтожено следующее:
1) 2–10-дм пушки в 45 калибров на форту Барцхана (взорваны).
2) 4–9-дм пушки обр. 1877 года (взорваны на форту Барцхана).
3) Там же испорчена вся резьба для замков казенной части у поршневых пушек числом до 40 штук, замки заброшены в море.
4) Там же заброшены все замки в море от 7 мортир… а все прицельные приспособления к ним уничтожены.
5) С форта малой Самебо вывезены моторы от прожектора, а сам прожектор расстрелян из револьвера офицерами английской армии, которые в него стреляли в цель.
<…>
7) Военные припасы с форта Барцхана и малая Самебо в громадном количестве были затоплены в море. Число их определить не могу, но знаю, что десятки громадных барж нагружались боевыми припасами и вывозились в море, а обратно приходили пустыми»[174].
В одном из актов, составленных специально созданной в 1924 г. комиссией, указаны убытки, причиненные только Военному ведомству, которые составили 2 380 380 рублей золотом. Общий же ущерб, нанесенный интервентами в Аджарии, по сведениям «Аджаристанского общества содействия жертвам интервенции», составил 58 065 488 рублей[175].
Глава 23. Блокада, провокации и… взаимовыгодная торговля
С 1918 г. Британия и другие страны Антанты осуществляли почти полную блокаду Советской России. Замечу, что согласно Парижской морской декларации 1856 г. и Лондонской морской декларации 1909 г. объявлять и осуществлять морскую блокаду имели право только участники официально объявленной войны, тогда как вооруженная интервенция против Советской России не была таковой.
Кроме того, как отмечал советский юрист А.С. Бахов, «для того, чтобы быть законной [в случае официально объявленной войны. – А.Ш.], эта блокада должна была являться действительной, то есть все время поддерживаться видимой всем проходящим судам военной силой, в противном случае блокада признавалась фиктивной, или «кабинетной», не порождающей права для объявивших ее государств останавливать суда нейтралов. Перехват же нейтральных судов при фиктивной блокаде считался незаконным и рассматривался в международном праве как пиратство»[176].
Следует заметить, что от экономической блокады страдала не только Советская Россия, но и экономика Великобритании.
В начале января 1920 г. чиновник Министерства продовольствия и британский представитель в Верховном экономическом совете Э. Уайз составил меморандум, озаглавленный «Экономические аспекты британской политики в отношении России». В нем доказывалось, что «продолжение гражданской войны и блокады России отрезает от остального мира громадные продовольственные и сырьевые ресурсы и является одной из главных причин высоких мировых цен»[177].
Тем более что к началу 1920 г. в блокаде Антанты появились изрядные дыры. Мир с Эстонией дал возможность использовать для транзита Ревельский порт.
16 января 1920 г. британский премьер Ллойд Джордж проводит в Верховном совете Антанты решение о прекращении торговой блокады Советской России.
В 1921–1938 гг. главной внешнеполитической целью советского правительства было поддержание мира. Это не лозунг, а горькая необходимость. Советский Союз действительно был окружен врагами, стремившимися к захвату наших земель. По всему периметру русской границы были желающие поживиться. Среди них – Финляндия, прибалтийские лимитрофы, Польша, Румыния, Турция, претендовавшая на Крым и Кавказ, басмачи на юге, Япония на востоке.
Поэтому советское правительство вело политику лавирования между интересами разных империалистических держав.
Установление добрососедских отношений со всеми государствами, вне зависимости от их общественно-политического устройства, было жизненно необходимо для Советского государства.
16 марта 1921 г. советский посол Леонид Красин подписал в Лондоне торговый договор, что означало признание де-факто Советского государства. Любопытный штрих: Красину удалось добиться возвращения Англией угнанного с Севера русского ледокола «Святогор». По прибытии в СССР ледокол получил новое название – «Красин».
8 мая 1923 г. британское правительство передало СССР ноту, составленную министром иностранных дел лордом Джорджем Керзоном, которая получила известность как «ультиматум Керзона».
Английское правительство требовало от советского правительства: отзыва советских дипломатических представителей из Ирана и Афганистана и принесение извинений за их якобы неправильные действия против Британской империи; установления трехмильной зоны береговых вод вдоль мурманского побережья (вместо 12-мильной); денежной компенсации за репрессивные действия советских органов в отношении английских шпионов; пыталось присвоить себе право вмешательства во внутренние дела СССР под предлогом борьбы с так называемыми религиозными преследованиями и т. д.
Меморандум имел характер ультиматума; английское правительство грозило разрывом англо-советского торгового соглашения 1921 г. в случае, если советское правительство в течение 10 дней не согласится полностью и безусловно удовлетворить требования меморандума.
Замечу, что Керзон еще в далеком 1892 г. опубликовал книгу «Персия и персидский вопрос», в которой откровенно издевался над Россией и русским народом.
Через два дня после ультиматума Керзона белогвардеец Конради застрелил в Лозанне (Швейцария) советского посланника Вацлава Воровского. Дипломат Иван Аренс и шифровальщик Максим Дивильковский были ранены и потеряли много крови.
Сразу выяснилось, что в марте 1923 г. Конради был завербован агентом врангелевской контрразведки штабс-капитаном Аркадием Полуниным. Полунин до 1914 г. служил в петербургской полиции, а в 1918–1920 гг. – в контрразведке Деникина, а затем Врангеля. Полунин передал Конради деньги, 6,35-мм браунинг и дорогой костюм.
Швейцарский суд, «самый гуманный суд в мире», оправдал Полунина и Конради. Причем у суда не было никаких оснований обвинять убитого и раненых в каких-то «преступлениях большевиков», как-то: расстрелы заложников, работе в ЧК и т. д.
Так, Вацлав Воровский, потомственный дворянин, за революционную пропаганду в 1899 г. был сослан в Вятку. Затем оказался в эмиграции. Работал до октября 1917 г. инженером на заводах «Симменс-Шуккерт». В начале 1918 г. он оказался на дипломатической работе за рубежом. Шифровальщику Аркадию Дивильковскому было всего 17 лет, и он ни в чем дурном, кроме занятия ядерной физикой, замечен не был. Иван Аренс (Исаак Альтер) вообще до 1918 года состоял в еврейской организации «Бунд», и лишь затем вступил в партию большевиков. С 1920 г. работал в Наркомате иностранных дел. Таким образом, все трое были кабинетными работниками НКИД.
В 1923–1990 гг. советские историки клеймили белогвардейских террористов, а затем антисоветские историки начали представлять Конради и Полунина героями, боровшимися с большевизмом.
А давайте спокойно, без эмоций, подумаем, что дали выстрелы в Лозанне Белому движению? В СССР резко усилились репрессии против сторонников белой идеи. В ответ на убийство Дзержинский сказал: «Мы доберемся до этих негодяев».
С мелкой сошкой Конради связываться не стали, а Полунин скончался 23 февраля 1933 г. при невыясненных обстоятельствах в поезде Париж – Дре. Добрались и до руководителей РОВСа Кутепова и Миллера, и до многих других. А в самой штаб-квартире РОВСа в Париже установили «Петьку» – весьма современную по тем временам систему прослушивания.
Так кто же выиграл? Британский Форин офис! С ноября 1922 г. по июль 1923 г. в Швейцарии в Лозанне проходила международная конференция, на которой в числе других вопросов решался статус Черноморских проливов. Руководителем советской делегации был Вацлав Воровский.
Советская сторона настаивала на недопущении входа военных кораблей нечерноморских стран в Проливы. Если бы предложения Воровского были закреплены международным соглашением, то сейчас бы не было никаких хождений американских крейсеров и эсминцев в Черном море.
Чтобы противодействовать советским предложениям, которые соответствовали интересам Турции, Лондон предпринял многоходовую операцию. Одним из ее элементов стало убийство главы делегации и ранение шифровальщика, что фактически парализовало работу советской делегации.
Одновременно англичане пообещали Турции выгодные займы, а также возвращение нефтеносного района близ Мосула. Замечу, эти земли в течение 500 лет принадлежали Турции. Кроме того, англичане провели еще ряд спецопераций.
В итоге Турция 24 июля 1923 г. подписала конвенцию на основании британских условий, согласно которым право прохода через Проливы имели военные корабли всех стран мира, в любом составе и в любое время. Советское правительство не ратифицировало Лозанскую конвенцию.
А затем «просвещенные мореплаватели» надули турок, и Мосул со всеми нефтеносными районами был передан новосозданному государству Ирак, руководство которого находилось в вассальной зависимости от Лондона. Собственно, ничего удивительного. Это традиционная политика Лондона за последние 500 лет.
Нота Керзона и убийство Воровского вызвали стихийное возмущение всего русского народа. Михаил Булгаков писал, что таких манифестаций в Москве он не видел и в 1917 г. Толпы народа запрудили Москву. Комсомольцы пели: «Пиши, Керзон, но знай ответ – бумага стерпит, а мы – нет».