– Отхожие места, господин командир?
– Вот именно. Пока я командую фортом, дерьмо будут убирать бездельники и лентяи. Им быстро надоест вонь, и они постараются отдавать все силы на тренировках. Позаботься об этом.
– Слушаюсь, господин командир.
– Хорошо. Я ухожу. Если понадоблюсь тебе, я в штабе.
Они обменялись салютами, Диодор отвернулся и поспешил к своим подопечным. Макрон в последний раз взглянул на плац и поковылял к дорожке, которая вела к главным воротам форта. Подойдя ближе, он увидел, что легионеры, стоявшие на посту на бастионах, наблюдают за ауксилиариями с довольными ухмылками на лицах – так солдаты обычно смотрят на своих менее удачливых собратьев.
– Проклятье, и что это вы на них пялитесь? – рявкнул он. – Вы должны следить, не появится ли враг, а не смотреть на ленивых ублюдков!
Легионеры тут же вернулись на свои посты и принялись вглядываться в окружающую местность.
Продолжая хмуриться, Макрон вошел в форт и направился в сторону штаба. Один из «Кровавых воронов», оставленных Катоном, стоял на страже у сводчатого входа и, когда командир гарнизона прошел мимо, поднял вверх копье. После отъезда Катона и основного гарнизона форта в здании царила тишина, и в главном вестибюле за столами сидели только двое служащих. Макрон обратился к ближайшему:
– Я хочу видеть опциона Пандара в своем кабинете. Немедленно.
– Слушаюсь, господин командир.
Макрон уже собрался направиться в кабинет командира гарнизона, находившийся в конце коридора, когда секретарь откашлялся и кивком показал куда-то в сторону от себя. Макрон повернулся и увидел, что на скамье сидит гражданский мужчина и выжидающе на него смотрит.
– Он попросил о встрече с вами, господин командир.
– Правда? И кто он такой, демоны его забери?
– Венист, господин командир. Он отвечает за тех, кто пришел с отрядом Фортуна.
Макрон стиснул зубы, разозлившись на очередную проблему, которая грозила омрачить его день.
– Проклятье, что ему нужно?
– Я не знаю, господин командир. Он сказал, что будет говорить только с тем, кто здесь главный.
– Значит, он за них отвечает? – фыркнул Макрон. – У нас тут военный аванпост, а не проклятый богами постоялый двор на Аппиевой дороге.
Он собрался было отослать Вениста, приказав больше его не беспокоить, но в следующее мгновение смягчился. Что бы он ни чувствовал по поводу лагеря гражданских в форте, они уже пришли, и раз он не намерен отсылать их в Вирокониум, ему придется смириться с их присутствием. Если он прогонит их, они станут легкой добычей для воинственных банд врага, патрулирующих земли между территориями, заселенными горными племенами, и новой римской провинцией. Он не мог себе позволить отправить с ними надежное сопровождение, чтобы солдаты позаботились об их безопасности, не рискуя обороной форта. Так что – на данный момент, по крайней мере, – ему от них было не избавиться. И от Вениста. Макрон подошел к нему с мрачным выражением на лице:
– Ладно. Что тебе нужно?
Венист встал и доброжелательно улыбнулся:
– Центурион Макрон, насколько я понимаю? До сих пор мы не имели удовольствия встречаться.
– Удовольствие тут совершенно ни при чем. Говори, что тебе нужно, и побыстрее, Венист.
Резкость Макрона слегка выбила Вениста из равновесия, хотя он провел много лет в компании солдат. Однако, продолжая улыбаться, он сдержанно поклонился:
– Прошу прощения, что отнимаю у вас время, господин командир, но, боюсь, я должен привлечь ваше внимание к некоторым проблемам нашего размещения и условий жизни.
– В самом деле? Я тебя слушаю.
– Как вам известно, господин командир, штаб легата Квинтата дал нам разрешение сопровождать центуриона Фортуна и его людей в данный форт, и…
– Я правильно тебя понял, разрешение дал сам легат?
– Не в прямом смысле, господин командир. Его выдал нам один из представителей его штаба.
– Полагаю, кто-то, кого вы хорошенько подмазали?
Венист изобразил удивленное непонимание, а потом потрясение.
– Вы обвиняете меня в том, что я предложил взятку имперскому чиновнику, господин командир?
– А мне и в самом деле нужно тебя в этом обвинить? – Макрон фыркнул. – Мы оба знаем, что подобные вещи происходят, так что давай не будем тратить время. Что ты хочешь сказать?
Доброжелательность исчезла, и на лице Вениста появилось жесткое выражение рыночного торговца.
– Вы разместили нас в конюшнях, господин командир. Обращаетесь с нами не лучше, чем с животными. Даже хуже. К нам стекают отходы из бараков, расположенных выше на склоне холма. Внутри стоит страшная вонь. Более того, вы ограничили наши возможности передвижения, и ваши солдаты отказываются позволить нам свободно ходить по форту или покидать его. У многих ауксилиариев есть семьи среди тех, кто пришел с отрядом центуриона Фортуна. Но им запрещено встречаться с родными. Мы не такое соглашение заключили в Вирокониуме с иллирийской когортой.
– Не сомневаюсь. Но причина этого, возможно, имеет отношение к тому, как префект когорты ведет дела. Восьмая иллирийская представляет собой насмешку над армией, Венист. Они не в состоянии сражаться. Не годятся даже для резервного отряда, не говоря уже о службе в приграничном гарнизоне. И я намерен позаботиться о том, чтобы эти люди получали свое жалованье не зря и вели себя как солдаты римской армии. Только тогда я пойду на некоторые послабления и позволю им иметь привилегии, доступные настоящим солдатам. И если, чтобы добиться цели, мне придется лишить их постельных утех, это не моя проблема. Кроме того, шлюхи немного отдохнут.
– Но они должны есть, господин командир. Солдаты – единственные клиенты, которые у них имеются.
– Они будут есть. По крайней мере, еду. Они получат те же пайки, что и солдаты, – пока.
– Пока?
Макрон кивнул.
– Я намерен попросить в штабе отряд сопровождения, чтобы как можно скорее отправить вас и ваших людей обратно в Вирокониум. К сожалению, сейчас, когда легат увел армию в горы и там остался совсем небольшой гарнизон, это может занять некоторое время. И, возможно, ваш человек в штабе попытается мне помешать. Но, как бы там ни было, я хочу от вас избавиться. Что же до того, где вас разместили, считайте, что вам повезло, когда я не приказал вам поселиться за пределами форта. Сейчас стоит такая погода, что крыша над головой – это настоящий подарок. Возможно, в конюшнях плохо пахнет, но там сухо и безопасно. И вам бы следовало испытывать благодарность.
– Разумеется, мы благодарны. Но как насчет семей солдат? И наших средств к существованию?
Макрон раздраженно вздохнул, услышав требовательный тон Вениста.
– Я уже сказал тебе: это мой аванпост, и правила здесь устанавливаю я, а вы будете их выполнять. Если кто-то из твоих людей их нарушит, я вышвырну виновного за ворота, где ему придется самому о себе заботиться. Если кто-то из солдат попытается пересечь границу вашей территории без разрешения, я прикажу его высечь. Если вас что-то не устраивает, поговорите с вашим другом Фортуном. Не сомневаюсь, что у вас в Вирокониуме были приятельские отношения. Если он со своей стороны не может вам помочь теперь, когда вы здесь, это ваша проблема. Вы можете покинуть форт в любой момент. Однако, если вы решите остаться, вы будете подчиняться моим приказам. Больше мне сказать нечего.
Венист открыл рот, собираясь возразить, но ему хватило ума промолчать. Макрон наградил его хмурым взглядом, предлагая высказаться, однако тот опустил глаза и смиренно уставился в пол между ними.
– Так-то лучше, – сказал Макрон. – Позаботься о своих людях и постарайся сделать все возможное, чтобы они не попадались мне на глаза и не устраивали проблем. Как только я приведу иллирийцев в чувство, возможно, мы сможем договориться о том, что им будет позволено время от времени посещать конюшни в качестве поощрения.
Венист с надеждой поднял на него глаза.
– Но только в том случае, если все будут соблюдать правила, – твердо добавил Макрон.
В коридор кто-то вошел, и ветеран, обернувшись, увидел, как опцион Пандар свернул к его комнатам и остановился, заметив, что командир разговаривает с гражданским. Макрон махнул ему рукой:
– Я сейчас подойду.
– Слушаюсь, господин командир.
Макрон снова повернулся к Венисту:
– Ты должен вести себя в соответствии со своим положением. В будущем, если ты захочешь со мной поговорить, дождись сигнала вечерней стражи. Я не позволю тебе мешать мне управлять фортом днем. Ты меня понял?
– Да, господин центурион.
– Тогда можешь идти.
Венист снова поклонился и, демонстрируя уважение, попятился на несколько шагов назад и лишь потом повернулся, чтобы выйти из вестибюля. Макрон наблюдал за ним, радуясь, что сумел поставить его на место, но по-прежнему недовольный тем, что ему вообще пришлось заниматься подобными вопросами. По его представлениям, это не входило в обязанности командира, и ему стало интересно, как бы Катон справился с проблемой. «Может быть, именно такими вещами, среди прочего, приходится заниматься старшему офицеру, – подумал он, – и он должен обладать способностью справляться с целой кучей неожиданных и неприятных ситуаций, не имеющих ни малейшего отношения к ежедневной рутине командования военным соединением». Если продвижение по службе несет с собой и это, тогда лучше оставаться тем, кто ты есть, с горечью решил он.
Центурион тяжело вздохнул и, повернувшись, захромал через вестибюль к двери, ведущей к его кабинету и скромным комнатам за ним. Пандар стоял по стойке «вольно» около стола, когда Макрон вошел, проковылял вокруг него и тяжело, со стоном опустился на стул. Прислонив костыль к столу, он обратился к опциону:
– Похоже, ты теперь старший кавалерийский офицер в форте, но, надеюсь, это не вскружит тебе голову.
Пандар ухмыльнулся. Он был добродушным малым, одним из немногих оставшихся от Первой фракийской когорты, сформированной несколько лет назад в маленьком городке на северном берегу Эгейского моря, которая постепенно уменьшалась. Кампании в Британии сильно сократили численность когорты, а на замену им присылали по большей части галлов из племен, знаменитых своими умелыми всадниками. Недавние серьезные потери среди опытных кавалеристов помогли Пандару подняться до звания опциона.