Я:Возможно. Кто знает?
Я хихикаю. Это даст ему пищу для размышлений.
И кроме того, на его месте меньше бы беспокоилась о том, что я извращенка, и больше о том, что потенциально могу быть убийцей. Он ведь не знает, вдруг я не в своем уме.
Я сижу прямо, словно проглотила шомпол, уставившись перед собой, изо всех сил стараясь слушать лекцию. Профессор и ее ассистент дают нам задание для работы в наших группах — мы должны взять повседневный предмет, которым все пользуемся, и создать бизнес-план по его продвижению на рынок — и я делаю заметки.
Я не слышу за спиной скрипа ручки или стука клавиш ноутбука, поэтому поворачиваю голову. Неужели Эшли не волнует, что у нас есть конкретные задачи, которые необходимо выполнить для этого проекта?
— Почему ты не делаешь заметки? — шиплю я, и это звучит как раздражение.
Он корчит гримасу.
— Я сделал снимок на свой мобильный. — Он поднимает свой телефон, показывая мне экран. — Разве не все так делают?
Он действительно сфотографировал заметки, которые ассистент профессора вывела на стену с помощью проектора.
Ох.
Хорошо.
Думаю, это облегчило бы жизнь — гораздо больше, чем кропотливое написание всего этого от руки, как приходилось делать моей маме, когда она училась в колледже.
Я краснею, смущенная собственной наивностью.
Я всегда делала это таким образом, ни разу не подумав сфотографировать дурацкую доску в передней части комнаты, чтобы не пришлось делать настоящие заметки.
Эшли хихикает у меня за спиной.
Эшли:Эй.
Я:Что?
Эшли:Ты рассматривала возможность расторжения договора аренды с университетом?
Я:Эм. Еще нет.
Эшли:Хорошо, что я погуглил это для тебя. Решил, что тебе будет лень.
Я:Ну, спасибо.
Эшли:Я не ошибся, правда?
Эшли:Все, что тебе нужно сделать, это изложить все в письменной форме и заполнить договор о расторжении за 30 дней, и они должны его одобрить. Есть небольшой штраф, но он нестрашный. Я мог бы вычесть его из твоей арендной платы за первый месяц.
Почему он это делает?
Почему его это вообще волнует?
Это почти как… теперь, когда идея засела у него в голове, парень не собирается отпускать ее, он одержим и полон решимости заставить ее сработать.
Я:Эм. Это все?
Эшли:Кроме уборки и проверки комнаты. Кажется довольно просто.
Ну, да, конечно.
Ему легко говорить. Это не он потенциально собирается переехать. Не ему нужно поговорить с родителями о возможности переезда к парню.
Мои родители…
Совсем забыла о них и о том, как они отреагируют, хотя они доверяют мне, так что, возможно, это не имеет большого значения?
Я никогда не была помешана на мальчиках. Большую часть своего времени уделяла спорту и учебе, а не своей личной жизни, которой последние два года практически не существовало.
На первом курсе я недолго встречалась с Кэлвином, но порвала отношения, когда он начал давить на меня, чтобы я занялась с ним сексом.
Чертов Кэлвин — просто не мог позволить событиям развиваться естественным путем.
Придурок.
Я больше не повторю эту ошибку, мне нельзя отвлекаться. Не дай Бог мне застрять в этом университете дольше, чем необходимо, потому что я позволю себе потерять концентрацию.
Ужасно.
Эшли:Штраф стоил бы того, чтобы временно остаться на мели и жить в настоящем доме, а не в общежитии.
Я поворачиваюсь на своем месте, чтобы поглазеть на него.
— Не мог бы ты перестать гуглить то, что относится к моей жизненной ситуации?
— Я пытаюсь тебе помочь.
— Нет, ты пытаешься помочь себе с новым соседом по комнате. — Я не хочу говорить ему, что не смогу позволить себе аренду и штраф, если съеду из общежития. Эти слова слишком неловки, чтобы произносить их вслух.
Эшли привилегированный — любой, у кого есть пара глаз, может это увидеть, и это непросто правильная речь. Это осанка и манеры, и теперь, когда я была у него дома…
Я не знаю, какую жизнь он ведет дома, в Великобритании, но она определенно отличается от моего воспитания в среде среднего класса.
— Нет, я пытаюсь тебе помочь.
Почему он такой упрямый? И почему его волнует, живу я с ним или нет? Не похоже, что мы что-то знаем друг о друге, хотя я накормила его и ходила к нему домой.
Возможно, он как бродячий кот — как только вы его кормите, он продолжает возвращаться.
— Прекрати спорить со мной, — отвечаю я приглушенным шипением.
— Ты хочешь жить со мной или нет? — ворчит он, поудобнее устраиваясь в тесном кресле.
— Откуда мне знать? Я не попала на грандиозную экскурсию — я была только в прихожей и на кухне.
Я даже не ходила в туалет, хотя мне нужно было пописать, когда была там. Боялась, что пукну или сделаю что-то такое же отстойное, а какой девушке нужна такая репутация?
— Тогда приходи, и я покажу тебе окрестности, — шепчет он, наклоняясь так, чтобы быть у моего уха. — Что делаешь сегодня вечером? У меня есть время.
Прия толкает меня коленом, все еще глядя прямо перед собой, притворяясь, что слушает профессора, хотя я знаю, что она подслушивала нас все это время.
Какая здравомыслящая девушка не стала бы этого делать?
— Я ужинаю с Прией и Наллой…
Я получаю удар в грудную клетку острым локтем.
— Она свободна, мы сегодня не будем ужинать — никто не голоден, — торопливо сообщает нам моя новая подруга.
Не будем сегодня ужинать?
— С каких это пор?
— Поскольку никто не голоден.
Я непонимающе смотрю на нее. Что она делает, играет в сваху?
Мы не собираемся встречаться, Эшли и я. Потенциально мы будем соседями по комнате — нет необходимости сводить нас вместе.
Она ведет себя так странно.
— Может быть, поужинаем завтра вместо этого, да? — Она начинает игнорировать меня, не очень деликатно передавая Налле записку в олдскульном стиле, на листе бумаги, сложенном треугольником.
Кто все еще так делает?
— Тогда все решено. — Эш кивает. — Придешь около шести?
Профессор заканчивает свою лекцию, и загорается свет, все встают, чтобы уйти, включая Эшли и моих одногруппников.
— Я не соглашалась приходить! — говорю ему в спину, Прия и Налла подходят и смотрят на меня широко раскрытыми глазами.
— Что ты делаешь? Замолчи!
— Что? Я не хочу идти к нему…
Налла закатывает глаза.
— Прекрати, ты хочешь, просто не хочешь этого признавать. — Она хватает меня за руку и ведет по проходу. — Сделай нам всем одолжение и посети эту дурацкую экскурсию. Теперь мы живем опосредованно через тебя.
Я понижаю голос.
— Я не встречаюсь с Эшли Драйден-Джонсом, и я, конечно, не встречалась бы с ним, если бы жила с ним. Вы обе сумасшедшие.
— Если не пойдешь к нему домой сегодня вечером, то ты для нас покойник. — Прия задирает нос. — Он искал информацию для тебя в гугле — какой парень так делает?
Мы выходим из лекционного зала, Брайана, Джамала или Эшли нигде не видно.
— Кто так делает? Вмешивающиеся опекающие друзья, вот кто.
— О, так вы теперь друзья?
— Можешь пригласить его на следующую пижамную вечеринку? — Налла смеется. — А еще лучше, можешь пригласить нас на следующую вечеринку с ночевкой, когда устроишь ее у него дома, когда переедешь.
— Тьфу, он живет недостаточно близко к кампусу. Мне придется везде ходить пешком, — протестую я, пытаясь вытащить протеиновый батончик из своего рюкзака.
— Ходить? Зачем? Можешь бегать. Разве ты не в легкоатлетической команде?
— То, что я состою в легкоатлетической команде, не поможет мне быстро добираться до кампуса из того дома за пределами кампуса.
— Эм. Из твоего шикарного дома за пределами кампуса! — Налла снова смеется. — Разве ты только что не закончила рассказывать нам, как там было великолепно, и теперь он просит тебя переехать к нему, чтобы ему не было одиноко?
— Он никогда не говорил, что ему одиноко. — Я чувствую необходимость поправить ее, хотя, честно говоря, верю, что одна из причин, по которой Эшли попросил меня переехать, действительно заключается в том, что ему одиноко.
Наверное, скучно.
— Пожалуйста, мы все знаем, что ему скучно. Вероятно, он еще и педантичный, если предпочитает жить с девушкой, а не с одним из тех шутов из команды по регби, с которыми тусуется.
Прия откидывает свои черные блестящие волосы.
— Это просто означает, что он умный.
— Этот парень такой самоуверенный, он знает, что ты появишься в шесть, хотя ты сказала, что не пойдешь.
— Мы все знаем, что она появится в шесть. — Прия ухмыляется. — Джорджия никого не обманет.
Налла ахает.
— Эй, может быть, нам стоит пойти с тобой?
— Нет! Вы не пойдете со мной.
Налла хихикает.
— Итак, хочешь сказать, что все же пойдешь к нему домой?
Я вижу, что она делает.
— Мы могли бы сказать, что нам нужно поработать над классным проектом, — добавляет Прия свое собственное ужасное предложение.
Я яростно качаю головой.
— Сначала вы хотели пижамную вечеринку, теперь хотите прийти и сделать классный проект у него дома? Вы, черт возьми, не в своем уме.
— О боже мой, мне нравится, когда ты говоришь по-южному.
Я закатываю глаза и машу рукой, когда мы выходим на развилку. Им двоим в одну сторону, а мне — в другую.
Мой телефон звонит, когда я делаю первый шаг в общежитие, место, которое я буду называть домом в течение следующих нескольких месяцев и нерешительно достаю его из кармана.
Стону.
Эшли:Итак, в 6?
Я:Ты такой раздражающий. Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил это?
Эшли:Нет.
Я:Мне трудно в это поверить.
Эшли:Раздражающий — это другое слово для настойчивого?
Я:Только ты мог бы использовать такое слово.