– Мистер Говард, как я уже вам сказал, вы можете отдавать командирам переданных в ваше распоряжение кораблей королевского флота ЛЮБЫЕ приказы. И их отказ от выполнения ВАШИХ приказов будет рассматриваться в этом случае как государственная измена. Со всеми вытекающими из этого последствиями, вплоть до… Вам понятно это, мистер Говард?
– Понятно, сэр! Но я все же хотел бы получить от вас письменные распоряжения – ведь командиры фрегатов могут сослаться на то, что им прямо никто не отдавал приказа напасть на русский военный корабль в нейтральных водах. И они могут попросту отмахнуться от моих указаний.
– Я лично переговорю с ними, мистер Говард, – недовольно пробурчал виконт Мельбурн. – И пусть они только попробуют уклониться от выполнения ВАШИХ ПРИКАЗОВ. А насчет письменных распоряжений… Давайте не будем обременять канцелярию Адмиралтейства лишними бумагами. Думаю, что для вас вполне достаточно моего слова джентльмена.
Что же касается потопления русского фрегата… Пусть вас не мучают угрызения совести. В последнее время эти северные дикари совсем обнаглели, и их необходимо как следует проучить. Я не думаю, что даже если их военный корабль и будет потоплен, то это станет поводом к началу войны между Британией и Россией. В конце концов, мы сможем свалить всю вину на русских, которые первыми напали на фрегаты Ее Величества. И они вынуждены были от них защищаться. Думаю, что Европа скорее поверит нам, чем этим варварам, которые твердят на каждом углу о каких-то там правилах ведения войны. Глупцы, они не понимают, что война не имеет правил. Суть войны – насилие. Самоограничение в войне – идиотизм. Бей первым, бей сильно, бей без передышки. Вы хорошо поняли меня, мистер Говард?
Одним словом, вы можете поступать, как вам будет угодно. Но чтобы эти таинственные русские в самое ближайшее время были доставлены в Лондон! Как вы это сделаете – меня не касается! А теперь ступайте. Все необходимые распоряжения в отношении ваших полномочий будут завтра переданы тем, кого это касается. И да поможет вам Бог!
Мистер Говард вспомнил об этом разговоре, когда еще раз встретился с Питером Бенсоном, чтобы уточнить план по захвату двух русских, так сильно озаботивших британское правительство. Кажется, что было предусмотрено все. Головорезы Бенсона, узнав, что в случае удачи они получат щедрую награду, рвались в бой. Три британских фрегата – паровой – 30-пушечный «Эссекс», и два парусных – 44-пушечный «Гринвич» и 48-пушечный «Бристоль», уже вошли в пролив Скагеррак и встали на якорь в порту небольшого норвежского городишка Гримстад. Это совсем рядом с Кристиансанном.
По плану, Питер Бенсон с нанятыми им местными бандитами вечером завтрашнего дня должны пробраться на русский пароходо-фрегат «Богатырь», перебить вахтенных и прочих, оставшихся на корабле матросов, после чего захватить тех двух русских, по возможности, целыми и невредимыми. Сам мистер Говард будет ожидать результатов операции на быстроходной парусной яхте «Свифт». Как только Бенсон доставит на борт яхты захваченных пленных, она сразу же поднимет якорь и направится в Британию.
В случае неудачи наземной части операции, начнется морская ее часть. На яхте «Свифт» он выйдет в море и направится в Гримстад, чтобы занять свое место на мостике флагманского корабля его эскадры – фрегате «Эссекс», и попытаться захватить, а в случае неудачи – потопить – русский корабль.
Мистер Говард рассчитывал на внезапность – по его плану «Эссекс» должен будет внезапно сблизиться с «Богатырем», имитируя неисправность рулевого управления, и попытаться сойтись с ним борт о борт. Находящийся на «Эссексе» отряд морских пехотинцев должен взять на абордаж «Богатырь». Двух русских, которые, собственно и были основной целью всей этой операции, переведут на «Эссекс», а «Богатырь» будет подожжен и потоплен. Всех, кто попытается с него спастись, следует безо всякой жалости уничтожить. Два других фрегата должны были подстраховать «Эссекс» на случай неудачного абордажа, и потопить огнем из пушек русский корабль.
Мистер Говард еще раз внимательно перечитал составленную им диспозицию завтрашней операции. Вроде бы все предусмотрено и ничего не забыто. Но автор этого хитроумного плана почувствовал какое-то смутное беспокойство. Что-то его тревожило, но что именно, он так и не мог понять.
Решив немного проветриться, мистер Говард открыл окно гостиничного номера, выходящее на море, и стал любоваться темным небом, золотой половинкой луны и звездами, усыпавшими небосклон. Внимание британца привлекло странное изумрудное сияние, исходившее, как ему показалось, прямо из морских глубин. Впрочем, через несколько минут это таинственное сияние замерцало и вскоре потухло.
«Говорят, что это к удаче», – подумал мистер Говард. Он еще немного полюбовался небом, звездами, морем. Потом вздохнул, закрыл окно и, раздевшись, улегся в постель. Завтра предстоял трудный день, и надо было хорошенько отдохнуть и выспаться, чтобы наутро голова была свежей, а тело – бодрым…
«Здесь продается славянский шкаф?»
В тот самый момент, когда мистер Говард в гостинице, закончив обдумывать план нападения на русский корабль, любовался морем и звездами, в XXI веке открылся межвременной портал, и в XIX век проскользнул российский патрульный катер проекта 14310 «Мираж». На его борту, помимо дюжины членов экипажа, находилось несколько водолазов-разведчиков из 561-го ОМРП СпН, базировавшегося в поселке Парусное неподалеку от Балтийска, за что их неофициально называли «парусниками». Выбор пал на них не случайно. Эти «ихтиандры» умели действовать не только под водой, но и на суше. Их учили захватывать на берегу средства ядерного нападения, командные пункты противника и прочие особо важные объекты.
Руководство, посылая в прошлое боевых пловцов, предполагало, что они могут уничтожить британские корабли, стоявшие на якоре с помощью подрывных зарядов. Для этого на патрульный катер погрузили два подводных буксировщика «Протон-1У». На случай, если «парусникам» придется действовать на берегу, они прихватили с собой комплект вооружения для «спецов». Так что банда, которую нанял мистер Бенсон, могла заранее считать себя покойниками.
Степан Попов, который вместе со старшим лейтенантом Нестеровым тоже находился на борту патрульного катера, с изумлением взирал на все происходящее вокруг него. Да, потомки умели действовать быстро и целеустремленно. Отставной мичман прикинул в уме – сколько примерно времени потребовалось бы, чтобы организовать нечто подобное в Петербурге, даже если бы приказ на проведение экспедиции отдал бы лично император Николай Павлович. Одни согласования у столоначальников заняли бы недели две, а то и поболее. А здесь, лишь только он с Нестеровым оказались на аэродроме в Балтийске, как прямо на поле подкатил военный автомобиль, который и доставил их в Парусное. Там у пирса их уже ждал патрульный катер, на который водолазы-разведчики – Степан так и не понял, что это такое – спешно грузили какие-то ящики и большие сумки.
Потом катер в сопровождении еще одного корабля вышел в море. В точке назначения они сбавили ход до самого малого, и тихо покачивались на серой балтийской волне. Все чего-то ждали. Наконец, где-то на расстоянии четверти кабельтова над водой появился пульсирующий изумрудный сгусток света, который постепенно стал увеличиваться в размерах. Скоро он стал похож на большую арку, сквозь которую можно было увидеть участок моря и черное ночное небо. Катер прибавил ход и двинулся в сторону этой арки. Попов понял, что это и есть портал, через который можно из прошлого попасть в будущее и наоборот. Сердце у него забилось часто-часто.
Патрульный катер тем временем подошел к порталу, проскользнул сквозь него и оказался в полной темноте. Яркая арка, оставшаяся у них по корме, начала медленно сворачиваться, превратившись снова в небольшой изумрудный сгусток. Потом погас и он.
– Вот те раз, – раздался удивленный голос водолаза-разведчика, стоявшего рядом со Степаном. – Это что же, мы уже в XIX веке оказались?
– Да, Сергей, мы сейчас – если наши ученые не перемудрили, – ответил Нестеров, – находимся в 1840 году, неподалеку от Кристиансанна. Степан Михайлович, – старший лейтенант повернулся к Попову, – вам незнакомы эти места?
– Так что, Валера, этот парень из прошлого? – снова удивился Сергей. – Слушай, дружище, как тебя зовут? – обратился он к Попову. – Меня – лейтенант Алексеев, для друзей – просто Сергей. Мне почему-то кажется, что мы с тобой станем друзьями…
– Мичман Российского флота Попов, – ответил Степан. – Правда, я уже два года как ушел в отставку, и в настоящее время – капитан шхуны «Ласточка». Не знаю, Сергей, как насчет дружбы, но вашим, извините, твоим врагом, мне не хотелось бы быть.
– Ну, вот и отлично, – сказал Нестеров. – Только давайте о любви и дружбе поговорим потом. А сейчас, Степан, я попрошу вас определиться – где мы находимся, и где стоит в порту «Богатырь»?
Попов осмотрел берег в ночной бинокль. Ему уже довелось пользоваться этим замечательным прибором из будущего. Внимательно присмотревшись, он определил место, неподалеку от которого оказался катер. Степан узнал маяк Грённинген, расположенный неподалеку от Кристиансанна.
– Да, мы попали именно туда, куда надо было, – сказал он старшему лейтенанту Нестерову. – Хорошо бы с помощью ваших радиостанций связаться с «Богатырем» и узнать – как там у них дела. Пока же можно отвести катер к острову Оксёй. Места там малолюдные, местные рыбаки туда редко заходят, и можно надеяться, что ваш корабль там никто не заметит.
– Хорошо, – кивнул Валерий и отправился в командирскую рубку, где находилась радиостанция.
– Слушай, Степан, – спросил у Попова лейтенант Алексеев, – как ты думаешь – британцы могут напасть на наш фрегат прямо в порту?
Попов задумался. Он вспомнил, с каким гонором, можно сказать, даже с наглостью, вели себя английские моряки, общаясь со своими иностранными коллегами. Только себя они считали настоящими морскими волками, а на всех прочих смотрели с презрением. Так же они пренебрежительно относились к соблюдению правил войны на море. К примеру, чтобы обмануть противника, они могли вести разведку под чужим флагом. Или напасть на порт государства, с которым официально не находились в состоянии войны. Д