— К бою! — приказал своим расчетам лейтенант Ф. Корнилов. — Бить врага до последнего! Дрогнем — танки сомнут и нас, и пехоту…
Бойцы мигом заняли места у орудий и открыли огонь по «пантерам». Первый танк подбил расчет старшего сержанта И. Лаптея. Ефрейтор Носов с помощью правильного Тюрина навел пушку в борт второго танка и поджег его.
Главным итогом боев 15 июля для нас было то, что 322-й стрелковой дивизии во взаимодействии с 69-й механизированной бригадой удалось к исходу дня глубоко вклиниться во вторую полосу немецкой обороны. В результате южнее Колтова была пробита брешь, так называемый «колтовский коридор», который сыграл исключительно важную роль в развитии всей наступательной операции на этом участке фронта.
М. К. Секирин, подполковник в отставке, кандидат исторических наук ГРОМ ИЗ БОЛОТ
Н. П. Пухов и М. А. Козлов
Стояли теплые летние дни. Воздух наполнен запахами буйной, благоухающей зелени. Богата природа края, где поля чередуются с дремучими лесами и рощами, много рек и озер, окаймленных камышом и высокими травами. Здесь проходит линия фронта. Уже несколько месяцев советские войска находились в обороне. Относительно тихо. Но все понимали: это затишье перед бурей. Вот-вот грянет гром.
И орудийный гром грянул.
Два мощных стальных клина вонзились во вражескую оборону. Это были рассекающие удары наших войск, направленные на укрепления фашистской группы армий «Северная Украина». Один удар — на львовском направлении, второй — на рава-русском, а часть сил брошена в обход с севера и северо-запада бродовской группировки противника.
13-я армия генерала Н. П. Пухова действовала на рава-русском направлении. Я помню напряженную обстановку в штабе, в частях, соединениях армии как в период подготовки, так и в ходе наступления[1]. Находясь в обороне, воины изучали тактику противника, учились преодолевать водные преграды, штурмовать вражеские окопы, проволочные заграждения, вести уличные бои в городах и населенных пунктах. В штабе армии разрабатывались планы прорыва обороны и дальнейших боевых действий.
Полоса наступления 13-й армии определена в 80 км, а прорыв, намеченный на правом фланге между станцией Звиняче и хутором Квасов, едва превышал четыре километра. Сюда нацелены пять дивизий, артиллерийские, танковые полки. Справа примыкали соединения 3-й гвардейской армии. А позади, за стыком двух общевойсковых армий, сосредоточивались для ввода в прорыв 1-я гвардейская танковая армия и конно-механизированная группа (1-й гвардейский кавалерийский и 25-й танковый корпуса).
Вскоре никто уже не сомневался, что гром наступления трех армий на правом крыле фронта грянет с заболоченной поймы верховьев реки Липы. А до начала операции замысел был неизвестен войскам. Помнится, как нелегко было сосредоточивать здесь такую массу солдат и техники. Танковая армия шла с Днестра за 300 км. Общевойсковые и артиллерийские соединения подходили с северо-востока и юга за 80—150 км.
Потребовалось подготовить исходный плацдарм для ударной группировки армии южнее станции Звиняче. И вот на болотистой торфяной пойме безымянного притока Липы за одну неделю возникло 9 гатей длиной по километру каждая. Их делали в основном по ночам, передвигаясь по колено в грязи и торфяной жиже, воины четырех батальонов 19-й Ровенской инженерно-саперной бригады полковника М. Д. Бараша.
Как ни скрытно готовилось наступление, гитлеровцы все же узнали об этом. В ночь на 13 июля генералу Пухову по телефону сообщили важную новость: перед соседом справа противник начал отход на вторую полосу обороны. Со штаба армии пошли приказы и распоряжения в корпус, дивизии. Глаза и уши наших войск — разведчики — на ногах.
В эту ночь на переднем крае уже трудились саперы. Быстро и сноровисто работали гвардии сержанты белорус Михаил Метла и уралец Родион Андрюшин со своими отделениями. Замысловатое расположение мин показывал им не раз побывавший в разведке минных полей ефрейтор Алексей Дворецкий.
Под утро в проделанные саперами проходы восточнее села Елизарев двинулись подразделения передового батальона 121-й гвардейской дивизии. Организованно, без суеты выводит их из расположения 337-го гвардейского полка старший лейтенант Г. Федоров. Одновременно из 870-го полка правофланговой 287-й стрелковой дивизии привел к станции Звиняче передовой батальон капитан М. Пастухов.
Прорезав утренний воздух, взвилась в небо ракета. Артиллерийские залпы возвестили о начале действий. Через 15 минут передовые батальоны поднялись в атаку. Искусный маневр и стремительность действий сочетались с отвагой и доблестью воинов.
Четко и громко передавал команды своего комбата капитана Пастухова коммунист И. А. Кузнецов. Выполняя обязанности связного, он в то же время уничтожил четверых фашистов, одним из первых достиг домов на западной окраине станции Звиняче, снял охрану у склада боеприпасов противника. Командир полка подполковник П. И. Степук представил отважного воина с Орловщины к награде — ордену Славы II степени.
Старший сержант П. Н. Омельчук из ручного пулемета уничтожил орудийный расчет врага, взял в плен шестерых немцев. Старший сержант Т. И. Несветеев, заменив выбывшего из строя командира взвода, повел бойцов к огневым позициям врага и захватил три пушки с расчетами. Старшие сержанты Омельчук и Несветеев стали кавалерами ордена Славы II степени.
Не менее храбро действовали воины батальона Федорова. Отделение пешей разведки во главе с сержантом Тимофеем Ткаченко уничтожило семь и взяло в плен трех фашистов, захватив ценные документы. Бойцы взвода во главе с сержантом И. Н. Пирожковым подползли к первой траншее противника и забросали врага гранатами, проложив себе путь ко второй. Фашисты пытались ускользнуть, но были накрыты минометным огнем. Корректировал огонь сержант В. Г. Погребняк.
Вперед двинулся взвод москвича младшего лейтенанта Бориса Шурова. Около полсотни гитлеровцев уничтожили бойцы под его командованием, а сами вышли из боя почти без потерь. Орден Александра Невского украсил грудь Бориса Шурова.
Комбат Г. Федоров и заместитель командира полка майор Н. Ефимов быстро произвели перегруппировку сил и в тесном взаимодействии с батареями старших лейтенантов И. Кашина и А. Силютина, а также дивизиона капитана Р. Сазонова начали глубокий обход вражеского опорного пункта. Пока артиллеристы подвергали интенсивному обстрелу немецкую оборону, Федоров осуществлял выдвижение сил для нового маневра. Одна рота наносила по противнику фронтальный удар, создавая впечатление, что именно этот участок является направлением главного удара. Пока немцы стягивали сюда основные силы, рота младшего лейтенанта И. Егорова обогнула деревню с юга, а рота старшего лейтенанта Г. Трофимца — с севера. Так два подразделения совершили быстрый обход села Холонюв, а затем, соединившись, нанесли удар там, где противник его не ожидал. Враг в этом бою понес большие потери.
За шесть часов первого дня наступления батальон Федорова продвинулся вперед на 8 км и освободил три населенных пункта.
Успех передовых батальонов Пастухова и Федорова 287-й и 121-й дивизий, действующих на главном направлении, позволил перейти в наступление и в полосе 112-й дивизии, наносившей вспомогательный удар на широком фронте южнее села Красов. Ее передовой батальон под командованием капитана Д. Полищука продвинулся на юго-запад до 6 км и овладел деревней Куповальце. Этим он обеспечил удар дивизии в обход станции Горохов с юга в тот момент, когда с севера сюда уже подходили части 121-й гвардейской дивизии генерала Л. Д. Червония.
Гитлеровцы стремились уйти от удара. И чтобы не упустить врага, во второй половине дня с ходу вступили в бой свежие силы. Вечером наши части оказались перед второй, а у станции Горохов — даже перед третьей позицией главной полосы обороны немцев. На этот рубеж противник отвел основную массу своих войск и артиллерии. Тяжело здесь пришлось нашим штурмовым батальонам. Еще не подошли танки и самоходно-артиллерийские установки. Они только что выгружались из железнодорожных эшелонов.
Вечером была произведена перегруппировка артиллерии, а утром 14 июля начался штурм обороны врага. Поспешно занятый, но очень укрепленный оборонительный рубеж войска 13-й армии пытались прорвать с ходу, после короткой артиллерийской подготовки. Неблагоприятная погода не позволила действовать здесь нашей авиации.
Наибольшее сопротивление враг оказал на правом фланге армии, где он в стык с 3-й гвардейской армией еще с 13 июля начал выдвигать авангарды 46-го танкового корпуса, усиленного двумя бригадами штурмовых орудий. Первые колонны его 16-й танковой дивизии торопились помешать штурму города Горохова, но опоздали. И немалую роль в этом сыграла 287-я стрелковая дивизия под командованием генерал- майора И. Н. Панкратова. Она обошла Горохов с юга и с ходу вступила в бой с врагом. Ее 868-му стрелковому полку, которым командовал полковник А. Тарасов, был подчинен 87-й танковый полк И. Борцова, прибывший из конно-механизированной группы.
Разгорелся ожесточенный бой. Роты средних танков во главе с капитаном И. Колесниковым и старшим лейтенантом А. А. Малошенко уничтожали самоходные и полевые орудия, давили бронетранспортеры, пулеметы и пехоту, подавляли огонь дзотов. Одним из первых вывел свою «тридцатьчетверку» в расположение фашистов сержант Владимир Емельянов. Его танк нанес большие потери врагу, но и сам получил повреждение. Водитель хорошо владел боевой машиной и, невзирая на вражеский огонь, быстро вернул ее в строй.
Стремительно пробивали войскам дорогу на деревню Угов танковые взводы старшего лейтенанта Сергея Куликовского и лейтенанта Михаила Маштакова. На их боевых машинах действовал десант роты автоматчиков Героя Советского Союза лейтенанта Василия Некрасова. Танкисты и автоматчики оседлали шоссе Радехов — Горохов, что облегчило соседней справа армии бой за Горохов.
Противник пытался вернуть шоссе, контратаковав полк четырнадцатью танками и батальоном пехоты на бронетранспортерах. Тогда генерал И. Н. Панкратов обрушил на фашистов огонь артиллерии, а подполковник Борцов ввел в бой резервные танки.