авиаполк.
В воздух поднялась группа штурмовиков. Ведущий — командир эскадрильи Зосим Исакович Макаров. В строю — Николай Красновский, Александр Батков, Николай Павленко, Анатолий Балдин — смелые, бесстрашные летчики. Десятки гитлеровских танков выдвинулись на боевые рубежи, чтобы ринуться в контратаку в районе Горохова. Сюда и устремились штурмовики, чтобы преградить им путь.
Самолет, подаренный колхозником Н. А. Жаданом
Из-за рощи выползают «тигры», «пантеры», направляясь с проселочной дороги на шоссе. Фашисты встречают штурмовиков зенитными залпами. Разрывы снарядов ложатся в небе густыми белыми облачками. Вдоль дороги часто озарялись вспышками стволы зенитных орудий.
— «Тюльпан-3»! Усмирить батарею! — требует по радио ведущий.
«Тюльпан-3» — это старший лейтенант Батков. Он выходит из строя со своим ведомым и бросается в пике на батарею. Так летчик поступал всегда: шел на огонь, считая, что чем смелее идешь на смерть, тем больше надежды, что она отступит. Сброшенные бомбы заставили замолчать батарею. Басков занимает место в группе.
Макаров атакует танки. Выбирая цель, бесстрашно пикирует экипажи. «Илы» повторяют заходы. Не падают зря бомбы. Горят фашистские бронированные машины.
Три вылета подряд сделала эскадрилья. Устали от беспрерывного напряжения пилоты. Отдохнуть бы в тени деревьев. Но Макаров просится в воздух. Теперь, перед вечером, он идет только с одним ведомым.
Ныряя из облака в облако, пара штурмовиков летела параллельно железнодорожной насыпи. Вдруг летчики увидели путеразрушитель. Паровоз шел, ломая за собой шпалы, взрывая рельсы. Пилоты сбросили бомбы в нескольких ста метрах перед ним. Взрыв! Теперь — стоп! Не пойдет дальше коварная машина. Затем зашли еще раз, второй… ударили из пулеметов по команде путеразрушителя, которая разбегалась в разные стороны.
— Идем домой! — передал Макаров ведомому.
…А вечером летчики сидели под куполом звездного неба, вблизи стоянки грозных крылатых машин, говорили о прошедшем напряженном боевом дне. И не только об этом. Зосим Макаров вспомнил родную Удмуртию. С любовью рассказывал о красоте ее голубых озер, многоводных рек, дремучих лесов.
— Подамся после войны в родные места, — делился планами Зосим Макаров. — Лесником стану… Ружьишко за плечи — и любуйся цветами, травами, вдыхай лесные запахи.
А Саша Батков высказывал свои сокровенные мысли:
— А я буду летать над твоими лесами. Вот отец в письме приглашает в картографическое управление, где он работает. Разобьем врага, — мечтательно продолжал Александр Батков, — летчиком-картографом стану…
Мечты, мечты… Они не покидали фронтовиков даже в самые трудные минуты военного времени. А теперь вот враг отступает. Пришел час расплаты! Мечтали о мирных днях летчики, собравшиеся сейчас вокруг командира эскадрильи Зосима Макарова. О счастливых мирных днях мечтал и Саша Батков… Но из очередного боевого вылета Александр не вернулся. В адрес родителей направлено сообщение о том, что сын погиб смертью храбрых.
Эскадрилья наносила удар по скоплению гитлеровцев юго-западнее города Броды. Над целью зенитный снаряд попал в штурмовик Баткова. Он сделал вынужденную посадку в расположении противника. Гитлеровцы со всех сторон окружили подбитый самолет. Батков защищался, пока стрелял его пистолет, пока билось сердце. Так геройски погиб на львовской земле Александр Батков. На его счету было более ста боевых вылетов, грудь летчика украшали два ордена Красного Знамени…
А Макаров снова шел в бой, ведя за собой своих соколов. На второй день после гибели Саши Баткова ранним утром Макаров с небольшой группой летел к полю боя на «свободную охоту». Только взошло солнце. Над землей плыла тонкая, прозрачная дымка. Они летели над районом, где уже зажаты в кольцо вражеские войска. Цель вскоре была найдена. На высотке у рощицы летчики увидели замаскированные ветками и скошенной травой немецкие танки. Спикировав, сбросили бомбы по крупповскому панцирю, во втором заходе ударили пушечным огнем. Там внизу вспыхнуло несколько костров. Значит, не зря истратили боеприпасы.
Ведущий взял курс на запад. Рядом — граница. Просматривали населенные пункты, дороги. Внимание летчиков привлекла странная пестрая, вытянувшаяся на несколько километров полоса. Разноцветной лентой тянулась она на фоне зеленого поля. «Что это?» — недоумевал Макаров. А когда снизились, выяснилось, что это люди в гражданской одежде, главным образом женщины. В руках у них лопаты, кирки. Гитлеровцы вынудили местное население рыть траншеи, окопы. «Оборонительный рубеж еще решили строить», — зло усмехнулся Макаров, а сам думал, что же предпринять. Решение созрело быстро: разогнать эту женскую рабочую силу.
Дав сигнал ведомым, Макаров пошел на низкой высоте параллельно длинной ленте людей. После первого же захода женщины разбежались.
Когда на своем аэродроме Макаров рассказывал летчикам, как пугали женщин, рывших гитлеровцам траншеи, все смеялись. Редкий случай в боевой практике штурмовиков!
— А собрали ли немцы вновь эту разбежавшуюся команду? — поинтересовался один из авиаторов.
— Куда там! Их с огнем не найдешь, — засмеялся Макаров
— Да и какие там траншей спасут гитлеровцев, — сказал один из летчиков, летавших с Макаровым. — Бежать им надо, а они еще людей вынуждают строить оборону. Мы идем вперед!
Зосим Макаров со своими побратимами уже летали за Сан, Вислу. Флагманом в боевом строю эскадрильи всегда шел штурмовик, на борту которого красовалась надпись: «Подарок колхозника…»
Кончилась война. Зосим Исакович Макаров стал генералом. Не ослабевала их дружба с колхозником Жаданом. В 1969 году они на память сфотографировались.
— В период битвы с фашизмом воины-фронтовики всегда чувствовали отеческую заботу советских людей — тружеников тыла, — говорит Зосим Исакович. — И, конечно, летать на самолете, подаренном патриотом, было для меня большой честью.
ОБ ЭТОМ ПИСАЛИ КРАСНОАРМЕЙСКИЕ ГАЗЕТЫ
Победа гвардейцев
Восьмерка истребителей во главе с гвардии лейтенантом Власовым вылетела на прикрытие наступающих войск. В районе цели наши летчики обнаружили большую группу немецких самолетов. Воспользовавшись некоторым преимуществом в высоте, Власов решил атаковать противника.
Очевидно, рассчитывая достигнуть превышения, два немецких истребителя пошли на петлю. Когда ведущий немецкий самолет достиг верхней точки, Власов с дистанции 30 метров открыл огонь по зависшему в воздухе противнику. От меткой очереди «фокке- вульф» взорвался в воздухе.
В это время второй самолет врага, прикрывавший своего ведущего, попал под меткий огонь гвардии лейтенанта Михалина и, загоревшись, упал на землю.
С каждой минутой темп боя нарастал. Гвардии лейтенант Власов заметил, как один из истребителей противника заходит в хвост самолету молодого летчика Володина. Власов поспешил на выручку товарищу. Эта мгновенная схватка произошла на встречных курсах. Самолет противника, объятый пламенем, пошел вниз.
Бой длился не больше 15 минут. За это время летчики-гвардейцы сбили пять немецких истребителей, а сами без потерь вернулись на аэродром.
Из газеты 2-й воздушной армии «Крылья Победы».
Июль, 1944 г.
Боевой счет танкиста
Не новичком, а закаленным и опытным воином вступил в эти июльские бои танкист Алафиренко. Во время битвы на Курской дуге он уничтожил три «тигра». Орденом Красного Знамени отметило правительство мужество и воинское умение старшего лейтенанта Алафиренко.
Шел бой за деревню. Гитлеровцы отчаянно сопротивлялись. Снаряды танкистов ложились метко. Они подавляли немецкие огневые точки, косили вражеских солдат и офицеров. В одном секторе Алафиренко заметил постоянное движение. Сюда часто подъезжали повозки, суетились немецкие солдаты.
«На склад боеприпасов похоже», — решил Алафиренко, и пушка его машины послала несколько снарядов в замеченный объект. Взрыв и черные клубы дыма свидетельствовали, что цель определена правильно.
И вот танки офицера Алафиренко получают задачу: на крепкий замок запереть дорогу, по которой немцы пытались выбраться из окружения. Несколько раз бросались гитлеровцы в атаку, но всегда их встречал смертоносный огонь танковых пушек и пулеметов. Десятками трупов солдат и офицеров устилал враг дорогу. Здесь гитлеровцы нашли свою гибель, пройти им не удалось.
После уничтожения вражеской группировки снова устремились на запад наши танки, и среди них — боевая машина танкиста Алафиренко.
Из газеты 31-го танкового корпуса «На штурм».
Июль, 1944 г.
Е. Н. Индик, подполковник запаса ОРЛЕНОК
А. Т. Орленко
Бои подкатились сюда внезапно, как раз в уборочную. Над жнивьем и нескошенными хлебами забушевали свинцовые метели. Не видно на полях хлеборобов.
Но вот на краю неубранного участка пшеницы появились люди. Они передвигались ползком, так что издали их почти незаметно. Это неутомимые труженики войны — саперы. На рассвете под покровом пелены тумана прибыли они на минное поле, преградившее путь нашим частям. Вгрызаясь в землю, саперы доставали смертоносные механизмы и обезвреживали их.
Мины были разные: противотанковые, противопехотные, внезапного и замедленного действия. Чтобы обезвредить их, нужны и знания, и умение, и ловкость.
Один из саперов — худощавый, но крепкий в плечах боец несколько выдвинулся вперед. Лежа в рытвине, он аккуратно разгребал землю, извлекая металлические предметы, начиненные взрывчаткой. Это Андрей Орленко.
— Орленок, как у тебя дела? — спрашивает у него хрипловатым голосом работающий рядом сапер.
— Замысловатая попалась штучка — не найдешь, где взрыватель, — ответил Орленко, вглядываясь в таинственные выступы на коварной вещице. — Нашел! — сообщил вслед за этим он и, выкрутив взрыватель, отложил очередную обезвреженную мину в сторону.
— Смотри, Орленок, в оба! — предупреждает тот же хрипловатый голос. — Саперу ошибаться не дозволено!