– Поехали! – Варя уже вскочила и озорно глянула на парня. – Еще девяти нет.
Около станции метро «Маяковская» в пятницу вечером было многолюдно. Долгожданная прохлада выманила на улицу тысячи желающих развлечься. Конечно, столица была полна соблазнами, но за все нужно платить. Находилось немало тех, кто предпочитал прогулки вдоль витрин роскошных магазинов с мировыми именами, открытых площадок с живой музыкой и просто популярных мест, где в погожий летний вечер всегда случается что-то интересное.
Мало кто обращал внимание на ничем не выделявшуюся пару. Оба невысокие, одеты явно не по последней моде, да и держались вместе как-то натянуто. Похоже, что в белокаменной проездом, и решили хотя бы пройтись по центру. Они шли под руку, но на таком расстоянии, чтобы ненароком не коснуться. У девушки из заднего кармана простеньких джинсов выглядывал коммуникатор.
– Лёш, похоже, ни я, ни мой аппарат никого не интересуют, – пытаясь казаться веселой, шепнула девушка. – Вот если бы он выглядывал в том месте у Лопес…
– Оторвали бы с «лопэсом»?
Они рассмеялись, одновременно подумав, что впервые в жизни идут вот так, под ручку, по вечерней Москве. На задании. Ей в июле двадцать шесть, ему двадцать два, и у них нет ничего общего, кроме несчастной судьбы молодой мамаши с дочкой и непонятных проблем этой худышки.
– Скорей всего никто не поверит, – девушка произнесла свои мысли вслух, – что у такой замарашки в кармане дорогой аппарат. Ради подделки рисковать не будут.
– А я на Рокфеллера похож?
– Если мороженное купишь, то вполне.
Кавалер осторожно повернул спутницу так, чтобы прохожим не было видно, как он достал платок и, аккуратно взяв им коммуникатор, переложил его к себе в задний карман. Тот безропотно повиновался, и они пошли «втроем», демонстративно разглядывая яркие витрины. В тот вечер лучшей провинциальной пары в столице никто не видел.
– О, на ловца и зверь бежит, – радостно прошептал парень на ухо своей даме, – «щас» как стану Рокфеллером… Ты какое мороженное любишь?
– Эскимо, – не задумываясь ответила Варя. – Только наше.
– Тогда по паре.
– Давай!
Они шли, не касаясь друг друга, и ели столичное эскимо. И казалось, что никогда не кончится ни этот летний вечер, ни Тверская, ни эскимо.
– А твоим сестренкам сколько лет? – неожиданно спросила Варя.
– Галке – четырнадцать, Ленке – двенадцать.
– Значит, ты единственный кормилец?
– Кормилицы у нас коровы Марта и Зорька, я – газонокосильщик.
Девушка вопросительно глянула на своего кавалера.
– Так отец когда-то прозвал меня… Ну, я предложил купить газонокосилку и не ходить на покос к прудам. Это километра три от нас в сторону деревни Радищеве Откуда мама родом.
– А речка есть? – он кивнул. – Большая? Как называется?
– Ты будешь смеяться, – насупился Алексей, но «дама» просто повисла на его руке, желая знать все и подробно.
– Речка с таким названием не может быть большой.
Варя в два прыжка опередила своего ухажера и перегородила дорогу, расставив тонкие ручонки, всем своим решительным видом показывая, что требует объяснений.
– Тютнярка, – признался парень и сам рассмеялся. – Она в наших прудах начинается, потом пошире будет, ниже даже мост есть. Еще ниже впадает… в Кудаду – Куда? – любительница истории прыснула от смеха.
– Отец на эту тему часто шутил, парадируя Горбачева: «Даду-даду… Куда-куда? В Кудаду».
Они расхохотались так забористо, что прохожие стали оборачиваться на странную пару, но тех уже было не остановить. Они складывались пополам. Отворачивались друг от друга, чтобы успокоиться. Делали глубокий вдох, пытаясь прийти в себя, но прекратить не могли. Этот момент так и отпечатался в памяти обоих – как некий миг или вспышка. Яркая. Необузданная. Беспричинная. Но удивительно светлая.
– У тебя, кажется, телефон звонит, – едва перевела дух Варя.
– СМС-ка, – он быстро открыл сообщение. – Твой Samsung сигналит.
– Ну, вот, – хихикнула девушка, – без «лопеса» сразу утащили.
– Бери наушник. Послушаем счастливчика.
– А нас не проследят?
– Возможно, но не думаю, что вычислят быстро. Samsung «знает» только почтовый сервер в Финляндии, с него идет цепочка пересылок по нескольким почтовикам в других странах. Последнее звено левая SIM-ка в моем сотовом. Все это ломается на счет «раз».
– И никто никогда не узнает?
IT-шник не торопился с ответом, ища какое-нибудь простое объяснение.
– Вот у каждого есть какой-то дом и ключ от двери. Нормальный человек постучит в закрытую дверь и, если не откроют, уйдет. Специалист убедится, что дома никого нет, и войдет сам. Замки от честных людей, а специалисты соревнуются… Ладно, бери наушник. Файлы с микрофона нарезкой по пять минут.
Они медленно шли по Тверской, как парочка, слушающая музыку через одну пару наушников. Последнее время это стало привычной картиной – прохожий, отгородившийся от мира наушниками. Он может просто отмахнуться от случайного вопроса незнакомца, освободить одно ухо в магазине или, в знак большого уважения, убрать на время оба своих наушника. Навязываемая кем-то «свобода» заключается в построении вокруг себя заборов – не только дом для семьи, но и своя машина, своя дача, свой кабинет, своя комната дома, свои контакты в сотовом, свои «друзья» в соц. сети. Кто-то усиленно рвет привычные связи, пытаясь сделать из каждого «человека мира» – то есть человека без роду, без племени. Такой не пойдет умирать за Родину, а поменяет одну страну на другую, выбирая лишь по одному критерию – где теплее.
– Он что, договаривается о выкупе? – шепотом спросила девушка, будто их могли слушать по телефону.
– Позвонил по номеру на заставке, где обещано двести евро. Только не знает, что на Samsung включилось приложение «Где я». Потерявший уже видит на карте свой телефон.
– Оба русские, – искренне удивилась Варя, – акцента не слышу.
– А ты ждала американцев?
– Нет, как разговаривал парень, следивший за мной, я не слышала, но он мне показался приезжим.
– Ну, я тоже в Москве многого не знаю, могу и заплутать, – возразил Алексей.
– Ты же не приглядываешься, чтобы понять, где и как себя ведут прохожие.
– Я к девушкам больше приглядываюсь.
– Тот наоборот, – Варя смотрела по сторонам в поисках примера.
– На мальчиков смотрел?
– Да, нет… Вот! – она кивнула на шедшего впереди мужчину, явно приезжего. – Видишь?
– Ты имеешь в виду одежду?
– Нет… Он то на скамейку посмотрит, то на урну, то на люк под ногами.
– Точно, – догадался житель Благодатки, – на троллейбус глянул, хотя рядом такие девчонки прошли… Извини, это к слову.
Любительница истории махнула рукой. Она уже привыкла к тому, что не вызывала интереса у встречных парней на улице или в метро…
– Встречу назначают! – одновременно прошептали сыщики. – У Макдональдса. Через полчаса.
– Нам пять минут идти, – пояснила Варя.
– Тогда еще по эскимо! – раззадорился Алексей. – Как раз успеем и место для наблюдения выбрать.
Молодые люди не спеша направились к месту ожидаемой встречи.
– Давай посмотрим фотографию нашего героя. Если получилась, конечно.
– Как повезет, аппарат фотографирует на седьмое нажатие любой клавиши, – IT-шник покопался в папках своего коммуникатора.
– Почему на седьмое, а не семнадцатое?
– В телефонном номере десять циферок. Когда набирают незнакомый номер, смотрят на экран коммуникатора, то бишь, во фронтальную камеру – хихикнул самоучка, – а она подсветку ночью дает снизу. Иногда такие монстры получаются… Вот нашел фотку счастливого обладателя твоего Samsung.
Изображение трудно было назвать портретом, но черты лица были вполне различимы. Обычный ничем не примечательный парень. Таких на улице сотни, и они никогда не запоминаются.
– Так просто вторгаться в чью-то личную жизнь, – удивилась любительница истории.
– А зачем компания Майкрософт распространяет бесплатно по всему миру свою десятую версию операционной системы для компьютеров и мобильных устройств? Как думаешь?
– У меня нет компьютера, – девушка пожала плечами.
– На работе есть? – та кивнула. – Всего более миллиарда копий. Если продавать хотя бы по сто баксов, сумма о-го-го какая. А они бесплатно раздают! Даже насильно заставляют инсталлировать. Где логика производителя?
– Бесплатный сыр?
– Только не простой сыр. Мы за свои деньги покупаем компьютеры, подключаем их к Интернет, ставим их к себе домой, на работу, в машину, таскаем в кармане. Мы сами создали огромную сеть, с миллионами узлов, где можно издалека включить камеру, микрофон, порыться в папках с личными фотографиями, письмами, текстами… Паук сидит на другой стороне земного шара или вообще на другой планете, но может выбрать любую машинку и войти без стука.
– Ты хочешь сказать, что мы, как туземцы, радостно взяли бесплатные замки, привезенные домушниками, и повесили их на двери своих домов?
– Увы. Еще Майкрософт купил Skype, и может все видеть, слышать и читать переписку. Зато для нас все бесплатно.
– Интересно, – задумчиво произнесла девушка, – а специалисты обсуждают это с правительством?
– Во многих странах Европы государственным организациям запрещено использовать программы Майкрософт.
– Почему?
– Майкрософт не открывает тексты своих программ, то есть никто не знает, что помимо объявленных функций они выполняют.
– И никто не пытался разобраться?
– У Майкрософт только официально более ста тысяч программистов, еще немало фрилансеров привлекают для черной работы. Чтобы понимать их программы, горы надо перелопатить…
– Никакой управы на них нет?
– Это частная компания, – заметив свободную скамейку, он увлек девушку за собой. – О, как раз для нас… Садись. Я тебя обниму, и мы пошепчемся, не привлекая внимания.
Варя улыбнулась и, решив не возражать, продолжила
– Лёш, а у нас нельзя написать все эти программы?
– Если не слышала, – грустно улыбнулся IT-шник, – премьер выступил с заявлением по ящику, мол он уже распорядился насчет этого.