– Коммуникаторы очень хорошей конфигурации. Но! В этих моделях Samsung можно программно поменять IMEI – идентификатор мобильного оборудования. Это уникальный номер каждого аппарата. При регистрации в соте любой мобильной технологии связи аппарат сообщает станции свой IMEI и номер телефона, зарегистрированный у сотового оператора. Всегда. По номеру телефона система находит оператора сотовой связи и спрашивает, есть ли у того деньги на счете. Потом, при расчете, списывает. Уникальный номер IMEI больше относится к железкам, а не деньгам.
– Понятно, – кивнула любительница истории.
– Так вот, в дорогих коммуникаторах «железный» номер аппарата – IMEI – обычно «зашивают» в процессор или системную плату, чтобы только «с мясом» вырвать. Это дорого и овчинка выделки не стоит. Делают это для того, чтобы украденный аппарат всегда найти можно было, как только он зарегистрируется в какой-нибудь соте. И только некоторые модели дорогих аппаратов делают с возможностью частичной замены IMEI, то есть производитель, тип оборудования, модель – неизменны, а вот номер в какой-то серии можно поменять. Тогда «железный» номер аппарата меняется. Это оставлена лазейка для крутых пользователей, которые коммуникатор покупают не ради престижа – как игрушку дорогую, а чтобы на все сто процентов «юзать».
Это – два!
– Что-то я не очень поняла.
– SIM-ку всякий поменять может, но на уровне «железа» для системы это тот же аппарат по его уникальному «железному» номеру. Если же я чуток изменю свой IMEI система меня не найдет. Достаточно иметь несколько SIM-ок в кармашках чехла сотового и уметь программно менять IMEI на своем аппарате, я буду неуловим. При этом с одним аппаратом в кармане, а не пятью. Этим пользуются хакеры, наркокурьеры, спецслужбы…
– Наркокурьеры? – удивилась девушка.
– Они стараются звонить всегда в транспорте, чтобы соты провайдера менять в движении, плюс SIM-ку выкидывают и «перешивают» IMEI. Если его ведут, то у оперативников на экране был объект в машине или вагоне, а через пару минут пропал, и никогда больше он вообще не появится. Как бы система его ни искала по SIM-ке и по IMEI во всех коммуникационных сетях.
– Хочешь сказать, что все эти ребята могут быть хакерами или наркокурьерами?
– Хакер сделает что-то уникальное и только для себя, а тут все под копирку.
– Может, продают удачную разработку?
– Зачем эти три коммуникатора не только стирают все отосланные и принятые сообщения, но и чистят каждый раз журнал событий, где только для специалистов отметки о каких-то ситуациях в операционке. Тут мастера переписывали софт. Спецзаказ. Это тебе – три!
– И еще, – добавила медленно девушка, – владельцы этих аппаратов помнят наизусть все контакты…
– И куда мы вляпались? – с тревогой в голосе спросил хакер.
– Погоди плакать, тут же все склеилось. Спецзаказ аппарата и спецподготовка пользователя.
– ФСБ? – дрогнувшим голосом произнес житель Благодатки.
– А что с нас взять-то? У меня двести рублей в сумочке, у тебя тысяча в кармане.
– Ну, в таком случае мы и ЦРУ не нужны. Ты какие военные тайны знаешь?
– Представь себе, я догадалась, кто за мной охотился.
– Враги русской литературы?
– Нет. Орден Сынов Света. Я им наваляла лет пять назад. Вот неймется.
– Тамплиеры какие-нибудь? – усмехнулся недоверчиво парень. – От Дэна Брауна?
– Потом как-нибудь поговорим… Лучше скажи. Можно ли узнать по вот этому уникальному номеру коммуникатора или номеру сотового телефона их маршруты, когда приехали, где ночевали?
– Ну, ты детектив! – протянул восторженно хакер. – Не дай бог станешь ревнивой женой. Конец мужику!
– Я никогда не буду ревнивой женой, – отрезала Варя.
– Извини. К слову пришлось… Ну а поискать такую «инфу» даже интересно. Заваришь пока чаю?
– Какая-то польза от меня все-таки есть, – улыбнулась она, быстро сменив гнев на милость.
Через минут двадцать они уже расставили чашки на компьютерном столике, и хакер, положив «мышку» к себе на бедро, доложил о результатах.
– «Маня», к ноге, – пошутил он, демонстрируя, как «мышка» его слушается.
– Лёш, ну, я серьезно…
– Смотри. Я достал на форуме «логи» последней недели сотовых операторов Москвы…
– Как это достал? – удивилась девушка.
– Ну, махнулся «инфой» с человеком на барахолке. Хакеры народ бережливый. Просто неслыханные «Плюшкины». Никто не знает, что может завтра понадобиться. Кто-то данными по кредиткам торгует, а кто телефонными номерами «гаражников» в Урюпинске… Слушай, не перебивай, а то я тебя в IT-шный мир год вводить буду.
– Молчу!
– Иногда ты мне нравишься… – он сам удивился сказанному, но Варя комментировать не стала. – Вот эти двое, – хакер кивнул на гусятницу. – Ну, из «Фольксвагена», похоже, ночевали в Большом Козловском переулке и каждый день «терлись» на Таганке. Гуляли по улице Солженицына и нарезали круги около тамошней церкви.
– Покажи на карте, – вскинулась любительница истории. – На всякую церковь они смотреть не будут.
– Да обычная церковь, вот фотки есть.
– Давай-ка прогуляемся. – она уже вскочила и направилась к коридору. – Выключай, я тебя приглашаю… Ну, на променад… Тем более, что ты заслужил эскимо!
Вечером на Таганке было многолюдно. Популярный театр, множество кафе и ресторанов, возможность прогуляться по магазинам, припарковать недалеко машину, станция метро… Все было интересно широкому кругу приезжих. Москвичи чаще старались выехать за пределы МКАД – на зеленую травку, к открытой воде и чистому воздуху. Пока одни отдыхали от столичной суеты, другие норовили в нее окунуться. Походить до усталости по улицам и скверам, чтобы впечатление надолго остались в памяти. При этом никто не обращал внимания на пару просто одетых ребят, чьи лица не оставляли в памяти никакого отпечатка.
– Все-таки лучше нашего эскимо в мире мало что отыщется! – было окончательным решением приезжего из Благодатки. Впрочем, и спора на эту тему не возникало.
– Лёш, а как тебе храм?
– Я не знаток церквей разных, но этот какой-то он не наш. Куполов золотых нет!
– Ну, это другой стиль.
– На Исаакиевский чем-то похож, но там хоть один большой купол позолочен.
– Зато у этого ротонда с куполом и бельведер перекликаются с собором Святого Петра. Только колокольня тут трехъярусная, на конус, а у англичан прямоугольная, и колонный портик здесь в один этаж, а у лондонского собора – в два. Ну, тот, конечно огромный и фасад другой. Надо будет почитать о деталях. Вообще-то красивый собор, хотя ты прав – мало похож на русский.
– А вот этот белевед… – засмущался кавалер.
– Бельведером у нас называют небольшую башенку на крыше дома, обычно круглую с высокими окнами или колоннами, обычно для того, чтобы любоваться видом. Это мода пришла из Рима для католических и лютеранских храмов, хотя в Европе это дворец в стиле барокко. В Австрии его называют Венским Версалем.
– Возможно. В «Австриях» я не бывал. Только вот этот какой-то неправильный. Да и внутри мне не понравился.
– Это из-за росписи, – улыбнулась любительница истории. – В православных храмах редко увидишь сцены с апостолом Петром или пророком Моисеем.
– Это который евреев по дну моря провел?
– Так гласит книга Исхода. Вообще-то, Моисей – основоположник иудаизма.
– Православным-то это зачем? – пожал плечами парень.
– Так это храм Святого Мартина Исповедника, – улыбнулась Варя. – Был такой Папа Римский.
– Своих святых мало, что ли? – недовольно буркнул житель Благодатки. – Чудно…
Парень резко остановился, услышав мелодию вызова своего сотового. Быстро посмотрев сообщение на экране, взглянул на спутницу.
– Щипач! – он произнес это с таким удивлением, словно сам не мог в это поверить.
– Кто?
– Варь, ну, я же обещал Ольге… Еще тогда жучка на машинку воришки поставил. Он так плохо шифровался, что я его на раз вычислил по IР-шнику.
Алексей с надеждой смотрел на девушку, но она пока не понимала его.
– Короче. Если тот щипач запустит свою программу «фишинга», мне СМС-ка придет… Вот. Пришла.
– А банки работают в субботу? – все еще не понимала любительница истории.
– По выходным работают щипачи.
– Почему?
– Воры всегда работают, когда честные граждане отдыхают или спят. Почитай книжки, если не знаешь… Все, Варь, я бегу. У меня на Мишкином компьютере засада уже подготовлена. Надо брать тепленьким. Повожусь ночку, завтра расскажу.
Он уже хотел бежать, но обернулся.
– Слушай, ты со своими «фишерами» разберешься?
– Да, беги уже, защитник, – улыбнулась она. – Пусть только сунуться!
Девушка вернулась к храму, чтобы прочитать его полное название. Табличка на стене гласила «Храм святителя Мартина Исповедника Папы Римского (Вознесения Господня) в Алексеевской Новой Слободе». Ее удивило это сочетание католического и православного, но внимание привлекло расписание служб в храме. Оказалось, сегодня был день памяти апостола Иуды, брата Господня. Служба началась в 17.00. Любительницу истории заинтриговало то, что она не знала – как это Иуда был братом Спасителя.
История оказалась необычной, как и сам храм. Действительно, двое из двенадцати апостолов носили имя Иуды. Одного из них, по прозвищу Искариот мир знает, как предателя. Согласно Священному писанию он заведовал деньгами среди учеников Спасителя. Прозвище, скорее всего, связано с местом рождения – городом Кариот. Это был единственный урожденный в Иудее, остальные апостолы из Галилеи – окрестностей озера Кинерос, называемого в писании морем Галилейским.
Святого Иуду называют Иудой Иаковлевым, то есть Иуда брат Апостола Иакова, дабы не называть нескромно братом Спасителя, поскольку по сути это верно. Они были сводными братьями по отцу – Иосифу Обручнику, который после смерти первой жены во второй раз был обручен с Пречистой Девой Марией. Когда же дряхлеющему Иосифу пришло время делить землю между сыновьями, все, кроме Иакова, воспротивились поровну поделиться с младшим И