Давид Михайлович по привычке, молча, развел руки. Аудиенция закончилась. Нойману ничего не оставалось, как распрощаться. Выйдя из кабинета, он растерянно пытался понять, как шеф так легко «увел» у него книгу. Она дорогого стоила – уж никак не премия и пара путевок! Вот ведь, жучила. А? Весь отдел землю неделю рыл. Сколько разговоров с той девкой переговорили. Даже библиотеку пообещал организовать… Было обидно.
Зато Давид Михайлович просто ликовал. Удача! Какая удача! Сама пришла… Вот, чертовка. Хвостом вильнула и просто с неба свалилась в руки. Теперь с эдаким козырем на руках можно поиграть и с Ричардом. Понятно, что самому финансисту из Лондона храм в Москве безразличен, это кто-то более влиятельный на него давит в Англии… Впрочем, у них свои игрушки, у нас свои. Мы только ценник поменяем на этом храме, и все. С сегодняшнего дня сделка с «Мэйфер» в одну сторону, а храм – в другую. Был припевом, станет отдельной песней, а то – и ораторией. Теперь Давид Михайлович свою партию там исполнит, только подготовится…
– Неля, – ласково позвал он жену, – давай позавтракаем, да на работу пора. Понедельник – день тяжелый.
Всю дорогу до офиса на Солженицына Штейн обдумывал, как использовать неожиданно всплывшую информацию. Вот, англичане! Какой же гнилой народец! Такую мину подложить. И под «Вексель», и под многомиллионную операцию, и под его, Давида, репутацию. Ну, что же, мудрым помогает фортуна. Условия сделки меняются, сэр Ричард, – акции отдельно, храм – отдельно…
До начала заседания инвестиционного комитета директор «Векселя» продумал еще раз стратегию поведения и возможные проблемы. Несмотря на мрачную погоду за окном, настроение у финансиста улучшилось. Мотив некогда популярной песни вновь зазвучал в голове, только теперь непроизвольно проговаривалась вторая строчка, утверждающая, что каждая погода – благодать.
– Коллеги, – директор начал заседание, как всегда коротко и по делу, – хочу уведомить вас, что в связи с найденными мною документами по проекту «Мэйфер», мы можем не выполнять прежние условия по храму Мартина Исповедника. Это существенно упростит и схему проекта, и его стоимость. Если у кого-то есть возражения или предложения, прошу высказываться.
Он мельком глянул на вице-президента, тот утвердительно кивнул, и процесс пошел по кругу. Возражений не было.
– В таком случае прошу плановый отдел и бухгалтерию внести корректировку в смету и план работ. Прошу Жданович, Гербер и Федоровича лично проконтролировать исполнение и отредактированный вариант проекта «Мэйфер» передать в руки Станислава Львовича. Лично!
Давид Михайлович по привычке развел руками, говоря, что совещание закончено.
Сделав еще пару звонков, директор покинул офис, перенаправив все вопросы на вице-президента. Волна уверенности поднималась откуда-то изнутри, заставляя весь организм работать энергичнее, искать нетрадиционные решения. Хотя опыт подсказывал, что в таком состоянии лучше посмотреть на ситуацию с другой стороны, а пока, как гласит назойливая реклама – сделай паузу, скушай… что-нибудь хорошее.
Один из любимых пабов Давида Михайловича располагался в двух шагах от Тверской, в Малом Гнездниковском переулке. Он был открыт 24 часа в сутки и всегда радовал своими горячими закусками к свежему пиву. Обед или хороший ужин можно доверить какому-нибудь ресторану в зависимости от ситуации, но коротко встретиться с приятелем и просто поболтать «за жизнь» без «терок» лучше всего было в «Челси».
Стейки на гриле типа «Шатобриан» или «Нью Йорк» тоже можно было себе позволить, они здесь не жирные и вполне сочные, но это, если разговор затягивался на пять-семь кружек. Короткая встреча на кружечку пива с утра в понедельник просила горячей фирменной закуски «Челси».
– Привет, старый лис, – крупный мужчина с брюшком неожиданно вырос перед столом, за которым сидел Штейн.
– Ах, ты «старый барабан», – раскинув руки для объятья и вставая навстречу приятелю, приветствовал того Директор «Векселя».
– Судя по глазам, – приятель плюхнулся в мягкое кресло напротив, – зреет новая финансовая афера на сотню миллионов «зеленых».
– Да, что мелочиться-то, Жора, – в тон ему радостно откликнулся «старый лис».
– И это правильно! – интонацией и голосом Горбачева пошутил «старый барабан». – Только если бы твоя светлая голова не занималась «зеленью», а взялась за серьезное дело около ВВП, мы быстро достигли бы «консенсуса».
– Хорошую мысль стоит обдумать, – уклончиво откликнулся «старый лис». – Лучше расскажи, как съездил?
– О, интерес в глазах не случайный. Тогда тебе, мальчик, повезло. Дядя расскажет все, как на духу, «за этих англов и саксов», нагло именующих себя сэрами и пэрами.
Он припал к свежему пиву, словно жажда мучила его неделю.
– Вот в России, приятель угостит свежим пивком и хорошей горячей закуской, как эта, и душа возрадуется. Несмотря на их название «Челси». Там же, брат мой по несчастью, – в лучшем случае тебя ждет травяной чай и пудинг. Насколько я помню, твои дети выросли, а то бы я подсказал, с чем это сравнить.
Они чокнулись, и гость через минуту показал официанту пустую кружку.
– Все так плохо в коварном Альбионе? – усомнился «старый лис».
– Я тебе расскажу. Как другу детства… Официант поставил перед рассказчиком новую кружку с пенной шапкой.
– Представь, – они чокнулись, – мой партнер знакомит «наивного чукотского вьюношу» в моем лице с настоящим сэром. Шикарный костюм, трость с серебряным набалдашником, платочек в кармане, часы от Филиппа Картье, гаванская сигара… Причем, мне не предложил. Жмот!
Крылышки, ребрышки, наггетсы и нюрнбергские колбаски помогали рассказчику.
– Мы перетерли тему о гражданстве, инвестициях и адвокате для договора на покупку дома. Этот сэр дает красивую визитку со своим номером счета в банке, обещает через неделю все устроить, и смело называет свои комиссионные. Миллион их фунтов!
Они опять чокнулись, и жажда выразилась новым бокалом с пенной шапкой.
– Мужчина с гаванской сигарой уходит, оставляя невзначай толстый деловой еженедельник с фотографией на третьей странице. Он и принц Чарльз на охоте… Ну, впечатляет!
– Покажешь? – «старый барабан» только отмахивается.
– Через неделю являюсь по сигналу этого сэра на прием в какой-то приличный дом. Для чего приобрел за пять штук костюмчик. Заметь, в их стране доллары не «катят». Среди смокингов и декольте никак не могу найти этого мужчину с гаванской сигарой…
Кружка вновь опустела, и официант уже стал нарезать круги поблизости.
– Ловлю халдея и показываю ему красивую визитку. Он вежливо приглашает пройти за ним в соседнюю комнату. Там мальчишки перекинулись в картишки. Халдей на серебряном блюдечке подает сэру его же визитку и кивает в мою сторону. Сэр прячет в карман визитку, брезгливо окидывает взглядом мой новый костюм и отрицательно мотает головой. Халдей мне это в более вежливой форме повторяет, что сэр не имеет честь быть знакомым с «наивным чукотским юношей». Гоню его пинками к мужчине с сигарой. Эффект тот же. Ну, тут моя еврейская кровь взыграла…
Кружка вновь пустеет, но пожар в груди не утихает.
– У них там с охраной все в порядке. Похоже, не я первый… Вот такой «кидок». Только не трепись. А?
– Ты меня знаешь, «старый барабан», – сочувственно качает головой Штейн. – Закажи себе стейк и пивка. Все за мой счет. Извини, бегу…
Дождь не переставал моросить, и для кого-то это было недобрым знаком. Папа всегда твердил Давиду – «Не дружи с неудачниками и глупцами. Это заразно».
Золотые слова папы не зря вспомнилось Президенту «Векселя» по дороге на вторую встречу.
Как обычно в подобных случаях, он отпустил водителя за квартал. Потом прогулялся с зонтиком к двухэтажному зданию частной гостиницы. Заказав хороший фуршет на двоих в номер, Президент погрузился в раздумья. Нужно было временно тормознуть затею с храмом, но так, чтобы не оставить впечатление легкомысленного человека. В деловых кругах иногда лучше потерять некую сумму, чем репутацию.
Дождь все накрапывал, и даже просвета на горизонте не было видно. Владимир позвонил в дверь точно в назначенное время. Поставив зонтик в прихожей, он прошел в комнату и словно случайно завел беседу о выходе Великобритании из Евросоюза и возникающих в связи с этим проблемах. Штейн быстро понял намек и поведал, что совершенно неожиданно для деловых кругов Банк Англии понизил ключевую ставку ниже четверти процента. В банковской сфере сразу возник переполох. Это, конечно, не фатально, но стоит немного подождать с совместными проектами.
Владимир намекнул, что его руководство считает перспективу взаимоотношений католической и православной церквей крайне важной, но процесс этот нельзя ускорять или втискивать в какие-то жесткие рамки. Он даже вернул флэшку с электронными копиями документов в знак доверительных отношений и заверил о готовности рассматривать подобные вопросы в будущем.
Распрощались они с Владимиром по-дружески. Умение прислушиваться к собеседнику в таких вопросах – великое дело. Оно подсказывает, когда нужно рубить с плеча и рвать по живому, а когда замереть и не дышать. Прежде всего на цыпочках походить вокруг да около, разнюхать и понять, чтобы всегда оставаться победителем. Пусть с маленьким, но плюсиком.
Штейн решил больше не возвращаться в офис, а позвонить Лиле. Что-то ему подсказывало, что сегодня брюнетка будет гораздо понятливее и сговорчивее на нескромные намеки и предложения. Чутье финансиста настойчиво шептало – сегодня именно тот день, когда стройную сотрудницу партнера из Англии можно и нужно пригласить на ужин в эти апартаменты, а не какой-то ресторан. Они еще посоревнуются, кто незаметнее может расставлять ловушки и хитрее плести интриги. Подумав, Давид заказал хорошее шампанское в серебряном ведерке, а на закуску к нему икорки.
Сегодня был его день. Штейн уже не сомневался, что Лилия получит такие же указания от Ричарда, как и Владимир от своего боса. Все ниточки будут на руках у Президента «Векселя», и он сплетет грядущим вечером тэмари без единого узелка.