— Джейсон… — произнесла она.
— Ну?
Мисс Хендерсон слегка спустила рубашонку с плеча.
— Ну?
— Я готова заработать на свое содержание!
— Ты говоришь как рабыня, — пристыдил ее я.
— Рабыни не зарабатывают на свое содержание, а делают, что им велят, — возразила она.
— Будь ты рабыней, ты тоже подчинялась бы?
— А куда бы я делась? Мне бы пришлось.
— Это верно.
Беверли заглянула мне в глаза и поняла: это и вправду верно.
— Интересно, вышла бы из тебя хорошая рабыня? — промолвил я.
— Обрати меня в рабство, вот и увидишь.
— Я бы рад, но ты женщина с Земли.
— В этом мире полным-полно женщин с Земли, которые теперь ублажают своих хозяев.
Я смерил ее взглядом, и Беверли неожиданно опустилась передо мной на колени.
— Обрати меня в рабство, — умоляюще произнесла она. — Я буду для тебя хорошей рабыней.
— Встань, — смущенно попросил я. — Неужели такой плохой феминист, как я, должен напоминать тебе о том, что такое достоинство женщины?
— Здесь Гор, а не Земля, и все, чему я верила на Земле, там и осталось. Я многому научилась…
— Встань, — повторил я.
— На Горе, — продолжала Беверли, — мне не нужно притворяться. Здесь мне нет нужды прикидываться сторонницей ложных взглядов. Я наконец обрела право быть женщиной.
— Встань! — крикнул я.
— Выполни мою просьбу, пожалуйста! — взмолилась Беверли.
— А ну встань сейчас же! Мне стыдно за тебя!
— Нет, Джейсон, ты не прав. Я была честна перед тобой, а ты пристыдил меня за необдуманную честность. В каком-то смысле это моя вина, ведь ты все еще человек с Земли. Мне следовало иметь это в виду.
— Тебе попросту нужно вести себя по-другому.
— Но мои желания именно таковы!
— Измени их.
— Я не могу, — сказала Беверли.
— Но наверняка хочешь.
— Нет, — сказала она, — уже не хочу. Я полюбила эти желания. Они отражают мою глубинную суть.
— Раз уж тебе не под силу отказаться от столь постыдных желаний, ты должна скрыть их. Сделать вид, будто у тебя их нет.
— Зачем?
— Может быть, затем, чтобы твое поведение согласовалось с базовыми социальными ценностями.
— Здесь не Земля! Так с какой же стати я должна подстраиваться под моральные нормы другой планеты?
— Понятия не имею, — честно признался я. — Это какой-то дурной сон!
— Мужчины и женщины имеют свои достоинства и свои недостатки, но каждый хорош именно на своем месте. Достойное в мужчине является недостатком в женщине, и наоборот. Мнение же о том, будто мы одинаковы, совершенно несостоятельно.
— Может быть, и так, — сказал я.
— Почему ты позволяешь робким, лживым и мелким людям навязывать тебе свои взгляды?
— Не знаю, — отозвался я.
— Где доказательства того, что провозглашаемые ими принципы верны?
— Я не встречал таких доказательств.
— Следуя подобным принципам, человек оказывается в разладе с самим собой, а это приводит его к мучениям, физическим и духовным. Расстройство здоровья способно укоротить жизнь. Можно ли считать верными принципы, руководствуясь которыми человек приводит себя к краху? Не являются ли они порождениями больного воображения? Неужели самообман и нелепое самоограничение должны считаться нормой?
— Не знаю!
— Прошу прощения, если я тебя смутила.
— Ступай в свою комнату.
— Ты отказываешь мне как женщине?
— Отправляйтесь к себе, мисс Хендерсон.
— Слушаюсь, — ответила Беверли, — ты ведь меня содержишь.
С этими словами она повернулась и направилась к лестнице, но у подножия ее вновь обернулась ко мне.
— Я все еще готова отработать свое содержание.
— Ты земная женщина, так что тебе необязательно отрабатывать содержание.
— Отведи меня на рынок.
— Зачем?
— Может быть, какой-нибудь мужчина пожелает меня купить.
— Но ведь я не отказываю тебе в свободе.
— Ты поступаешь гораздо хуже: отказываешь мне в рабстве.
— Ты начинаешь меня сердить.
— Тогда избей меня, изнасилуй и посади на цепь.
— Иди в свою комнату и не гневи меня, — предостерег я.
— Следует ли мне раздеться и ждать, когда ты захочешь воспользоваться мною?
— Этого не будет.
— Ясно. Ты благородный землянин, и наедине с тобой порядочной девушке ничто не угрожает.
Я промолчал.
— А на девушек из таверны твое благородство не распространяется?
— Они всего-навсего рабыни.
— Понятно, — сказала Беверли. — Знал бы ты, как я завидую этим жалким созданиям.
— Не завидуй, не стоит. Ты не знаешь, каково быть рабыней.
— Я была рабыней, — напомнила она.
— Тебя всего лишь выставили на продажу. Ты не имеешь ни малейшего представления о том, каково быть настоящей рабыней.
— Надень на меня ошейник и научи этому.
— Ты женщина с Земли, — повторил я. — У меня нет намерения тебя обижать.
— Большое спасибо, — язвительно произнесла Беверли. — Как тебе будет угодно, ты ведь меня содержишь.
Я потянулся к кошельку, чтобы дать ей денег, открыл его и удивленно поднял брови.
— Что такое? — спросила она, заметив мое изумление.
— Да вот… Ничего подобного у меня еще не было! — С этими словами я достал из кошелька какой-то незнакомый предмет.
— Что это?
Я медленно повертел пальцами осколок полированного камня. Похоже, будучи целым, он имел форму конуса. Фрагмент размером примерно с кулак имел желтоватый цвет, с прожилками и осветлением, особенно заметным на месте скола.
— Что это? — повторила Беверли.
— Уверенности у меня нет, — ответил я, — но сдается мне, это топаз.
14. ЛОЛА
Купив все, что нужно, я вернулся домой, закрыл за собой дверь и запер ее на засов.
— Кто там? — крикнула с верхнего этажа мисс Хендерсон.
— Это я, Джейсон. Рабыня не в счет.
— Кто?
— Разве не ясно? Рабыня. Я зову ее Лола. Мне это имя показалось подходящим, поскольку именно так ее называли в Доме Андроникаса.
— Кто это? — спросила Лола, и я улыбнулся про себя. В присутствии постороннего мужчины она никогда не позволила бы себе столь вольного вопроса.
Мисс Хендерсон стояла на вершине лестницы, пребывая в полном ошеломлении. Купив рабыню, я, похоже, выбил ее из колеи.
— Хорошенькую женщину держишь ты в своем доме, господин, — заметила Лола. — Причем, как я вижу, без ошейника. Похоже, Джейсон, с того времени, как мы виделись в Доме Андроникаса, ты не слишком изменился.
— Нахальная рабыня! — воскликнула мисс Хендерсон, покраснев от гнева. Это было особенно заметно, поскольку с той самой ночи, когда я запер ее в чулане, она не носила больше домашней вуали.
Заметив, что Лола обратилась ко мне по имени, я решил, что это обойдется ей в пять дополнительных ударов плетью.
— Нужно сделать покупки, — сказал я мисс Хендерсон, — Займись этим.
— Не хочу, — заявила Беверли.
— Займись этим! — повторил я, повышая голос.
— Да, Джейсон, — сердито отозвалась она, после чего спустилась по лестнице, взяла из ящика кухонного шкафа несколько монет, подняла засов и ушла.
Я снова запер дверь.
— По крайней мере, — промолвила, поглядев на меня, Лола, — моя рабская доля не будет тяжелой.
Я нашел ее ближе к полудню, во время обеденного перерыва, когда прогуливался забавы ради по портовому рынку. Там по дешевке продавали девушек, среди которых попадались и настоящие красотки, а смотреть, как продают красивых женщин, приятно каждому мужчине.
Она, нагая, стояла на коленях на грубых смолистых досках помоста для торговли. Было жарко, и на шершавом дереве выступали капельки смолы. На запястьях женщины красовались кандалы, короткой цепью прикрепленные к ввинченному в доски массивному железному кольцу.
— Никак Лола! — невнятно пробормотал я, поскольку рот мой был набит еще непрожеванным мясом.
Узнав меня, девушка вздрогнула. Торги еще не начались.
— Сколько хочешь за эту? — спросил я торговца, державшего ключи и плеть.
— Десять медных тарсков.
— По рукам, — сказал я.
— Нет! — крикнула она.
— Заткнись, шлюха! — рявкнул на нее работорговец.
Я достал из складок туники монету соответствующего достоинства. Кошелька у меня с собой не было, ибо я, как правило, не брал его с собой на работу.
— Не продавай меня ему, — взмолилась девушка, — пожалуйста!
В ответ торговец наградил ее увесистым пинком, и она умолкла.
Получив деньги, купец снял с нее оковы и ошейник.
— Идем, — сказал я ей и двинулся своей дорогой. Лола, как была обнаженная, спустилась с помоста и последовала за мной, держась позади. Убежать она не пыталась, ибо хорошо знала, что на Горе побег невозможен.
Остановившись у портового склада, я получил жалованье за полдня, и мой работодатель отнесся к этому с пониманием, ибо видел, что я приобрел нечто, представляющее интерес. Ясно было, что мне не терпится доставить свою покупку домой.
— Эй, Джейсон, — крикнул мне один из парней. — Иди лучше поработай, а девку оставь здесь, на складе. Мы с ребятами о ней позаботимся. Не бойся, от нее не убудет.
Грузчики разразились хохотом.
Усмехнувшись, я помахал им и направился прочь.
— Поимей ее разок за меня! — крикнул вдогонку один из моих товарищей.
— Плохо же они тебя знают, — с горечью сказала Лола.
Я оставил это без внимания.
По дороге мне пришлось задержаться на рынке, чтобы сделать кое-какие приобретения. По моему разумению, этим вещи могли пригодиться.
— Зачем ты покупаешь плеть? — спросила рабыня.
— Потерпи, — ответил я. — Может быть, скоро узнаешь.
Помимо плети я прикупил оковы, веревки и еще кое-какие мелочи. Причем кое-какие из этих специфических предметов приобрел в двойном комплекте.
Кроме того, уже ближе к дому я присмотрел для Лолы рабскую тунику и завернул в кузницу, где с рабыни сняли мерку и быстренько подобрали подходящий ошейник. Следуя моим указаниям, на нем сделали надпись. Ошейник и два привязанных к нему ключа отправились в мешок.