– Да.
– А что будет, если когда-нибудь они вновь встретятся? Я имею в виду, встретятся в новом теле. Возродится ли былая личность?
Фугильен рассмеялся:
– Нет Гартош, не возродится.
– Но почему? Ведь две основные сущности снова будут в одном теле!
– Не будут, – мягко, но решительно перебил рассуждения Оскола жрец. – Высшими силами определенно: душа и дух, побывавшие в одном теле, больше никогда в одно тело попасть не смогут. Таковы правила, и нарушать их не может никто, даже боги.
– Но почему? – не унимался Гартош.
– Не знаю, – пожал плечами жрец. – Думаю, высшие силы так создали мир именно для того, чтобы каждая новая жизнь приносила новую личность, единственную и неповторимую.
Гартош помрачнел, он хотел услышать другое.
– Да ты сам подумай, – принялся объяснять собеседнику Фугильен. – Как может возродиться старая личность, если и дух и душа уже успели побывать в новых телах и прожили новую жизнь. Даже если теоретически допустить, что их воссоединение возможно, все одно, исходя из опыта других жизней, образуется совершенно новая личность.
– Вы все доходчиво объяснили, – согласился Гартош, – но так хотелось надеяться…
– Не тешь себя напрасными надеждами. Единственное что могу сказать тебе в утешение, твой отец прожил славную жизнь и погиб геройски. Я нисколько не сомневаюсь, что в новой жизни, в новом цикле, его душа и дух пройдут не менее славный путь. Я думаю, что любой из настоящих мужчин, был бы горд такой жизнью.
– Да, достопочтенный, вы правы. Моему отцу не за что стыдится прожитой жизни. Постараюсь и я не опозорить род Осколов.
XV
За последние дни ситуация на фронте особо не изменилась. Обе стороны порядком выдохлись в последних боях – как в военном, так и магическом плане – поэтому усиленно восстанавливали и наращивали силы. Виктания готовилась к наступлению, Гроброс к обороне, и никто уже не верил, что у загорской империи хватит сил продолжать наступление. Кентавры ушли, и ведьм больше не было слышно, так что, судя по всему, Гробросу самостоятельно придется защищать захваченную территорию – немалую нужно сказать территорию. Но защищаться загорцы умели, и примером мог послужить Шерамский плацдарм.
Война становилась все более прогнозированной, и время больше играло на стороне гробросцев, давая им возможность лучше закрепиться. В Виктании все это понимали, но понимали так же, что спешка может привести к еще более тяжелым последствиям. Поэтому к наступлению готовились основательно, стараясь переиграть противника по всем пунктам.
Единорогов на несколько дней оставили в покое, и дали возможность хоть немного привести себя в порядок. Гартош горько усмехался: командором сейчас его можно было назвать с большой натяжкой. В строю осталось меньше двух тысяч, да и то, от нескольких сотен толку пока было не много, одни после ранений, другие только сели на единорогов и не успели освоиться. Полностью готовых к бою насчитывалось полторы тысячи, что уже не являлось такой грозной силой, какой был Черный Легион всего пару недель назад.
Для восстановления легиона требовались колоссальные усилия, средства, и главное, время. А вот времени как раз не хватало. Гартош делал все возможное, чтобы укрепить, восстановить легион, но преуспел немного. В Тороне ему сообщили, что необходимых средств сейчас нет. Из Волшебного королевства пришла весть о том, что не могут дать единорогов, тем более столько, сколько запрашивает командор Черного Легиона. Умелых бойцов, хоть немного владеющих магией, добровольно не желало отпускать ни одно подразделение, а без таких людей невозможно создать элиту элит. Вот и приходилось довольствоваться тем, что осталось. И Гартош понимал, до конца военной кампании вряд ли удастся поправить положение в легионе.
Вскоре единорогов подключили к подготовке к наступлению, и на них снова ложилась транспортная функция. Нужно сказать, что в этом были и положительные моменты, ведь именно в подпространственых переходах и проявлялась наибольшая польза от единорогов – возникнуть в необходимом месте и нанести неожиданный удар. А с выполнением транспортных поручений можно было совместить две полезные задачи: и фронту помочь, и единорогов потренировать, особенно новых.
За правильной нагрузкой на своих подчиненных командор следил лично. За прошедшую неделю они перебросили со среднего востока страны всего два пехотных легиона и несколько стрелковых полков – не бог весть что, но все же, из таких крупиц и складывалась победоносная армия. Гартош впервые видел такое скопление войск. На несколько латонов, вдоль всей линии фронта, все было забито подтянувшимся войсками. И новые части все прибывали и прибывали.
На фронте сосредоточили большую часть Южной армии, почти всю Центральную армию, а так же многочисленное ополчение. После последнего вторжения Гроброса, в Виктании сделали правильные выводы и большую часть войск держали поближе к Шерамскому плацдарму. Сейчас ожидали подхода частей, которые смогла выделить Северная армия, да подразделений с метательными орудиями, которые двигались медленнее всего. Радовало то, что Тарт не остался в стороне и выделил многотысячную конницу в помощь своим северным соседям.
…Но вот все необходимые войска собрались возле фронта, и вновь пришло время столкнуться двум сильнейшим армиям Иктива.
Гартош со своими полковниками находился на командном пункте вновь созданной центральной ударной группы, которая в этот раз начинала наступление. Здесь же находился и Лисван, недавно спешно и без всякой помпезности принявший императорскую корону, и новый главнокомандующий – генерал Авитель, пришедший на смену Дангалу из Центральной армии.
– Смотри, – шепнул Гартошу всезнайка Вирон, – на левом фланге назревает что-то магически грандиозное.
– Не зря там собралось столько магов, – согласился Гартош.
И действительно, на месте предполагаемого прорыва собралось около сотки магов, выстроившихся в замысловатую фигуру. Всем там заправлял Гнивер, а в помощниках у него ходили Гремольд и Лапога. Больше всего магическая фигура походила на огромный тризуб, направленный остриями в сторону врага. Наконец все участники сего магического действа заняли свои места. Встали на острия и ведущие старшие маги. Что характерно, перед тризубом не находилось виктанийских войск, что наводило на определенные размышления.
– Вот сейчас дадут, – предупредил Вирон.
И земля вздрогнула. От основания трезуба к остриям, словно пробежала волна, и, не останавливаясь, а все разрастаясь в ширину, гигантский вал устремился на укрепленные позиции врага, буквально проминая на своем пути землю. Вал шел на самые мощные укрепления, которые гробросцы сумели возвести на этом участке фронта – целую крепость, хоть и деревянную.
На крепостных стенах забегали. Появились и маги, пытающиеся остановить разрушительную лавину. Но судя по тому, что вал только набирал скорость, а самые понятливые маги вдруг ушли в подпространство, дело это оказалось бесполезным.
Вал ударил в уже опустевшие стены и вверх взлетели бревна, земля, смешно дергающие руками и ногами человечки. А через несколько секунд, до командного пункта донесся звук оглушительного удара. Гартош потряс головой, выбивая из ушей воздушные пробки.
– А представляете, что творится в непосредственной близости от удара? – крикнул он полковникам.
– Думаешь нас пошлют? – не расслышал вопроса Алькон, зевая ртом словно выброшенная на берег рыба.
Не расслышавший ответа Гартош кивнул, и Алькон тут же засобирался в свой полк, но Вирон поймал его за руку и недоразумение разрешилось. Друзья вновь уставились вперед. А посмотреть действительно было на что.
Крепостные укрепления шириной латонов в полтора перестали существовать. Судя по разрушениям, а так же по разбросанным трупам людей и животных, разрушительный вал прокатился на глубину не менее пяти латонов, не оставив ни кого в живых.
– И не помогли никакие защитные заклинания, – довольно произнес Вирон.
– И не таких сусликов выливали, – подтвердил Гартош.
– Научились наконец, – поделился своим мнением и Алькон.
– Вот именно, что научились, – подтвердил Вирон. – Больше всего это походит на то, как гробросцы проломили наши позиции, сначала на Шерамском плацдарме, а затем на южном участке фронта, когда кентавры прорвались.
– У наших все-таки масштабы поменьше, – заметил Гартош.
– Ничего, главное что получилось, – не терял оптимизма Вирон. – А потом и мощность добавят.
Их дискуссию прервали появившиеся на поле войска. Пехота походными колонами спешила войти в пролом. Обгоняя пехотинцев на восток устремилась кавалерия. Следом потянулись и метательные орудия. Пришедшие в себя гробросцы, так же направили к месту пролома все что имели в наличии. А имели они на этом участке не много, так как не ожидали нападения на самый укрепленный участок.
Перебравшаяся через обломки крепости кавалерия, уже сцепилась с разрозненными отрядами противника, не давая им занять выгодные позиции. Пехота растеклась по равнине во все стороны, расширяя захваченную кавалерией территорию. Пока все шло как планировалось – противника удалось захватить врасплох и преодолеть укрепления без потерь. Теперь стояла задача, продвинутся как можно дальше вперед, закрепится там, вынудить противника наступать, а не обороняться, не дать ему отсидеться на укрепленных позициях, и после того как он вымотается, продолжить наступление. Тактика проста, но эффективна. Правда она не давала быстрых результатов, зато позволяла минимизировать потери.
Гартош заметил, как к высшему командованию со срочным докладом подошел офицер связи. После короткого совещания Морган нашел взглядом Гартоша и приглашающее махнул рукой.
– Если опять кого-то катать, скажи, что мы спим, – посоветовал Алькон.
– Угу, – буркнул Оскол и поспешил к начальству.
На небольшом столе уже разложили карту, как успел рассмотреть командор единорогов, предгорья Межевых гор.