— Ты не перебарщиваешь, как с рагу? — засомневалась Дилла. — Теперь любому станет ясно — нам есть, что скрывать.
— Лучше так, чем если Рыжика выследят. Бор старается не замечать, чего не надо, но Кедар умеет задавать вопросы.
— Лейн, — Дилла взяла его за руку, — ты помнишь, что мне обещал? Выкладывай, какой заговор вы сплели с Бором?
— Не сейчас, ладно? — Лейн сжал её пальцы. — Я уже сам не уверен, что мне следует делать и чего не следует. Пусть сначала Рыжик заговорит.
У Диллы неприятно заныло под ложечкой. "Давай уйдем, — хотела она сказать. — Возьмём Рыжика и уйдем на Дороги. Пусть Бор сам разбирается со своими проблемами. Ты не обязан его спасать. А весь этот мир — тем более".
— Ладно. Только ничего не делай один, без меня.
— Не буду. — Он приподнялся на цыпочки и поцеловал её. — Мы ведь теперь вместе, правда?
— Да. — Дилла стрельнула глазами по сторонам. Людей поблизости нет, это прекрасно. — А если мы свернём вон к тому стогу, то будем совсем-совсем вместе…
— Виви-Диви-Ви!
Дилла заглянула через плечо Лейна, остановившегося в дверном проёме. Комната уже не была пустой. Строго говоря, она и на комнату уже не походила. Скошенная трава ожила, пучками вросла в щели между каменных плиток пола. Повсюду лежали кучки листьев — не сухих и ломких, а словно бы только что опавших с сотни разных кустов и деревьев. Ни на секунду не переставая чирикать, Рыжик хватал их охапками, карабкался на стул, потом на стол и подбрасывал листья к потолку. Большая часть падала на пол, но некоторые слипались в подобие птиц и кружили по комнате, присаживались на полки, даже пытались вить гнезда. Разоренный гербарий с пустыми страницами валялся в углу.
"Лейн его убьет!" — мелькнула у Диллы беспомощная мысль.
— Балбес! — Она протиснулась мимо остолбеневшего Лейна, подняла альбом и сунула под нос Рыжику. — Зачем ты это сделал?!
Рыжик перестал прыгать, с обидой посмотрел на альбом, потом на Диллу. Он явно не понимал, за что его ругают.
— Давай, быстро собирай, как было! — Дилла открыла альбом. — Ну?
Рыжик понурился и упрямо засопел. Дилла в сердцах отвесила ему подзатыльник.
— Не трогай его!
Лейн отмер и, осторожно обходя кучи листьев, подошел к Рыжику. Сел перед ним на корточки.
— Не бойся, я не сержусь. А ты знаешь, что листья умеют танцевать? Нет? Я тебя научу.
Тонкие пальцы Лейна запорхали над кучей листьев, поднимая их в воздух. Глаза Рыжика восторженно засверкали, он тоже поднял руки — не повторяя жесты Лейна, а дополняя их. Дилла отступила к двери.
"Руки… — Она ошеломленно следила за слаженными движениями двух совершенно разных существ. — У них же одинаковые кисти рук. Только у Рыжика меньше, поэтому сразу не заметно!"
Длинные пальцы, каждый с четырьмя фалангами. Узкие ладони, перламутровые заостренные ногти, аккуратно подпиленные у одного и обломанные у другого. Руки лучника и творца. Руки сида. Но как такое возможно?
А листья кружились, выписывая воздушные пируэты, собирались в фигуры танцовщиц в пышных юбках… Несколько раз Рыжик принимался щебетать. Лейн пытался подхватить мелодию, но не попадал в ритм. В такие моменты листья падали на пол.
"Он не химера, — отчетливо поняла Дилла. — Но и не родился таким. Лейн ошибся. Великий Хаос, кажется, я знаю, как его изменили!"
Лейн устало откинулся, почти упал на цветочный ковер.
— Всё, представление окончено.
Рыжик вздохнул и принялся сгребать разлетевшиеся листья в кучу. Лейн посмотрел на Диллу.
— Я должен узнать, кто это сделал.
— Он уже мертв.
— А если нет, я найду его, Дилла, клянусь. И упокою на веки вечные.
— Ты тоже понял, да? — Дилла кивнула на шебуршащего под листьями Рыжика. — Я про такое только в сказках слышала.
— Я тоже, — Лейн заговорил низким, зловещим голосом: — Я выполню твое желание, но за это ты отдашь мне свои глаза… Или сердце. Или руки.
— Но зачем? Я понимаю, если бы создали красавицу или непобедимого воина. Но вот это недоразумение? Тем более, их было пятеро.
— Это как раз объяснимо. С каждым разом эксперимент получался всё удачнее. Бор говорил о троих, так? Значит первые двое не прожили долго.
— Меня больше удивляет, что даже один выжил. Представляешь, каково это, когда отрезают родные руки и приращивают чужие? А может, не только руки. Что осталось у Рыжика от прежнего тела?
— Воистину, работа истинного гения, — с холодной ненавистью произнес Лейн. — Никаких следов сращивания не заметно. Где же этот проклятый маг взял сидов для своих экспериментов?
— Может, это были не сиды, а кто-то похожий? Мы ведь не видели местных фэйри.
— Возможно. — Лейн погладил ближайшую куртинку травы. — Едва ли он искал расходный материал в других мирах. Если я правильно понимаю, какую он цель перед собой ставил.
— И какую же?
— Власть, Дилла. Но не над людьми, нет. Над этим миром. Я еще не разобрался, как связан Рыжик, те два дерева, война, нежить в лесу и тот факт, что магия здесь почти иссякла. Но связь есть, нутром чую. В Рыжике кровь лесных духов. Он очень сильный. Это "недоразумение", как ты выразилась, при должном обучении, способно стать величайшим магом жизни.
— А ты можешь его научить?
— Едва ли. — Лейн протянул ей руку. — Помоги встать.
— Но у вас же получилось колдовать вместе?
— Виви-Ди-Диви! — Рыжик, незаметно подобравшийся сзади, осыпал их листьями.
Лейн чихнул, Дилла усмехнулась.
— И что означает это виви-диви?
— Я! — Рыжик гордо выпрямился, даже приподнялся на цыпочки и вытянул вверх уши. — Это я!
— Красивое имя. Тебе подходит. — Дилла опустилась на колени и осторожно привлекла его к себе. — Диви, а ты помнишь, кто тебя… С кем ты жил раньше?
— Один, в лесу. — Он присмирел.
— Один? Ты же показывал, что вас было сначала пятеро, а потом трое?
— Сестрёнки исчезли. Давно. — Диви посмотрел на свои руки. — А братья потом… в лесу. Их костлявые поймали. А я убежал и спрятался… У нас праздник будет?
— Обязательно. — Лейн придвинулся к ним. — Но сначала постарайся вспомнить, где ты жил до того, как попал в лес?
Диви почесал за ухом.
— В палатке в саду. Она зеленая была, как твой плащ. Мы там молоко ели с кашей и сказки рассказывали…
Он вдруг сморщился и затрясся.
— А потом больно было! И дым. Все кричали…
Лейн с досадой цокнул языком.
— Негусто. А что кричали, помнишь? Может, имена какие-нибудь?
Диви сдавленно всхлипнул.
— Он сказал — бегите! И мы побежали… Я на дерево залез, потом на другое перепрыгнул. И так до поляны. Они меня не догнали.
— Кто? — спросила Дилла.
— Да костлявые же! — Диви всплеснул руками, в отчаянье, что его не понимают.
— У него всё перепуталось в голове. — Дилла погладила пушистые рожки. — А что ты делал в лесу, когда остался один?
— Прятался. — Диви вытер нос о рукав Диллы. — Я нору нашел под деревом. И спал. Долго. Ел иногда. Там ягоды росли и яблоки большие, вкусные. А вода плохая была. Потом опять спал. А потом проснулся и не заснул больше. Костлявые выли страшно. Я подкрался посмотреть. Увидел вот это, — он показал на окно, за которым блестел золотой плющ, — красивое. Я его на себя намотал. А оно вдруг дёрнуло и потащило!
— Та-ак… — Лейн что-то подсчитал на пальцах. — Спячка — это многое объясняет. Диви, а ты сможешь найти то дерево с норой?
— Там костлявые! — Он испуганно округлил глаза.
— Нет больше костлявых, мы их победили. — Дилла встала. — Но сегодня мы не пойдем никуда дальше кухни. Хватит воспоминаний. У нас праздник!
Глава 19
Глава 19. В осаде
«Страдание за друга удваивает дружбу».
Шотландская пословица
Как же ему обрыдло притворяться!.. Бор угрюмо кивал, пропуская мимо ушей половину слов Кедара. "Опасность для всего мира", "ответственность", "высшая цель" — всю эту бредятину людям в мозги вкручивай. А ему, Бору, на ваш мир плюнуть и растереть. Кто думает иначе, тот не знает гоблинов.
— Как они попадают к лесу, минуя город?
Прямой вопрос не проигнорируешь.
— По туннелю. — Бор изобразил руками трубу. — В одном месте вошёл, в другом вышел.
— Так же, как ты это делаешь?
Бор кивнул. Он не раз проделывал туннели, выполняя поручения и самого Кедара, и его отца.
— Проследить за ними во время перемещения можно?
— Нет.
— Тогда отправляйся к лесу. Спрячься, чтобы они тебя не видели, и следи. Меня интересует, с чем они придут и, особенно, с чем вернутся. Или с кем. Сразу же доложишь мне.
— Да, господин.
— Всё, иди.
В дверях Бор едва разминулся с секретарем, который на вытянутых руках нес серебряный поднос.
— Господин Кедар, пришел следопыт, которого вы отправили к Сердцу-на-Двоих. Он принес вот это.
Бор сглотнул. На подносе кверху лапками лежала зеленая птица, слабо подергивающая крыльями. Секретарь поставил поднос на стол и тут же отступил. Кедар брезгливо тронул птицу посеребренным стилом.
"Тупица, при чём тут серебро! — Бор не сводил глаз с подноса. — Она живая! Великий Хаос, как быстро! Хорошо, что я отправил весточку… Началось… О боги, началось! Кто же из них? Лиик или Диви? Или всё-таки…"
— Это что, шутка? — в голосе Кедара отчетливо прозвучала угроза. — Зачем он притащил ко мне эту дохлятину?
— Гос-сподин… — секретарь дрожащим пальцем указал на поднос. Птица еле слышно пискнула и рассыпалась на зеленые листья.
Кедар отдернул стило. Наклонился и втянул ноздрями воздух над листьями.
— Вот как… Бор, вернись! Мой приказ отменяется. — Он сел за стол, быстро написал несколько строчек на листе бумаги, сложил, запечатал и протянул секретарю. — Доставить командору. Быстро!
Секретарь метнулся за дверь. Кедар посмотрел на Бора ничего не выражающим взглядом.
— Эти ваши туннели можно открыть прямо из дома? Да или нет?
— Да. — Бор сразу догадался, к чему приведет его ответ. Но что толку? Он не может промолчать.