́да — железная, шоссейная или грунтовая дорога в прифронтовой полосе, проходящая параллельно линии фронта. Используется для быстрой переброски войск на другие участки фронтов.]. С юга сейчас на московское направление они будут перебрасывать силы. Это яснее ясного. Пару танковых батальонов и до полка пехоты они в течение нескольких часов смогут развернуть на нас. А прошло уже больше двух часов. Ну, что думаешь, танкист?
— Сейчас на замерзшей земле следы танков особенно заметны, в отличие от следов грузовиков. Да и те наследят, если по замерзшим лужам проедут. Нам нужно разделиться, товарищ майор. Как минимум на три части разбить колонну и идти разными дорогами.
— Дело говоришь, одобряю, — кивнул Лацис. — Во-первых, они не будут знать, по какой дороге нас преследовать. Во-вторых, они могут подумать, что нас гораздо больше, чем видела погибшая группа фельдполиции. Это заставит их действовать более осторожно и даст нам время. Ну и, третье, младший лейтенант. Той группе, которую настигнут немцы, придется брать на себя роль арьергарда и держать немцев, пока остальная часть выполняет основную задачу. Карту свою, говоришь, танкистам подарил, ладно, давай на мою посмотрим.
— Леса, — Соколов ткнул кончиком карандаша в значки, указывающие преобладающий вид древесной растительности. — Здесь хвойные, вот здесь и вот здесь смешанные леса. Здесь хвойники высокие, песчаная почва. Если пойдем и сделаем вот такой крюк, то нас, по крайней мере, с воздуха не смогут засечь. В лиственных лесах после того, как листья опали, мы как на ладони сейчас.
— Вот что, Соколов, — Лацис решительно хлопнул ладонью по броне танка. — Я сформирую тебе небольшую группу, будешь прикрывать нас, будешь нашим боевым охранением с тыла. Маневрируй, наблюдай, устраивай засады, но дай нам оторваться от немцев, если они станут нас догонять. Нам нужно успеть без боя добраться до Лыкова Отрога.
Группа из четырех танков, одной бронемашины разведки и двух грузовиков с пехотой шла за основной колонной до самой ночи. Немцев Алексей увидел примерно через час, как только принял боевое охранение. С десяток легких танков и еще столько же бронетранспортеров шли на большой скорости по дороге точно по следам колонны. Увидев врага в бинокль километров за пять, Соколов принял решение пока не ввязываться в бой, попытаться остановить преследование другими способами.
Выбрав узкий участок лесной дороги, он танком свалил две сосны прямо на колею, а потом объехал препятствие через лес, оставляя заметные следы. То ли немецкий командир был молодым и неопытным, то ли он имел неукоснительный приказ догнать и атаковать с тыла русскую колонну и принудить ее остановиться и принять бой, то ли это была его личная инициатива, но место, где поперек дороги лежали два дерева, он без остановки стал объезжать по следам русских.
Четыре противотанковых и шесть противопехотных мин, которые советские пехотинцы установили на своей новой колее, дали Соколову знать, что немцы попались в его ловушку. Алексей остановил танк и обернулся назад, прислушиваясь, как по лесу разносится эхо от двух сильных взрывов. Противотанковые, определил он по звуку. Судя по тому, что взрывы прогремели с интервалом в несколько секунд, подорвались два танка. А вот и противопехотная. А вот и еще! Куда вас так несет, засмеялся молодой лейтенант. Осторожнее надо в наших лесах ездить. «Там чудеса, там леший бродит», насчет русалки на ветвях точно сказать сложно, но под ноги иногда нужно смотреть.
Махнув рукой, он повел свою группу на соединение с основными силами. Немцы их больше не преследовали, а потом наступила ночь. Холодная, по-осеннему темная, без единой звезды на небе. Только лязг гусениц и рев танковых двигателей, только фырканье автомобильных моторов. Колонна в полной темноте приближалась к городу.
— Все, — заявил Лацис. — Времени на размышления и подготовку у нас с вами нет. Поэтому атакуем с ходу. Прошу всех открыть карты. Слушай приказ! Капитан Забелин, первую роту уводите лесом западнее города и сосредотачиваетесь в районе садов. Вторую роту перебрасываете на исходную позицию восточнее шоссе Лыков Отрог — Смоленск. Вам передается полностью разведвзвод старшего лейтенанта Позднякова на бронемашинах. Третья рота остается здесь. Всем для выхода на исходные позиции даю тридцать минут. Передвигаться максимально тихо, бронемашины на малых оборотах. Восход солнца на этой широте на сегодняшний день 6.51. Нам нужно успеть начать штурм до восхода солнца, чтобы максимально уменьшить видимость для противника. Атака в 6.30. Всем подразделениям иметь радиостанции включенными на прием. По моему сигналу «Буря» первая рота, вторая рота и разведвзвод Позднякова атакуют город с востока и запада. Пока подразделения не вступили в контакт с противником, огня не открывать. Атаковать молча. Третья рота и танковая рота старшего лейтенанта Кравченко ждут здесь. По моему сигналу танки выходят из леса и атакуют город через пойму реки вместе с пехотой. Все, сил у гарнизона на то, чтобы организовать оборону на трех направлениях, не хватит. Именно танковая атака со стороны реки должна посеять панику и помочь двум ротам войти в город. Вопросы?
Командиры побежали к своим подразделениям. Капитан Забелин отдавал приказы своим ротным командирам и согласовывал действия со взводом разведки. Лацис попросил задержаться Кравченко и Соколова.
— Ну, танкисты, вся надежда на ваш бронированный кулак, — заявил майор. — По всем правилам командир гарнизона должен был в своих планах предусмотреть противотанковую оборону, противохимическую защиту и тому подобное. В этом смысле вермахт ничем не отличается от других армий мира. После того как он принял гарнизон, он обязан был отправить в вышестоящий штаб эти планы.
— Так точно, — согласился Кравченко. — И танкоопасные направления у него как раз восточная и западная части города. Вряд ли он посчитает таковыми лесной массив и переувлажненную пойму реки, пусть и скованную морозами. У немецких Т-III и Т-IV узкие гусеницы, они для шоссе, а не для заболоченной почвы.
— Вот-вот, — согласился майор, — вам самый безопасный участок, и вы должны с максимальным шумом войти в город. Сложность в том, что вам нельзя стрелять в любой дом без разбору: там мирные жители. Вам придется тщательно выбирать цели. Но самое главное, подчеркиваю еще раз, ворваться в город с шумом, посеять панику, не дать возможности немцам занять оборону и остановить две роты Забелина. Какие есть предложения, танкисты?
— На первом этапе наша атака будет носить чисто психологический характер, — заговорил Кравченко. — Расстояние до окраины чуть больше километра, но мы не сможем его преодолеть одним броском. Танки из леса могут выходить только колонной по два. Шум моторов, лязг гусениц будут в городе хорошо слышны, а нам еще нужно будет выстроиться в атакующую линию, развернуть танки в два ряда. Если у них на окраине есть хоть один артиллерийский ДОТ, они нас запрут уже на опушке и пожгут половину машин, пока мы не уберемся назад, под защиту деревьев.
— То есть вы считаете, что атаковать в нашем положении танковой ротой отсюда нельзя? — спокойно переспросил его Лацис.
— Нужно какое-то другое решение, нужен еще какой-то ход, — упрямо гнул свое Кравченко.
— Разрешите мне? — спросил Соколов, и оба командира повернули головы к молодому лейтенанту. — Первые два танка, выйдя из леса, должны повернуть вправо и влево, чтобы дать дорогу следующим. Половина роты должна развернуться веером, чтобы вторая заняла позицию для атаки во второй линии. Это потеря времени. А если эти два танка атакуют город, дав возможность всей роте развернуться? Если там на окраине есть артиллерийские огневые точки, то их особенно-то и не замаскируешь, да и необходимости такой, я думаю, у немцев в своем тылу не было. Головные танки могут уничтожить опасные огневые точки и обеспечить успешную атаку всей роты.
— А если там все же есть ДОТ? — спросил Кравченко. — А если орудийный расчет не спит, а наблюдает? Они подпустят вас на расстояние «револьверного выстрела», как говорили раньше, и подобьют. В упор.
— «Тридцатьчетверку»? В лоб? На максимальной скорости? — с сомнением заговорил Соколов. — Это маловероятно, товарищ старший лейтенант, вы же сами знаете. Мы потеряем больше танков, если будем на виду этого ДОТа разворачиваться в боевой порядок.
— Младший лейтенант прав, — неожиданно согласился командир роты. — Я одобряю его предложение.
— Мне идея Соколова тоже нравится, — согласился Лацис. — Единственное напоминание. Если я прикажу остановиться, то останавливаться нужно в тот же момент. Не хочется рисковать танками в тесном городке, где их могут расстрелять из-за угла, забросать гранатами и бутылками с зажигательной смесью. Танк — штурмовая сила, но город брать все же должна пехота. По местам, танкисты!
Минутная стрелка двигалась очень быстро. Казалось, что часы спешат, просто бегут, неумолимо приближая время атаки. И сейчас, как казалось Соколову, сотни людей, молча и терпеливо сидящие в машинах и танках, думали об одном и том же.
— Семен Михайлович, — позвал Соколов в ТПУ механика-водителя. — Вы хорошо представляете, какой там может оказаться грунт? Морозы были слабенькие, октябрь все же.
— Воды все лето не было на этих лугах, — задумчиво ответил Бабенко. — Смотрите, какая растительность чахлая. Засуха, грунтовые воды ушли. Вы командира 313-го предупредили, чтобы в пойме не маневрировал, а шел ровно?
— У него опытный водитель, — вставил Логунов. — Хорошо, что нам снова в пару Фролова дали. Толковый командир.
— Руслан, — Соколов сверху посмотрел на сгорбленную спину Омаева. — О чем задумался?
— О женщинах, товарищ младший лейтенант, — тихо ответил чеченец.
— Вот команда подобралась, — раздался смешок Логунова. — Один только о курортах вспоминает, второй только о женщинах думает.
— Я не о том, товарищ сержант, — возмутился Омаев. — Я все никак не могу смириться с тем, что женщины воюют. Ну, зачем так? Мы что, без них не справимся? Санитаров мужчин не хватит?