— Ну и что же не побрился?
— Иди одевайся, Фред, сейчас дернем по двести граммов и помчимся. Машину мы, надеюсь, не пропили, как тогда в Винберге?
Рем подошел к окну и, увидев автомобиль на прежнем месте, повеселел.
— Машина на месте, значит, все в порядке.
Открылась дверь, и появился Гурфингель с целой охапкой бутылок.
— Эй, приятель! — воскликнул Рем. — А зачем ты этой дряни набрал, да еще так много? Я же тебе говорил…
— Нет-нет, мистер, вам только вот эта бутылочка! — Хозяин прошел к столу и поставил на него коньяк. — А это моему соседу Манфреду.
— А твой Манфред сильно пьет?
— До вчерашнего дня совсем не пил, — трагическим голосом сообщил Гурфингель.
— А чего вчера случилось?
— Он получил письмо от родных из Нарадепии, где ему сообщили, что его бывший заместитель таки стал генералом юстиции. Бедняга и плакал, и по комнате бегал, все требовал подать ему Сему Розенталя…
Гурфингель вернулся к двери и, взявшись за ручку, добавил:
— Я сегодня, может, тоже немного выпью, так что если понадоблюсь, стучите мне погромче…
— Хорошо, приятель, постучим погромче, — заверил его Рем, и Гурфингель ушел.
— Видал, какая драма… — заметил Фред и, подойдя к столу, скрутил на бутылке пробку. — По чуть-чуть?
— Разливай сразу надвое, нам уже выходить пора, — сказал Рем и, открыв чемодан, увидел, что второй костюм помят еще сильнее того, что висел на стуле.
— Эй, не гони! — остановил он Фреда, который уже собирался выпить свою долю. — Коньяк нужно пить при галстуке, иди одевайся…
Напарник покачал головой, но стакан поставил и пошел в свою комнату. В дверях вдруг спросил:
— А где находится Нарадепия, Рем?
— В Квисленде?
— Почему в Квисленде?
— Нарадепия где-то на севере. А в Квисленде я бывал, там жутко холодно.
— А что такое тоталитаризм? — спросил Фред, выходя к столу полностью одетый.
— Тоталитаризм, Фред, это когда мы стоим тут торжественные, при галстуках, и нам очень хочется опохмелиться, но только мы поднимаем стаканы, как врывается капитан Леклерк и говорит: а что это вы, сукины дети, тут затеяли? А ну-ка марш работать, и никакого вам коньяку!
— Ты говоришь страшные вещи, Рем, — признался Фред и в два глотка выпил коньяк. Затем выдохнул пары и блаженно прикрыл глаза.
Теперь он мог идти на улицу и работать.
57
К тому времени, когда Рем с Фредом нашли городской вербовочный пункт, коньяк уже растекся по их венам, сделав веселыми и предприимчивыми.
— Ага, вон где полицейский! — ткнул пальцем Фред, и Рем заехал на стоянку, где находились два автомобиля, смотревшихся куда хуже, чем их видавшая виды «Импала».
— Ну и автопарк в этом городе… — покачал головой Рем, и они выбрались из машины.
— А вербовщики процветают. Смотри, даже газон подстригли.
Пройдя мимо скучавшего у входа полицейского, напарники вошли внутрь и оказались в приемной. Все стены здесь были завешаны плакатами, призывавшими вступить в какую-нибудь частную армию, как будто и без этой заплесневелой рекламы здесь не было бесконечных очередей из желающих.
Не успели напарники что-то предпринять, как в коридоре открылась узкая дверь, из которой вышел седой коротко стриженный мужчина в кителе с майорскими погонами.
— Бардак! Третий месяц бачок подтекает, а им хоть бы хны! — воскликнул он, не замечая посторонних, но затем остановился, посмотрел на них и спросил:
— Чему обязан? По какой вы тут надобности?
— Нам нужен майор Варбитц, сэр, — четко, по-военному ответил Рем, которому в свое время пришлось повоевать на корпоративной войне.
— А вы откуда будете, не из полиции часом? — насторожился майор и машинально дотронулся до нагрудного кармана.
«Небось пятерочку с утра уже заработал», — подумал про него Фред, скрывая усмешку.
— Ну что вы, сэр, какая полиция? — заверил майора Рем. — Но если вы и есть Варбитц, то мы к вам по делу.
— Хорошо. Я люблю посетителей, которые знают, за чем пришли. Идемте в кабинет.
Майор браво прошагал по коридору и, толкнув нужную дверь, прошел к письменному столу и сел в кресло. Посетители вошли следом, осмотрелись и присели на старые скрипучие стулья.
— Видите, как у нас не шикарно… Зарплаты маленькие, бонусов не положено, отпуск половинный. В черном теле держат буквально!
Майор достал пачку сигарет, выхватил одну из них и, прикурив от зажигалки, выпустил к потолку струю синеватого дыма.
— Я курю, и вам тоже не возбраняется, господа.
— Спасибо, сэр, но мы курим только после обеда…
— А судя по тому, как от вас разит коньяком, это был только завтрак, правильно?! — пошутил майор и хрипло рассмеялся. Рем и Фред улыбнулись. Им нравился настрой собеседника, он сам создавал непринужденную атмосферу, чтобы заработать свои деньги.
— Нам нужна некоторая информация, господин майор, — начал разговор Фред. — Одна строчка в архиве, ничего более.
— Одна строчка — это немного, — кивнул майор, затягиваясь сигаретой и глядя сквозь дым на посетителей. — Но важно знать, где эта строчка находится.
— Ну и где она находится?
— Пятьдесят лир…
— Нам сказали, что пять.
— Я вам этого не говорил. — Майор снова коснулся кармана. — Ну ладно, двадцатку на стол, и будем разговаривать.
Фред достал двадцать лир, но класть их на стол не торопился.
— Нас интересует стрелок, который мог бы в сумерках поразить летящий беспилотник в точно намеченное место. Причем из бронебойного ружья.
Сказав это, Фред положил банкноту на прожженный стол, однако продолжал придерживать рукой.
— Одну минуту, господа.
Майор вышел из-за стола и пересел за ученическую парту, на которой стоял информационный терминал. Минут пять он сосредоточенно стучал по клавишам, морща лоб и покусывая потухшую сигарету. Видно было, что эта работа дается ему с трудом.
Наконец дело было сделано, майор распечатал несколько строк на листе бумаги и, вернувшись за стол, положил его на стол.
— Итак, найдено три подходящих человека. Олаф Грюн, пятьдесят шесть лет, отец семейства, владелец булочной. Военная специальность — помощник бронебойщика. Проживает в Нуре, улица Расин, дом под синей крышей. Далее, Робер Биловский, сорок четыре года, отец семейства, владеет мастерской по сварке металлических каркасов. Военная специальность — снайпер. Есть опыт работы с бронебойным ружьем. Проживает в пригороде Нура, в пяти километрах западнее, в кирпичном доме у рощи. Ну и последнее, Ферлин Кокс, двадцать девять лет. Холост, детей не имеет. Занимается починкой разной утвари. Военная специальность — снайпер-бронебойщик, имеет награды за боевые действия. Вторая военная специальность — механик по ремонту электронно-механической материальной базы. Проживает в пятнадцати километрах от города на северо-восток, на хуторе на Хуторской пустоши.
С видом победителя майор свернул листок вчетверо и подал Фреду, тот убрал руку с банкноты и взял листок, после чего они с Ремом поднялись.
— До свидания, господин майор, приятно было с вами познакомиться.
— До свидания, сэр, — сказал Рем, и напарники вышли из кабинета.
58
Адрес Ферлина Кокса, к которому Рем и Фред единогласно решили отправиться в первую очередь, был весьма расплывчатым, поэтому поначалу они ориентировались, полагаясь только на показания старого компаса, который валялся в бардачке среди бутылочных пробок.
Отъехав от Нура на семь километров на северо-запад, напарники решили начать опрашивать встречных, но вокруг никого не было. Только жесткая трава, какие-то озера у горизонта с одной стороны и холмы с другой.
— Если бы не дорога, я бы подумал, что эта планета необитаема, — пожаловался Фред.
— Тебе же сказали — пустоши. Как, по-твоему, должны выглядеть пустоши?
— Все равно мне это не нравится.
— А чего тебе? Возьми вот покури…
Рем достал из бардачка мятую пачку сигарет и бросил Фреду на колени. Тот вытащил сигарету, но прикуривать не торопился.
В днище ударил камень.
— Смотри за дорогой, а то мы тут и останемся!
— Не останемся, — возразил Рем, но скорость снизил, и теперь на этом бескрайнем пространстве Фреду стало казаться, что они вообще не движутся. Однако это продлилось недолго, вскоре впереди показались какие-то постройки — много построек!
— Это населенный пункт! — обрадовался Фред. — Но дома здесь выглядят как проросший из земли мусор…
— Что нашли, из того и делают, — резюмировал Рем. — Смотри вон, даже лошадки есть…
— Это пони, — возразил Фред, глядя на ехавшую им навстречу повозку. — Давай у возницы спросим, где эта Хуторская пустошь.
— Спрашивай, я приторможу, — сказал Рем, но, как только машина остановилась, возница ударил лошадок кнутом, и они понеслись дальше, а возница, испуганно оглядываясь, продолжал нахлестывать животных до тех пор, пока повозка совсем не скрылась из виду.
— Дикари… — произнес Фред. — Заезжай в это селение, кто-нибудь там обязательно будет. Вполне возможно, что эта помойка и есть Хуторская пустошь.
— Нет, до Хуторской еще пять километров, я по счетчику смотрю.
— Да этот майор тебе примерное расстояние сказал, а сам ни хрена не знает.
— Не думаю, Фред. Этот парень честно заработал двадцать лир.
— Просто тебе нравятся военные.
— Просто мне жалко отставников.
Покачиваясь на неровностях, машина въехала на территорию деревни, не имевшей улиц и прямых проездов. Домики из подручного материала здесь стояли где угодно и как угодно, и к каждому вела отдельная подъездная дорога.
— Это мне напоминает гнездовье олушей, — сказал Рем.
Фред удивленно на него посмотрел.
— Каких таких олушей?
— В детстве я был юным натуралистом. Природой очень увлекался.
— Вредное занятие, — с неодобрением заметил Фред.
— Почему это?
— А потому. Сначала эти увлечения природой казались невинными, а теперь ты дня не можешь прожить без выпивки, а на работе стреляешь в людей.