— Значит, теперь все, Ферлин?
— Практически, Джек. Завтра поедем к майору, покажем протокол, и ничто не помешает ему предоставить тебе право подписать контракт.
— А он не закочевряжется?
— Не закочевряжется. Он на нашей стороне.
— Правда?
— Правда.
82
Утро выдалось свежим, на вершинах холмов лег первый снег. Джек, поеживаясь, добежал по пустоши до ворот Ферлина, когда тот уже выводил машину со двора.
— О, да ты сегодня в шляпе? — заметил он.
— Да, холодно уже, — пояснил Джек, однако на самом деле надел шляпу для солидности.
— Матери пока не говорил?
— Нет. Я должен показать ей контракт, чтобы…
— Все правильно, хорошо, что не сказал. Ну садись, сейчас закрою ворота и поедем.
Вскоре они тронулись в путь, машина уверенно побежала по расчищенной от камней дороге.
— Мне эти ребята — инспекторы, подсказали пару интересных вещей по поводу тормозов. Как переделать барабанные на дисковые…
Ферлин говорил что-то еще, а Джек как будто погрузился в сон наяву, с удивлением отмечая, как изменилось все вокруг всего за один день. Крыши домов в деревне сверкали чистотой, трава была необыкновенно зеленой, а несколько попавшихся на обочине деревенских казались таким родными, что Джек с удовольствием помахал им, а они ответили.
В Нуре оказалось не так солнечно, хотя прибитый дождем мусор уже не так бросался в глаза.
Поворот, за ним другой, улица, автомобили. Вскоре Ферлин остановился напротив какого-то здания, и Джек сидел, ожидая, когда они поедут снова, но они все стояли и стояли.
— Ты чего, уснул?
— А?
Джек повернулся и увидел, что они на стоянке возле вербовочного пункта и на них с интересом смотрит карауливший у дверей полицейский.
— Просто задумался как-то…
— Наверное, спал плохо? Думал, какая у тебя теперь жизнь будет? — предположил Ферлин, выбираясь из машины.
— Ну и это тоже, — согласился Джек и, захлопнув дверцу, пошел следом за компаньоном.
— Доброе утро, господа, вы по делу или как? — спросил у них постовой, загораживая проход.
— Мы к майору Дирку Варбитцу по делу, — сказал Ферлин, и полицейский посторонился.
Войдя в уже знакомую приемную, Джек потер озябшие в машине руки и спросил:
— Это того майора, что ли, Варбитцом зовут?
— Да, а что?
— Я думал, может, Эйваном или Лендларом…
— Почему это? — удивился Ферлин, останавливаясь напротив нужной двери.
— Не знаю… — шепотом ответил Джек. — У него лицо Лендлара…
Ферлин постучал, внутри что-то упало. Затем послышались негромкие ругательства и, наконец, недовольный голос Варбитца:
— Входите, кто там?
Ферлин открыл дверь и вошел.
— О… — произнес майор с неопределенной интонацией, не зная, чего ждать от этого визита, но, увидев вошедшего следом Джека, расслабился и заулыбался. При детях его бить вряд ли будут.
— Ну здорово, солдат, и тебе привет, вечный кандидат.
Майор усмехнулся и положил на край стола стопку папок, которые только что собрал с пола.
Джек и Ферлин переглянулись. Майор заметил это и снова занервничал.
«А вдруг он мальца специально привел, чтобы показать, как человека увечить?»
— Можно сесть? — спросил Ферлин.
— Да, ребята, рассаживайтесь, только у меня сейчас времени мало… — майор с озабоченным видом посмотрел на часы.
«Вот и крутись теперь, идиотничай. Пускают в здание всяких бандитов, никакого толку от этого постового. Дырка, а не постовой!»
— Мы к вам по делу, сэр, — сказал Ферлин и, достав тонкую папку, положил на прожженный стол.
— Ага… — произнес Варбитц, снова расслабляясь. Увидев знакомый голографический рисунок, он вытащил из папки документы и ахнул — это был протокол с выпиской, свидетельствовавший о том, что Джек Стентон, число и год рождения прилагаются, является владельцем военно-транспортного средства, которое полностью удовлетворяет стандартным военно-техническим условиям. Вот такие дела.
Майор поднял глаза на посетителей. Те улыбались.
— Ну так это… — майор развел руками. — Поздравляю, елы-палы… Это ж просто невозможные дела какие-то, я эти документы только в других районах видел, а у нас никогда.
— Да, мистер Варбитц, нам это удалось, — подтвердил Ферлин.
— Удалось! — произнес майор и хлопнул в ладоши. Затем посмотрел на Ферлина и спросил: — А как насчет того, что…?
— Но ведь мы по-прежнему в одной команде, правильно?
— Правильно! — воскликнул майор и, выскочив из-за стола, побежал к двери. Потом вдруг остановился и повернулся к посетителям:
— Посидите пока, а я побегу полковника Курта перехвачу. А то, если он наберется, придется нам все на завтра переносить.
— Вот это забегал! — удивился Джек, когда за майором закрылась дверь.
— Я же тебе говорил, что майор на нашей стороне. Он хороший парень.
83
«Хороший парень» вскоре вернулся в сопровождении высокого седого отставника с полковничьими погонами.
Ферлин и Джек поднялись, демонстрируя свое уважение к полковнику. Курту это понравилось.
— Вот сразу видно военную жилку, а, Варбитц?
— Так точно, сэр, — ответил майор, у которого в руках были готовые бланки с контрактами.
— Бернард Курт! — представился полковник и протянул Ферлину руку. Тот ее пожал.
— Воевал? — спросил полковник.
— Так точно, сэр. Четыре года…
— М-да. Ну ладно, Варбитц, давай пиши, а я пока покурю…
— Вот пожалуйста, сэр! — сказал майор, протягивая начальнику сигареты.
— А у тебя какие?
— «Мимоза»…
— Я «Мимозу» не курю. «Арбалет» у тебя есть?
— Вообще-то нет, сэр, но для вас найдется, — признался майор и, достав из ящика другую пачку, протянул начальнику.
— Вот это другое дело, — сказал тот и, взяв у майора сигареты, одну сунул в рот, а пачку положил себе в карман.
Варбитц хотел было что-то сказать, но махнул рукой и, опустившись на стул, принялся заполнять формуляры.
— А вы тоже садитесь, ребята, — разрешил полковник и, щелкнув зажигалкой, прикурил сигарету. — Я бы и сам сел, да задницу вчера отбил. Поскользнулся на молодом льду и приземлился, блин, на пятую точку…
Полковник затянулся и уставился в потолок, где его вдруг заинтересовало большое желтое пятно.
— Варбитц, а что это у тебя на потолке, как будто нассали?
— Это протечка была, сэр, — ответил майор, не поднимая головы.
— Протечка… — произнес полковник и задумчиво уставился в стену.
Джек поерзал на стуле и покосился на Ферлина. Тот ему кивнул, дескать, все идет своим чередом.
— Готово! — выпалил майор, который даже взмок от усердия. — Значит, у нас тут имеется «Аркон», «Тардион» и «Барнурский союз». Чего изволите, мистер Стентон?
Он положил перед Джеком три документа с разными шапками. Джек почувствовал легкое головокружения. Какой же выбрать?
— А какие там условия? — пришел ему на помощь Ферлин.
— Самые большие деньги сулит «Барнурский союз». Новичку полагается тысяча восемьсот лир в месяц плюс четыреста лир за аренду вашей техники. «Аркон» и «Тардион» предлагают практически одинаковые условия — тысяча пятьсот плюс двести пятьдесят аренда, и тысяча четыреста пятьдесят плюс триста лир аренда.
— «Барнурский союз» нам не подходит, — сказал Ферлин. — Я про него плохое слышал.
— Ты прав, солдат, — подал голос полковник. — «Барнурский союз» отовсюду гонят, он потерял семь позиций из десяти. Банки не дают ему кредиты, на что он собирается солдат содержать, непонятно. Банкрот он и войну свою, считай, проиграл…
— Значит всего два, — произнес Джек, придвигая к себе оставшиеся два контракта. Снова закружилась голова, он почувствовал тошноту и даже прикрыл глаза.
— Ну что, сынок, если у тебя проблемы выбора, то мы их сейчас разрешим, — сказал полковник. Джек поднял глаза и увидел в руках отставника старую монету в полторы лиры.
Джек повернулся к Ферлину.
— Ну а почему нет? — сказал тот. — Пусть все решает случай.
— А… врач меня осматривать будет? — спросил Джек, пытаясь как-то отдалить этот волнующий момент.
— А зачем тебе врач? — удивился майор. — Руки-ноги на месте, очки не носишь. Худоват, правда, но на армейских харчах быстро в норму придешь. Итак, господин полковник ждет. «Аркон» — орел, «Тардион» — решка. Годится?
— Годится… — прохрипел Джек.
Полковник подбросил монету, она быстро завертелась в воздухе и, казалось, повисла на невидимой ниточке, словно и не собираясь падать. Джек следил за ней, затаив дыхание, и вскоре почувствовал, что ему уже не хватает кислорода, а монета все крутилась и крутилась.
Полковник хлопнул по столу, прибивая жребий длинной ладонью затем отвел ее в сторону и сказал:
— Решка!
84
На Джеке все было новое — исподнее белье, ушитый френч темно-синего цвета, штаны с отпоротыми лампасами, а вместо сапог настоящие ботинки, которые ему немного жали.
В портфеле, который пролежал в шкафу неизвестно сколько лет и который мать покупала еще в молодости, имелась смена одежды и еда на целую неделю — жирное мясо, жареные ломти картошки и маринованная речная осока.
— Как мать? — спросил Ферлин, поглядывая на уходящую в сторону Нура дорогу.
— Поплакала, — со вздохом ответил Джек.
— Деньги отдал?
— Ну конечно. Только она еще сильнее залилась, испугалась. Откуда, говорит, такие деньжищи. Вы, говорит, не разбойничаете там с Ферлином? Представляешь?
— М-да, — кивнул Ферлин.
— Тысяча четыреста семьдесят… Тысяча четыреста семьдесят… Так и повторяла. А представляешь, если бы я ей сначала все деньги показал?
— Сам-то ты как?
— Да так, будто у меня все отбито, ничего не чувствую.
— Пустяки, в дороге растрясет. Вам до Ловенбрея триста пятьдесят километров катить.
— Долго, наверное?
— Не думаю. Скоростной трейлер бежит быстро.
— Быстрее твоей машины?
— Значительно быстрее. Может под две сотни километров в час делать на хорошей дороге.