Он объяснил мне. Оказалось, что у этих контрабандистов дело поставлено так, что самый переход через границу не представляет никакой опасности — переводят сами же пограничные солдаты, — но опасна дорога до границы, так как за двадцать вёрст до неё производятся периодические объезды.
Объездчики арестовывают всякого встречного.
В условленном месте нас догнал на маленькой одноконной тележке старик.
С большими предосторожностями доехали мы почти до границы.
— Стойте, — сказал старик и поехал вперёд. Видно было, как он вскоре остановился, слез с тележки и куда-то пошёл.
Прошло полчаса. Мы стояли в самом опасном месте и ежеминутно могли быть захвачены объездом. Товарищ Макс вдруг сказал мне:
— Солдаты! Спрячемся в овраге...
Мы ползком спустились в какую-то яму. Там пролежали мы целый час.
Наконец явился старик.
— Надо ехать обратно: жандарм надул нас и не пришёл, — сказал он.
Пришлось снова проезжать все опасные места. Поздно ночью мы возвратились в дом контрабандиста.
На утро следующего дня старик послал сына предупредить жандарма о ночном переезде.
Как раз в этот день вся полиция местечка, в котором мы находились, была поставлена на ноги: накануне арестовали шесть человек, приехавших из Австрии. Трое из пойманных утром же удрали из полицейского участка. На всех дорогах были расставлены полицейские посты, и только благодаря ловкости и опытности старика нам удалось миновать их.
В двенадцать часов ночи мы подъехали к границе. Жандарм уже ждал нас, но объявил, что переход будет возможен только в три часа ночи.
Ждать пришлось тут же, в поле. Лил дождь, и отчаянная сырость и холод охватывали нас. Прижавшись друг к другу, мы с товарищем безуспешно старались согреться.
Ровно в три часа ночи к нам подошёл солдат.
Последний взвалил на плечи наш багаж. Мы тронулись в путь. Перед нами мелькнула дорога. Солдат остановился и сказал нам:
— Это граница! Ступайте на носках, чтобы не делать следов.
Через минуту мы были в Австрии.