Реорганизация 1940 года привела к существенному снижению боеспособности автобронетанковых войск. Одни части и соединения расформировывались, другие создавались вновь. Шла ротация личного состава, передислокация частей. Вместе с тем на этом этапе и техники и людей было еще достаточно, чтобы укомплектовать новые соединения до штата.
В марте 1941 года по предложению начальника Генерального штаба Г.К.Жукова правительство утвердило план по развертыванию еще 20 механизированных корпусов. По этому плану Красная Армия должна была иметь 61 танковую дивизию (в том числе 3 отдельные) и 31 моторизованную (в том числе 2 отдельные). Для обеспечения новых формирований требовалось уже около 32 тыс. танков, в том числе 16,6 тыс. танков Т-34 и КВ. Чтобы выпустить необходимое количество боевых машин при существовавшей в 1940— 1941 годах мощности танковой промышленности, даже с учетом привлечения новых предприятий, таких как Сталинградский и Челябинский тракторные заводы, требовалось не менее 4 — 5 лет. Трудно понять логику принятия такого решения, когда война буквально стояла у порога.
В результате все соединения, имевшиеся в начале 1940 года, расформировали, а их боевая техника и личный состав были направлены на формирование механизированных корпусов. Однако этого было недостаточно. В первом полугодии 1941 года промышленность дала армии 1800 танков, что мало влияло на ситуацию. Укомплектованность корпусов приграничных военных округов всеми типами боевых машин к началу войны составляла в среднем 53%, автомобилями 39%, тракторами 44%, ремонтными средствами 29%, мотоциклами 17%. Значительная часть техники нуждалась в среднем и капитальном ремонте, а промышленность могла дать к 1 июня 1941 года только 11% потребного количества запасных частей. Вместе с тем даже в таком недоукомплектованном виде автобронетанковые войска Красной Армии по количеству боевых машин представляли самую внушительную силу в мире. На 22 июня 1941 года в войсках имелось 23 140 танков всех типов (у Германии — 5694). В западных приграничных военных округах дислоцировалось 19 механизированных корпусов, насчитывавших 10 394 танка (у Германии, включая ее союзников, — 3899 танков и штурмовых орудий). Даже с учетом только полностью боеготовых машин, вступивших в бой 22 июня, соотношение составляло как минимум 1:1, при этом средних и тяжелых танков у Красной Армии было больше. Сравнение тактико-технических характеристик советских и немецких танков не оставляет камня на камне от расхожего тезиса о качественном превосходстве германской бронетанковой техники — они были сопоставимы. Значительно хуже дело обстояло с кадрами.
Младшие специалисты — командиры танков, механики- водители, командиры орудий, радисты-пулеметчики — готовились в учебных батальонах и школах младшего командного состава. В связи с формированием большого количества новых соединений была создана дополнительная сеть курсов в округах и армиях, однако этого оказалось недостаточно. Положение усугублялось тем, что многие новые танковые части создавались на базе стрелковых и кавалерийских частей и соединений. Была организована массовая переподготовка кадров — пехотинцы, кавалеристы, артиллеристы, связисты становились... механиками- водителями танков, наводчиками и другими специалистами танковых войск. В короткие сроки решить такую задачу было невозможно. В результате новые экипажи к началу войны не успели овладеть техникой, многие механики-водители, например, получили всего лишь 1,5 — 2-часовую практику вождения танков. Катастрофическим был некомплект командного состава. Укомплектованность большинства мехкорпусов, формировавшихся весной 1941 года, по командно-начальствующему составу составляла 22 — 40%, а по младшему — от 16 до 50%. На 1 июня 1941 года в штабах 15, 16, 19 и 22-го мехкорпусов не были укомплектованы даже такие отделы, как оперативные и разведывательные!
Большинство мехкорпусов, по теории предназначавшихся для ведения самостоятельных действий, придали общевойсковым армиям, на которые возлагалось прикрытие государственной границы. Основные их силы располагались на широком фронте в 30 — 40 км от границы, а дивизии в корпусах находились одна от другой на расстоянии 50 — 100 км и более. Подобная неудачная дислокация не позволяла в короткие сроки собрать основные силы корпусов для нанесения сосредоточенных ударов. Части и соединения вступали в бой разрозненно, часто выполняя противоречивые приказы.
Все перечисленные обстоятельства привели к разгрому советских мехкорпусов, развернутых вдоль западной границы. С 22 июня по 9 июля 1941 года потери Красной Армии составили 11 712 танков (среднесуточные — 233 танка) [* Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. — М., Воениздат, 1993.]. Огромные потери людей и техники привели к экстренному переходу от корпусов к более мелким частям — бригадам, полкам и даже батальонам. Впрочем, даже в тяжелейшей для Советского Союза второй половине 1941 года отечественная промышленность выпустила 4742 танка (Германия за весь 1941 год —3725 танков и штурмовых орудий). На 1 января 1942 года на советско-германском фронте соотношение сил в танках составляло 1588:840 (1,9:1) [** Операции Советских Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне 1941 —1945 гг., т.1. — М., Воениздат, 1958. ] в нашу пользу. Никогда за все время Великой Отечественной войны немцы не имели превосходства над Красной Армией в танках в целом.
| 1941, II полугодие | 1942 | 1943 | 1944 | 1945 | Всего | |
| Танки | 4742 | 24 445 | 19 892 | 16 923 | 9035 | 75 047 |
| САУ | - | 59 | 4194 | 12 061 | 6317 | 22 631 |
| БА | 633 | 2623 | 1820 | 3000 | 868 | 8944 |
С марта 1942 года вновь началось формирование танковых корпусов, а с мая — танковых армий. В сентябре 1942 года было начато формирование механизированных корпусов. В ходе войны организационно-штатная структура корпусов и армий неоднократно менялась. В 1945 году в танковом корпусе имелось 270, в механизированном — 246, а в танковой армии 850 — 920 танков. На 9 мая 1945 года Красная Армия располагала 35,2 тыс. танков и САУ [*** Военно-исторический журнал, 1991, №4.]. Весьма существенными были потери за время второй мировой войны: 63 229 танков и САУ [* Гриф секретности снят. Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. — М., Воениздат, 1993.].
В целом простая система армейских обозначений советских танков буквой «Т» — «танк», имела ряд исключений и особенностей. К исключениям относятся танки БТ (быстроходный танк), КВ (Климент Ворошилов) и ИС (Иосиф Сталин). Помимо армейских существовали (но не всегда) заводские обозначения, которые в справочнике приводятся в скобках после армейских.
Главная же особенность обозначения советской бронетанковой техники — это крайне редкое выделение модификаций. Обозначения типа БТ-7М или КВ-1с — это скорее исключение, чем правило. Ни одна из многочисленных модификаций танка Т-26, например, никакими буквенными индексами не выделялась. В войсках они именовались примерно так: «Танк Т-26 с цилиндрической башней», «Танк Т- 26 с конической башней», «Танк Т-26 с конической башней и с наклонной подбашенной коробкой» и т.д. То же самое и с танком Т-34. Официально существуют только две модификации линейного танка: Т-34 и Т-34-85.
Для облегчения распознавания модификаций в литературе используются обозначения типа: Т-26 образца 1933 года или Т-34 образца 1942 года. В абсолютном большинстве случаев они не являются официальными, но широко распространены в печатных изданиях и поэтому используются и в настоящем справочнике.
Достаточно проста и система обозначений самоходноартиллерийских установок — аббревиатура «СУ» — «самоходная установка» (исключение составляют только тяжелая САУ «ИСУ» — «самоходная установка на базе танка ИС»), после которой следует калибр орудия в мм. Бронеавтомобили обозначались буквами «БА».
Легкие танки
Первый советский танк, запущенный в массовое производство. Разработан в 1925 — 1926 годах в конструкторском бюро Орудийно-арсенального треста. Предназначался для непосредственного сопровождения пехоты (МС-1 — «малый сопровождения, образец первый»). Изготавливался заводом «Большевик» (г.Ленинград) и Мотовилихинским машиностроительным заводом (г.Пермь). С 1928 по 1931 год выпущено 959 единиц.
Серийные модификации:
МС-1 (Т-18) обр. 1927 г. —корпус и башня клепаные, собирались на каркасе. Башня — шестигранная, с наблюдательной башенкой грибовидной формы. Двигатель располагался поперек корпуса и был выполнен в одном блоке с главным фрикционом и коробкой передач. В кормовой части корпуса имелся «хвост».
МС-1 (Т-18) обр. 1930 г. — башня с прямоугольной кормовой нишей, двигатель мощностью 40л.с., четырехскоростная КП, литое ведущее колесо. Боевая масса 5,68 т. Габариты 4350x1760x2120 мм. Боекомплект: 104 выстрела, 2016 патронов. Скорость макс. — 17,5 км/ч.
С 1929 года танки МС-1 начали поступать на вооружение вновь формируемых механизированных частей. Они активно использовались в учебных целях — 103 машины сразу после изготовления были переданы в распоряжение ОСОАВИАХИМа и ряда военно-технических учебных заведений.
Боевое крещение МС-1 получили в ноябре 1929 года во время советско-китайского вооруженного конфликта на КВЖД. В боевых действиях принимала участие отдельная танковая рота, насчитывавшая 9 боевых машин.
С 1938 года танки начали передаваться в распоряжение УРов на западной границе СССР для использования в качестве как подвижных, так и неподвижных (с демонтажом двигателя и ходовой части) огневых точек. При этом часть боевых машин была перевооружена 45-мм танковой пушкой обр. 1932 г. Эти танки приняли участие в приграничных сражениях лета 1941 года, причем в ряде случаев не без успеха.