Когда эта особенно грязная мысль пронзает мой разум, я, должно быть, издаю какой-то звук, потому что Колтон легонько сжимает ладонью мой подбородок.
– Эль?
Напряжение в одном слоге так сексуально в его нерешительности. Он дает мне путь к отступлению, но это совсем не то, о чем я думала.
Я стою на краю, принимая последнее мгновенное решение. Стоит ли прыгнуть и молиться, что я взлечу, рискуя разбиться? Или стоит быть осторожной и отступить от возможностей, которые лежат где-то там, где не натянута страховочная сетка?
В этот раз не вызов дарит мне ощущение бабочек, а он, само его присутствие, темное и восхитительно опасное, с возможностью заглянуть за его фасад, где скрывается добрый и, возможно, даже уязвимый мальчик, который хочет испытать удовольствие от чистой радости.
Я смотрю на него, все еще сидя в «Лотусе», пока он хочет помочь мне выйти.
– Бросаю тебе вызов… – У него перехватило дыхание. – Бросаю тебе вызов показать мне свои «Кельвины».
Кто это сказал?
Колтон выглядит удивленным, шокированным, а затем восхищенным, так что, должно быть, это была я.
Я на грани того, чтобы рассмеяться и превратить все в шутку, но когда он крутит головой по сторонам, осматривая парковку и понимая, что мы совсем одни, я молчу.
Не думаю, что меня особо волновали бы находившиеся рядом люди, я обычно не сильно изобретательна в спальне. Но я чувствую себя смелее, чем когда-либо, поэтому иду ва-банк и уповаю на то, что и он тоже. Думаю, ему будет хорошо. Во всех смыслах.
– Прямо здесь?
Настолько очевидная пауза – верный признак того, что я вытаскиваю его за пределы зоны комфорта.
Я киваю, позволяя ему принять решение, но помогаю, жадно опустив взгляд. Я не то чтобы профессионал с кучей трюков языком, но никто никогда не жаловался на мои оральные навыки, и я хочу продемонстрировать ему, что минеты справедливо можно внести в список моих талантов.
– Черт возьми, – рычит Колтон. Его акцент внезапно стал сильнее, словно он забыл перевести его в американский режим. – Это дикость.
Но его пальцы ловко расстегивают ремень, и затем пуговка выходит из петли. Звук расстегивающейся молнии вблизи кажется очень громким, и я наконец вижу толстый бугорок его полностью эрегированного члена, покрытый черным хлопком. Я наклоняюсь вперед, прижимая его к щеке, и пальцами двигаясь к поясу его трусов.
Я задерживаю дыхание, стягивая ткань и позволяя его члену вытянуться во всю длину. На кончике отчетливо видна капля предсемени, и я облизываю губы, представляя, каков он на вкус.
– Эль… – бормочет он глубоким и мрачным голосом, едва произнося слова. Я чувствую, что вся сила в моих руках, ну, или во рту, и я здесь решаю, дать ли ему то, что мы оба отчаянно хотим.
Я облизываю его и постанываю, ощущая солено-сладкий вкус на языке. Я целую головку, а затем обхватываю его ртом, все глубже и глубже заглатывая его каждым движением головы. Я издаю сдавленные ритмичные стоны, чувствуя вибрации в ладони, сжимающей его у основания.
Он делает шаг вперед, блокируя меня в машине. Если кто-нибудь сейчас зайдет в гараж, то увидит, как он долбит свою машину, не зная, что я сижу прямо здесь, на пассажирском сиденье, и жадно заглатываю его открытым ртом.
Он трахает меня в рот: интенсивность нарастает, когда его член становится невероятно твердым во рту.
– О да.
Он замирает на мгновение, и затем я чувствую, как его яйца сжимаются рядом с моим кулаком, и первые брызги его спермы попадают мне на язык. Я глотаю ее, не желая пропустить ни капли.
Я скрещиваю ноги и осознаю, что вся намокла от сильного желания. Я просто отсосала своему боссу в гараже после нашего первого свидания. Было ли это свиданием? Прямо сейчас я должна быть в шоке, но от этой мысли я ловлю сильнейший кайф, сравнимый с успешным выполнением вызова, хотя этот вызов был и не для меня.
– Черт возьми, – тихо шепчет Колтон, выражая куда больше эмоций после оргазма, чем я ожидала от такого могущественного человека, как он. – Пошли.
Он вынимает свой член из моего рта, и я хныкаю, будто он забирает мою любимую конфету. Он быстро поправляет нижнее белье и наполовину застегивает штаны, оставляя ремень расстегнутым. Схватив меня за руку, вытаскивает из машины.
Он отводит меня к лифту, который кажется неожиданно причудливым для крытой парковки. Но когда двери закрываются и мы поднимаемся всего на один этаж, оказывается, что там стеклянные стены. От вида у меня перехватывает дыхание, когда мы поднимаемся все выше и выше, и весь город расстилается как на ладони, когда мы поднимаемся к облакам.
– Как вообще можно уезжать куда-либо из мест с такими видами?
Колтон хихикает и встает за мной, кладет руки мне на бедра и слегка прижимает свое тело ко мне, почти так же, как во время игры в мини-гольф. Я до сих пор не могу поверить, что заставила его это сделать, но теперь инстинктивно изгибаюсь так, как хотела тогда. Моя задница прижимается к нему, и соски в лифчике твердеют.
– Я видел много красивых вещей сегодня вечером.
Я знаю, что он хочет взять меня прямо здесь, в лифте, мы оба оседлали огромную приливную волну сексуального возбуждения, от которого запотевают стеклянные стены этого огромного лифта. Но он сдерживается, желая растянуть удовольствие.
Он не на грани, в отличие от меня. Я испытываю голод, сильное желание и готовность.
Раздается сигнал лифта, двери открываются, и предстает зрелище куда более роскошное и потрясающее, чем поездка на лифте. Дальняя стена высотой в два этажа, потолок скошен под наклоном крыши здания по направлению к двери на внешний балкон, окружающий половину здания.
Внутри так же красиво, как и снаружи. Такая же классическая роскошь, как и в его кабинете: все наивысшего качества, черный мрамор и вишневое дерево, кожа шоколадно-коричневого оттенка и первоклассная электроника. Именно так я и представляла себе берлогу британского холостяка.
– Милое местечко, – говорю я, подмигнув. «Милое» – это слишком мягко сказано.
Колтон жестом указывает на диван и в ответ на мой странный комплимент произносит:
– Присаживайся.
Я сажусь, и Колтон идет в открытое пространство кухни, где один из шкафчиков плотно набит алкоголем.
– Чем предпочитаешь травиться? – спрашивает он, наливая себе виски.
Он замедляет нас, а я этого не хочу. Я хочу безумной страсти, которая окутывала нас несколько мгновений назад, бездумного влечения наших тел друг к другу и наслаждения, переходящего от него ко мне и обратно. Я не хочу думать. Я хочу действовать.
Кровь приливает к ушам, и я встаю, иду на кухню и вырываю стакан виски из пальцев Колтона.
– Чем угодно, – мурлыкаю я, позволяя жидкости стечь по горлу. Вкус напитка дымный, насыщенный и богатый… как и он.
Он забирает опустевший стакан и ставит его на стойку позади себя. Проводит большим пальцем по моей губе, наклоняя голову ближе ко мне. Чуть высовывает язык, слизывая виски с моих губ. До того как снова по-настоящему меня поцеловать, Колтон отступает, глядя в мои глаза.
– Ну что? – спрашивает он меня, но я не знаю, о чем, и не могу собраться с мыслями.
Трахни его, трахнись с ним. Миссионерская, догги-стайл, шестьдесят девять, кренделек, наездница, по-пластунски, маслобойка.
Мой мозг перечисляет позы для секса, как автор статей из «Космополитен», который подрабатывает в «Пентхаусе» и консультируется с Pornhub.
– Что? – тупо повторяю я.
Он улыбается, как самый настоящий высокомерный ублюдок.
– Я бросил тебе вызов поехать ко мне домой и делать со мной все, что пожелаешь. Так что ты хочешь делать? Или сцена в машине была вершиной твоих фантазий?
О, если бы он только знал, какие грязные образы возникают в моей голове, как будто я переключаю слайды на диафильме.
Щелк… наклониться над стойкой. Щелк… распластаться на его кровати, как он описывал ранее. Щелк… скользкие и мыльные у стены душевой. Щелк… лицом вниз на его столе, чтобы он лизал меня сзади.
– В спальню. Сейчас. – Мой голос ровный и уверенный, без каких-либо сомнений: я говорю так, как думаю.
Челюсти Колтона сжимаются, и он берет меня за руку, ведет к лестнице и наверх к огромной спальне. Стены пространства покрыты обоями насыщенно-синего цвета, что создает уютную мужскую атмосферу, и эта комната куда больше, чем моя квартира.
Его кровать такая же большая, как и остальная часть спальни: на толстом матрасе растянулся пушистый белый плед размером с теннисный корт. Ну, возможно, он не такой уж и большой, но на нем с легкостью бы разместились три или четыре человека.
Может, у Колтона был подобный опыт. Кто знает.
Случайная мысль заставляет меня задуматься лишь на секунду, не более. Колтон встает передо мной, глядя на мои губы, как будто желает поглотить меня.
– Я знаю, что выиграл, и приз – позволить тебе задавать тон, но я хотел бы предложить новый вызов, если ты в игре.
Я вскидываю брови, приглашая его рассказать мне больше. Предвкушение, азарт и нетерпение вновь откликаются знакомым покалыванием.
– Расскажи мне о своих границах, как далеко ты готова зайти сегодня, а затем позволь мне доставить нас туда.
Я поджимаю губы, совсем не удивляясь тому, что он хочет вернуть контроль.
– Вы помешаны на контроле, сэр?
Я намеренно проявляю нежность, желая оценить его ответ. Если я соглашусь, то хочу быть точной в правилах игры.
– Предпочитаю нести ответственность, но я, конечно, не против, если ты хочешь командовать. – Он пожимает плечами, что и является ответом.
– Хорошо, – говорю я, размышляя о сегодняшнем дне, а также о будущем, о том, как мой сегодняшний выбор отразится на завтрашней работе. – Никакого секса.
Колтон вздрагивает, в его глазах вспыхивает разочарование, но он громко сглатывает и кивает. Это испытание, и он его прошел.
– Я хочу кончить. И чтобы ты тоже кончил. И хочу уехать домой. Завтра я не поеду в офис на твоей машине, как шлюха, которой все меня уже считают. – Он пытается спорить, но я его останавливаю. – Сосредоточься на настоящем. Ты готов к этому? Потому что я да.