– Ты божественна, детка.
Ее глаза открыты: она смотрит на меня ясным и счастливым взглядом. Вряд ли я когда-либо делал кого-то по-настоящему счастливым, просто будучи собой. Кого-то, кроме Эль.
Я видел, как она ищет меня, когда входит в комнату. Она хочет услышать то, что я думаю и чувствую, но больше всего мне нравится, когда мы не делаем абсолютно ничего. Она необычная, и я будут ценить каждую минуту, проведенную с ней, молясь о большем.
Она отрывает руки от изголовья кровати и берет мое лицо, не сводя с меня глаз.
– Я люблю тебя, Колтон Вулф.
Я стону и падаю. В нее, в черную бездну ее тепла, в нас. Мне хорошо. Мне так хорошо. Такое чувство, как будто это навсегда.
Глава 29. Эль
В прошлый раз, когда я сидела в окружении семьи Колтона, в комнате бушевала гроза и веяло опасностью. Сегодня же все с точностью до наоборот: все сидят чинно и сдержанно, словно равнодушные незнакомцы.
Эдвин снова садится во главе стола, по одну его сторону – адвокат, по другую – Эдди. Такая рассадка кажется нарочной, чтобы поставить Колтона в невыгодное положение. Колтон сидит рядом с семейным адвокатом, пренебрегая стороной брата, поэтому Роджер, адвокат Колтона, располагается справа от Эдди.
И, конечно же, все женщины – Мэри, Ба, Лиззи и я – сидят в удобных креслах в той же комнате, но не за столом с большими мальчиками, где можно было бы поучаствовать в дискуссии. Я рассержена, но на самом деле это шанс Колтона сиять, и ему не нужна поддержка. Он готов и слишком долго шел к тому, чтобы встретиться лицом к лицу с отцом. Наконец-то это случилось.
Эдвин начинает.
– Давайте покончим с этим. У меня есть дела поважнее.
«Ну еще бы», – думаю я, закатывая глаза совсем как Лиззи. Никто не хочет сидеть за столом, когда всем очевидно, что твой блеф раскусили. Клянусь, я вижу, как Мэри вздрагивает, но Ба, похоже, сдерживает легкую улыбку. А сидеть здесь не так плохо, как я думала. По крайней мере, я могу считывать обстановку, изучать реакцию Эдвина и Колтона, пока они ведут свои дела.
– Конечно, мистер Вулф, – послушно говорит семейный адвокат, поджарый старичок с усами, растущими из ушей и из носа. Он скользит руками по пиджаку, а затем берет пачку бумаг и постукивает ими по столу.
– Как мы уже говорили, траст на эту конкретную собственность, именуемой в разговорной речи поместьем, был завещан господину Колтону Вулфу после кончины его деда. Поскольку траст не был официально введен в действие после двадцать первого дня рождения Колтона, собственность попала под большой семейный рамочный фонд. Насколько я понимаю, сейчас Колтон намерен получить свою собственность?
– Да, мистер Хэмиш. Все верно. Я не был осведомлен о своих правах по достижению двадцати одного года, но с этого момента я намерен воспользоваться ими и получить поместье.
Эдди снова смотрит на Эдвина с уродливой усмешкой на лице, которое, по всей видимости, он брил пару дней назад.
– Отец, сделай что-нибудь. Ты обещал.
– Тихо, Эдди, – внезапно резко шипит Эдвин. Внезапно для Эдди, потому что он откидывается на спинку стула, скрестив руки на груди, и горбится.
– Сраный урод. Налетел, как стервятник, и пытается забрать то, что ему не принадлежит, – бормочет под нос надутый Эдди, но все его слышат.
Колтон сдается и обращается к Эдди. Его взгляд пронзителен, тон – острый как бритва.
– Если кто-то и забрал то, что ему не принадлежит, так это ты. Ты прожил свою жизнь, будучи золотым мальчиком, только потому что родился первым, что, как по мне, достижением не является. Я не та паршивая овца, какой отец постоянно выставлял меня, но и ты вовсе не святой, каким он тебя считает. Мне даже жаль тебя, потому что его излишнее внимание к тебе привело к полному отсутствию амбиций, и ты просто шатаешься без дела, как полный придурок, но его пренебрежение и оскорбления сделали из меня того, кого он явно не ожидал увидеть.
Колтон переводит взгляд на Эдвина.
– В того, кто может бросить ему вызов, поставить под сомнение его положение и опрокинуть пьедестал, на котором он так неуверенно стоит. Потому что я умен, и потому что готов порвать задницу ради этого.
– Хватит! – ревет Эдвин и бьет ладонями по столу. – Давайте покончим с этим без прогулок по аллеям памяти. Меня не волнует твое мнение, сынок.
Адвокаты сидят тихо: наверняка они привыкли к семейным скандалам из-за наследства. Но, получив распоряжение, они приступают к работе, построчно считывая документы.
– Подпишите здесь и здесь, – обращается мистер Хэмиш к Эдвину, а затем к Колтону: – А вы здесь и здесь.
Роджер подтверждает инструкции мистера Хэмиша, и Колтон также знакомится с документами перед тем, как поставить подпись. Они читают построчно, страница за страницей, углубляясь в тернистый юридический язык. Я рада, что мне не нужно ни во что вникать. Дело не в языке юристов, просто британские законы и формальности наследственного права кажутся мне сложными.
Я в ужасе наблюдаю за процессом. Как так получилось? Я оборачиваюсь и вижу, как по лицу Мэри скатываются безмолвные слезы, но она сидит с высоко поднятым подбородком.
Я копаюсь в сумочке у своих ног, подготовленной для передачи Альфреду на случай, если нам придется быстро убегать.
– Возьмите. – Я протягиваю ей салфетку. Мне не жаль ее ни после фиаско с чаем и ни после того, как она позволила неравенству между сыновьями разрастись до таких масштабов, но это всего лишь знак доброты – предложить салфетку плачущей женщине.
Она берет ее без комментариев, но мне кажется, я вижу что-то вроде стыда в ее глазах. Возможно, она тоже немного растерялась, не понимая, как до такого дошло.
Лиззи наклоняется ко мне и шепчет:
– Итак, Колти захватывает поместье и строит здесь штаб-квартиру. Это значит, что он возвращается домой, верно?
Я перевожу взгляд с адвокатов, которые фактически вершат суд над могущественными мужчинами, на Лиззи.
– Да, это так.
– И ты тоже?
Я медленно киваю.
– Ты ведь не против?
Наши отношения с Лиззи начались неудачно, поскольку она видела во мне препятствие между ней и ее любимым братом. Но мне хочется думать, что с тех пор что-то изменилось. После того как я вдохновила ее дать отпор Уиллу и защитить себя, мне показалось, что мы сблизились. Лиззи важна для Колтона, и поэтому она важна для меня. Я лишь надеюсь, что она это понимает.
– Конечно! Я всегда хотела сестру и, черт побери, хоть кого-то рядом, кто намного лучше, чем мой брат-придурок. – Она говорит тихо, но Мэри и Ба слышат ее.
Мэри снова плачет, но Ба протягивает руку, утешительно поглаживая ладонь Лиззи. Затем Ба поднимает глаза и подмигивает мне. Я понятия не имею, что это значит. Семья бедной женщины разваливается прямо у нее перед носом. Я снова задаю тот же вопрос: умнее ли она, чем кажется, или совершенно рехнулась, говоря словами Колтона?
– Ты уверен, что хочешь куда-то пойти? Знаю, ты хочешь отпраздновать, но мы можем остаться дома, если хочешь. – Я согласна на любой вариант, особенно потому, что не уверена, что происходит в голове Колтона.
Он сделал это. Он вступил во владение землей своей семьи, и это первый шаг его предложения для «Фокс». Но независимо от того, чем все это закончится, я уверена на все сто, что он добился успеха и сможет с гордостью жить здесь, в Лондоне. Я знаю, он хочет присматривать за Лиззи и Ба, и даже за Мэри, но, боюсь, она безнадежна.
– Нет, я слишком долго держал тебя в башне замка. Ты заслуживаешь увидеть Лондон. – Он мягко касается моих губ, скрепляя обещание поцелуем.
Я широко раскидываю руки.
– Не такая уж мрачная и холодная башня для принцессы. Тут на кровати десяток подушек и обслуживание номеров, ты в курсе?
– В курсе, но у меня есть на тебя планы. Нечто особенное.
– Сюрприз? – Да, мой голос переходит в пронзительный визг, но я не могу удержаться от волнения, прыгая вокруг, словно маленький ребенок, накачанный эспрессо. – Куда мы идем? Что мне надеть? Мы идем на ужин в Букингемский дворец?
Колтон смеется и улыбается так широко, что появляется ямочка, которую я в последнее время не видела.
– Нет, ужина во дворце не будет. Я богат и имею связи, но это совсем другая родословная. Я не скажу, куда мы идем, но тебе обязательно нужно надеть платье и каблуки. Нарядное платье на выход.
Я визжу и бегу в спальню, закрывая дверь.
– Не смотри! Я хочу удивить тебя, когда буду готова.
Клянусь, я слышу, как он смеется над моими выходками, но мне все равно.
У меня внезапное свидание в Лондоне с британским красавчиком, который любит меня. Чья это жизнь?
«Моя!» — думаю я, и мои ноги радостно вытанцовывают в ванную, чтобы попрыгать в душе.
Я уделяю особое внимание прическе и макияжу и надеваю белое облегающее платье и чулки. О, будьте уверены, я надела их, потому что, что бы Колтон не планировал на вечер, у меня тоже есть планы. Оргазм. Много оргазмов.
Я выхожу в гостиную нашего номера и вижу Колтона, который ждет меня в темном костюме. Он выглядит аппетитно, и, полагаю, он думает то же самое и обо мне, так как его глаза пожирают меня.
– Ты изумительна, лапа. Просто изумительна.
Меня охватывает желание присесть в реверансе, но, зная, что у меня плохо получается, я подавляю его. Вместо этого я скольжу по комнате в объятия Колтона. Он наклоняется, чтобы поцеловать меня, но я отворачиваюсь.
– Нет, сначала свидание. Не размажь мне помаду.
Я дразню его, но он рычит и целует меня в шею, заканчивая быстрым укусом уха.
– Идем.
Оливер подъезжает к достопримечательности, которую знаю даже я. Лондонский глаз. Гигантское колесо обозрения со стеклянными капсулами, откуда открывается захватывающий вид на Лондон.
Оливер открывает дверь, и Колтон провожает меня до входа.
– Нам нужно купить билеты?
– Мистер Вулф. Приятно видеть вас сегодня вечером, сэр. – Оператор вежливо улыбается, приглашая нас следовать за ним.