Я смотрю на Колтона.
– Видимо, нет. Что ты сделал?
Двери в капсулу открываются, и я теряю дар речи. Внутри меня все переворачивается, но не из-за того, что я полечу высоко над Лондоном, от чего мне обычно немного страшно, а из-за того, что я вижу прямо перед собой.
Прямо у стеклянных окон накрыт столик на двоих. Я закрываю ладонями рот, наплевав на тщательно нанесенную помаду.
– Мы будем здесь ужинать? Я и не знала, что такое бывает!
Сотрудник смеется.
– Не бывает, мэм.
Колтон кивает мужчине, и двери за нами закрываются. Колтон берет меня за руку, ведет к столу и выдвигает для меня стул.
– Спасибо. – Он садится напротив меня, и я не могу больше терпеть. – Выкладывай, Вулф. Что именно ты сделал? Потому что это…
Я окидываю взглядом причудливую белую скатерть, которая выглядит словно тонкий фарфор среди серебряных куполов, уже открытое белое вино и свежие розы в центре стола. Затем я перевожу взгляд на окружающие нас окна и вижу, как передо мной расстилается весь Лондон. И наконец, возвращаюсь к Колтону.
– Это потрясающе.
Он чертовски дерзко улыбается. Он знает, что поражает меня. Я не из тех девушек, которым нужны все эти излишества (бога ради, мы же играли в мини-гольф), но я не собираюсь притворяться, что подобная роскошь не впечатляет меня, как школьницу. Не стоило этого делать, но я это очень и очень ценю.
– Приятно иметь связи. Я арендовал всю капсулу на три круга, без перерывов. Только ты, я и Лондон. Это моя благодарность за все.
Я улыбаюсь, думая о более глубоком значении, которое он вкладывает в эти слова – наша работа, наши отношения, наше будущее.
– Блин, мог бы просто вручить мне подарочную карту «Мэйсис». Я простая девушка.
– Мисс Страйкер, в вас нет ничего простого.
Это лучший комплимент, который я когда-либо слышала. Не потому, что он думает, что я сложная, а потому, что он нашел время, чтобы изучить меня.
– Приступим? – Он наполняет мой бокал белым вином и снимает с тарелки круглую крышку, откладывая ее в сторону.
Мы ужинаем и наблюдаем, как солнце приближается к горизонту, и Колтон рассказывает истории о Лондоне, анекдоты про разные городские здания и кое-что из британской истории, и его сладким голосом она звучит куда лучше, чем от любого учителя истории, который когда-либо у меня был.
Он открывает маленькое ведерко для льда с крышкой и достает изящное блюдце.
– Что это такое? – спрашиваю я с любопытством.
Колтон ставит блюдце передо мной. На его губах появляется та самая дерзкая ухмылка, и я поднимаю бровь в ожидании очередного сюрприза. Он снимает крышку и объявляет:
– Сорбет с ананасами.
Я разражаюсь громким смехом совсем не как леди, но Колтон все равно выглядит довольным.
– Планируешь вафлет?
– Это называется омлет. Тебе придется поработать над сленгом, если собираешься переехать сюда. Но я подумал, что смогу ощутить языком твою особую сладость. Ты говорила, что ананасы работают в обоих случаях, не так ли? – Колтон облизывает губы, будто уже пробует меня на вкус.
– Тебе не нужно повторять дважды. – И я кладу в рот слишком большой кусок сорбета. Секунду спустя я шиплю: – Твою мать, я застудила мозги!
Он смеется, восторгаясь моей глупостью, и спасает меня от себя самой, поднимая на ноги и подводя к стеклу. Прижимаясь к перилам, окнам, окружающим меня, я вижу все.
– Вон там, вдали, находится поместье. Видишь?
Я чувствую горячее дыхание Колтона возле уха и не думаю, что поместье видно отсюда. Он просто пытается отвлечь меня от грязных вещей, которые делает со мной.
Его рука скользит по моему бедру, сжимая мою талию в ритме поцелуев, которыми он прокладывает дорожку вниз по моей шее.
– Бросаю вызов… поднять платье и дать мне попробовать тебя прямо здесь.
Я смеюсь. Ничего не могу с этим поделать.
– Но тут все из стекла!
– И что? – Колтон встает позади меня, его твердый член прижимается к моим ягодицам. Я вздыхаю, и его руки прижимают мои бедра к нему. – Ты тоже этого хочешь. Разве тебя не возбуждает мысль о том, что вокруг стекло?
Я мычу, не соглашаясь и не споря.
– Но есть фантазия, а есть реальность. Это совсем разные вещи.
– Я все сделаю быстро. Ты отсосала мне меньше чем за пятнадцать минут. Я заставлю тебя кончить куда быстрее. У нас будет время до возвращения на землю. Никто даже не узнает… кроме нас самих.
Вот дерьмо. Волнение пронзает меня, возбуждая каждый нерв в моем теле. Я до сих пор не отвечаю, но он уже знает. Он может читать меня как книгу.
– Нагнись.
Да поможет мне бог, я нагибаюсь. Наклоняюсь над перилами, прижимая руки к стеклу, чтобы изогнуться. Холодок пробегает по бедрам, когда Колтон поднимает мое платье. Он стонет, когда видит чулки, и я молча поздравляю себя с хорошим выбором. Я слегка покачиваю бедрами, пытаясь поторопить его.
Оглядываюсь назад и вижу, как он падает на колени, поклоняясь моему алтарю с голодными глазами. Оттягивает трусики в сторону, и от первого прикосновения его языка к моим губам мне так хорошо, что я закрываю глаза.
– Открой глаза. Я хочу, чтобы ты знала, где находишься, Эль.
Я киваю, моргая, прежде чем могу сосредоточиться на виде перед собой. Весь Лондон с Колтоном между моих бедер.
Он лижет меня быстро и сильно, двигаясь так, будто точно осознает время, которое у него есть. Я поднимаюсь все выше и выше, мои стоны эхом отражаются от стекла.
– О боже… сейчас!
Я прижимаюсь ко рту Колтона и закрываю глаза, когда кончаю, но мне все равно: я слишком сильно растворяюсь в удовольствии, чтобы замечать то, что вокруг.
– М-м-м, – стонет Колтон.
Спустившись с небес, я лениво моргаю. Внезапно меня ослепляет вспышка, затем еще одна. Прищурившись, я вижу дрон, парящий прямо за капсулой, и понимаю, что мы завершаем круг и теперь почти на платформе… где стоит целая толпа людей.
– Колтон?
Колтон встает и смотрит через плечо; его лицо белеет, когда он видит группу.
– Вы что, издеваетесь?
Двери капсулы открываются, и я вижу знакомую элегантную женщину с длинными каштановыми волосами, идеальными локонами, ниспадающими по плечам. Рядом с ней стоит шокированный мужчина, а между ними прячется маленькая девочка.
– Бежим! – кричит Колтон, хватая меня за руку, и, прежде чем я успеваю что-то понять, мы убегаем со всех ног.
Вот дерьмо. Кажется, я только что занималась сексом перед королевской семьей.
Глава 30. Колтон
– Прекрасный выбор вечернего досуга, сэр, – говорит Оливер, поворачивая руль автомобиля влево, и мы резко входим в поворот. – У меня не было такого грандиозного приключения с тех пор, как… Ох, неважно, забудьте мои слова.
– Вы ничего не говорили! – восклицает Эль почти истерично, посмотрев назад.
Внезапно я задаюсь вопросом, насколько хорош Оливер в подобном стиле вождения? Обязанности шофера это одно. Лихая езда – совсем другое.
– Что, черт возьми, происходит? – рычу я, вытирая лицо нагрудным платком.
Мы с Эль оба растрепаны, одежда набекрень, и мы едва проскочили мимо потрясенных охранников, которые, к счастью, ожидали угрозы извне, а не двух человек, которые вырвались из капсулы Лондонского глаза и пытались сбежать. Нам удалось запрыгнуть на заднее сиденье «Роллс-Ройса», прежде чем Оливер тронулся с места и мгновенно слился с потоком машин, чтобы замаскироваться.
Однако это не помешало папарацци преследовать нас. Годами я не был достойным инфоповодом в Лондоне, но, похоже, у кого-то очень хорошая память.
– Сегодня день рождения маленькой принцессы, – объясняет Оливер. – Направо!
Он круто поворачивает вправо: машину заносит, и Эль падает на меня, но я держу ее, когда Оливер выравнивается.
– Что будем делать?
– Сложно оторваться от них на этой колымаге, – говорит Оливер, когда рядом с нами возникает фотограф на мотоцикле, подтверждая его слова. – Даже в Лондоне «Роллс-Ройс» очень хорошо заметен.
Он прав.
– Я позвоню в «Роузвуд». У них часто останавливаются знаменитости, и, хотя я не настолько популярен, у них явно получится принять нас в любую секунду.
– Давайте! – командует Оливер, словно отдает приказ, и я тут же подчиняюсь.
Взявшая трубку администратор на стойке регистрации слышит едва сдерживаемую панику в моем голосе и сразу переходит в аварийный режим. Она справляется со всем быстро и спокойно, что достойно восхищения.
– Да, я понимаю. Ожидаем вас примерно через две минуты.
Я повторяю инструкции Оливеру, и он резко кивает. У меня такое чувство, что я мог бы попросить его о чем угодно – съехать на обочину и затаиться или заехать на взлетающий самолет, и он справился бы с этим, даже не вспотев.
– Приготовьтесь. Выходите из машины и заходите в отель. Последний поворот близок. – Оливер тормозит с визгом шин, и охрана отеля открывает дверь и провожает нас с Эль в здание.
– Оливер? – спрашиваю я бугая, который заталкивает нас глубже внутрь отеля.
– Мы разберемся. Не беспокойтесь, мистер Вулф.
Я верю ему на слово и продолжаю следовать за ним – лифт, коридор и наш номер буквально одним махом. Оказавшись за закрытой дверью, он останавливается.
– Вы в безопасности, сэр. Оставайтесь на месте, пока мы не убедимся, что все чисто.
Щеки Эль пылают, глаза широко распахнуты, но голос уверенный:
– Как долго это будет продолжаться?
Бугай пожимает одним плечом, будто для подъема двух требуется слишком много усилий.
– Час, день, неделя? Трудно сказать. Зависит от того, кто вы и что сделали. – Он быстро поднимает руку. – Не нужно объяснений, сэр. Позвоните на стойку регистрации, если что-нибудь понадобится.
С этим он уходит, и мы остаемся одни.
Мы с Эль смотрим друг на друга. Шок, страх и ужас смешались с дикой энергией, неверием и, что не менее важно…
Смехом.
Это не правильно, но он вырывается наружу, будучи совсем не к месту.
– О боже! Поверить не могу, что это случилось! Во что, черт возьми, ты нас втянул? – Она бьет меня по груди, напоминая о прошлом разе, когда она колотила меня. – Правило три, Колтон! Правило три! Нас теперь посадят? Какие тут тюрьмы? Тут могут расстрелять?