«Я и забыл, как это хорошо», — пронеслось в его голове, и он сжал её так крепко, как мог.
— Задушишь, — сказала она натужно и рассмеялась. Такая же нежная, добрая, воздушная.
— Гриша, — внезапно изменилась она в лице, — как мне тебе помочь?
Он молчал, раздумывая над её словами, не потому, что был выход, просто не знал, как ответить.
— Мне тяжело, — вздохнула она, отворачиваясь. — Я не чувствую себя нужной. Будто всё, через что мы прошли — напрасно. Только это не так. Есть ты, — она положила ему руку на грудь, — я, - взяла его ладонь и положила себе на область сердца, — и Димка. Мы семья, понимаешь. Если плохо мне, ты сделаешь всё возможное и невозможное, так почему в твою сторону так не работает?
— Я мужчина, — оторвал он руку от её сердца.
— Настоящий, — согласилась она. — Иначе, я бы тебя не выбрала, — и вновь этот взгляд, от которого бросает в жар. Что же он делает с их жизнями. Она так нуждается в нём! — Ты мой муж, и я пойду за тобой, куда скажешь, но только не так, — покачала она головой. — Это не выход, это шаги в сторону пропасти, и я не потащу туда Димку!
Какое-то время они молча смотрела друг на друга.
— Собирайся, — встала она, укладывая в сумочку необходимое для девушки.
Гриша смотрел, как суетится жена, и стало стыдно за те минуты слабости, которые он стал позволять себе по вечерам. Она не ругалась, не кричала, лишь грустно смотрела, и этот её взгляд разрывал всё нутро, царапал рёбра и сдавливал сердце. Только каждый раз, когда на него накатывала волна отчаянья, он откупоривал бутылку и хотел хоть на долю секунды забыть, какой теперь. Одна, вторая, третья стопка позволяли размыть реальность, заглушали боль и разочарование. Только он не слабак, он отец и муж, за которыми семья.
— Иди сюда, — ему внезапно захотелось вновь обнять ее и вдохнуть аромат кожи. Как он мог забыть всё, как позволил себе поступать так с той, которая рядом и в горе, и в радости.
— Что? — Лена повернулась, застёгивая одну из серёжек.
— Я больше не причиню тебе боли, — дал он обещание себе при ней.
— Я тебе верю, — шепнула она ему на ухо, целуя мочку.
Свадьба была пышной и весёлой. Димку оставили с Галиной: долгая дорога и подобное торжество не для маленького ребёнка.
— Поздравляю, — обняла Лена Юру, когда молодожёны принимали поздравления.
— Я поговорю, — шепнул он ей.
— Не надо, — улыбнулась в ответ. — Мы всё решили.
— Отлично. Кстати, я нашёл его.
— Кого? — Лена округлила глаза, понимая, что сейчас услышит знакомое имя.
— Ты знаешь, — кивнул Юра, а у Лены неприятно засосало под ложечкой. — Жив-жив, — успокоил Юра, — но не очень здоров.
— Но зачем? — не могла понять она.
— Это мой брат, я не мог иначе, — и Лену вытеснили другие гости.
Никита ждал новостей из дома, но, каждый раз созваниваясь с матерью, известий не получал. Наконец, он смог расслабиться и забыть об инциденте, когда на улице около дома его подкараулили двое мужчин.
— Никита, здорово! — окликнул его один из них и, когда парень обернулся, около него оказалось двое незнакомцев.
Держа руки в карманах кожаных курток, они отчего-то были в тёмных очках, хотя на улице уже довольно темно.
— Откуда вы, — но договорить не удалось, когда он почувствовал, как спёрло дыхание от удара в солнечное сплетение.
— Тихо-тихо, — схватил его парень за плечо, не давая упасть, — немного прокатимся.
Неизвестно откуда взялась машина, и Никита оказался на заднем сиденье рядом с одним из незнакомцев.
— Сейчас нам и покажешь, как надо бить, — усмехнулся тот, что сидел рядом, — уж я-то могу ответить, ещё как, — и все трое загоготали в полный голос, смеясь над шуткой, которая казалась Никите совершенно не смешной. Он понял, что эти люди не ошиблись, не полиция пришла за ним, как он ждал, люди в чёрном.
Свадьба пела и плясала, а Лена не могла забыть сказанного Юрой. Чувствовала ли она себя лучше после его слов? Вряд ли. Она хотела, чтобы он навсегда исчез из их жизни, но Никита продолжал вторгаться в неё снова и снова. Она не желала ему зла. Злилась, ненавидела, презирала, да. Но мстить не хотела, просто забыть и вычеркнуть, и у неё почти получилось. Только после этой информации, душа вновь была не на месте. Она не хотела быть причиной чьего-то горя.
— Юра, на минутку, — всё же поймала она жениха, чтобы уяснить всё для себя.
— Не будь такой правильной, Лен, — рассмеялся он.
— Не могу, не могу так, — терзали её мысли.
— Поваляется в больнице и всё, — успокойся.
— Ноги? — ей страшно было услышать это. Каким бы ни был плохим человеком Никита, но он не заслужил этого.
— Целы, — закатил глаза Юра. — Не пойму, ты о муже волнуешься или об этом к0зле?
— Горе других людей не поможет нам, Юра, лишь потянет на дно. Я буду чувствовать себя виноватой всю жизнь!
— Он не думал об этом, когда бил моего брата!
— Но я другая! Мы с Гришей другие. Уверена, что он не хотел бы этого! Ни одному человеку на свете Гриша не пожелал бы такой участи! Ты ему говорил?
Юра покачал головой. Он и сам понимал, что брат его по голове не погладит, а потому даже не обсуждал с ним этого.
— Ты знаешь, что я сделаю для Гриши всё, что в моих силах, но стану постоянно оглядываться назад.
— Просто начистили р0жу, — презрительно сказал он. — Быстро оклемается.
— Спасибо, — вздох облегчения вырвался из груди Лены. — Ты — хороший брат, — она улыбнулась ему.
Вечером, когда Лену и Гришу разместили в одной из комнат квартиры, они впервые за последнее время вспомнили, как это дарить друг другу физическое счастье. Они лежали, слушая собственные сердца, отбивающие чечётку после наслаждения, и Гриша прервал тишину.
— Я хочу дочку.
— Что? — Лена привстала на локте.
— Будет у меня две красавицы, — поцеловал он жену в нос.
— Не знаю даже, — сомневалась девушка.
— Не надо знать, просто иди сюда, — вновь притянул он к её к себе, чувствуя, какое это наслаждение быть с той, от которой мурашки по коже и перехватывает дыхание. Он вновь влюблялся в жену в который раз.
Глава 19
Вернулись Лена с Григорием, словно не на свадьбе побывали, а в медовый месяц ездили. Щеки румяные, глаза горят, мать сразу поняла: наладилось. Ворвались, Димку в охапку сгребли, целуют, милуют, а сами друг с друга глаз не сводят.
— Не у вас ли часом свадьба была? — улыбается Галина.
— Была, да только ты на ней тоже побывала, — отвечает дочка.
Перекрестила вслед мать детей своих, только у плохой тёщи зять дочь забирает, а у неё теперь ещё один сын появился.
А тут через время и новость, что молодые опять ребёночка ждут. Как не радоваться, когда новая жизнь на свет народится, что в любви и понимании создана.
Прогадал немного Григорий, вместо дочки у них второй сын вышел.
— Лёвушка, — качал отец на руках малыша. — Сильный какой, — трогал ручки его и не мог наглядеться. — Смотри, Димка, брат у тебя. Только знаешь что, Елена, — обратился к жене, и она удивилась, что именем полным её муж назвал.
— Придётся тебе за третьим идти. Ну как без девочки? — пожал он плечами, не сводя глаз с ребёнка.
Усмехнулась девушка.
— Думаешь, легко это? Я больше не хочу!
— Лукавишь. Ладно, я у тебя попозже спрошу, сама не знаешь, от чего отказываешься.
— Ну и куда нам троих?!
— У меня семья большая, никогда не жаловался. И моей любви на всех хватит.
Пронзили его слова нутро, тепло стало на сердце, ласково. Неужели счастье вновь в доме поселилось: чистое, трепещущее, такое, что в руки даётся.
— Значит, дочка? — повторила задумчиво Лена.
Гриша уложил ребёнка в кроватку и подошёл к жене. Руки сплелись в одно целое, отчего у Лены мгновенно побежали мурашки.
— Я тебя выстрадал, — зачем-то сказал. — Моя ты, никогда никуда не отпущу. Станем с тобой детей растить, хороших людей из них сделаем, чтобы потом, в старости, не стыдно было за каждого. Сработаю два кресла дубовых, столик, поставим их под виноградом и станем старость ждать.
— Прям на этих креслах, — усмехнулась Лена.
— И даже спустя пятьдесят лет моя рука будет так же сжимать твою, а сердце биться быстрее, потому что времени подвластно только тело. Мы станем другими, но, вглядываясь в постаревшее лицо, я буду видеть только тебя такую, — нежно провёл он ладонью по её щеке, а Ленке захотелось плакать. Его признание проникло в каждую её клетку.
— Я никогда не думал, что способен полюбить настолько сильно, что мне будет трудно дышать, но это происходит со мной наяву.
Он просто обнял её, прижал к себе, и уже не нужно слов, когда души говорят между собою. Главное в жизни, найти такого человека, с которым можно говорить без слов.