Мила кивнула, как ей показалось, довольно уверенно.
Дверь распахнулась, и вошли два мужика, один вел на веревке козу, второй нес топор и цепь с какой-то железной болванкой на конце.
— Что ж, — произнес Игнат, осматривая запрошенное, — годится.
И направился в отведенную ему комнату за снаряжением. Мила с решительным видом шагала следом, но джинн послал хозяину полную палитру ее ощущений: ловчая жутко трусила, однако была полна решимости сделать все как надо.
До кладбища добрались за пятнадцать минут до полуночи. Маленькое, с покосившимися каменными надгробиями из обработанных камней и несколькими свежими могилами с краю, коих было ровно шесть. Козу Игнат привязал на открытом месте, сам же укрылся за здоровым валуном, на котором написано, что покоится тут Семен Лемешев, умерший почти сто лет назад. Мила устроилась метрах в двадцати правее еще за одной монументальной глыбой. Оба уже приняли эликсир скорости и ночного зрения — надо сказать, это гораздо лучше, чем заклятие и руна сияния, — ночной глаз сделал темноту серой, правда, в отличие от знака, не показывал магической активности.
— Почему бы просто быстро не разрыть его могилу и не сжечь останки, пока еще не поздно? — предложила Мила. — Ведь на этом маленьком погосте нет возможности запутаться. Успели бы.
— Не надо считать нежить тупой. Если бы мы занялись этим четыре часа назад, я бы так и сделал. Ты права, тут слишком мало мест, чтобы укрыться, но марг уже сменил обиталище, он может лежать в любой из этих свежих могил, нам просто не успеть осмотреть все, а угадать может и не получиться. Духи не чувствуют того, что уже мертво. Фарат мог почувствовать магию, которая поднимала марга, но определить местонахождение ему не дано, поэтому с нежитью работать гораздо труднее.
Игнат прислушался: где-то за спиной раздалось шебуршение, словно кто-то раздвигал палую листву. Демидов схватил винтовку, которая была прислонена к камню, и, вскочив, начал оглядываться. Вся засада пошла к демонам, у них не было времени осмотреть все кладбище, и это сыграло с ними злую шутку. Марг сменил не только могилу, но и сам тип убежища, расположившись под одним из трех десятков деревьев, которые родственники сажали над могилами.
Мила тоже поняла, что они просчитались и оказались между нежитью и приманкой, которая, чувствуя марга, оглушающе блеяла на всю округу и рвалась с привязи. Ловчая озиралась, вжав в плечо приклад винтовки и стараясь обнаружить тварь раньше, чем та обнаружит их.
Не повезло: переродившийся мертвяк вылез, прикрывшись стволом развесистого дерева, и, так и не показавшись, скрылся в густой кроне, сведя все преимущество выпитого зелья на нет. Там, среди ветвей и листьев, не было никакой возможности его обнаружить.
— Мила, меняй позицию, — не опуская винтовки, приказал Игнат, свою он зарядил вперемежку воспламеняющимися и разрывными. — Давай на открытое место ко мне за спину. И держи дерево на прицеле — может, повезет и нам удастся его подранить.
Дочка ведьмы послушно начала пятиться, вскинув винтовку к плечу и не сводя взгляда с развесистой кроны.
Игнат же, отступив на пару шагов, оказался с другой стороны камня, теперь между ним и нежитью была хоть какая-то преграда, а то пятнадцать метров открытого пространства было слишком мало для боя с быстрым, сильным и хорошо защищенным противником.
Марг, укрывшийся в густой листве, ждал, дерево было высоченным, метров десять, а то и больше. Так прошло несколько минут. Мила встала на колено метрах в пятидесяти, стараясь выцелить «бездыханного».
— Шугани его, — приказал Игнат.
Выстрел ушел в крону, словно камень в пруд. Демидов отчетливо слышал, как пуля угодила в ствол или ветку и вырвала кусок. И все. Марг не был человеком, он не понял, что выстрел был наугад в пустоту, и начал действовать. Черный силуэт скользнул по ветвям вниз и, приземлившись на ноги, пригнулся за не слишком большим белым надгробием, куда мгновение спустя угодила пуля из винтовки Милы, отколов приличный кусок. Нежить прыгнула — да, это был не человек, даже егерь, накачанный рунами и зельями, не смог бы прыгнуть в сторону на семь метров. Ловчая вновь выстрелила, и вновь мимо, и марг осознал, что, пока он стремительно двигается, попасть в него не смогут. Даже с принятым егерем зельем скорости тварь оказалась быстрее человеческой. Мощными, стремительными прыжками, ломая траекторию, от укрытия к укрытию то, что раньше было человеком, рвануло к Игнату.
А егерь ждал и просчитывал каждое движение марга. Он знал: выстрел будет только один, Мила палила и промахивалась, пули ударяли либо туда, где тварь была, либо брала неправильное упреждение. А Игнат ждал. Прыжок вправо, влево, все, дальше только одно место, куда можно прыгнуть, оттолкнуться и напасть: дистанция смешная даже для человека. Мила не выстрелит — Игнат на линии огня. Прыжок, винтовка легонько толкает в плечо, пуля летит в то место, где через мгновение должна оказаться нежить, и попадает, хлюпающий звук, словно она угодила в плотный сгусток чего-то мягкого. Тварь на секунду замерла, глядя на жертву перед ним. Дыра в животе размером с кулак, похоже, марга совершенно не беспокоила.
Игнат опять потянул спуск, хотя знал: не попадет. Выстрел и прыжок совпали, и тут вмешалась удача — не зря он все же использовал перед выходом из трактира руну воина! Удача в бою — это не мифическое, а вполне реальное событие, когда что-то толкает тебя под руку и летящая в тебя железка проходит всего в миллиметре от головы, или внутренний голос, говорящий, что самое время сделать то или иное. Вот и сейчас, похоже, сработала руна. Пуля угодила в камень, где только что сидела тварь, и, полыхнув огнем, запалила остатки штанов, которые лохмотьями висели на том, что раньше было человеческими ногами.
Нежить огня не любит, и марг, вместо того чтобы навалиться на уже такую близкую мягкую добычу, взревев, пролетел мимо и, рухнув за спиной Игната, стал кататься, сбивая маленькие язычки пламени, которые совершенно не наносили ему никакого урона.
Грянула винтовка Милы, на этот раз ловчая попала как надо: разрывная пуля угодила в ногу прямо в сустав на пятке, наполовину оторвав ее. Нежить взвыла, попыталась вскочить, но тут ее догнал выстрел егеря — он стрелял с двух шагов прямо в упор, точно в голую мускулистую спину, на которой отчетливо выделялся толстый позвоночник, все больше укрепляющийся костью. Пуля с руной взрыва угодила точно между еще угадывающимися лопатками, проделав внушительную дыру в крепкой шкуре и буквально испарив два позвонка.
Марг взвыл и рухнул плашмя, его мощные мутирующие лапы загребали землю словно лопаты. А ноги не шевелились. Видок уже спокойно обошел камень и, взяв топор, направился к поверженной нежити. Дай ему два часа — и он восстановится. Зайдя с тыла, Игнат схватился за топорище и с гигантского замаха опустил широкое лезвие точно на плечо твари. Марг опять взвыл, но передняя лапа осталась валяться на земле, двигался только короткий обрубок. Вскоре ее судьбу повторила и левая конечность, затем ноги и голова на толстой шее.
Мила все это время сидела там, откуда стреляла, и, не отводя взгляда, наблюдала за кровавой работой егеря. Похоже, девушку трясло от пережитого — видимо, она впервые столкнулась со столь опасным противником. Не выйди удачным тот выстрел, что поджег остатки штанов, марг одним движением снес бы Демидову голову.
Перевернув туловище на спину, Игнат достал рунный нож и загнал его в сердце твари — так, на всякий случай. Надо сказать, марг уже изменялся, еще немного — и под крепкой шкурой появилась бы настоящая костяная кираса, которую пулей взять оказалось бы непросто.
— Долго сидеть будешь? — крикнул Игнат.
Мила посмотрела на него озадаченно.
— Иди наруби дров, надо как можно быстрее это сжечь. Он, конечно, не встанет, но дело нужно закончить.
Дочка ведьмы, не выпуская из рук оружия, направилась к нему.
— Оставь винтовку, здесь больше ничего опасного нет. К счастью, такие твари не живут рядом с подобными, их конкуренция за пищу просто не позволяет существовать вместе. Можешь смело идти и добывать дрова, да и я этим же займусь — к счастью, сушняка тут хватает, кладбище на диво заброшенное.
Он посмотрел на козу, которая успокоилась и теперь щипала траву у себя под ногами.
— Везучая ты, — усмехнулся Видок. — Скоро отведем тебя к хозяину — он обрадуется, что убытку нет.
Коза подняла голову и посмотрела на егеря, словно оценивая, куда его послать, что-то проблеяла и вернулась к траве.
Когда все было готово и расчлененного марга обложили внушительным количеством дров, иссякло действие эликсиров. Сегодня они здорово помогли — если бы Игнат воспользовался заклинанием скорости, нежить уже доедала бы их, а потом направилась в поселок. Марг примитивен, у него две задачи — убивать и пожирать.
Отходняк после зелья ускорения догнал Игната, когда костер уже чадил горелым мясом. Присев возле камня, Демидов уставился на пламя. Время подбиралось к трем часам ночи, пора уже двигать к теплой постели, весь день в дороге, а потом охота на такую тварь — подобное выматывает. Хорошо, что Мила была с ним, — в одиночку, скорее всего, Демидов не справился бы.
Костер догорел минут через двадцать, оставив после себя обугленные кости. Кинжалом Игнат разрыл могилу, которая выглядела более свежей: нежить переворошила ее, когда выбиралась, — и зарыл в ямке останки.
— Хорошо постреляли, — стараясь, чтобы ее голос звучал бодро, заявила Мила, когда они, освещая путь магической лампой, шли в сторону поселка. Она тащила на веревке упирающуюся козу, которая явно не желала идти домой.
Игнат уловил фальшь: за этой напускной бодростью девушка скрывала страх.
— Не бойся признаться в своем страхе, — поймав ее руку и слегка ободряюще сжав пальцы, наставительно произнес он. — Бояться — нормально. Нет людей, не испытывающих страха, есть те, кто ему поддался и кого он захватил. А есть такие, как мы, — нам страшно, но мы его перебарываем и заканчиваем дело. Мне тоже было страшно, и сейчас, когда эта тварь прыгнула, ведь спас случай, и когда в пещере попался двум ветрюхам, — ведь были все шансы сдохнуть.