между гостем и старостой, был очень доволен. Правда, Фарат не замедлил сообщить, что любопытный кабатчик просто изнывает от желания узнать, что же произошло за столом. Но если Дмитрий сдержит слово, то ему не светит. Ну а если не сдержит, значит, славно постреляем.
Никто за Игнатом ночью не пришел. Он проснулся хорошо отдохнувшим, бодрым, свежим. За окном светило яркое летнее солнце, но до полудня было далеко, нужно решать, как поступить — сидеть тут, искать проводника по болотам или пробиваться через охваченное смутой королевство? Небольшая горная страна обладала крайне ограниченной сетью дорог, запереть которые можно было даже малыми силами.
Игнат дошел до ванной комнаты, умылся, побрился купленной по дороге к портальной площадке бритвой. Кстати, хорошо бы еще к цирюльнику заглянуть: волосы его отросли за полтора месяца, и теперь нужно что-то делать, еще немного — и можно косы заплетать.
Он спустился вниз и тут же получил тарелку вкусной горячей каши на молоке с маслом и стакан крепкого чая. Очень многие злаки и растения с земли прижились на Интерре и вот уже половину тысячелетия давали хорошие урожаи.
Пока Игнат ел, стараясь не обжечь рот, в зале появился его вчерашний собеседник — похоже, Дмитрий был уже давно на ногах и пребывал не в самом лучшем настроении. Плюхнувшись на прежнее место, он уставился на Игната.
— А где «здравствуй»? — поинтересовался егерь. — Как спалось?
Но вместо этого на стол перед ним легла бумага.
— Только что магичка получила по транспортному порталу.
Демидов опустил глаза — его рожа на портрете, снизу подпись: «Разыскивается инквизицией для допроса». Что ж, все логично: выживших, кроме Веревеи-Светаны, не было, тело его среди других трупов в подвале не найдено, замаскированная ведьма могла выдать любую историю. Хорошо хоть для разговора, а не «взять живым или мертвым, награда тысяча чеканов».
— Кто еще знает?
— Магичка и я, но она будет молчать. Что произошло, зачем ты нужен инквизиции?
— За тем же, зачем пытаюсь прорваться в Сторожье. Одна сила пытается меня задержать, я рвусь вперед.
— Сила — это инквизиция?
— Не совсем. Милых девочек с невосприимчивостью к чарам обвели вокруг пальца и банально натравили на меня. Думаю, и гильдия магов скоро пришлет нечто похожее.
— Куда же ты, парень, вляпался? — спросил Дмитрий. — И не поэтому ли тебе ведьмы вольных земель открыли портал?
— Ты угадал, я им рассказал всю историю. Плохо только, что они закинули меня сюда, а не куда-либо еще, поскольку я тут оказался в ловушке.
Дмитрий задумался. Что ж, Игнат понимал его дилемму — верить пришлому чужаку или не верить. — В конце концов, в гончем листе не сказано «взять живым или мертвым» или «особо опасен», а просто — что его хотят допросить.
— Что думаешь делать? — спросил Дмитрий, наконец приняв решение.
— Уеду. Просто не решил как. Тут можно обогнуть горы?
— Без вариантов, — покачал головой староста. — Пустошей ты, конечно, не боишься, но это десятки дней пути. С другой стороны болота — не знаю, можно ли их объехать наверняка, но тех мест вообще никто не знает. Дорога у тебя одна: через королевство, ну о ней я еще вчера рассказал.
— Сколько до земель того нейтрального барона?
— К обеду будешь у его замка, если, конечно, нигде не нарвешься.
— Значит, пора прощаться. — Игнат поднялся и протянул Дмитрию руку. — Не держи зла, прости, если что не так.
— Удачи тебе, егерь, — ответил тот, крепко пожав ладонь. — Как выедешь на большую дорогу, тебе направо, та, что влево, ведет к заброшенным рудникам.
— Спасибо, — поблагодарил Видок.
Не прошло и получаса, как Демидов, упаковав вещи в багги, купив кое-какой провизии у Милоша, выехал в восточные ворота.
Дорога шла через обычный смешанный лес, в ветвях пели птицы, даже грунтовка была в хорошем состоянии и позволяла держать скорость не меньше шестидесяти. Через полчаса машинка на хорошей скорости вылетела из леса и оказалась в небольшой низине, по которой текла быстрая горная река, а через нее перекинут добротный каменный мост. Свернув направо, как и сказал Дмитрий, Игнат без проблем миновал мост, за которым обнаружился пограничный столб, извещавший, что он только что пересек границу баронства, принадлежащего Аристу Крайцу. Никаких стражей или заставы, просто информация для размышления.
Багги бодро бежала с холма на холм. Не сказать чтобы баронство было велико, но первых людей Игнат увидел только через час. Правда, и скорость передвижения сильно снизилась: дорога была в отвратном состоянии, и багги шел не выше двадцати. А в одном месте вообще пришлось чуть ли не на руках перетаскивать машину через несколько валунов, скатившихся с осыпи и надежно запечатавших убогую грунтовку.
Небольшой поселок, куда он въехал через распахнутые ворота, находился уже посреди распаханных полей, на которых зрело довольно прилично злаков и картошки. Да и с последнего холма Игнат разглядел множество квадратов обработанной земли. Народу на полях тоже хватало. Демидову сельское хозяйство было чуждо, он предпочитал иметь дело уже с плодами, поэтому он был без понятия, чего селяне там копошатся. Некоторые из них разгибали затекшую спину и провожали неторопливый багги взглядом, после чего возвращались к прерванной работе.
Едва багги миновал ворота, тут же попал на прицел тяжелого пулемета, установленного на трехосном легкобронированном мобиле, возле которого, не выпуская из рук потертых винтовок, скучали трое дружинников с нашивками черно-желтого цвета в тон пограничному столбу.
Повинуясь взмаху руки одного из стражей, Игнат остановился метрах в пяти от них и выбрался наружу. Дабы не нервировать вооруженных бойцов, винтовку он оставил в машине: хватит и кинжала с пистолетом.
— Кто такой? — лениво отлепившись от машины, стоящей в тени какого-то сарая, спросил дружинник. Судя по нашивке, если, конечно, в королевстве были те же лычки, звание он имел сержантское и был тут старшим.
— Игнат, егерь, возвращаюсь с заказа.
Дружинник барона скользнул взглядом по одежде, пистолету на боку, несколько секунд пристально изучал знак братства на левом плече. Наконец удовлетворенно кивнул.
— Странно, что я про это ничего не знаю.
Демидов просто пожал плечами.
— Я не работал на королевство и на барона, охота на редкую нелюдь в диких землях.
Такое объяснение вполне устроило стража.
— Зови меня Кан, — представился он, причем в голосе звучало уважение. — Куда путь держишь? Времена сейчас сложные.
— Я уже слышал, что, пока скитался по пустошам, в королевстве произошли печальные события, — подыграл Игнат. — Желание у меня одно — вернуться в княжества и получить награду.
— Границы баронства закрыты, — озадачился сержант. — Наши соседи — герцог Офор и граф де Лер, чтоб они подохли в желудке у падальников, — он сплюнул на ссохшуюся землю: похоже, тут дождей давно не было, — сцепились не на шутку. И сомневаюсь, что у тебя есть хоть один шанс проскочить. Вчера ребята герцога пытались в дальний рейд на трех броневиках сходить на земли графа, но попали в засаду, в которой нашлась пара магичек. Короче, всех сожгли. Везунчиков, переживших «адский шторм», солдаты де Лера расстреляли. У него вообще, пожалуй, сейчас, после резни, с магичками лучше всего — сразу три наемницы, не гильдейские, а вольные, стоят ему много золота, но цель оправдывает средства.
— Какая ступень?
Сержант пожал плечами.
— Без понятия.
— А у вас случайно нет портальницы?
— Закатывай губу, а то наступишь. В замке барона одна магичка, и та четвертой ступени, можно сказать, повезло: она племянница жены господина, а так вообще ни одной бы не было.
— Может, подскажешь, как прорваться через земли графа? Я в долгу не останусь.
Кан покачал головой.
— Если через герцогство еще можно, то про графство забудь, оно так расположено… Да что я тебе рассказываю? Ты ведь сюда через долину ехал, сам должен был видеть укрепления на границе. Дорожный форт держит единственную дорогу в тех местах, в болотах своя стража. Ну а горы — сам знаешь, там нет даже троп, разве что бараны горные скачут, но ты же не они, так что тебе не светит.
— Что предлагаешь?
— Жди, — развел руками сержант. — Сними угол здесь или в Кохеме, она ближе к границам герцога — там наших гораздо больше. Опасаемся мы, как бы не решил Офор под шумок прибрать баронство к рукам. А то можешь и к барону в гости, Арист Крайц любит гостей. Ты не бродяга, а значит, сможешь развлечь господина и разговор поддержать. Только женушки его берегись: похотливая, спасу нет, всех перетрахала. Барон знает о похождениях, но терпит — любит ее, да и сестрица — магичка. Но если кто попадется ему на глаза, может и убить, мужик он взрывной. Это он женушке своей простит, она его крепко за яйца держит, а вот любовника точно прибьет. Последнего, кто спалился, на кол посадил: художник из столицы приехал портрет баронессы рисовать. Говорят, модный был.
Дружинники у броневика слышали каждое слово и тут же заржали. Игнат тоже улыбнулся: забавным человеком был местный барон. Наверное, с его точки зрения наказание соответствовало преступлению: ты засунул кол — в тебя засунули кол, вроде все закономерно. Но больше всего Игнату не нравилось торчать в баронстве — нужно было искать пути для прорыва.
— Так что решил? — поинтересовался Кан.
— Поеду к границе и буду пробовать проскочить.
— Как знаешь. Давай двадцать чеков, бери подорожную — и двигай дальше. Больше никаких поборов, ну за исключением того, что с тебя трактирщик в Кохеме сдерет, он парень жадный, выгоду свою чует — знает, что тебе никуда не деться.
Игнат достал кошель с серебром — он заранее наменял чеков у Милоша, чтобы не светить золото, причем разложил по разным кошелькам, дабы не вызывать соблазна. Пожевав губами, он скорбно отсчитал плату. И, получив бумагу с печатью, на которой стоял герб барона Крайца, спрятал ее в карман. Кан, забрав мзду, махнул ему рукой на прощанье и вернулся к своим товарищам скучать в тенечке и дальше.