– Еще чего! – отмахнулась она в очередной бесполезной попытке унять разыгравшегося ребенка.
– Обещаю, мы просто поговорим. Я ее не трону.
– Да нет тебе никакой веры, ирод! – начала она заводиться.
Харон терпел и не реагировал на оскорбления, но это пока. Алетта еще особо не разогрелась, ее словесный арсенал настолько полон, что его хватит на пылкую ссору до самого утра!
– Идем, – отошла я от окна и уверенным шагом двинулась к выходу.
Алетта поймала мой взгляд и пригрозила пальцем. Я снисходительно кивнула и бабуля противиться не стала.
Как только мы с Хароном оказались в коридоре и я плотно закрыла за собой двери покоев, то не двинулась с места. Все еще хорошо помнила, как он приставал ко мне против воли. Такого больше не должно повториться!
– Ты заступил за грань, Харон! – медленно закипала внутри злость, пока смотрела ему прямо в черные глаза. Надо отдать Кроу должное, руки он ко мне не потянул, хотя видно было, что очень этого хочет. – Как тебе в голову пришло подставить Элиаса?! Он не виновен и его совсем скоро отпустят! О чем думала Холли, когда врала жандармам?!
– Мне ничего не оставалось. Было всего два дня, чтобы придумать план, как расстроить твою свадьбу, – признался он без капли сожаления.
– Тебе совсем плевать на меня? Не испытываешь ко мне даже уважения, как к матери твоего ребенка? – злилась я все сильнее, прекрасно понимая, что истинная любовь так не проявляется. Я ее ощутила от Элиаса и отказываться от семейного счастья в угоду Харону не собиралась. Буду сопротивляться до последнего вздоха!
– Я за тебя умру, Амели! За сына нашего умру! – опустился он передо мной на колени, как тогда в храме, и вцепился дрожащими пальцами в полог белого платья. – Ты только скажи, что сделать? Я на все пойду! Лишь бы вам было хорошо! – посмотрел на меня жалобным взглядом и задрожал всем телом.
– Отпусти нас, – спокойно ответила на его вопрос.
Он больше не смог смотреть мне в глаза, уставился пустым взглядом в пол.
– Я ведь умру без тебя, – произнес он, а я вспомнила собственные слова мольбы и речи о смерти, но они его тогда не разжалобили. Так почему я сейчас должна его пожалеть и разрушить свое будущее с Элиасом?
– Ну ты же готов умереть за нас. Я другого мужчину люблю и буду лишь ему верна. Нет обратного пути. Я больше никогда твоей не стану. А ты жених завидный. Всегда сможешь найти себе красивую, родовитую и богатую супругу. Чем тебе Холли не такая? Любит безумно, даже на любое страшное преступление готова, чтобы тебе угодить.
– Какая уж там любовь? Изменница она. Нагуляла дитя от стража, а потом избавилась от ребенка, когда я попросил ее подписать соглашение о разводе. Безжалостно воткнула перо себе в живот, лишь бы никто не узнал о ее позоре, – услышав такое откровение, я в шоке опустилась на пол, чтобы заглянуть в глаза дракона.
– Ребенка во чреве убила? – спросила еле слышно мертвецким голосом, до конца не веря, что такое возможно. В голове не укладывалось. У меня в жизни даже мысли подобной не возникало, хотя я калекой одна осталась, а она… О, боги!
Харон кивнул.
– Это ты ее заставил? Да? Когда узнал, что она его нагуляла? – у меня внутри разбушевалась такая буря ярости, что готова была придушить дракона собственными руками прямо сейчас.
– Нет. Я бы никогда не посмел. Я хотел развестись. Но в таком случае, все бы узнали о ее предательстве. Чем бы все это закончилось для Холли, неизвестно. Вот она и решилась на страшный шаг. Вовсе не из-за сильной любви ко мне, а ради себя.
– Безумие! – замотала я головой. – И где сейчас Холли?
– В госпитале под охраной жандармов.
– Ты так же безумен, как и она. Это пугает. Прошу, приди уже в себя, Харон, иначе не сможешь видеться с сыном. У нас не получится договориться, если вы с Шаэлой продолжите плести интриги и идти по головам!
– Амели, я люблю тебя. Дай мне последний шанс это доказать. Я тебя не трону. Мы просто будем разговаривать. Я очень хочу с сыном побыть. Если за это время не передумаешь, я вас отпущу, обещаю.
– Хорошо, – согласилась, ведь выбора он все равно не предоставил. Нам в любом случае придется сидеть в поместье и ждать Элиаса.
Глава 38
Гулять по саду, говорить о всяких мелочах из жизни Грейсона и наблюдать, как сынишка играет с деревянным мечом – это все хорошее, на что меня хватило в стенах ненавистного дома. В остальном же, как только речь заходила о прошлом, я была не способна сдержаться. Харон зациклился на своем безумном желании обладать мной и вернуть сына, что раздражало неимоверно. А где-то поблизости вечно ошивалась улыбчивая, что ей не свойственно, тетка. Мы с Алеттой заранее договорились, что в доме врага даже воду пить не станем. А еще я отказалась от предложенной одежды. Так и осталась в свадебном платье, не желая переодеваться. Бабуля обрезала мне шлейф и убрала длину юбки, чтобы стало проще ходить.
К ужину мы спустились нехотя, лишь ради Грейсона, который сильно проголодался после прогулки. И всякий раз, когда поганка Шаэла дотрагивалась до моего ребенка, хотелось вытащить шпильку из волос и воткнуть ей в глаз! За столом чувствовалась напряженность и исходящая от нас с Алеттой злоба.
– Угощайтесь! У нас новый повар. Лучше прежнего готовит. Вина? Амели, Алетта? – расшаркивалась перед нами Шаэла, изображая из себя саму святость.
– Нет желания. Мы дождемся, пока поест Грей и уйдем к себе, – отрезала я сухо.
– Как же так? – вмешался Харон, жестом приказав прислужнику наполнить мой бокал. Я успела прикрыть фужер ладонью и отрицательно мотнула головой.
– Нет! – я ничуть не удивлюсь, если еда и напитки, предложенные нам с бабушкой, будут отравлены каким-нибудь эликсиром напрочь отбивающим разум. Во времена учебы я читала о таких редких зельях, которые достать крайне сложно, незаконно и дорого. Но для четы Кроу явно нет ничего невозможного.
– Греюшка, поторопись, дорогой, – подогнала его Алетта, когда он замечтался с вилкой в руках.
И больше никто не сказал ни единого слова во время этого напряженного ужина.
Вскоре мы встали из-за стола и вышли из зала, оставив Харона наедине с родственницей.
Уже в покоях заперли дверь на ключ и уложили ребенка спать. Сели с Алеттой у камина и заговорили почти шепотом.
– Ну и что он тебе там в уши пел, пока вы гуляли?
– Ничего нового. Про Холли больше ни слова не сказал. А меня все пытается убедить в искренности чувств и обещает вселенское счастье рядом с ним, – шикнула я недовольно.
– Не верь ему. Снова обидит и обманет. Мог бы избавится от своей безумной тетки хотя бы на время твоего здесь пребывания. Даже этого не сделал. Сговорились они. То она и трепещет перед нами, бдительность усыпляет. Не спроста это все. Опоить чем-то хотят. Знаю я такие фокусы. Потом, когда Элиас приедет, под магическим воздействием откажешься от свадьбы с ним и дело с концом. Сцапает тебя Харон и будет снова мучить. Не удивлюсь, что и Холли скоро канет в мир иной, чтобы не путаться под ногами. Если за ночь ничего не решится и Воксы не явятся, надо думать, что будем делать. Долго без еды и воды не протянем, ослабнем, а силы нужны.
– Согласна. Как бы аудиенции с императором добиться? Я бы раскрыла ему глаза на его подданного канцлера, – и крепко задумалась.
– Вся документация, включая прошения о встрече, проходят через руки канцлера. Нам так просто не пробиться через дворцовую канцелярию, – тяжело вздохнула Алетта и вдруг ее глаза загорелись азартом, а на лице отразилась довольная ухмылка. – Как же я раньше не додумалась! – стукнула она себя по лбу ладонью и нагнулась вперед, заговорила едва слышно: – Глава коммуны острова Лапута – Лайнус Нолет, – я прильнула к бабуле и смутилась, ничего не понимая. – Вот уж с кем император не пропустит аудиенции! Он же давно этот остров в союзники хочет.
– Подожди! Ты предлагаешь поплыть в Лапуту и попросить Лайнуса отправиться вместе с нами в императорский дворец под видом переговоров?
– Именно! Поверь, он мне точно не откажет, – ох, если вспомнить тот вечер, когда они вместе распивали вино, то…
– Ну, допустим. Только нас с Грейсоном ни в один корабль не пустят без разрешения покровителя на плавание. И это если у нас получится сбежать, – пожала я плечами от безысходности.
– Да, но у меня ведь нет покровителя, – подмигнула бабуля. – Я могу уйти отсюда хоть сейчас. Но тогда ты останешься наедине с этими тварями.
Лишаться поддержки Алетты мне хотелось меньше всего, но если того требует положение…
– А ничего не остается, если даже Воксы не могут с паскудником справиться. Я такую шумиху подниму, Харон никогда не отмоется! Но они могут опоить тебя чем-то насильно, – опасливо тихо произнесла бабуля.
– Давай договоримся, что если мое поведение изменится, то ты будешь настаивать на проверке у главного императорского лекаря? Он точно выявит признаки магического вмешательства. Лишь бы Кроу не тронули Грейсона, – страх за сына всегда шел впереди моих собственных чувств.
– Малыша они не тронут. Тут уж я больше за тебя переживаю, – погладила меня по спине Алетта. – Ничего. Все у нас получится, вот увидишь, – подбодрила она меня улыбкой. – Не будем терять времени. Подыграешь мне сейчас? – воспользовавшись тростью, поднялась она с кресла.
– Конечно. Что нужно делать?
– Сделаем вид, что сварливой старухе надоело здесь чего-то выжидать и у меня много дел по поставкам вина. Надо возвращаться домой. Разыграешь разочарование, чтобы они ничего не заподозрили. Поняла?
Я закивала и собралась с моральными силами. Поначалу не думала, что у меня получится натурально отыграть эту сценку, но потом я вошла во вкус и уже почти рыдала, когда Алетта отбрыкивалась, а я старалась ее остановить. Харон наблюдал и не вмешивался, но когда ситуация дошла до кульминации и бабуля выбежала на крыльцо поместья, дракон сам начал меня уговаривать отпустить Алетту. Предоставил ей экипаж и с облегчением отправил склочную старушку восвояси.