проходчиков означают только одно: вся экипировка должна быть приспособлена для дальнейшего похода. Кемпинг «Кеннеди Мэдоус» в течение десятилетий признан идеальным местом для этого. Кемпинг находится на южной окраине Сьерра-Невады и предлагает проходчикам следующие удобства: возможность установки палатки, небольшой, но оснащенный всем необходимым магазин, душ, стиральную машину, бельевую веревку, телефон и, прежде всего, еду. Владельцы магазина за небольшую плату берут на хранение и отправляют посылки. Почти каждый проходчик отправляет сюда свою прыгающую коробку и посылку с едой, после чего устраивает себе заслуженный выходной. В начале июня «Кеннеди Мэдоус» превращается в настоящую Мекку для проходчиков.
Итак, на грубовато сделанной деревянной веранде магазина «Кеннеди Мэдоус» лежало, сидело и стояло около двадцати путешественников. На столах для пикника и деревянных лавках был полнейший хаос: разорванные пакеты, ведра из-под краски, противомедвежьи бидоны, ледорубы, пластиковые пакеты и, помимо этого, сотни шоколадных батончиков, упаковок с лапшой и коробочек с мюсли. Пахнет кремом от загара, средством от комаров и барбекю, которое на углях приготовил для проходчиков хозяин магазина. На заднем фоне работает дизель-генератор, так как «Кеннеди Мэдоус» не подключен к электросети. Постоянно трезвонил допотопный монетный телефонный автомат на стене, и какому-то проходчику звонили из дома, так как сотовые телефоны там не ловили сеть.
Со скрипом открылась москитная сетка магазина, и оттуда на веранду вышел Бак 30 с огромной бутылкой колы в руке и двумя пакетами за пазухой. Он со стоном приземлился на деревянную скамейку рядом со мной.
В этот момент из уборной магазина вышли Спрайт и Козел, на которых были только солнечные очки и подкладки от палатки вокруг таза. Их темные окладистые бороды и загорелые до локтей руки необычно контрастировали с абсолютно белым торсом.
Бак 30 чуть не подавился колой. «Эй, вы что, под „Блюз Браззерс“ косите?» — фыркнул он.
«Ну да, — расслабленно ответил Спрайт и поправил очки. — Мы всегда держимся самого актуального тренда для проходчиков».
Даже я больше не смогла сдерживать смех. В солнечных очках они точно источали холодный шарм Джона Белуши. При этом все прекрасно знали о том, что одеты так странно они были только по одной причине: в такой день, как тогда, проходчики стирают всю свою немногочисленную одежду. Сменной одежды у тех, кто путешествует налегке, с собой нет, поэтому во время стирки приходится одеваться в непромокаемую одежду или, как Спрайт и Козел, заматываться в подкладку от палатки.
«С точки зрения моды для путешественников — это вообще ничто», — раздалось откуда-то рядом с нами. Все повернулись и уставились на Пакмэна, который тоже был одет в не менее оригинальный костюм. Почти непроницаемая противомоскитная сетка скрывала лицо бугая ростом метр девяносто, который медленно поднялся. На нем были перчатки, рубашка с длинным рукавом и непромокаемые штаны, заправленные в носки. В одной руке он крутил ледоруб, в другой — держал противомедвежий бидон, как бы готовый бросить его.
«Я Сьерра-Монстр — ужас всех медведей и москитов!» — прогудел он глубоким басом, сымитировав при этом Йети.
«Точно, — хихикая, перебила его Уайлдфлауэр, его жена. — Я думаю, мошкара бы подохла со смеху».
Настроение в «Кеннеди Мэдоус» было и веселым, и напряженным одновременно. Как и остальные, я была просто счастлива тому, что наконец-то, спустя полтора месяца, пустыня осталась позади. Лежащая перед нами Сьерра-Невада была, наверное, наилучшим отрезком МТХ, и предвкушение этого наполняло нас какой-то эйфорией и новой энергией. Однако в то же время этот отрезок нас пугал: мы будем пробираться через дюжину покрытых снегом проходов, через бесконечные старые снега и пересекать бурные реки. Сотни голодных бурых медведей поджидают нас в горах, и миллионы москитов хотят нас искусать. Сьерра-Невада — это испытание огнем для проходчиков. Кто пройдет Сьерра-Неваду, тот дойдет и до Канады.
Весь день я провела на веранде. Необходимо было уладить сотни мелких дел: принять душ, постирать и развесить белье, разобрать экипировку, починить то, что нужно починить, и заменить то, что нужно заменить, посмотреть содержимое моей прыгающей коробки и упаковать ее для дальнейшей отправки, перелить крем от загара и средство от комаров, подстричь ногти на руках и ногах, ну и так далее. Ну а также точить лясы, есть, пить и веселиться.
До пяти часов вечера, то есть до закрытия магазина, Бак 30 купил себе еще одну бутылку колы, а Пакмэн с женой взяли себе по пиву «Корона». Я вложила свои деньги в большую упаковку картофельных чипсов и воду. В сомнениях попыталась в течение шести дней хранить еду в противомедвежьем бидоне, объем которого составлял одиннадцать литров. Чтобы использовать весь объем бидона, я купила полтора килограмма «Эм-энд-эмс» и засыпала шоколадное драже в бидон.
«Немецкий Турист, тебе теперь придется сделать два шланга: один для воды, а второй для „Эм-энд-эмс“», — пошутил над моей стратегией Пакмэн.
«Не завидуй, — невозмутимо ответила я и тут же закрыла крышку бидона. — Зато теперь у меня все в бидоне, согласно предписаниям».
«Ну, мы, конечно же, не можем того же сказать о себе, — подтвердила Уайлдфлауэр и указала на ярко-оранжевый контейнер, стоявший рядом с ней. Он был доверху наполнен баночками с арахисовым маслом и огромным количеством шоколадных батончиков. — Мы уместили только две трети от всей нашей еды».
«А почему у вас бидон выкрашен в такой яркий цвет?» — поинтересовался Бак 30, который выпил уже почти половину второй бутылки колы.
«Потому что нам нужно будет хранить бидон снаружи палатки по ночам. Когда придет медведь и не сможет открыть эту штуку, он, конечно же, станет с ней довольно энергично играться. А чтобы мы потом смогли найти бидон, мы покрасили его в сигнальный цвет», — объяснил Пакмэн.
«Ну тогда вам нужно надеяться на то, что медведь не выкинет эту штуку в ближайшую реку», — нашел что ответить Бак 30 и сделал еще глоток колы.
«Вы имеете в виду, что мы пройдем через эти переходы при сегодняшнем количестве снега?» — спрашиваю я ребят и тем самым озвучиваю вопрос, который в тот момент беспокоил всех.
У Бака 30 был готов ответ: «Вообще нам нужно взобраться в сам проход. Вниз мы сможем спуститься на заднице».
«Ты имеешь в виду скатиться? — переспросила я. — Как на санках, но без них? Не слишком ли это опасно?»
«А в чем опасность?» — поинтересовался Бак 30.
«Ну, можно ведь потерять контроль и уже не иметь возможности затормозить или как-то управлять…»
«Для торможения и управления можно использовать ледоруб или треккинговые палки. Кроме того, сидеть в этот момент на заднице очень удобно».
«Ну, я этого не знаю, — скромно сказала я, — кроме того, штаны, я уверена, придут в негодность».
«Да ну, брось, — возразил Бак 30, ухмыльнувшись, и сказал: — Just duct tape your ass and go for it — просто обклей зад скотчем — и вперед!»
Пакмэн, Уайлдфлауэр и я сначала засмеялись, когда представили это, но потом я задумалась, поскольку шутку Бака 30 по поводу скатывания можно было интерпретировать философски. Я подумала обо всех тех сомнениях и мыслях, которые почти удержали меня от похода по МТХ. Вместо того чтобы просто просчитать риски, а после этого принять решение и последовательно исполнять его, я потратила кучу энергии на бессмысленные раздумья. Возможно, мне нужно было делать больше вещей в жизни с этим девизом. Не ставить бесконечно все под сомнение, а решить один раз и просто сделать. Я глубоко вдохнула пряный аромат сосны, который висел в вечернем воздухе, и, улыбаясь, пробормотала себе под нос новую мантру: «Просто обклей зад скотчем — и вперед».
7 июня 2004
Гора Уитни, Калифорния, США
1226-й километр пути
«Черт!» Я озадаченно открыла глаза и спросила себя, кто может так громко ругаться в шесть утра. Мой взгляд упал на зеленую стенку палатки, и, еще сонная, я удивлялась этому странному тусклому цвету. Я осторожно открываю изнутри свой спальный мешок и высовываю руку, чтобы провести ею по кажущемуся таким странным полотнищу палатки. На мое лицо плавно осыпаются кристаллики льда.
«Это ведь не может быть взаправду», — снаружи продолжают ругаться. Я подумала о том же и высунула голову из палатки. Снаружи стоял Сауспоу с двумя плоскими досками в руке.
«Эй, что случилось?» — поинтересовалась я.
«У меня замерзли носки», — ответил он и помахал двумя брусками в воздухе.
«О, нет!» — дошло до меня, когда я дотянулась до своих ботинок. После нескольких переходов через реки днем ранее они совсем промокли и замерзли.
«Ну, удачи тебе с надеванием ботинок», — ехидно сказал Сауспоу и засунул носки в подмышки. Мы поставили палатки в Крабтри Мэдоу на высоте в три тысячи сто метров. Температура ночью опустилась ниже нуля.
«А мы вот как раз размораживаем наши бутылки с водой, — послышался из палатки голос Пакмэна. — У нас тоже все замерзло».
«Да уж, хорошее начало дня», — пробубнила я себе под нос и снова легла на пенку.
Но спокойной я была недолго. «Эй, Немецкий Турист, давай тоже принимайся за работу. Или ты не с нами?» — потребовал Сауспоу.
Он был прав: сегодня не тот день, чтобы медлить. Как почти каждый проходчик, я хотела попасть на гору Уитни высотой в четыре тысячи четыреста двадцать один метр. Эта гора является самой высокой в США, исключая Аляску. Гора Уитни находится немного в стороне от МТХ, до нее можно добраться по развилке от Крабтри Мэдоу за день. Поэтому мы, одиннадцать человек, здесь и остановились, чтобы именно сегодня совершить этот подъем. Я нехотя вылезла из своего спального мешка и начала собираться. Завтрака пришлось немного подождать, так как вода, так же как и у Пакмэна с Уайлдфлауэр, абсолютно замерзла за ночь и для начала мне нужно было согреть ее теплом своего тела, чтобы она оттаяла.