проходчик, выбрал бы тропу…
Полцарства за шоколадку
23 июня 2004
Кемпинг «Тоаламн Мэдоус», Калифорния, США
1519-й километр пути
«Я поворачиваюсь и вижу, как Пакмэн поднимается по тропе на пару серпантинов ниже меня, — рассказывала Сисели Б., улыбаясь мне снизу. — Я шла дальше и удивлялась только, почему в такую жару он одет в толстый коричневый пуловер. А когда я обернулась еще раз, то поняла, что это совсем не Пакмэн, а медведь…»
«Ах, Сисели Б., — засмеялась я. — Я знала, что ты плохо слышишь, но со зрением-то у тебя все в порядке, или как?» Сисели Б. подняла глаза к небу, после чего мы обе рассмеялись.
Мы находились в кемпинге «Таоламн Мэдоус». Сисели Б. лежала на животе на пенке перед своей палаткой, а я сидела на противомедвежьем бидоне рядом с ней, что было намного удобнее, чем сидеть прямо на земле. Рядом с нами лежал пакет с мармеладными мишками, который моя подруга достала прямо из посылки с едой и которым щедро делилась со мной. Сисели Б. — это необычное для МТХ явление. Вообще, на американских тропах всегда значительно меньше женщин, чем мужчин. При этом большинство женщин путешествуют либо со своими мужьями, либо с партнерами. То небольшое количество женщин, которые путешествуют сами, — это обычно женщины возраста около тридцати пяти лет, потому что после тридцати пяти обычно уже не путешествуют, а почти всегда строят карьеру или ставят во главу угла семью. Я уже вышла за пределы этого возраста — мне было тридцать шесть, а Сисели Б. так вообще казалась раритетом в свои пятьдесят восемь. В своей «другой» жизни она работала агентом недвижимости, но решила устроить себе отпуск, взять тайм-аут. Она путешествовала одна, поскольку ее муж не имел ничего общего с путешествиями. Ростом метр семьдесят, она была худой, как щепка. Одежда висела на ее загорелом теле, а стрижка в стиле унисекс создавала вид, как у сорванца. Как и Пат, она очень плохо слышала, но в отличие от него носила слуховой аппарат, что существенно облегчало разговоры с ней.
«А ты уже видела медведей?» — поинтересовалась она и залезла рукой в пакет с мармеладом.
«Нет, но я слышала несколько абсолютно диких историй», — ответила я и рассказала ей о Пате. За пару дней до этого он останавливался с другой группой проходчиков и из-за слишком хорошей погоды не стал ставить палатку. Сон под открытым небом на сленге проходчиков называется ковбойской стоянкой. Он убрал еду в безопасный противомедвежий бидон согласно предписаниям, но рюкзак со всем содержимым решил использовать в качестве подушки. В середине ночи пришел медведь, подкрался к рюкзаку и убежал… К сожалению, убежал он со всеми ценными вещами Пата. Из-за того, что было темно, Пат смог начать погоню только следующим утром. Он все-таки нашел практически все, рюкзак был только немного порван.
«Рюкзак пах едой, — сделала вывод Сисели Б. и достала последнего мармеладного мишку из пакета. — Слава богу, что люди не входят в рацион питания бурых медведей, а то все было бы гораздо хуже».
«Медведей очень привлекает наша еда. И если ты вдруг по ошибке окажешься между медведем и едой, это может привести к соответствующим последствиям», — отметила я.
«Здесь, в кемпинге, мы в безопасности, поскольку здесь есть противомедвежьи контейнеры», — ответила Сисели Б. и показала на большой металлический контейнер, в который мы могли сложить все наше снаряжение на ночь, дабы обезопасить его от посягательства медведей.
«Я трижды перекрещусь, когда наконец смогу избавиться от этого чертова противомедвежьего бидона. Он очень громоздкий и весит 1,2 килограмма».
«Но так или иначе, на нем очень удобно сидеть, — напомнила мне Сисели Б. — Кроме того, уже через неделю ты сможешь отослать его домой — скоро мы выйдем из ареала обитания медведей».
Мы задумчиво посмотрели, что происходило вокруг. Сегодня в кемпинге «Таоламн Мэдоус» остановилось почти две дюжины проходчиков. Практически каждый из них выложил свой пуховый спальный мешок на солнце, чтобы проветрить и высушить его. На деревьях и палатках висели и сушились футболки, штаны и носки.
Сисели Б. неожиданно засмеялась. «Но я видела и кое-что получше, чем медведи», — сказала она задорно.
Я тут же заинтересованно спросила: «Да? И что же?»
«Позавчера был День голого проходчика…» — заговорщицки объяснила она и полностью завладела моим вниманием.
День голого проходчика — это традиция американских троп. В день летнего солнцестояния путешественники голышом идут по природному ландшафту. Но это в теории, поскольку я позавчера не увидела ни одного голого путешественника. Надо признать, что позавчера я вообще увидела только четверых человек, но просто не могу представить, что они — эти чопорные американцы — смогли бы идти абсолютно голыми. И, конечно же, не в июне в Сьерра-Неваде, где на людей охотятся миллиарды кровожадных москитов. Я выжидающе смотрю на свою подругу и расспрашиваю ее о подробностях.
«Я шла по тропе и вдруг услышала шаги позади меня. Я немного отошла в сторону и остановилась, чтобы люди смогли меня обогнать, и тут я увидела Спрайта и Козла, без какого-либо стеснения идущих по тропе голыми». Сисели Б. сделала многозначительную паузу и продолжила: «Едва заметив меня, они мгновенно спрятались в кустах и украдкой обошли меня, потому что им было очень неловко. Но боже мой! Они оба мне во внуки годятся. Я только подумала: „Бедные мальчики… Только бы не получили солнечный ожог…“»
Мы громко рассмеялись, Сисели Б. с трудом поднялась. Ее штаны сзади были обмотаны серебристым скотчем.
«Это я выпью позже», — весело сказала она и начала шарить в своей посылке с едой. Через минуту она достала оттуда две маленькие бутылочки с виски и, ликуя, подняла их вверх.
«Мой муж думает, что это хорошо для меня, — сказала она, ухмыляясь, — но он не совсем верно подумал. Я бы никогда не понесла с собой в путешествие стеклянные бутылочки. Поэтому немного позже нужно будет их опустошить».
«Я с удовольствием помогу тебе с этим», — ответила я и встала. Я еще не хотела прощаться, поскольку мне пришла на ум щекотливая тема.
«Тебе еще нужна помощь с твоей „травмой“?» — осторожно спросила я у Сисели Б., которая как раз доставала из посылки тюбик с мазью от ушибов.
«Травма» Сисели Б. уже давно является самой обсуждаемой на МТХ темой. Неделю назад она ночевала в Мьюр Пасс, в горном приюте, и на следующее утро должна была начать спуск. Как и большинство путешественников, она решила попробовать способ скатывания, то есть хотела скатиться с горы на заднице. Обычно это достаточно забавное занятие, которое даже я уже пару раз испробовала в промежутках. Только вот снег на северной части горы с утра был еще абсолютно замерзшим. При скатывании по обледеневшему снегу Сисели Б. в буквальном смысле «порвала задницу», судя по небольшому кровавому следу, который был обнаружен следующими за ней путешественниками. Поскольку Сисели Б. не могла сама правильно обработать раны на ягодицах, ей пришлось попросить помощи с заменой пластыря у товарищей-женщин. Травма, однако же, не помешала ей путешествовать дальше. Более того, для нее эта травма была настолько же незначительной, как ее порванные штаны. В перерывах эта травма, кажется, немного мешала ей, поскольку, когда все сидели, Сисели Б. приходилось либо стоять, либо лежать на животе.
«Нет, мне уже гораздо лучше, — весело махнула она рукой. Казалось, что эта история не была для нее хоть сколько-нибудь неловкой. — Я уже даже могу сидеть, только осторожно. И муж прислал мне новые штаны. Ну что, тогда до скорого!» Я, успокоившись, попрощалась.
Незадолго до захода солнца, как мы и договаривались, я вновь заглянула к ней на глоточек виски. Вскоре мы с Сисели Б. сидели на скамейке для пикника и молча смотрели на чистое звездное небо, держа в руках по мини-бутылочке с виски. Несмотря на то что у нас была ощутимая разница в возрасте (двадцать лет), Сисели Б. была мне исключительно симпатична.
«Почему на пути так мало женщин?» — спросила я с интересом.
«Я тоже не понимаю, — вздохнула Сисели Б. — Может, страх? Чувство физического подчинения? Это все полный бред».
«Точно! — добавила я, ухмыльнувшись. — Молодые люди здесь после сорока километров в день могут быть заняты чем угодно, но явно не тем, чтобы приставать к женщинам. И, кроме того, я не знаю никого, кто бы ставил палатки прямо на природе. Как женщина, ты находишься в большей опасности в любом из американских мегаполисов, чем здесь, на тропе».
Сисели Б. утвердительно кивнула и добавила: «И какого черта вдруг женщины — это слабый пол? Если посмотреть на моего мужа, у которого лишнего веса тридцать килограмм, то еще неизвестно, кто из нас более подходит для походов на дальние дистанции. Да он же ни на одну из этих гор не заберется. Поэтому я его всегда оставляю дома, если ухожу в поход». Она тихо хихикнула, подумав о своем муже.
«Вообще это абсолютно глупо, что женщины препятствуют сами себе…» — задумчиво сказала я в темноте и порадовалась незамысловатому юмору Сисели Б.
«Но я ведь себе не препятствую, — возразила она мне. — Я прошла по Аппалачской тропе еще три года назад, а сейчас решила пройти Маршрут тихоокеанского хребта. А на свой шестидесятилетний юбилей я подарю себе поход по Маршруту главного водораздела материка. Тогда я соберу весь сет».
«Ну, что ж, выпьем», — сказала я и чокнулась с ней.
Когда я час спустя, в проходческую полночь, уже лежала в спальном мешке, то подумала о том, что было год назад. Здесь, именно в этом месте я впервые услышала про МТХ, здесь родилась идея когда-нибудь пройти эту тропу самой. Еще год назад я удивлялась проходчикам, а теперь сама стала одним из них. Удобно вытянувшись в темноте на своей пенке, я улыбнулась. «Молодец», — подумала я про себя и испытала гордость за свой поступок. Я в пути уже два месяца и ни разу не пожалела о своем решении пройти по МТХ. Напротив, почти каждый день я лежу в своей палатке, да, я истощена, но в то же время я несказанно благодарна и удовлетворена.