– Мы возьмем его. Он же не Кио, не может материализоваться из воздуха. Он должен принести пятьдесят килограммов, такой груз в карман не спрячешь.
– Камуфляж под реквизит, провезет со двора.
– Там встанут лучшие сыщики, – возразил Крячко, – снабдим их магнитами, этими щупами, которые использует охрана в том же казино. Лично я считаю, что, когда он увидит усиленную охрану, откажется.
– Антисоциальный психопат, – пробормотал Гуров. – Так врачи называют человека, которого мы ищем. В обыденной жизни нормальный, ничем не примечательный, в экстремальных ситуациях решительный, бесстрашный.
– Что делать с девушками? Они в Москве, я говорил с ними. Конечно, напуганы, но прийти сюда не отказываются.
– Бессмысленно. Он не появится здесь в своем повседневном обличье. – Гуров покачал головой, задумавшись, сел на скамейку рядом с медвежонком.
– Будем фотографироваться? – спросил молодой человек с аппаратом. – Тридцать тысяч вон той девушке, пожалуйста.
– Да, пожалуйста, я заплачу. – Крячко подошел к стоявшему рядом столику, заплатил, получил квитанцию.
– Расслабьтесь, можете его обнять. – Фотограф навел аппарат. – Да улыбнитесь, что вы словно памятник.
Гуров положил руку на шею медвежонка, изобразил улыбку.
– Фотографии после представления.
– Обязательно. – Гуров погладил медвежонка и поднялся. – Спасибо.
Сыщики спустились вниз, прошли к задним дверям, выходящим во двор.
– Кобра может надеть милицейскую форму, – сказал Гуров. – Нет, скорее служебный халат, взять тележку, метлу.
– Ты городишь чушь, – сердито ответил Крячко. – Я же тебе сказал, здесь встанут оперативники. Ночью выставим дежурных, пустим собак.
– Глупости, ночью он не пойдет. Он выберет крайне простой, обыденный ход.
Гуров только подъехал к дому кандидата в депутаты Госдумы Павла Петровича Усова, как у его подъезда остановилась “Волга”, из нее вышел бывший полковник.
– Павел, можно тебя на минуточку! – окликнул его Гуров, высовываясь из машины.
В шесть часов вечера в декабре уже темно. Усов подошел, приглядываясь, узнав бывшего коллегу, остановился:
– Ты? Чего надо?
– Поговорить, сядь рядом, – ответил Гуров. – Ты же не хочешь, чтобы я пришел в квартиру.
– Тебе мало, ты продолжаешь копать. – Усов сел рядом, пытался придать голосу насмешливый тон.
– У меня нет времени на глупые разговоры. Посторонних нет, а мы оба знаем, кто ты такой. Но я приехал по другому вопросу. Ты знаешь, что Яшин, майор Сухов и Артем убиты?
– Нет, но меня это не касается.
– Артем работал на твоем месте, его застрелили в домике, где ты жил до начала своей политической карьеры. А с майором ты виделся неоднократно. Ты много лет был оперативником, подумай.
– О чем? Я не имел к их делам никакого отношения.
– Работал консультантом на общественных началах? У тебя не взяли подписку, не дали псевдоним?
Усов потянулся к дверной ручке, но Гуров резким рывком усадил его на место.
– У тебя двое детей, девочка и парень. – Гуров вынул из кармана пригласительный билет. – Юрий Владимирович Никулин приглашает твоих ребят завтра в цирк, на дневное представление.
Усов машинально взял приглашение, подписанное лично Никулиным. Подписываясь, народный артист рисовал свой профиль в неизменной шляпе. Усов смотрел недоуменно.
– Никулин? Моих ребят? “Лед и пламень”?
– Символическое название. – Гуров вглядывался в лицо бывшего коллеги, уже понимал. Усов ничего не знает. Он и не мог иметь контакта с Коброй, сыщик стрелял навскидку, вдруг повезет. Хотя и отлично понимал: такого везения быть не может.
– Занятно подписывает. – Усов разглядывал приглашение в ложу дирекции. – Чего ты добиваешься? Что ты имеешь в виду?
– О чем расспрашивал тебя майор? Конечно, о полковнике Гурове. А ты сказал, что самое лучшее Гурова просто убить. Сейчас разговор не обо мне. Ты отдаешь себе отчет, в какую историю вмазался? Ты понимаешь, в какой партии состоишь?
– Ты отличаешь партии друг от друга? – усмехнулся Усов.
Гуров подумал, кем бы ни был Павел Усов, его дети – только дети; сыщик выхватил приглашение из пальцев новоиспеченного политика.
– Не знаю, может, твои хозяева и не имеют к происходящему никакого отношения. Но кто-то пригласил в Россию террориста международного класса, этот политик теряет рейтинг и рассчитывает ценой катастрофы, которая унесет тысячи человеческих жизней, взлететь на гребень успеха, привлечь избирателей.
– Он хочет взорвать цирк во время представления? – Усов побледнел, начал даже заикаться. – Не может того быть!
– Политик ничего не взрывает, он лишь заказывает музыку. Сейчас на пути террориста стоим только мы: Петр, Станислав и я. Ты знаешь что-нибудь, можешь помочь?
– Яшин... Майор... Артем, – произнес Усов, вытер лицо ладонью, отер ее о брюки. – Я помогал убрать тебя... Я помогал советами. Они убрали все связи... Я жив, значит, я ничего не знаю. Я не оправдываюсь, лишь рассуждаю. Майор говорил о грандиозном скандале. Это все, что я знаю. Цирк, это точно?
– Паша, ты сам сыщик, что в нашем деле точно? Я так считаю. – Гуров забыл о предательстве Усова, о том, что он консультировал попытку ликвидации его, Льва Гурова, видел перед собой лишь человека, который может помочь.
– Закрой цирк, отмени... – Усова начало тошнить, он замолчал, так как вспомнил, ведь майор говорил...
– Наемник получил деньги. Имеет переносное взрывное устройство огромной силы, если я отменю представление, он взорвет не цирк. Сейчас я знаю, где его ждать. Ну, Паша, вспомни, – Гуров уже не верил в успех, взглянул на Усова безнадежно.
– Если бы я мог что-нибудь вспомнить, был бы уже мертв, – пробормотал Усов.
– Ты и сейчас не жив. Иди.
Усов выбрался из машины и, по-стариковски шмыгая, скрылся в подъезде.
В воскресенье, десятого декабря, в девять утра Гуров, Крячко и девять оперативников уголовного розыска подошли к зданию цирка на Цветном бульваре. Они собирались сменить ночную охрану, встать по периметру служебного коридора. Вход со двора и ящики с личными вещами артистов, стоявшие вдоль стен, Гуров считал наиболее уязвимым местом.
Вдоль ограды бульвара стоял автобус, сыщики на него взглянули, но не придали значения, оставили в том же ряду свои машины и направились в обход цирка к служебному входу. У дверей их встретил десантник в пятнистой униформе с автоматом.
– Приготовьте пропуска, – сказал розовощекий парень, оглядывая группу подошедших мужчин. – Артисты?
– Фокусники, – ответил Крячко. – Сынок, тебя кто тут поставил?
– Приготовьте пропуска и проходите, – парень повел мощными плечами, – здесь скапливаться запрещено.
Гуров почувствовал неладное. Крячко прошептал:
– Автобус у бульвара, ОМОН прислали. Они бы еще бронетранспортер приволокли.
– Выйди с ребятами на улицу. – Гуров вошел в здание цирка, увидал еще одного автоматчика, мужчину в униформе постарше, и знакомого начальника местной охраны.
– Полковник Гуров? – Пятнистый шагнул навстречу. – Майор Котов. – Он открыл внутренние двери. – Прошу, полковник, надо поговорить.
Гуров прошел в коридор, сказал:
– Ваши документы, пожалуйста, господин майор. – Он предъявил свое удостоверение, взял удостоверение майора, внимательно изучил, вернул, забрал свое.
– Полковник, я получил приказ взять под охрану здание цирка до окончания вечернего представления. В моем распоряжении пятьдесят прекрасно обученных бойцов спецназа, у нас мышь не проскочит.
Гуров смотрел на майора без раздражения, в творящемся бардаке парень был не виноват, миролюбиво спросил:
– И от кого вы собираетесь защищать объект, господин майор?
– Я получил соответствующие инструкции.
– От кого конкретно?
– Я подчиняюсь своему командованию.
– Подчиняйтесь, майор. – Гуров пожал плечами. – Меня это не касается, со мной десять сотрудников милиции в штатском. Я прошу пропустить их в здание. Вы будете выполнять свой приказ, мы решать свою задачу.
– Не могу, полковник. – Майор даже щелкнул каблуками. – Посторонние в здании находиться не должны. Терпение Гурова кончилось:
– Только майоры СС и КГБ позволяли разговаривать с полковником криминальной полиции в таком тоне. Мы поговорим позже, вы на всю жизнь запомните нашу встречу. Посторонних в здании не должно быть?
– И не будет. Я вам гарантирую.
– А артисты цирка, зрители?
– Умничаете. – Майор понимающе кивнул. – У артистов, между прочим, имеется удостоверение, у зрителей билеты.
– У меня есть персональное приглашение в ложу дирекции, – Гуров протянул приглашение, подписанное Юрием Никулиным.
Майор взглянул, усмехнулся:
– Здесь нет печати, сейчас проверим. – Он вышел в вестибюль, показал приглашение дежурной, сидевшей за столом у служебного входа, вернул Гурову. – Приглашение действительно на два лица, так что вы можете взять с собой одного человека.
Гуров его не слушал, взял приглашение, отвел в сторону начальника местной охраны.
– Игорь Михайлович, мне нужно девять билетов на одиннадцать и столько же на три часа дня. У вас же наверняка имеется броня.
– Все сделаем, но легче обратиться к Никулину, он распорядится...
– Юрий Владимирович – немолодой человек. Народный артист, не будем его волновать.
Решив вопрос с билетами, Гуров позвонил генералу Орлову.
– Что происходит, Петр? – спросил сыщик как можно спокойнее.
– Черт его знает! – Орлов матюгнулся. – С этими выборами все с ума посходили, со мной даже не советуются, просто ставят в известность. Слухи дошли до первого зама. К нему явились два депутата, журналисты. Жалуются на проведение повальных обысков. Наш главк от работы по данному делу отстранен, так что ты там находишься вне закона.
– Кобра, конечно, солдат уже увидел, сейчас перестроится, значит, до трех часов мы время имеем. Ты не можешь добиться...
– Лева, готовится приказ о моем увольнении.