— Да что случилось? — повторила я, но он повесил трубку. — Сумасшедший дом какой-то, — разозлилась я и стала звонить Анатолию. Однако он не ответил, его сотовый был отключен. Я позвонила ему на работу. Незнакомый женский голос сообщил:
— Анатолия Викторовича сегодня не будет.
Я постояла в недоумении, решив на всякий случай позвонить домой. Но тут раздался звонок, и я торопливо ответила, думая, что это Анатолий.
— Это я, — сказал Алексей. — Где ты находишься?
— Я не хочу… — начата я, но он перебил:
— Тебе сообщили?
— О чем? — растерялась я.
— Твой муж убит. Сегодня ночью. — Я еще не успела вникнуть в смысл сказанного, а он уже спрашивал:
— Тебе кто-нибудь звонил?
— Да, водитель мужа. Он…
— Где ты?
— На даче подруги. Я ничего…
— Говори адрес, я сейчас приеду. Из дома уходи Сразу после разговора со мной. Спрячься где-нибудь и следи за дорогой, увидишь мою машину — выходи.
— Алексей, что происходит?
— Постарайся сделать так, как прошу. — И добавил:
— Я за вас очень беспокоюсь.
Я перевела взгляд на Сашку, которая сидела в пижаме и хмуро наблюдала за мной.
— Мама, ты почему такая?.. — Что?
— Мамочка, что случилось?
— Ничего, дорогая. Давай переоденемся и немного прогуляемся. Ты не против?
Алексей приехал через двадцать минут, должно быть, побил все мыслимые рекорды. Я увидела его машину и вышла на дорогу, держа Сашку за руку, он притормозил, мы устроились в машине, а он, не говоря ни слова, начал разворачиваться.
— Что случилось? — смогла наконец спросить я, с трудом справившись с волнением. Он кивнул на Сашку, и мы замолчали, то есть Сашка о чем-то с ним говорила, но я не понимала ни слова, с тоской глядя на дочь. Что теперь будет? О муже я думала как-то отстраненно. Поверить в его смерть казалось невозможным, поэтому мысли о нем не приносили боли, только недоумение.
Алексей выехал на шоссе, свернул на ближайшем повороте, а через пару километров съехал в лес. Открыл дверь, помог Сашке выбраться и сказал:
— Погуляй немного, мы с мамой поговорим. Я испуганно ждала, наблюдая, как он закуривает, глядя куда-то в сторону.
— Я ничего не понимаю, — пробормотала я жалобно.
— Твой муж убит, — едва ли не зло сказал Алексей. — Сегодня ночью. У вас в квартире. Охраны с ним не было.
— Мне нужно домой, — кусая губы, сказала я.
— Я бы предпочел, чтобы вы с Сашкой оказались как можно дальше отсюда. Где-нибудь за границей.
— Ты с ума сошел. Как я могу? Ведь будет следствие, и я должна… Господи, — пробормотала я в отчаянии, — это я во всем виновата…
— Вот только истерик мне и не хватало, — нахмурился Алексей.
— Это я виновата, — бессмысленно повторила я.
— Ну конечно. Уж не тем ли, что со мной трахалась? Так твой муж умер от пули, а не от разбитого сердца.
— Он… я рассказала ему о Максе, и он поехал к нему. Я слышала, как они ссорились. Это Макс убил моего мужа. Он понял, что Толя знает о его роли в похищении, в убийстве Майи и Юльки… Я должна была идти в милицию, я должна была…
— Чушь. Ничего глупее я сроду не слышал… Твоего мужа убили. Не знаю, при чем здесь какая-то Майка, одно знаю точно: речь идет о больших деньгах, а там, где большие деньги, головы летят легко. Меня беспокоят твоя и Сашкина. Ясно?
— Но при чем здесь…
— Не будь дурой. Ты наследуешь дело своего мужа. Черт знает, что там за расклад, но очень может быть, как наследница ты кого-то не устроишь. В любом случае Сашка — наиболее удобное средство оказать на тебя давление. Именно поэтому я бы предпочел, чтобы вы уже сегодня отправились за границу.
— Я не могу! — крикнула я. — Как ты не понимаешь — мой муж убит. Мне надо… Отвези нас домой, — попросила я.
— До тебя так и не дошло, — начал злиться Алексей, но я перебила:
— Отвези нас домой.
— Хорошо. Как знаешь. Только потом… — Он вздохнул, глядя куда-то поверх моего плеча, и покачал головой. — Послушай меня, желаешь поиграть в примерную супругу — пожалуйста. Но подумай о Сашке, о ее безопасности. Ведь ты знаешь, на что они способны.
— Что же делать? — растерялась я.
— Я отправлю ее со своей матерью, к примеру, к тетке. Это триста километров отсюда, там их не найдут.
Он хмуро смотрел на меня и вдруг сказал совсем другим тоном:
— По крайней мере, мы будем спокойны за ребенка.
Я была ему очень благодарна за эти слова и неожиданно для самой себя согласилась:
— Хорошо.
— Зови Сашку, отвезу тебя в город.
— Нет, — покачала я головой. — Поезжайте к матери. До города я доберусь сама. Здесь неподалеку автобусная остановка. В крайнем случае сойдет попутный транспорт. — Он подумал и кивнул. — Ты поедешь к бабе Кате, — сказала я Сашке.
— Когда? — обрадовалась она.
— Дядя Алеша отвезет тебя прямо сейчас. А я приеду попозже. Ты согласна?
— Согласна, — глядя на меня как-то чересчур серьезно, ответила Сашка.
— Вот и отлично. Поехали.
Алексей высадил меня на автобусной остановке.
— Значит, так: до тех пор, пока я не вернусь, не вздумай открыть рот. Ты убита горем и ничего не соображаешь. Ты поняла? Держи язык за зубами. Никаких глупых догадок.
Он хлопнул дверью, не дожидаясь ответа, и, как только его машина скрылась в потоке других машин, меня охватила паника. Как я могла отпустить с ним ребенка? А если все, что он мне рассказал, чудовищный вымысел? Этот человек не раз меня обманывал, а я, как последняя дура…
Подошел автобус. Я ехала в город, изводя себя теми же мыслями. Я не знала, что меня ждет, я боялась думать об этом. Добравшись до окраины города, остановила такси. В сумке зазвонил телефон, я торопливо его достала и услышала Сашкин голос:
— Мама, мы с бабой Катей… — Потом другой голос, матери Алексея.
— За ребенка не беспокойся, — сказала она и добавила чуть тише:
— Что случилось-то?
— Не знаю, — с трудом ответила я. — Кажется, погиб мой муж.
Поверить в это было по-прежнему невозможно. И лишь когда я вошла в свою квартиру, увидела растерянные лица охраны, перепуганного Макса, каких-то незнакомых людей, я осознала, что случилось.
Изображать убитую горем не пришлось, стоило мне войти в кабинет мужа и увидеть кровавое пятно на ковре, как все поплыло перед глазами, я хотела привалиться к стене, неловко оступилась и оказалась на полу. К тому моменту, когда я очнулась, в доме остались самые близкие люди, не считая охраны. Я сидела растерянная, подавленная, мало что понимая из разговоров и объяснений, больше похожая на куклу, в которой вдруг кончился завод.
Те несколько дней я помню смутно, они вдруг выплывают из памяти, чтобы тут же исчезнуть. В день похорон меня так накачали лекарствами, что впоследствии я не могла вспомнить ни дорогу на кладбище, ни сам момент прощания. Анатолия я тоже почти не помню. Бледное лицо, отстраненно-чужое… Невозможно представить себе, что это мой муж. «Чепуха, — думала я. — Они все валяют дурака, считают, что я поверю? Зачем Анатолию понадобилось все это, не с ума же он сошел?» На какой-то миг наступало прояснение, и тогда становилось страшно, я закрывала глаза, сжималась в комок и твердила себе: «Это не правда…» Вскоре возвращалось спасительное забвение. На кладбище я вдруг заявила:
— Саше надо проститься с отцом. — Хватала кого-то за руки и требовала немедленно привезти ее.
— Геля, мы же решили… Для ребенка это такая травма. Потом, когда она немного привыкнет, ты ей все расскажешь.
После похорон я проспала почти сутки. В доме стояла странная тишина, хотя мать Анатолия, его сестра и брат еще не уехали. В дверь постучали, сначала я увидела медсестру, а потом свекровь.
— Как ты? — спросила она.
— Нормально, — с трудом ответила я.
— Где Сашенька? — присаживаясь рядом, спросила она. Я нашла в себе силы спокойно ответить:
— У подруги. Я не хотела…
— Правильно, — кивнула свекровь и взяла меня за руку. — Все деньги проклятые, — сказала она с обидой. — Дом у вас хороший, машины, две или три? Да бог с ними… Ты поплачешь да найдешь кого-нибудь, а у меня сына больше не будет.
— Вы считаете, я виновата? — хмуро спросила я.
— Чего тебя винить. Сашку жалко. Мы уезжаем, — без перехода заявила она.
— Почему? — испугалась я.
— Игорю на работу, да и ребятишек Люда оставила с чужими, можно сказать, людьми. Я Сашеньке звонить буду.
Она поднялась и пошла к двери. Медсестра все это время стояла за ширмой. Как только дверь закрылась, она направилась ко мне со шприцем в руках.
— Давайте-ка мы сделаем укольчик. «Почему они уезжают?» — вертелся у меня на языке дурацкий вопрос. Дурацкий, потому что ответ мне на него вроде бы дали.
К вечеру родственники действительно уехали, и я осталась в огромной квартире с охранником и медсестрой. Набрала номер сотового Алексея и с облегчением услышала, как он буркнул:
— Да. С ребенком все в порядке. Как ты?
— Не знаю, — честно ответила я.
— Я приеду завтра. Постарайся до той поры не наделать глупостей.
— Я не хочу, чтобы ты приезжал, — твердо сказала я.
— Опять угрызения совести? — В его голосе послышалась усмешка.
— Прекрати. — Я бросила трубку и упала в кресло, обхватив голову руками. Раздался стук в дверь, и вновь появилась медсестра.
— К вам пришли, — сказала она.
Я испуганно выпрямилась, дверь открылась шире, и вошел Макс.
— Здравствуй, — со вздохом сказал он и сел в кресло напротив. — Уехали?
— Да, — кивнула я.
— И мать тоже? — Я вновь кивнула. — Неудивительно, — зло фыркнул он.
— Что ты имеешь в виду?
— Не повезло тебе с родственниками. Впрочем, мне еще хуже, у меня вовсе никого нет. — В глазах его стояли слезы. Я не знала, как отнестись к его появлению и к этим слезам, потому что подозревала его во всех смертных грехах. — У меня был с ними разговор, — неохотно продолжил он. — Я имею в виду родственников Анатолия. Сестрица надеялась на наследство. Толя говорил, что она страшная стерва, но я не ожидал…