евозможностью перевоза непрессованного сена не представляется возможным». Также фураж нужен не только войскам, но и организациям и принудительно наряженным подводам[551]. Представление о количестве требовавшегося фуража дает ноябрьский наряд: из пределов Юго-Западного фронта в его магазины надлежало отправить 4537 платформ сена, 7440 вагонов зернофуража, 720 кукурузы, 4230 муки, 690 крупы, 240 отрубей[552].
Хозяйство большинства тыловых для Юго-Западного фронта губерний было в основном крестьянским. Именно к нему широко применялась реквизиционная практика военных властей, контролировавших хлебородные прифронтовые губернии (например, Подольская, Бессарабская и Киевская). Кроме того, Юго-Западный фронт питался хлебом богатой урожаями Таврической губернии (Крым и часть Херсонской области). Так, видимые (торговые) запасы хлеба в Таврической губернии к 1 октября 1916 г. составляли 40 675 171 пуд, а месяц спустя – 8 037 568 пудов. За этот период общий объем товарного хлеба в стране упал на 33 092 218 пудов – как раз уровень Таврической губернии[553]. Этот хлеб в основном пошел в склады южных фронтов, хотя часть хлеба поступала и внутрь страны. Например, в ноябре – начале декабря для Тульского региона уполномоченным Особого совещания по продовольствию в Таврической губернии Я. Т. Харченко было отгружено 25,9 тыс. пудов хлеба. Помимо того, агенты из потребляющих губерний самостоятельно закупали в Крыму пшеницу и пшеничную муку[554].
Определенным образом на ситуацию снабжения армий Юго-Западного фронта повлияло создание Румынского фронта, чьи войска в смысле снабжения до начала 1917 г. подчинялись интендантству Юго-Западного фронта. Войска перебрасывались в Румынию большими массами (не менее 700 тыс. чел. за три месяца), и кормить их в пути – стало важной задачей, особенно если учесть, что войсковая инфраструктура снабжения в южном углу Юго-Западного фронта (Бессарабия) создавалась почти с нуля. Например, 2 ноября начальник этапно-транспортного отдела Юго-Западного фронта доносил, что «все этапы линий Каменец-Подольск – Черновцы – Заболотов и Новоселицы – Якубешки находятся в крайне критическом положении вследствие невозможности получения из интендантских магазинов, а равно приобретения на рынке даже таких продуктов как мука и крупа, а также и фураж. Еще короткий срок, и кормить проходящие пополнения, а равно другие команды и лошадей этапы не смогут»[555].
Интендантству Юго-Западного фронта приходилось перебрасывать запасы продфуража на данное направление, тем самым придавая дополнительную нагрузку южным и юго-западным железным дорогам, перевозившим в Румынию войска. Телеграмма Брусилова в Ставку от 29 ноября констатировала, что, «к сожалению, перевозка наших войск производится убийственно слабо и еще хуже – продовольствие войск. Состояние юго-западных железных дорог плачевно, а румынских – критическое». Далее главкоюз добавил: «По причине полного хаоса на румынских железных дорогах, продовольствие и фураж войскам подвозится все в меньшем количестве, части недоедают, пища становится все более похожей на воду, лошади изнурены недостатком фуража»[556].
Самым непродуктивным в смысле нагрузки вагона продуктом, непроизводительно занимавшим вагонный парк, являлся живой скот. Обойтись без мяса войска не могли, вагонов-ледников не хватало, охлажденное мясо в летнее время быстро портилось при перевозке. 3 июня главным интендантом Н. И. Богатко, по соглашению с Отделом заготовок Министерства земледелия и Отделом военных сообщений, был утвержден «Порядок отправки живого скота в действующую армию». Согласно этому документу, отправки скота производились в тесной связи с Временным Распорядительным комитетом по железнодорожным перевозкам[557]. Обыкновенно грузовые перевозки проводятся в тот период, когда на фронте не ведется крупных операций, требующих усиленной работы железных дорог, а также перевозки людских масс. Весенняя оперативная пауза дала русским такую возможность: «До конца 1916 г. продовольствие и фураж из глубокого тыла подвозились маршрутными поездами в адрес корпусов на конечно-выгрузочные станции»[558].
3 декабря 1916 г. Министерство путей сообщения сообщило министру земледелия, что на дорогах Юго-Западного фронта – большой приток скота при малом поступлении мяса на фронт. Просьба – дать распоряжение «об усилении убоя скота, с тем, чтобы потребность в таковом обеспечивалась бы доставлением на фронт преимущественно мяса. Освобождающиеся от излишних перевозок скота вагоны дадут возможность обеспечить другие неотложные перевозки, выполнение коих затруднительно, ввиду отвлечения фронтом вагонов»[559]. Правый фланг Юго-Западного фронта питался мороженым мясом, левый из-за климата не мог. Поэтому 5 декабря А. А. Эрдман просил сдвинуть запасы скота Волынской и Киевской губерний на юг для образования там резервов скота, так как зимой гон на большие расстояния невозможен. Брусилов 12 декабря объяснял Ставке, что требование Юго-Западного фронта на усиленные перевозки живого скота объясняются тем, что из-за недовоза мяса (774 вагона за ноябрь) и отсутствия вагонов-ледников на южном фасе фронта можно снабжать войска мясом только живого скота[560].
Учитывая опыт прошлых лет, когда зимние перебои со снабжением стали знаковым явлением, в преддверии зимы 1917 г. фронтовые штабы озаботились образованием запасов продовольствия и фуража. Только за ноябрь для фронтов следовало погрузить 68 325 вагонов, а было погружено лишь 46 644[561]. На Северном и Западном фронтах, с августа 1916 г. не проводивших крупных операций, были поставлены на учет местные средства, а также запрещено их перемещение вглубь страны. В сравнении с губерниями тыла Северного и Западного фронтов, в южных регионах ситуация была немного лучше: так, в Волынской губернии организацией Министерства земледелия на землях немцев-колонистов, выдворенных из региона, были проведены работы силами 140 тыс. беженцев. Здесь ожидался сбор около 3,5 млн пудов хлеба, 1 млн пудов сена, около 5 млн пудов яровой соломы и овощи[562]. Зимой 1917 г. по ходатайству Брусилова МВД разрешило привезти из Курской, Екатеринославской и Саратовской губерний расположенных там 25 тыс. трудоспособных беженцев Волынской губернии[563].
Существенно расширенным перечнем мероприятий по решению продовольственного вопроса отличались действия штаба Юго-Западного фронта. В связи с тем, что южные губернии, находившиеся в тылу Юго-Западного фронта, являлись хлебными (из 6 губерний, дававших 2/3 хлебных излишков страны, 4 – Херсонская, Бессарабская, Екатеринославская, Таврическая) и потому кормили еще и страну, штабу фронта приходилось договариваться с Министерством земледелия о проведении продовольственных мероприятий. Например, из наряда предполагавшейся зимой 1917 г. продовольственной разверстки на 771 млн пудов хлебов Херсонская губерния должна была дать 43 834 тыс. пудов, Киевская – 30 968 тыс., Бессарабская – 36 584 тыс., Полтавская – 48 903 тыс., Таврическая – 90 913 тыс., Подольская – 35 733 тыс. пудов[564]. Итого – 286 935 тыс. пудов только в шести губерниях. А ведь оставались еще богатые хлебом Екатеринославская, Харьковская, Черниговская, Курская губернии. Если главной проблемой в снабжении Северного и Западного фронтов была нехватка местных средств для собственного питания фронта, то на Юго-Западном фронте – нехватка рабочих рук для уборки хлеба и засева полей.
Тем не менее недовоз преследовал все фронты в течение всей зимы. Просто северные фронты не могли получить еще и столько дополнительной продукции, как Юго-Западный фронт. Только в январе 1917 г. Юго-Западному фронту было недовезено 39 % продуктов и 52 % зернофуража: 1682 вагона муки, 170 крупы и бобовых, 4669 зернофуража, 208 отрубей[565]. Телеграмма в Ставку с Юго-Западного фронта 17 января указала, что за половину января фронту не довезено около 2 млн пуд фуража, а на самом фронте его уже нет. Поэтому следует не только подавать теперь нужное количество, но и покрыть недодачу. Не дождавшись положительного ответа на свое требование, 28 января главкоюз разрешил заменять 5 фунтов сена 3,5 фунта зерна[566].
Зимой Юго-Западный фронт стал получать часть мяса из восточных губерний, хотя должен был получать мясное довольствие лишь из юго-западных губерний. Причина – появление Румынского фронта[567]. Поэтому активно на фронт пошла и рыба: в феврале 1917 г. Эрдман просил выслать в Дарницкий холодильник 300 тыс. пудов сельди[568]. Депеша Главного полевого интенданта от 11 февраля сообщила министру земледелия А. А. Риттиху, что «подвоз продовольствия и фуража Юго-Западному фронту сильно сократился. Все имевшиеся запасы зернофуража, муки, скота съедены, причем некоторые корпуса уже три дня не получают зернофуража… По сообщению МПС, ввиду продолжающихся метелей на Екатерининской, Южных и Киево-Воронежской дорогах, подать что-либо для этого фронта из глубокого тыла пока совершенно невозможно, почему настоятельно необходимо временно усилить его снабжение погрузкой на дорогах, находящихся в его пределах»