На описанном выше заводе в год добывается следующее количество продуктов: сала – 12 000 пудов, клея – 25 000 пудов, костяного угля – от 100 000 до 200 000 пудов, костяной муки – от 400 000 до 600 000 пудов. Сало и клей остаются в России, а костяная мука почти вся идет за границу, преимущественно в Лондон и Гамбург. В России она идет в Финляндию и прибалтийские губернии, например в Ревель и Ригу.
Оценивая значение кости в нашей промышленности, заметим, что стоимость кости окупается стоимостью сала и клея. Следовательно, костяная мука и костяной уголь составляют чистый барыш.
Букинист
В Петербурге насчитывается до 50 букинистов. Одни из них содержат лавочки, а другие – так называ-емые книжные лари. У каждого букиниста имеется вывеска с надписью: «Покупка и продажа книг». Большинство букинистов приютилось на Александровском рынке[32], по Вознесенскому проспекту. Редкий букинист располагает большою лавкой: обыкновенно они нанимают угол какого-нибудь галантерейного магазина и отгораживают его дощатой перегородкой. Небольшая лавчонка битком набита разными книгами; даже снаружи лавки, за стеклянными рамами, выставлено несколько книг; на каждой из них, на ярлычках, имеются надписи: «вместо двух рублей – 75 копеек; вместо одного рубля – 25 копеек» и т. п. У самых дверей лежат кучи старых нот. На дверях прибиты разные старинные гравюры.
В глубине лавчонки, сложа руки, на ветхом стуле сидит старик с седою изжелта бородою, в потертом пальто и помятой шапке. Он так же стар, как и те книги, которыми он торгует. По-видимому, в расположении книг у букиниста царит полнейший беспорядок; однако, всматриваясь внимательно, вы заметите некоторую систему. В одном углу отведено место для естественных наук, в другом – для математических. Философия, как наука фундаментальная, занимает место прямо на полу; по всему видно, что спрос на этого рода книги очень невелик, потому что груды философских книг небрежно лежат в страшном беспорядке, покрытые толстым слоем пыли.
Несмотря на то что у букиниста нередко насчитывается от 5000 до 10 000 книг, он знает, где какая из них лежит. Книги расположены по отделам. Почти на каждой полке с книгами имеется собственноручная надпись букиниста, например: география, путешествия, романы, разные истории и приключения. При этом не обходится и без курьезов. Так, например, «Путешествие Гулливера» букинист непременно отнесет в отдел путешествий. Кроме того, если книги нельзя приткнуть ни к одной из вышеупомянутых рубрик, они размещаются по величине и толщине. Сперва идут книги солидные, потом средние и, наконец, субтильные. Особый угол отведен для текущей журналистики. «Отечественные записки», «Вестник Европы» и т. п., крепко перевязанные веревками, втиснуты между полками, где они и лежат, точно сельди в бочке; при этом номера страшно перепутаны.
Кто не мог вовремя подписаться на эти журналы, теперь может приобрести их у букиниста за бесценок.
Букинистическая торговля начинает развиваться в Петербурге со второй половины XVIII века – с 1780 годов; центром букинистической торговли стал Апраксин двор. Но в 1862 году после большого пожара торговля переносится на Невский проспект, а затем – на Литейный. Литейный на долгие годы (вплоть до 1980-х годов) оставался для петербуржцев «проспектом букинистов» – вдоль Литейного располагались самые известные букинистические магазины и лавки.
Книжная лавка
В Москве уличная торговля книгами велась более интенсивно, чем в Петербурге, кроме того, большее количество книжных лавок и магазинов было открыто при храмах и монастырях. Позже букинистов можно было найти на Сретенке у Сухаревой башни или у Китайгородской стены, в Проломных и Ильинских воротах.
По стране книги развозили офени – книготорговцы-лоточники. Они составляли целую хорошо развитую торговую сеть. В одной только Владимирской губернии в 1890-е годы насчитывалось 6 тысяч офеней-лубочников. Ранней осенью они на своих лошадях, нагрузив товаром телеги, двигались в путь и рассеивались по всей России, возвращаясь домой к Пасхе. Товар свой офени покупали в Москве или на Нижегородской ярмарке у крупных местных торговцев.
Сегодня в России издается 110–120 тысяч наименований книг в год, и по этому показателю страна входит в пятерку ведущих стран мира. Кстати, в топ-10 наиболее популярных авторов по итогам 2022 года вошли Федор Достоевский, Агата Кристи, Эрих Мария Ремарк, Джордж Оруэлл, Дарья Донцова, Джейн Остин, Михаил Булгаков, Нора Сакавич и Луиза Мэй Олкотт.
Чьим потребностям удовлетворяет букинист?
Подобно тому, как благодаря тряпичникам старое поношенное платье с барского плеча переходит в руки бедняка, так точно благодаря букинисту старые книги попадаются «нищим духом». Обыкновенно у букинистов торговля бойко идет весною (по окончании экзаменов) и осенью (в начале учебного курса). Какой-нибудь гимназист, получив аттестат зрелости, приходит к букинисту и оставляет свой адрес, чтобы тот пришел за учебниками. Впрочем, многие и сами приносят ненужные более учебники.
Вот в лавку к букинисту вошел какой-то юноша, неся под мышками целую кипу книг, перевязанных веревочкой.
– На, отбирай! – произнес он, бросив свою ношу на прилавок.
– Много ли вам за них?
– По четвертаку на круг.
Букинист развязал кипу и стал рассматривать каждую книгу по очереди.
– Дорогонько! Товар-то не ахти какой!
– Все – последние издания…
– Поистрепаны больно!
– Ну, сколько же?
– По гривенничку довольно будет.
– Давай! И так надоели хуже горькой редьки…
– Корень ученья – горек, да плод его – сладок! – проговорил букинист, отдавая деньги.
– Терпеть не могу этих школяров: только книги портят! Начертят каких-то крестиков, каракулей…
– Что ж? Значит, книга была в деле. Книги, которых никто не читает, бывают неразрезаны.
– А кто возьмет книгу с каракулями-то? Не нравятся мне также и учителя: подавай им учебник последнего издания. А не все ли равно – годом раньше, годом позже?
В это время вошла какая-то женщина в белом ситцевом платье и черном платке. Она принесла несколько тетрадей нот, завязанных в платок.
– Ноты покупаете?
– Нет, не стоит овчинка выделки.
– А вон целая куча нот лежит!
– Покупали было, да нейдут. Помилуйте, какой музыкант будет брать ноты у букиниста! Книга – всякому нужна, а ноты – роскошь.
Женщина собралась было уходить из лавки, но букинист воротил ее.
– Впрочем, покажите!
Женщина положила ноты на прилавок и развязала платок.
– Что просите?
– Сколько дадите?
– По пятачку за тетрадку…
Эта оценка так ошеломила посетительницу, принесшую ноты, что та, не говоря ни слова, стала связывать их снова в узел.
– Ведь это дешевле пареной репы! Барышня по рублю да по два за тетрадку платила, а тут наткося – по пятачку!
Входит какой-то подмастерье лет двенадцати в блузе.
– Дайте мне какую-нибудь занятную книжку!
– Какие вы любите читать? – спросил букинист, склонив голову несколько набок.
– Разные истории…
– Из русской истории или из всеобщей?
– Да все вообще истории… больше для фантазии…
– Ну, вот хотите «Таинственный монах»?
– О чем тут говорится?
– Прочтете, так узнаете…
– Товар в мешке покупать негоже!
– Как знаете!
– А это что за книги?
– «Битва русских с кабардинцами, или Прекрасная магометанка, умирающая на гробе своего мужа».
– Почем стоит?
– Да что ж с вас – полтинничек!
– За подержанную-то?..
– Ничего, что подержанная! От этого от нее не убыло!.. А коли вы – для фантазии, так это самая подходящая…
Покупатель достал из кармана кисет с табаком, отсчитал деньги и ушел.
Деятельность букинистов не ограничивается только столицей. Летом некоторые из них уезжают с книжным товаром в уездные города Петербургской, Псковской и Новгородской губерний. Они сбывают в провинции для более или менее достаточного класса из мещан занятные романы. Нередко бывает, что иной модный роман отживает свое время и еще при жизни автора попадает к букинисту. Тогда этот последний везет его в какой-нибудь Шлюшин – любителям чтения.
После смерти «любителя книг» наследники нередко сбывают их букинисту на вес, с пуда, по известной цене.
Осенью, с открытием учебного курса, букинисты приводят в порядок учебники. Перед началом курса к ним приходят разные школяры. Это больше бедняки, которые учатся на медные гроши и не в состоянии купить нового учебника. В это время у каждого букиниста, забившись в самый угол лавчонки, сидит какой-нибудь гоголевский Петрушка. Перед ним лежит груда учебников, выдержавших несколько учебных курсов, на табуретке стоит жестяная банка с клейстером и огромною кистью. Парень перелистывает учебники и немилосердно смазывает их клейстером, чтобы приклеить оторванные страницы; исправленные книги он откладывает в сторону.
В России первым учебником была «Азбука», напечатанная И. Федоровым (1574 год). Из четырех веков существования русских печатных учебников треть приходится на букварно-грамматические. Во второй половине XVII века лишь Печатный двор выпустил более 300 тысяч букварей и около 150 тысяч церковных учебных книг, что для того времени было огромным количеством.
В нынешнем перечне школьных учебников более двух тысяч наименований. В список включены пособия по кибербезопасности и финансовой грамотности, а по программе ОБЖ – «Основы военно-морской подготовки». Самый внушительный список новинок – это национальные учебники. Они представлены линейками по родному языку и чтению на родном языке. В перечень, например, вошли учебники по алтайскому языку разных авторов для 1–4-х классов, «Эрзянь букварь» Мордовского книжного издательства, «Чуваш букваръ» Чувашского книжного издательства, «Салам!» Татарского института развития образования.