Джонни зарядил новый болт.
Джон Генри скакал по двору, как кузнечик, размахивая молотом быстрее и быстрее; при взмахе тот шипел, как стейк на раскаленном гриле, а когда попадал, черные кости гремели и разлетались.
Теперь они подобрались слишком близко, чтобы Джонни стрелял из арбалета. Он сдернул стрелу с ложа, бросил оружие и столкнулся с одним из скелетов. Тот открыл рот. Зубы щелкнули и изо рта вылетела влажная пена, хотя вылетать ей было неоткуда – там были только кости.
Или так казалось Джонни. Но, когда он вонзил стрелу, она вошла между ребер скелета и как будто застряла в воздухе. На костях была плоть или что-то сродни ей, только невидимая человеческому глазу. Когда Джонни выдернул болт, из невидимой раны потекло что-то видимое. Слизь – темная, как кости, вязкая, как кленовый сироп.
- Фу-у-у-у, - сказал Джонни.
Теперь они навалились вместе. Джон Генри размахивал молотом, а Джонни колол болтом, и враги падали, но их было слишком много – даже больше, чем было секунду назад, они так и росли из пропитанной тенью земли.
Сражаясь и отступая по направлению к дому, они видели в другом конце двора дом-призрак, все еще воюющий с гигантским шаром из не пойми чего. Оба катались, как эктоплазмические перекати-поле, вырывая друг из друга куски. Зубы, когти, ногти, щупальца и тому подобное, все хлестало и корчилось, цеплялось и рвало. Верх не брала ни одна из сторон.
Джон Генри шагнул вперед, навстречу волне костяных воинов. И начал то, что делал всегда во время боя. Петь.
- Джон Генри машет молотом, Он машет как мужик. И всякий раз, как машет, Звон по земле стоит. Подходи и стройся, Свое ты получи. Я, друзья, Джон Генри. Со мною не шути.
Джонни думал, что Джону Генри не помешают уроки вокала, но его пение и улыбка, с которой он орудовал молотом, словно черный бог гибели, придавала смелости.
Джонни вонзил поглубже арбалетный болт в макушку одной из тварей, размахивал из стороны в сторону, доставая наконечником цели: ребра, черепа, втыкал глубоко в невидимую плоть. Кости осыпались, но тут же появлялись новые. Воздух наполнил топот их шагов, грохот молота Джона Генри и сток болта Джонни. Куча костей росла, а они все шли и шли.
Джонни обернулся и увидел Джона Генри, который улыбался и пел, легко размахивая молотом.
И тогда Джонни тоже улыбнулся. Его захватил азарт битвы, даже в окружении костей.
И он бился.
24
Элвис наверху
Элвис, глядя, как скелеты лезли по стене, как пауки, отступил от окна и встал на кровать. Так он стал выше – это преимущество. Так он надеялся.
Пару раз взмахнул заговоренным мечом, чтобы привыкнуть.
Они прорвались через открытое окно, по одному, но стоило им войти в комнату, как пентаграмма над кроватью вспыхнула и кровать охватило янтарное свечение. Заклинания, обереги и защита от Чудил лишали тварей сил. Входя в комнату, они трещали, как сухие листья, запинались.
«Хоть на что-то эти заклинания годятся», - подумал Элвис.
Они навалились на кровать, и Элвис махнул мечом.
Кости раскалывались и трещали об пол и стены. Он скакал по всей кровати, словно Эррол Флинн. Прижался к стене, встав ногами на изголовье. Они лезли на кровать с крысиной целеустремленностью; с голодным желанием захватывали единственный плот в море.
Меч Элвиса сверкал.
Сверкали и зубы, вылетая изо ртов и отскакивая от стен, как брошенные леденцы. Черепа раскалывались, мозжились и вскрывались. Меч прошел через грудь одного, пронзив невидимую плоть, через невидимую глотку другого, но в окно лезли новые, постоянно рождаясь из обрывков тени внизу.
- Разрази меня гром, - сказал Элвис.
Он рубил и резал. Его схватили. Он напрягся и отбросил врагов. Меч нарисовал в воздухе узор из серебряных нитей, которые задерживались и не исчезали. Он знал, что это значит.
Заклинание на мече ослабевает.
Но как раз вовремя. Они перестали наступать. Их кости растворялись, как сахарная вата, а то, что до этого было невидимо, распухло на полу гнойно-желтым и испарилось.
Элвис сошел с кровати и вытащил из-под нее сумку, положил на простыню. Открыл и осмотрел свои вещи. Там было что-то вроде увеличительного стекла, но сама линза была из витража сатанистов из Болгарии. Стекло нашли во время археологических раскопок и каким-то образом оно попало в руки Полковнику, который передал его Элвису.
Не успел он вытащить стекло из сумки, откинуть ее к изголовью и встать обратно на кровать, как они полезли снова. Он был им нужен больше других.
У харизмы есть и минусы.
Элвис воткнул меч перед собой в матрас и поднял увеличительное стекло. Тени в углу комнаты слетели с места и заскочили в витраж; из него выстрелили лучи черного света, как копья, и врезались в приближающихся скелетов с силой пуль из «Магнума». Кости разлетелись и попадали. Судя по звуку, комнату как будто засыпали деревяшками из Дженги.
Элвис, прижавшись к стене, прочно встав на изголовье, поворачивал стекло туда и сюда. Символы на потолке и стенах стали кружащимися узорами синего, красного и желтого света, набрасывались на черные кости, отчего те вспыхивали яркими цветами, трескались, взрывались и падали.
- Вовремя, блять, - сказал Элвис, когда последний из мертвеходов рухнул на пол, а их плоть стала видимой и дрожала, как гнойные волдыри, когда ее тревожили знаки, нарисованные на полу.
Элвис решил, что все уже кончено, но пол вздрогнул и волнующаяся смесь лимонного гноя приподнялась, изукрашенная защитными символами как татуировками. Масса набухала, набухала и набухала, пока не достала до потолка, а потом взорвалась, залив всю комнату, кровать и Элвиса. Он стал похож на клоуна, которого закидали яичными пирогами.
А потом почувствовал, что волнение в воздухе улеглось.
Он и заклинания остановили врагов.
Пока.
25
Тише, вампир на крыше,
По трубе он лезет ниже
С чадящими от обжигающих защитных заклинаний черными костями скелеты-воины, словно эльфы-убийцы Санты, вывалились из камина в просторную столовую лавиной трещащих костей и вони. Поднялись с золы и выстроились стеной, хотя и запинаясь. Заклинания сковывали их силы.
Полковник и Слепой уже были наготове. Хоть и ослабев, твари бросились вперед с удивительным воплем, сплошные пятки и локти: буря из когтящих пальцев и щелкающих зубов.
Полковник, несмотря на пухлую внешность, пролил первую жижу. Ударил злодея прямо в невидимую грудь, меч проскользнул между костей, и желтая дрянь брызнула из невидимой раны и испачкала белый костюм Полковника.
Слепой наклонил голову, прислушался, сдвинул что-то левой рукой на трости, чтобы показался зачарованный меч, затем правой продолжил вытаскивать меч и в том же движении прорезал воздух, снеся черный череп с одного из чудовищ, отправив через всю комнату и во двор, разбив окно. Тело повалилось на пол.
Они были всюду, так и лезли через камин, умножаясь снаружи дома в количестве. Полковник танцевал с мечом. Кости разлетались на щепки, сыпались головы, зубы дребезжали об пол.
Слепого окружили, но он быстро прорубил выход, заскочил на стул, сделал пируэт на правой ноге и, легкий, как перышко, перелетел на длинный стол в середине комнаты, с грохотом отправив оставшиеся тарелки и недоеденный ужин на пол.
Последние скелеты спустились по камину, обрушившись со взрывом сажи и хрустом костей.
Они заполнили всю комнату.
26
Дженни на лестнице
(в то же время)
Со своей позиции на лестнице, глядя на переднюю дверь, Дженни увидела, как соль у первой ступеньки сдуло.
Нехорошо.
Передняя дверь скрипнула и застонала, затем под нее проскользнуло письмо. Длинное бело-голубое письмо. Не конверт, а сложенная страница.
А нет, не страница. Длинный плоский кусок белизны, который раздулся и разбух, пока не стал набором темных костей, сложившихся в cкелета, и в мгновение ока кости скопировались и появился второй скелет. Вмиг всю прихожую заполнили черные кости.
Все их черепа уставились пустыми глазницами туда, где устроилась на середине лестницы Дженни. Она быстро отступила, заняла позицию за огромным арбалетом. Он был заряжен чем-то вроде гарпуна, там же была и педаль, которая заряжала шесть новых зарядов – все заговоренные и все воняли, как река Ганг в жару.
Дженни повернула арбалет, который заскрипел и завизжал, опустила стрелу так, чтобы навести вдоль лестницы. А потом случилось что-то хорошее.
Космические кости, медленно надвигаясь, как коты на мышь, поднялись по ступенькам. Одного за другим заклинания на лестнице заставляли шипеть и дымиться, но все же они шли. Дженни улыбнулась, заглянула в прицел и мягко нажала на спусковую скобу.
Стрела полетела, рассекая воздух.
Вернемся немного назад во времени, и перед нами предстанет...
27
Джек на толчке
Джек, который перед тем, как все началось, решил облегчиться и срал в темноте, как раз заканчивал и подтирался, когда услышал шум во дворе и почти одновременно взрывы действия наверху у Элвиса, как и звон тарелок в столовой и шорох огромного арбалетного болта, а затем грохот, словно разбили широкий лист стекла.
Натянув штаны и застегнув ремень, Джек схватил арбалет и бросился в бой. Он поворачивал за угол, когда увидел ряд темных скелетов на лестнице и услышал звон тетивы арбалета, и наблюдал, как молния волшебной мощи пронзает каждого скелета, врезается в пол и отскакивает, стукнувшись о дверь. Он смотрел, как кости попадали на пол и из невидимой плоти брызнул и потек гной.
Подняв взгляд, он увидел, как Дженни заряжает новый болт. По лестнице лезли новые скелеты. Они так сосредоточились на ней, что его не замечали. Он показал ей большой палец и помчался в столовую, чтобы помочь Полковнику и Слепому, услышав там звуки боя и увидев, что Дженни справляется сама.