- Совсем ты дурасек, - негромко сообщил Короток, перебивая лежачему противнику колено извлеченным, наконец-то, из-под куртки валятором.
Торгаш почему-то ругаться не перестал, только вместо угроз изрыгал слова искреннего возмущения. Он пробовал было отбиваться мечом, но мастер, вложивший в его меч образы ударов, не предусмотрел возможности «лежачего боя», а потому это судорожное мельтешение больше напоминало попытку отмахнуться от назойливого насекомого. Но Короток не был насекомым, он был бойцом, следующим ударом валятора он раздробил торгашу ключицу оружной руки.
В последний миг он чуток отвел свой заключительный удар от виска. Не потому что пожалел. Не захотел брать на себя жизнь ничтожества. Разломал ему нижнюю челюсть, выбив несколько зубов. Достаточно и этого. Торгаш вырубился, по всей видимости надолго. Короток споро и с удовольствием его обыскал.
- О-о. Десяток монет, неплохо так я путь срезал, - приговаривал он, обтирая свою куртку, надушенным платком торгаша.
Уже собираясь уходить, он хлопнул себя ладонью по лбу. Подошел к валяющемуся на земле мечу, и разбил валятором рукоять, которая обогатила его еще на семь монеток. Такого знатного мародерства Мышонку до сих пор не выпадало. Он радостно припустил догонять своих. Оказалось, они его поджидали совсем недалеко, успели пожалеть, что потеряли его из вида, боялись, что Мышонок теперь насупится пуще прежнего, но он был радостен, с удовольствием присматривался к товарам, и даже, к всеобщему удивлению, горячо поддержал предложение Ольхи отправиться с базара другим путем:
- А сто? Такой красивый город. Просвырнемся, полюбуемся. Сего там опять идти, если там узэ ходили? – Короток покосился в сторону, где остался лежать ограбленный им торгаш, - Не, луцсе поиссем другой путь. Оно так всяко интереснее.
Глава 7. Остров мертвецов.
Неспешное течение реки само несло плот к морю. Парням оставалось бездействовать в относительной сухости под навесом из пальмовых листьев. Впрочем, иногда неспособному молчать Акиму удавалось втянуть друзей в разговор. Вот и на этот раз он приставал к Васе, выспрашивая подробности его странного сна, и умудрился расшевелить в нем интерес.
- Ты знаешь, Вась, - говорил он вдохновенно, - Я уже упоминал, что ни один из известных мне людей, помнящих предыдущее воплощение на Старшей Сестре, не имеет памяти о том, как он там умер.
- Да было дело, - подтвердил Вася, - Я сам тебя об этом спрашивал.
- Ага. Но я умолчал об одной вещи, которая может иметь к этому отношение.
- Что еще за вещь?
- Зависит от того, как ты ответишь на один вопрос, - таинственно поведал Аким.
- Какой еще вопрос?
- А скажи-ка, Вась, - Аким заговорил так вкрадчиво, что Вася подобрался даже, - Ты помнишь год своей смерти на Старшей Сестре? Но только год пока назови.
Вася назвал год.
- А месяц?
- Декабрь, - с уверенностью ответил Вася.
- Погоди, - Аким поднял ладони, показывая, чтоб не вздумал продолжить, - Дату пока не называй.
Аким разровнял в потухшем глиняном очаге серый пепел, и прикрыв его курткой что-то начертил пальцем.
- Вот теперь называй число.
- Семнадцатое декабря.
С видом балаганного ловкача Аким убрал куртку. Вася с Макаром в едином порыве подались к очагу. В пепле было выведено число семнадцать.
- И что это значит? – распрямляясь, озадаченно спросил Вася.
- А то и значит. Семнадцатое декабря означенного года. Последний день, который все мы помним.
- Ну. А что было в тот день?
- Да в том-то и дело. Самый обычный день. Вот могу, к примеру, за себя сказать. Отработал смену. Выгулял животинку…
- Кого?
- Ну с собакой погулял. Проводил до дома одну знакомую собачницу. Вернулся к себе, поужинал. Новости посмотрел и спать лег.
- А потом?
- А все. В том все и дело. Не было никакого «потом». Восемнадцатого числа никто не помнит.
- Странно.
- Еще бы не странно, - хмыкнул Аким, - Для всех «помнящих» это самая большая загадка.
- А предположения имеются?
- Имеются, как без них. Целая телега предположений, достоверных сведений – ноль.
- Ну дела-а, - протянул Макар и поднялся, чтоб размяться, - О, парни, а дождь кончился.
Вася и Аким тоже выглянули из-под навеса.
- Ох. Морока нифрильная, - радостно запричитал Аким, - Так не только дождь, братцы, не только дождь. Считай и река тоже кончилась.
Их плот выносило в широкое устье, переходящее в бескрайнюю бирюзовую гладь.
- Что делать будем? – деловито спросил Макар, прохаживаясь по плоту. Он сильно засиделся в бездействии, ему почти невтерпеж хотелось себя занять чем-то помимо разговоров.
- Аким, сможешь на той копейке сделать приказ приближающей линзы? – принимать решение Вася не спешил.
Аким достал, взятую с Кабарры копейку, и пошептал приказ. Монета оказалась слишком мала. Получившаяся линза не столько приближала, сколько искажала изображение.
- Да ну ее, эту копейку, - весело крикнул Макар, - Я и так остров вижу. Не так уж он и далеко.
Вася и Аким поднялись на ноги и вгляделись, куда указывал Макар.
- Точно. Берег там, - подтвердил Аким, - Доберемся, без вопросов. Надо только наш косой парус поставить. А ежели что, веслами подгребем. Прав Макарка. Не так уж тут и далеко.
Друзья с воодушевлением принялись за работу. Ближе к носу плота установили мачту, на которую пошла одна из жердей, некогда поддерживавших их навес на берегу реки. Копье приспособили под горизонтальную планку, Аким, раздуваясь от важности называл его гиком, к нему прикрепили нижнюю часть треугольного паруса. Сам парус Аким пошил из вещей, снятых с надсмотрщиков. Выглядел он довольно забавно, тем не менее с задачей своей худо-бедно справлялся. Парус раздуло ветром, плот ощутимо прибавил ходу.
Для придания плоту лучшей мореходности навес из пальмовых листьев пришлось разобрать, тем более, что дождь кончился и небо прояснилось. Аким сидел у руля с видом бывалого «морского волка». Вася с Макаром, не в силах сидеть без дела, взялись за весла. Далекий берег, не так чтоб на глазах, но постепенно приближался.
- До вечера доберемся, - приговаривал Аким, прикладывая ладошку козырьком ко лбу и всматриваясь вдаль.
И действительно, солнце еще только клонилось к горизонту, когда они смогли отчетливо рассмотреть окруженный пальмами пляж желанного берега.
- Акима, правь левее, - попросил Макар с легкой тревогой, не то нас мимо острова пронесет.
- Так я, братцы, и так уж руль до упора вывернул. Левее не получается у меня.
Их лоскутный, пошитый кое-как парус, уже просвечивал множеством прорех, каждый порыв ветра расширял их еще больше. Вася с Макаром заработали веслами в полную силу. Помогало это плохо. Их явно уносило в сторону от острова каким-то течением.
- Придется вплавь добираться, - Макар тяжело дышал, отчаянно работая веслом, - Мы отдаляемся от острова.
Парни согласились. И сам плот, и все что добыли таким тяжким трудом приходилось бросать. Аким только прихватил увязанную в пучок охапку тростника, чтобы держаться за нее как за поплавок, и они спрыгнули в воду. Этот рывок до острова дался им очень тяжело. Пришлось избавиться даже от намокшей в воде и оттого сильно отяжелевшей обуви и кожаной одежды.
В итоге они выбрались на берег не на той стороне острова, которую видели с реки, а с противоположной, сделав из-за течения вокруг острова основательный крюк. Когда их ноги коснулись суши, на небе сияли звезды, а парни были вымотаны до предела. Повалились на теплый песок и уснули как убитые, впервые за несколько недель не выставив дозора.
Однако обошлось. Проснулись уже при ярком свете дня, силы полностью восстановились, только пить хотелось почти нестерпимо, а морскую воду не попьешь. Вася неодобрительно оглядел своих друзей. Босые, в одном исподнем, как в таком виде отправляться в глубь острова?
- Надо воду найти, - горло будто спеклось, язык еле ворочался, - Но сначала, хоть какое-то подобие оружия: камни, палки, что угодно.
Они прошлись немного вдоль берега. Нагретый солнцем песок ощутимо припекал подошвы, но отправляться в неизведанное с пустыми руками они отвыкли давно. Подобрали несколько камней. Макар нашел выброшенную морем на берег увесистую деревяху, что смогла бы сойти за дубинку.
- Куда теперь? - спросил Макар, взвешивая деревяшку в руке.
- Давай пока дальше вдоль берега, - решил Вася, - Любой ручей должен впадать в море, а значит мимо не пройдем.
Он оказался прав. Через час нашелся ручей с чистой пресной водой. Ребята напились, умылись, сразу повеселели.
- Вода есть, - бодрился Аким, - Осталось найти еду и крышу над головой.
- Пойдем вверх по ручью, - Вася кивнул согласно, - Надо осмотреться, что за остров такой.
Остров оказался намного больше, чем показался вначале. Больше трех часов ушло на то, чтоб забраться на его верхнюю точку. А когда забрались, остров преподнес еще один сюрприз, необитаемой оказалась только его южная часть, та, на которую они высадились прошлой ночью. Со стороны же материка остров оказался плотно застроен. И застроен, надо сказать, довольно странно. Никаких привычных огородов, ни стаек для скотины, ни птичников. Только жмущиеся друг к другу по большей части совсем небольшие домики с почти игрушечными оградками.
Людей тоже не видно. Хотя все указывало на то, что они здесь есть. Об этом говорило и наличие судов: идущих к острову, удаляющихся от него, стоящих на причале у пристани. И при всем этом, полное ощущение кладбищенского покоя. Посовещавшись, друзья решили наведаться в поселение. Им нужно было добыть хоть какой-то еды. За все время пути по острову им попадалась только мелкая птица, да и та явно пуганая человеком.
Крадучись они подобрались к поселению. Земля здесь похоже пользовалась хорошим спросом. За крайним домом уже были размежеваны и спланированы несколько новых участков, даже краеугольные камни под дома заложены. Дальше таиться было бессмысленно. Друзья открыто подошли к калитке у низкой оградки, которая легко отпиралась снаружи. По всему видно, хозяева опасностью извне совершенно не озадачивались.