- Сомневаюсь, что мы прямо сейчас до яхты доберемся. Надо отсидеться где-то, пока мертвецы из порта не уйдут.
- Тогда идем?
- Погодите, - Макар подошел к мертвому поручику, доставая нож, - Проверить хочу кое-что.
Вася с Акимом слова сказать не успели, как Макар всадил мертвецу нож в ухо по самую рукоять. Выдернул, отступил на шаг и стал смотреть. Из уха потекла жирная густая жижа. Притихший было мертвый поручик снова задергался. Макар покачал недовольно головой, вошел в клетку, чтобы оказаться с ним лицом к лицу, и сквозь прутья точно также вбил нож ему в глаз. Итог был тем же. Мертвец продолжал бесноваться.
- Э, парни, - возмутился Вася, - Хорош над покойным глумиться. Один его пинает, другой дырявит почем зря.
- Проверить хотел, - нехотя ответил Макар, выходя из клетки, - Может их как-то можно убить. А то больно уж хлопотно каждый раз им головы отрубать.
- А, понятно. А если так, - Вася перехватил копье на боевой хват и всадил его «испытуемому» под лопатку. Тот пару раз дернулся и затих.
- Упокоился кажись, - благоговейно прошептал Аким в повисшей тишине.
- Акима, не юродствуй.
- А вдруг он притворяется? – предположил Аким тем же свистящим шепотом.
Вася хмыкнул и несколько раз потыкал мертвеца тупым концом копья.
- Похоже и впрямь упокоился, - сообщил он, - Значит получается, мертвецу надо пробить сердце.
Макар отрицательно помотал головой:
- Не только сердце, голову тоже. Есть у меня соображение на этот счет, но сейчас, пожалуй, не время рассуждать.
Отчаянно проскрипев дверью караулки, они выглянули наружу. Поднятых вокруг ходило немало, но к счастью, внимания на них ни один не обратил. Похожих звуков здесь хватало и без того. Скрипели снасти кораблей, скрипели доски под ногами мертвецов, даже набегающая волна, ударяясь о причалы, заставляла их скрипеть.
Беглый осмотр показал, что пробираться к яхтам нечего и думать. Возле кораблей у воды Поднятых было особенно много. Оставалось идти в сторону города. Макара подсадили, помогая взобраться на крышу невысокой караулки, откуда он кое-как осмотрелся по сторонам, а потом двинулись.
Первым на очевидном основании шел Макар. Оспаривать его пластунские навыки никому бы и в голову не пришло. Он перебегал от одного здания к другому, замирал, прислушиваясь к своему чутью, потом осторожно выглядывал за угол. Либо там было чисто, и он подавал знак Васе и Акиму бежать к нему, либо возвращался и искал обходной путь.
Они стремились попасть на окраину второго яруса от моря, застроенную хорошими и не слишком частыми домами. Там по всей видимости селились зажиточные горожане. В стороне от шумных улиц и торговых площадей. Малолюдные тихие улочки – для них самое то. Иногда им попадались одиночные Поднятые, которых было проще упокоить, чем обойти. Предположение Макара подтвердилось, они затихали, только когда им пробивали и голову, и сердце.
Один раз им попался «обычный» мертвец, что по нынешним меркам воспринималось как нечто совершенно необычное. Опрятный старик со стриженой бородкой лежал, раскинув руки. Соломенная шляпа и плетеная корзинка валялись неподалеку. У него была перекушена шейная артерия, что явно указывало: на него напали Поднятые. Однако старик оставался труп трупом и подниматься не собирался. Аким не поленился осмотреть тело, и даже перевернул его. Больше никаких ран не было.
- Может он был слишком стар? – предположил Аким.
- На острове мертвецов хватало глубоких стариков, - возразил Вася, - Однако все они поднялись как миленькие.
- А я кажется догадываюсь, почему он не поднялся, - задумчиво сказал Макар.
Вася с Акимом вопросительно обернулись на друга.
- Он не употреблял нифриловых настоев.
- А остальные что же… - начал было Аким, но осекся, - А ведь ты прав, Макарка. Они же тут поголовно эти настои в три горла заливают.
Макаркино чутье на дух опасности, если не принимать во внимание, что несколько раз пришлось подолгу отсиживаться в кустах, позволило добраться до намеченной улицы благополучно. К Акиминому облегчению Вася не кидался больше никого спасать. Хотя город наполнен был воплями людей, раздираемых мертвецами, он только сжимал губы и продолжал следовать за Макаром.
Лишь один раз они вступились за какого-то молодого парня, своего ровесника, приняв бой с тремя Поднятыми, да и то больше потому, что выбора у них не оставалось. Парень внезапно выбежал им навстречу и когда поравнялся с ними, крикнув что-то вроде: «там, сзади», умчался дальше по улице. Трое на трое – для хорошо вооруженных бойцов несложное дело. Мертвых приняли на щитовой строй и порубили мечами.
- Как в учебке на деревянных болванчиках, - подытожил Макар скоротечный бой.
Они миновали дома один за другим. Все они были наглухо заперты, а ставни на окнах забраны. Явно внутри прятались люди, но стучаться в эти дома друзья даже не пытались. Они приняли уже свою чуждость в отношении всех этих людей, не потому даже что эти люди видят в них чужаков, хотя так оно и было, а потому что так им самим легче выжить.
Все эти люди для них обуза, и даже хорошо, что считают их опасными чужаками или даже преступниками. Так парням проще оправдывать свое невмешательство перед собственной совестью. А потому они, не задумываясь, оставляли за спиной запертые дома с живыми людьми внутри в уверенности, что рано или поздно наткнутся на открытый дом, где живых уже не осталось. Так оно и вышло. Дверь одного из домов оказалась распахнута настежь. Крыльцо залито кровью.
- Похоже пришли, - Макар вопросительно глянул на Васю.
- Все верно, - подтвердил Вася, - Эти хоромы нам подойдут.
Дом оказался пуст, хотя и со следами бойни. Видать Поднятые не сохраняют человеческих привычек и привязанностей и сразу отправляются на поиски пищи. Друзья обыскали дом, убедились, что в нем нет ни живых, ни мертвых, а потом тщательно заперли. Аким первым делом прошмыгнул на кухню, где сразу загромыхал дверками шкафов и буфетов:
- О, братцы, тут каша на плите, еще теплая, - он заозирался в поисках ложки, но на глаза попался только половник, что, впрочем, его не остановило, - Эх, зараза, недоваренная, - Аким захрустел полутвердыми зернами, - Кукурузная каша альденто, так ее за ногу. Так, что еще тут у нас? Похлебка. Мясная. Тоже не готова. Мясо сырое совсем.
Аким, недолго думая, открыл печную заслонку и начал раздувать еще горячие угли. Подкинул щепок, занялся огонь. Положил в печь пару сухих поленьев и удовлетворенно закрыл печь.
- Не переживайте, братцы, полчаса и все будет готово.
- Акима, ты сдурел? Дым из трубы на весь город виден.
- Да ладно, Вась, - отмахнулся Аким, - Поднятые на дым внимания не обращают.
- Акима прав, - поддержал Макар, - В городе хватает и дымов, и пожаров. И на запах мясной похлебки мертвые вряд ли сбегутся.
- Ладно, - согласился Вася, - Хоть поедим по-человечески.
Они быстро нашли чашки и ложки. Парни уже и припомнить не могли, когда в последний раз ели горячую еду, сидя за столом вот так «по-человечески», не торопясь, смакуя каждое блюдо… После, когда они сидели, попивая душистый чай, Вася вспомнил:
- Макарка, а что за соображение у тебя появилось, ну, когда там в караулке ты догадался, что мертвецам нужно пробить не только сердце, но и голову?
- А, это про силовой строй, - Макар кивнул, вспомнив.
- Что еще за строй? – встрепенулся Аким.
- Ну, нижнее ядро силы у мертвых мертво… - не очень понятно начал Макар.
- Погоди, погоди, - падкий на новые знания Аким так загорелся, что даже расплескал чай, - Давай по порядку, что еще за нижнее ядро?
- У человека три силовых ядра – Макар посмотрел на Акима с удивлением, не знать такого ему казалось странным.
Он не поленился, сходил к печке и достал из нее уже остывший уголек и начал рисовать что-то на беленом печном боку. Нарисовал круг, под ним еще один, соприкасающийся с первым, а ниже точно также еще один.
- Ты что, снеговика нарисовал? – тут же спросил нетерпеливо Аким.
- Все верно. Снеговик олицетворяет собой силовой состав человека, - согласился Макар и провел через снеговика вертикальную черту, - А это, будем считать, становая жила. Она прямо так через всего человека и проходит.
Аким порывался еще что-то спросить, но сдержался, решив дождаться, когда Макар закончит свой нехитрый рисунок. Однако Макар лишь намалевал жирными точками места, где «становая жила» пересекается с окружностями. А потом еще добавил на этой вертикальной черте точки, обозначающие середину каждого круга.
- У человека три силовых ядра, - закончив рисунок, повторил Макар, - верхнее соответствует голове, среднее – сердцу, нижнее – животу.
- А эти точки? – не выдержав, влез Аким.
- Это заставы. Они пропускают через себя силу в ядра, а также из одного ядра в другое, - ответил Макар.
Аким пересчитал эти самые точки-заставы.
- Погоди, Макарка, так это чакры что ли? Ну, просто их тоже семь штук…
- Акима, - укоризненно прервал его Вася, - Почему ты все норовишь назвать не по-русски? Вместо разума у тебя какой-то «интелехт». Теперь еще «чакры» какие-то.
- Ой, да ладно, Вась, - Макар махнул рукой, с Акимовыми «закидонами» он давно смирился, и просто продолжил, - У живого человека семь застав. Макошь, - он начал перечислять с самой верхней, видимо обозначающей макушку, - Чело, горло, - слово «горло» он почему-то произнес с ударением на второй слог, - Сердило, ярило, живот и зарод.
Аким фыркнул.
- Чего тебе не нравится? – строго спросил его Вася.
- Название какое дурацкое: сердило!
- Можешь называть его сердцем, середцем, срединцем, там по-разному звучало, - не смутился Макар, - Ты пойми, Акима, не важно, как их называть, мне вообще про них бабка моя рассказывала. Он старая была, могла и напутать с названиями. Важно другое. Нижнее ядро, где у нас средоточие живы – силы жизни, у мертвых не действует. Колоть их в брюхо бесполезно, это мы еще на острове проверили.