— А то кто же?
Сарычев попытался присмотреться к сторожу, составить о нем какое-то мнение, но почему-то это ему не удавалось. Что-то в этом человеке было не так. Но что именно, Сарычев понять не мог. Тот явно хотел выглядеть простоватым, но поверить в это мешал хитроватый прищур его глаз и глубокая серьезная морщина между бровями. Не так прост, как хочет казаться, — отметил для себя Сарычев.
— Во время своего дежурства ничего такого подозрительного не заметили?
Сторож пожал плечами:
— Все было как обычно. Ночь вот только была холодная.
— А что вы обычно делаете во время дежурства?
— Хожу вокруг здания, чтобы не замерзнуть. — Скосив взгляд на хозяина, добавил: — А потом, так и по инструкции положено. Пусть всякий шальной народ знает, что хозяйское добро под присмотром, — он улыбнулся.
Теперь Сарычев понял, почему ему не нравится сторож, — он слишком много улыбался и очень хотел расположить к себе. Только с чего бы это, если за ним нет никаких грехов?
— Может быть, вы слышали какой-нибудь шум или удары?
Чуток задумавшись, сторож покачал головой:
— Вроде тихо было в ту ночь. Как обычно…
— А к вам никто не подходил?
— Точно, подходил! — обрадованно вскинулся Емельяныч. — Только как вы об этом узнали?
— Предположил. Так кто подходил?
— Парень один был, а с ним барышня. Вечером это было.
— Как они выглядели?
— Парень-то вроде вас был. Такой же видный. А барышню я не сумел хорошо рассмотреть, она как-то поодаль держалась и все время лицо закрывала.
— Почему закрывала?
Сторож пожал плечами:
— Холодно было.
— Как был одет парень?
Отступив на шаг, сторож смерил ладную фигуру Игната оценивающим взглядом.
— Щеголевато одет. Навроде вас… Сразу-то и не разобрать, не то жиган, не то нэпман какой. Они ведь сейчас все друг на дружку похожи.
— А прежде вы встречали этих людей? — спросил Рубцов.
— Никогда, — уверенно ответил сторож, посмотрев на Марка.
— А почему они к вам подошли?
— А разве мне ведомо? — удивился он. — Народ-то разный ходит. Бывает, подойдут, спросят. Ответишь.
— А вам разве позволено разговаривать во время дежурства?
— Куда же тут денешься? По ночам-то действительно на всех с опаской смотришь, а тут вижу, рядышком идут, друг на дружку смотрят. Влюбленные… Так чего же бояться? Вот и разговорился.
— И о чем говорили?
Сторож пожал плечами:
— Сейчас даже и не вспомнишь. Папироской меня угостили. Покурили… О магазине расспрашивали. Но все так… Безделица!
— А вы не думаете о том, что он специально вас отвлекал, чтобы вы не услышали, что делается в тоннеле? — предположил Сарычев. — Может, в это время они проламывали стену?
Иван Емельянович пожал плечами:
— Кто ж его знает? Может, оно что и было, разве об этом будешь думать. Я ведь не за подвалом смотрел. Я о витринах должен был думать, о магазине…
— Вы нам очень помогли. Можете идти.
— Я всегда готов помочь, — охотно закивал сторож. — Если Емельяныч стоит у дверей, так ни одна живая душа мимо не проскочит.
Сарычев проследил за тем, как он вышел из подвала и скрылся за железной дверью.
— Вы давно знаете сторожа? — обратился Игнат к пригорюнившемуся хозяину.
— Признаюсь, недавно.
— Вы ему доверяете?
— Как вам сказать, человек он вроде бы проверенный…
— Что-то вы как-то очень неуверенно говорите.
— А в чем сейчас можно быть уверенным?
— Тоже верно. Кто больше всего осведомлен о ваших делах?
— Секрета тут большого не сделаешь… Ведь каждую ночь мы убирали все драгоценности в подвал. Так что в курсе могли быть все, включая уборщиц.
— Ладно, хорошо, вернемся к сторожу. А лично как он вам?
— Он человек, конечно, не без слабостей. Но ничего такого подозрительного я за ним не заметил. Если бы что-нибудь было не так, то его не стали бы рекомендовать предыдущие хозяева.
— А о каких слабостях вы говорите?
— За углом у нас рюмочная, так он после всякого дежурства туда захаживает. Но кто из нас без греха?
— Разумеется. Но я не о том. Вы случайно не можете сказать, с кем он дружит, с кем встречается?
— Помилуй бог! — всплеснул руками Брумель, отчего многочисленные складки на его шее пришли в движение. — Откуда же?! Какие отношения могут быть у хозяина магазина со сторожем?! Я не вникаю в личную жизнь служащих. Мне совершенно не интересно знать, чем занимается сторож в свободное время.
— А у него бывают какие-нибудь длительные отлучки?
— Сестра у него живет где-то под Москвой. Бывает, уезжает к ней. Но в этом отношении Емельяныч очень аккуратный человек. Он обязательно предупредит о своем отсутствии. Скажет, что уедет на несколько дней, и возвращается всегда вовремя. А то бывает, поменяется с кем-нибудь. Мы же все люди, понимаем все, идем навстречу. Тем более что сестра у него больная. А почему вы так подробно об этом спрашиваете? Вы его в чем-то подозреваете?
— Вовсе нет, — пожал плечами Сарычев. — Просто я должен узнать все. Кстати, а вы не заглядывали в этот подземный ход?
— С моими-то габаритами? — вопросил Брумель. — Очень не хотелось бы застрять где-нибудь на середине да помереть там от истощения.
Сарычев наклонился и посмотрел в подземный ход. Прямо барсучья нора, правда, размером поболее.
— Значит, компанию мне не составите?
— Увольте! — отрицательно покачал головой Брумель, отчего его полные щеки задрожали, как холодец.
— У вас найдутся какие-нибудь халаты для нас? Что-то я не подумал о том, что придется ползать.
— Конечно же, найдутся. Клава! Клавочка! — закричал хозяин тонким плаксивым голосом.
— Да, Иосиф Львович.
— Вы не могли бы принести для нашего дорогого товарища чекиста что-нибудь из одежды? Там, кажется, у нас были какие-то спецовки, не то костюмы…
— Сейчас принесу, Иосиф Львович.
Через минуту она принесла две старых спецовки.
Игнат с сомнением взглянул на одежонку, взял ту, что была побольше, вздохнул и решительно начал переодеваться.
Облачившись в спецовку, Игнат повернулся к Рубцову:
— Поспрашивай потщательнее сотрудников. Может быть, кто-нибудь что-то видел.
— Хорошо.
— В котельной кто-нибудь есть? — показал он взглядом на подземный ход.
— Там работает группа.
— Ладно… Я полез, — заглянул Сарычев в темный зев. — Пожелай мне удачного возвращения.
Подземный ход оказался не таким уж узким, как казался снаружи. В отдельных местах можно было даже встать на четвереньки. Но зато раза два подземный ход так пережимался, что Сарычев с ужасом думал о том, что протиснуться ему не удастся. Но ничего, обошлось. Поободрался, правда, немного, но это мелочи.
Тоннель был не прямой. Где-то на середине он плавно изгибался, а потому противоположный выход было не рассмотреть, была только чуть заметная светлая полоса, падавшая на изгиб тоннеля. Надо было проползти больше половины пути, чтобы, наконец, увидеть выход. И Сарычев почувствовал невероятное облегчение, поняв, что за плечами осталась большая часть пути.
Неожиданно его колени уперлись во что-то твердое. Может быть, камень? Нет, не похоже, для камня слишком ровная поверхность. Пошарив руками, он отыскал какой-то плоский предмет. Сейчас не рассмотреть, надо на свету. Сунув находку в карман, Сарычев пополз к выходу.
Выбравшись в котельную, он отряхнул с плеч глину.
— С прибытием, — услышал он мягкий женский голос.
Повернувшись, он увидел в котельной Марию. Мелькнула мысль о том, что нынешний его костюм не самая подходящая одежда для свидания. Если бы знал, что его на той стороне подземного хода будет ожидать Мария, то наверняка надел бы фрак с бабочкой.
Сарычеву редко приходилось видеть ее веселой — в неизменной кожанке, она казалась ему воплощением строгости и сдержанности, а сейчас хохотала, как расшалившаяся гимназистка.
Оказывается, она могла быть и такой. Веселье делало ее еще более привлекательной.
— Спасибо, — распрямился Сарычев.
Он обратил внимание, что в котельной Мария была одна, а ведь Рубцов сказал, что здесь должна работать оперативная группа. Очень похоже на то, что ему хотели организовать свидание. Сарычев поморщился — не самое подходящее место для интима.
— Почему ты здесь? Ты ведь должна проводить допрос, — хмуро спросил Игнат, посмотрев на дверь.
— Я тебя искала…
— Хм… Странно слышать это от тебя…
— Во время одной из облав мы задержали несколько женщин. Одна из них призналась, что была любовницей Кирьяна.
— Что?! Так и сказала, что любовница? — невольно вырвалось у Сарычева.
— Не совсем так… Сказала, что у них были… отношения.
— Вы ее допросили?
— Нет, мы ждем тебя.
— Хорошо, — скинул куртку Сарычев. — Едем!
Глава 28 ЛЮБОВНИЦА КИРЬЯНА
Подходя к кабинету, Сарычев мысленно представлял себе любовницу Кирьяна. Это должна быть типичная маруха с вульгарно накрашенным лицом, с расплывшейся фигурой. Почему-то жиганы западают именно на таких баб! Но когда он распахнул дверь, то увидел молоденькую девушку, эдакого неискушенного цыпленка, едва вылупившегося из яйца.
И эта барышня сумела охмурить самого Кирьяна!
В своем большинстве жиганы похожи друг на друга. Даже пристрастия у них одинаковые — предпочитают крепкую самогонку да легких на передок марух. А Кирьян сумел избежать общепринятого стереотипа, не опасаясь услышать колких насмешек. Что лишний раз свидетельствовало о том, что приходится иметь дело с человеком неординарным. Значит, придется изрядно погоняться за ним, прежде чем наконец он попадется.
Всегда любопытно знать, чем такие женщины привлекают людей, подобных Кирьяну. Видно, придется потрудиться, чтобы докопаться до истины.
Сарычев сел за свой стол. Свет, падающий из окна на девушку, хорошо освещал ее лицо. Ничего отталкивающего или вызывающего антипатию. Даже макияжа в меру. Смущенно прикрыла глаза длинными ресницами, догадавшись, что за интересом председателя московской Чека прячется нечто большее, чем профессиональное любопытство.