— Вставай, соня! Ты уже пятнадцать часов дрыхнешь, — раздался раскатистый бас Эдгара. Одновременно кто-то сильно принялся дёргать Олега за ногу. Тот попытался отмахнуться, но не тут-то было…
— Вставай, говорю! Мы уже со Светкой сходили, дежурных сменили. А сейчас будем завтракать. Я что, по твоей милости, не жравши должен ходить?
Из кухни доносился умопомрачительный запах жареной картошки. Олег окончательно проснулся, сел на диване и с хрустом потянулся.
— Иди во двор, рожу умой и вообще приведи себя в порядок!
Олег вышел во двор и, раздевшись до пояса, занялся интенсивной зарядкой. Затем минут двадцать поколол дрова, облился ведром холодной воды и ощутил прилив бодрости. Вместе с нею пришло и дикое чувство голода.
— Хватит уже, пошли жрать, остыло всё! — загремел с порога Эдгар.
— А где Светланка?
— Они с моей двоюродной сестрой, Байбой, ходят по магазинам. У них большой шопинг: надо же малышке прикупить одежонки, бельишка, игрушек.
Эдгар поймал насупившийся взгляд Олега и усмехнулся:
— Да не волнуйся ты, за ними мои ребята присматривают! Пока ты дрых, я тут кое-что предпринял: вызвал Байбу — она заберёт Светку к себе на хутор. Там её ни одна собака не найдёт. Сейчас они купят всё, что надо, потом зайдут попрощаться и поедут. Давай за стол!
На столе уже дымилась огромная сковородка жареной картошки. Рядом — не менее объёмистое блюдо с салом, колбасой и десятком яиц, огромная миска с квашеной капустой, солёными огурцами и помидорами. Покушать Эдгар любил и умел.
То ли от вида этого изобилия, то ли от аппетитных запахов, а скорее всего, и от того, и от другого, у Олега слегка закружилась голова. Он не ел уже более двух суток и теперь был готов смести всё со стола. Олег решительно уполовинил себе в тарелку содержимое сковородок и жадно принялся за еду. Эдгар принёс из холодильника бутылку водки и достал из буфета давешнюю бутылку коньяка.
— У тебя же вроде бы рабочий день, — Олег вытаращил от удивления глаза.
— А я сам себе начальник! Сегодня я объявил себе выходной — не каждый же день ко мне друг приезжает. Да не ёрзай ты, — Эдгар заметил вопросительный взгляд Олега. — Я звонил Долгоногову, рассказал ему обо всём…
— Ты звонил Ояру на службу?
— Ну, сперва я позвонил к тебе домой, но Ояра там не оказалось. Тогда я позвонил ему в кабинет. Короче, Ояр сказал, что наблюдение сняли ещё вчера вечером. Поэтому он и заявился на службу. На него там, конечно, наехали по полной программе, но он молчал, как партизан. Я ему сказал, что теперь он может всё говорить. Представляю, как сейчас твой отдел гудит, — Эдгар довольно усмехнулся. — И хватит уже жрать, давай выпьем!
Он налил по рюмке водки. Выпили за удачу. Олег уже утолил первое чувство голода и ел медленнее, ощущая теперь вкус пищи.
— Ояр сказал, что по делу пока никаких подвижек. Отовсюду приходят ответы на запросы и отдельные поручения, но где сейчас может находиться ваш Сирота никто и понятия не имеет. Так что, расслабься и отдыхай. Успеешь ещё в своё дерьмо погрузиться! Если что-то срочное, Ояр позвонит сюда.
Олег уже насытился и откинулся на спинку стула.
— Пошли к камину! — Эдгар взял с собой недопитую бутылку коньяка, два бокала и направился к камину.
Олег последовал за ним. Удобно расположились в двух старых, ещё довоенной работы, креслах-качалках. Эдгар разлил коньяк по бокалам. Благородный напиток, уютное кресло, потрескивающие в камине дрова — всё это располагало к неспешному обстоятельному разговору…
— Я так понимаю, что если ты звонил ко мне в отдел, то мои «друзья» уже знают, где я.
— Ну и что! Сюда они не сунутся. Не те времена. Руки у них коротки. А ещё я предпринял кое-какие меры: у меня на границе района пост ГАИ, на въезде в город — пост ППС. Если кто-то подозрительный объявится, мне сразу сообщат. И в дежурке усиленный наряд. Так что отдыхай спокойно.
Эдгар заёрзал в кресле. Было видно, что его что-то терзает. Резкие морщины прочертили его нахмуренный лоб.
— Эдгаринь, что-то случилось? — спросил Олег, потягивая коньяк из бокала.
— Олег, ты в последнее время ничего не замечаешь?
— Ты о чём?
— Понимаешь, общая обстановка какая-то тревожная. Ты знаешь, что в армии отменили отпуска? К чему бы это?
— Ну, может, учения какие-то намечаются.
— Об учениях нас всегда заранее предупреждают, чтобы оказывали содействие. Да и какие сейчас могут быть учения, когда в стране бардак? А недавнее нападение ОМОНа на здание МВД? А участившиеся нападения на таможенные посты? Вон, вчера взорвали пост на границе с Белоруссией. Есть жертвы. Между прочим, пришли с нашей стороны…
— Чёрт! Я же там днём ранее проезжал…
— Вот-вот, не нравится мне всё это. Очень не нравится! Идёт какая-то непонятная возня.
— И что ты обо всём этом думаешь?
— Думаю, армию готовят к военному перевороту. Давно такие слухи циркулируют, а теперь появляются и факты. Видимо, попытаются силой вернуть прибалтийские республики обратно в состав Союза.
— Эдгар, ты что, охренел? Какой переворот? Мы что тут, какая-нибудь Гондурасия? Это же Советский Союз…
— Вот именно поэтому я и не исключаю повторения событий сорокового года. Помнишь, полгода назад я был в командировке в Риге? Сидел на реабилитационных делах?
— Помню, конечно! Я же тогда заскочил к тебе, даже помог составить заключение по двум делам. Вы ещё прозвали тогда эти дела — «делами о ДДП»…
Олег мысленно перенёсся на полгода назад, когда, будучи по делам в Риге, он навестил Эдгара, прикомандированного к группе по пересмотру дел репрессированных в сороковые годы. Острые не язык сотрудники группы тогда по аналогии с делами о ДТП (дорожно-транспортные происшествия), мрачно прозвали эти дела «делами о ДДП» — донос, допрос, приговор… Олег тряхнул головой, отгоняя тягостные воспоминания.
— Такое разве забудешь? Три бумаги в деле, а сроки: двадцать, двадцать пять лет! «Пятнашка» — за счастье! И за что? К то-то сказал, что немцы лучше за дорогами следили, кто-то кусок сала «лесным братьям» дал… Попробовал бы не дать — сразу бы на ближайшей сосне повис! — Олег тяжело вздохнул, вспоминая шок, который пережил, изучая эти дела.
— А я боюсь, что всё может опять повториться, — хмуро заключил Эдгар.
— Да ты что, сейчас не те времена!
— Тогда, наверное, тоже так думали. А знаешь?.. — Эдгар заколебался: говорить — не говорить. Нет, перед Олегом он таиться не будет… — Короче, три дня назад я вывез почти всё оружие из отдела!
— Какое оружие? — Олег вытаращил от удивления глаза.
— Всё табельное автоматическое оружие: пулемёт, восемь автоматов, снайперскую винтовку и все боеприпасы к ним. Рассовал их по схронам. Остался только один автомат в дежурке…
— На хрена?!
— На хрена? — Эдгар стиснул зубы, на его скулах заиграли желваки. — Если всё же случится военный переворот — я со своими ребятами ухожу в лес…
— Майор милиции Туминьш станет «лесным братом»?
— А что, лучше отправлять людей в лагеря или отказаться и самому туда загреметь?
— И что, будешь стрелять в солдат? Это же пацанва. Они же — люди подневольные… Им приказали — они пошли…
— А у меня выбора не будет. Я буду защищаться и защищать свой народ! Ну, что скажешь?
— А что ты от меня хочешь услышать?
— Что ты будешь делать?
— А ничего! Эдгаринь, я думаю, что ты стал излишне подозрителен. Видимо, на тебя так повлияли три месяца сидения на реабилитационных делах. Но, даже если ты окажешься прав и в республике действительно случится какая-либо заваруха, я воевать ни с кем не собираюсь. Хватит, навоевался уже! Воевать в своей стране со своими же солдатами или со своим народом — нет уж, увольте!
— Остаться в стороне, Олег, не получится! Вот получишь приказ искать бывшего майора Туминьша и что — побежишь выполнять?
— Вот! — Олег скрутил внушительную фигу. — Особенно после того, что они сделали с моей дочкой. Но и стрелять в солдат я не буду. Пацаны-то в чём виноваты?
Их разговор прервала влетевшая в комнату Светуля.
— Папка! — малышка повисла у отца на шее, осыпая его поцелуями. — Какой ты колючий…
— Сейчас, доча! Ты уедешь с тётей Байбой, а я побреюсь. Ты ведь будешь слушаться тетю Байбу?
— А как же! Она очень хорошая девочка! — высокая, дородная Байба стояла в дверях и ласково смотрела на малышку.
Олег держал дочку на коленях и ласково гладил её по головке.
— А на старые схроны «лесных братьев» ты, если что, не лезь! Они все на картах…
— Не учи учёного!
— Товарищ полковник, Островецкий объявился!
— Где он?
— В соседнем районе у своего друга майора Туминьша.
— Я так полагаю, что если он дал о себе знать, то прятаться он не собирается.
— Думаю, что так.
— Ну, что же, действуем по второму варианту. И старайтесь всё-таки сами выйти на Сироту. Все же данные на него у нас есть.
— Мы стараемся, Сергей Юрьевич.
Олег сидел у себя в кабинете и в который раз перечитывал материалы дела. Бумаг уже набралось на четыре внушительных тома. Олег перелистывал их, время от времени перечитывая какой-нибудь документ. Что-то ускользало от него, и он не мог понять что…
Олег отодвинул от себя том и сердито посмотрел на сидящего напротив Ояра.
Тот удобно развалился на стульях, используя один из них как подставку для ног. В зубах у него была зажата сигарета, которой он пыхтел, не вынимая изо рта. Поймав сердитый взгляд Олега, Ояр принялся разгонять руками клубы дыма.
— Олег, ну что ты маешься? Главное мы сделали: личность преступника установлена, а остальное — дело техники. Где-нибудь да проявится…
— Во-первых, мы установили личность не преступника, а подозреваемого. Виновность его нам ещё предстоит доказать, а для этого его необходимо, как минимум, задержать. Во-вторых, при нынешнем бардаке мы его можем искать годами. А в-третьих, если захочешь ещё курить, то выйди в коридор и смоли там до посинения!
Ояр обиженно вздохнул и затушил сигарету о подошву ботинка.