— Браво! — хмуро пробурчал Олег. В душе он уже согласился с Ояром. — Тебе бы ещё броневик!
— Какой броневик? — опешил тот.
— Как Ленину, речь толкать! Слушай, из тебя бы вышел хороший замполит. И когда ты только так п…деть выучился? Ладно, что ты конкретно предлагаешь?
— Ребята, а меня вы не спрашиваете? — подал голос Венский.
— Нет, не спрашиваем! Молод ещё и многого не понимаешь. Будешь делать так, как мы скажем!
— Да нет, просто я хотел сказать, что я — как вы, — тихо промолвил Женька.
Ояр и Олег улыбнулись. Атмосфера в комнате разрядилась. Ояр взял нож и разрезал связывавшую Сергея верёвку.
— Одевайся!
Сергей принялся натягивать брюки, прислушиваясь при этом к разговору милиционеров.
— Ояр, излагай свой стратегический план, — усмехнулся Олег.
— Не издевайся. План очень прост: мы отпускаем Сергея, и он лесочком дует отсюда. Парень ушлый и вполне способный обойти заслоны и добраться до России. А там, в нынешнем бардаке, легко затеряться. Да и здесь никто особенно не будет рвать задницу по розыску — оформят необходимые запросы и дело с концом. Сделаешь себе новую ксиву, — Ояр взглянул на Сергея, — и живи на здоровье. А со временем, когда всё утихнет, найдёшь способ перетащить к себе Велту.
— Ну а мы? — спросил Олег.
— А мы скажем, что опоздали. Прибыли на хутор, когда его уже и след простыл… Предъявим вещдоки и приостановим дело за розыском обвиняемого.
— А если его всё же поймают?
— Будет придерживаться нашей версии. Что-то мне подсказывает, что он нас не сдаст. Не сдашь ведь? — усмехнулся Ояр, обращаясь к Сергею.
— Ребята, да я… да вы… — Сергей только махнул рукой. От нахлынувших чувств он не мог вымолвить и слова.
— Ладно, всё! Хватит сопли жевать, — взял инициативу на себя Олег. — Ты, Серёга, дуй к лесу, а мы к мотоциклу. Пора сваливать!
— Господа менты! — усиленный мегафоном голос разорвал пасторальную тишину округи. — С вами говорит капитан Лагутовский. Со мной взвод бойцов. Вы окружены.
Ояр и Олег метнулись к окнам. То, что Островецкий увидел из своего окна, ему очень не понравилось. С десяток автоматчиков полукольцом заняли позиции в его секторе. Олег вопрошающе глянул на Ояра.
— С моей стороны человек десять, — невесело сообщил тот.
— У меня примерно столько же. А сколько с тыльной стороны — бог его ведает. Думаю, не меньше.
Олег подошёл к окну и, прикрываясь межоконной стенкой, крикнул в форточку:
— Лагутовский, чего тебе надо?
— Мне надо, чтобы вы не вздумали геройствовать и выдали мне Сироту и кейс с документами.
— А если не выдадим?
— Тогда у меня есть приказ отбить их силой!
— Лагутовский, нам надо подумать. Ты толкаешь нас на должностное преступление!
— Думайте быстрее. Даю вам пятнадцать минут на размышление. И не пытайтесь тянуть время — в этот раз вам не удастся обвести меня вокруг пальца. Всё, время пошло!
Полулёжа на полу, Олег жестом подозвал к себе остальных.
— Лечь! На пол! — рявкнул он Венскому, видя, что тот собирается встать. — Передвигаться только ползком, прикрываясь стенами. Тебе это говорю — этим двоим объяснять не надо.
Женька послушно закивал головой.
— Ну, что будем делать? — спросил Олег, когда все собрались вместе.
— А что тут думать? — невесело усмехнулся Сергей. — Я выхожу с кейсом и сдаюсь. Им же только я нужен. Ну, сяду в тюрьму…
— Сядешь ли? — перебил его Олег.
Все недоуменно уставились на него.
— Боюсь, тебя даже до гауптвахты не довезут. При попытке к бегству — очень удобно…
— Олег, что ты такое говоришь? Зачем? — изумился Ояр.
— А ты думаешь, они его судить будут, чтобы он про Митрофанова и про готовящийся переворот начал говорить? Нам его, кстати, не вернут по тем же причинам, плюс ещё им надо будет объясняться, на каком основании его отбили.
— Да, ты прав. Тогда я против его выдачи. Будем отбиваться, сколько сможем, — грозно нахмурился Ояр.
— Ага, Аника-воин! Три пистолета против тридцати автоматов. Да мы тут и трёх минут не продержимся.
— Ну, три-то, пожалуй, продержимся…
— Ребята, какие споры? — решительно сказал Сергей. — Я выйду. Если всё будет, как ты сказал, майор, — значит такая моя судьба.
— Да ты за кого нас держишь? — начал заводиться Ояр. — Думаешь, мы отдадим человека на смерть и потом сможем спокойно друг другу в глаза смотреть???
— Стоп! Никуда ты, Сергей, не пойдёшь! И это не обсуждается. А вот тебе, Женька — уходить. Ты тут вообще не при делах. Тебя они не тронут. Да и ствола всего три. Так что — исчезни!
— Нет! — в голосе Венского зазвенел металл. — Может, вы забыли, товарищ майор, но я тоже офицер! Делайте со мной что хотите, но я отсюда не уйду! Да и не выпустят они меня. Я ведь тоже знаю о перевороте.
— Чёрт! — закусил губу Островецкий. — А ведь малый прав! Им действительно предпочтительнее иметь нас в виде трупов…
— Ты что, братишка? — удивлённо воскликнул Долгоногов. — Три погибших сотрудника милиции и один штатский — это уж чересчур — они на это не пойдут. Шуму-то сколько!
— Не пойдут, говоришь? А вспомни недавнее нападение рижского ОМОНа на здание МВД. Там четыре мента погибло: двое из них вообще прикомандированные к охране из районов. Не пойдут? Ещё как пойдут! Похоже, их план таков: выманить нас из дома и порешить. В крайнем случае — изолировать. Но лучше прикончить. Сами знаете, нет человека — нет проблемы. А нашим потом объяснят: накладка, мол, вышла, не разобрались в боевой обстановке. Наплетут чего-нибудь, может, даже накажут кого-либо, хотя бы того же болвана Лагутовского…
— Эй, менты, ваше время вышло! — пророкотал мегафон снаружи. — Пусть выходит Сирота, а затем выходите вы.
— Погоди, Лагутовский! — Ояр метнулся к окну. — Дай нам ещё пятнадцать минут уговорить Островецкого. Он не соглашается, говорит, что будет стрелять нам в спину.
— Ладно, даю вам ещё десять минут, а уж затем — не обессудьте…
— Молодец, Ояринь! — одобрительно усмехнулся Олег. — Здорово сообразил!
— Ребята, — вступил в разговор Венский, — подождите, а как же Лагутовский собирается убивать нас при всём взводе? Это же солдаты, а не банда убийц.
— А зачем ему при взводе? — усмехнулся Олег. — Он может отправить солдатиков вперёд, потом нас порешить, а причину можно на ходу придумать. Для этого ему хватит его автомата. Да и не сомневаюсь, что у него есть пара-тройка отморозков из числа «дедов». Кроме того, мы ведь не знаем, что там успели на уши навешать солдатам. Может, им сказали, что мы банда ублюдков, убивающих ни в чём не повинных военнослужащих Советской Армии.
— Ну что же, придётся отбиваться, сколько сможем…
— Погоди отбиваться, Ояр! Будем прорываться! Ояр, Женька и Сергей недоуменно уставились на Олега.
— Эй, у тебя что — «крышу» снесло? — Ояр постучал себя кулаком по лбу. — Какой прорыв? Там до леса метров пятьдесят открытой местности. Прямо на автоматы. Да нас в фарш превратят!
— А кто тебе сказал, что будем прорываться в эту сторону? Нет, будем уходить с тыльной стороны дома. Там до леса метров двадцать. Сейчас поднимемся на чердак и через слуховое окно осмотримся — попытаемся определить позиции бойцов. Тем временем готовим прореху в крыше. Если Лагутовский поднимет стрельбу — не беда. С той стороны дома пули нас не зацепят, и, наоборот, будет легче под шумок разбирать крышу. Затем, по моей команде, вы разом скатываетесь вниз и несётесь к лесу, а я прикрываю вас огнём. Сами на бегу тоже стреляйте, чтобы помешать прицельному огню. В лесу не останавливаться — разбегайтесь в разные стороны. Если кто-то будет ранен — остальные бегут дальше. Раненых добивать они не будут. Помните, пока хоть один из нас жив — они не посмеют порешить остальных. Кто сможет прорваться — пулей в город поднимать отдел.
— А ты? Олег, давай я останусь прикрывать, — предложил Ояр.
— Да нет уж, я останусь, — не согласился Сергей. — Вы по моей вине попали в эту «непонятку» — мне и расхлебывать! Оставьте один пистолет и уходите — я прикрою!
— Отставить разговорчики! Будете делать так, как я сказал! Я тоже не собираюсь погибать здесь смертью храбрых! Когда вы дёрнете, начнётся суматоха и у меня появится шанс — может, и я улизну. Всё, пошли наверх. Да, и постарайтесь не стрелять в солдат на поражение — пацаны ведь…
— Господа менты! — ехидно разнеслось по округе. — Ваше время вышло. А чтобы отбить у вас охоту шутить со мной, делаю вам небольшое предупреждение…
Неожиданно вдруг прогремела очередь. Раздался звон разбитого стекла. Пули зацокали по штукатурке, парочка со звоном срикошетировала от рельсов, служащих в доме балками перекрытия.
Милиционеры и Сергей вжались в пол, стараясь прикрыть голову руками. Тут и там падали осколки стекла и штукатурки.
— Поверх голов стреляет, падла! — прокричал Ояр. — Пугает!
— Слушай мою команду! — приказал Олег. — Все ползком в прихожую, а там, через люк — на чердак!
— Капитан Лагутовский! — прогремело как гром среди ясного неба. — С Вами говорит подполковник милиции Тигерис! Приказываю прекратить стрельбу! Вы окружены внешним кольцом сотрудников милиции. Вы и Ваши солдаты находятся под прицелом. Всё происходящее здесь нами квалифицируется как нападение на сотрудников милиции с отягчающими обстоятельствами. Приказываю: вы все без оружия покидаете позиции и сосредоточиваетесь в районе вашего транспорта! Там мы вам вернём оружие, разумеется, без патронов. В случае неподчинения — открываем огонь на поражение! Времени на раздумье не даю! Выполнять приказ!
Олег рывком вскочил с пола и осторожно выглянул в окно. Он увидел, что солдаты встают со своих позиций и, опасливо озираясь, покидают хутор. Из-за сосны вышел капитан Лагутовский, сардонически улыбаясь, демонстративно отставил автомат и издевательски растопырил руки — вот, мол, я чист…
Из-за кустов и деревьев показались люди в милицейской форме, держа под прицелом солдат. Лагутовский, криво усмехаясь, сплюнул и побрёл вслед за своими бойцами.