— Вить! Я всё же не пойму, как ты решился с одним пулемётом и десятью автоматами полезть на тридцать стволов?
— Хм, во-первых, я не знал, сколько у них автоматов — мог только догадываться. А во-вторых, и Лагутовский не знал, как мы вооружены.
— Короче, взял его на понт…
— Ну, вроде этого. А во-вторых, с Федотычем мы договорились, что он берёт Лагутовского на мушку и, если что, укладывает его наповал. Солдаты без командира вряд ли стали бы оказывать сопротивление.
— А Кочету что, всё так с рук сойдёт? Ты ему спокойно дашь перевод?
— А что ты ему предъявишь? Формально у нас ничего на него нет. Да и неизвестно ещё, как дело обернётся. Может, через несколько дней он с товарищами будет на коне, и тогда уже нам не поздоровится.
— Я вот всё же не пойму: зачем Лагутовский начал операцию? Ведь с началом путча надобность в ней отпала?
— Не знаю, может быть, у них произошёл сбой в связи, а может, хотели следы замести. Не знаю…
— Ладно, доберёмся до этого гада — узнаем.
Ояр взял бутылку и разлил остатки коньяка по стаканам.
— Мужики, — предложил он, — давайте помянем старшего лейтенанта Сергея Сироту.
— Ты предлагаешь выпить за убийцу? — удивился Тигерис.
— Я предлагаю выпить за солдата! Вы как хотите, а я помяну! — Ояр залпом осушил стакан.
— Я тоже, — Олег последовал за ним.
Виктор, подумав несколько секунд, также выпил.
В кабинете у Олега набилась куча народу: опера, следователи, начальники подразделений. Штаб отдела временно переместился сюда. В кабинете было не продохнуть от дыма — уже который час присутствующие резались в «козла» и обсуждали текущие события. В кабинет с трудом протиснулся Венский. Он был назначен командовать обороной отдела и был очень горд этим назначением.
— Можно мне к вам? — робко спросил Женька. Он ещё ощущал скованность в присутствии сонма заслуженных ветеранов.
— Тебе — можно! — разрешил Ояр, грохнув костяшкой домино об стол.
— Докладывай, Женя! Всё в порядке? — спросил Тигерис, не отрываясь от своих костяшек.
— Так точно! Автоматчики расставлены, сектора обстрела определены. Резервные группы наготове…
— Во, Олежа! И твой гениальный планчик сгодился. Не зря ты корпел над ним несколько лет назад, — хохотнул Ояр, грохнув костяшкой об стол.
— Не от тех только планировал обороняться, — усмехнулся Олег.
— Архив розыска-то где? — спросил Володька Шестаков, аккуратно ставя свою костяшку на стол.
— Где и было приказано. На чердаке, рядом с пулемётом. Там Собакевич с канистрой бензина дежурит: если что — подожжёт архив.
— Здание спалим…
— А нам тогда в нём уже всё равно не работать!
— Порядок в танковых войсках! — Ояр вновь шарахнул доминошкой по столу. — А вообще, мужики, если что — я стрелять в солдат не буду. Предлагаю в случае заварухи спалить архив и рассредоточиться по городу. А потом прикинем, что к чему…
— А если придётся защищаться — тоже не будешь стрелять?
— Если что, у меня просто не будет выбора.
— А хорошо бы узнать, что у военных на уме? — задумчиво произнёс Тигерис. — Олег, у тебя же в полку есть приятель. Позвони ему!
— Да кто меня с ним соединит?
— А звони через коммутатор. Может, соединят.
Олег набрал коммутатор танкового полка.
— Мне Ионова! — категоричным тоном бросил он в трубку.
— Соединяю, — в трубке что-то щёлкнуло.
— Исполняющий обязанности командира танкового полка подполковник Ионов у телефона, — раздался в трубке зычный голос Ильича. — С кем имею честь?
— Ни фига себе карьера, Ильич! — расхохотался Олег. — Так ты скоро министром обороны станешь…
— А, Олежа, — голос Ильича сразу подобрел. — Чего ты хотел?
— Уже ничего. Как только ты представился мне в своей новой должности — у меня отпали все вопросы.
— Да какая там должность. Просто всё командование полка срочно слегло в госпиталь, а меня как старшего по должности и званию назначили на полк. Закончится заваруха, все быстренько вылечатся, и я опять стану комбатом. А ты неспроста звонишь, так?
— Так, Ильич.
— Передай мужикам, танки в город не выйдут! Слово офицера! Мы тут с комбатами пообщались и решили: даже если будет приказ — совесть свою поганить не будем!
— Спасибо тебе, Ильич! — растроганно произнёс Олег. — Передай там всем мужикам нашу благодарность!
— Передам.
— Слушай, Ильич, а к тебе там не подкатывал ваш особист с одним интересным планчиком?
— Подкатывал. Ну, я и послал его… далеко. Ты же знаешь, как я умею послать! Олежа, а что вы там делаете?
— В «козла» режемся.
— Так и мы тоже. Ладно, бывай. До встречи! Когда вся эта хренотень закончится — поедем на рыбалку.
— Замётано! — Олег положил трубку. — Полк из расположения части не выйдет, — сообщил он товарищам. — А без танкового полка никто не решится на активные действия.
— Похоже, у наших путчистов проблемы, — подытожил Ояр. — Рыба!
Олег сидел у себя в кабинете и систематизировал материалы дела. Он уже допросил всех, кого необходимо, назначил все положенные экспертизы, чтобы неопровержимо была доказана вина Сироты. Дело, естественно, будет прекращено — в связи со смертью подозреваемого, но нужно было, чтобы ни у кого не возникло ни малейшего сомнения в обоснованности подобного решения.
Путч уже два дня как бесславно закончился. Олег хотел, чтобы Эдгар привёз Светланку, но тот позвонил и сказал, что Байба привязалась к девочке и хочет её ещё немного оставить у себя — откормить к школе. Пришлось, скрепя сердце, согласиться. Малышке там, на природе, под неусыпным патронажем Байбы будет действительно лучше.
В кабинет зашёл Ояр.
— Пошли! — коротко бросил он. — Я его нашёл!
Олег побросал дела в сейф и запер его. Вышли из отдела. Накрапывал мелкий, противный дождик. Около дверей отдела стояла зелёная «шестёрка».
— Послушай, Ояр, Машке уже пора памятник ставить. Мы эксплуатируем её тачку…
— Как я Машку, — закончил за него Ояр. — Не волнуйся, я эту машину отрабатываю сполна!
Майор Крамаренко в штатском обедал за отдельным столиком в ресторане «Волна». Неожиданно он почувствовал, что около столика кто-то остановился. Майор поднял глаза — перед ним стояли Островецкий и Долгоногов, хмуро, в упор глядя на него.
— Присаживайтесь, господа офицеры, — не теряя самообладания, спокойно предложил Крамаренко. — Хотите морсу?
Олег слегка придержал уже готового сорваться Ояра. Тот с трудом сдержался.
— Спасибо, нас жажда не мучает, — Олег присел за стол. Ояр последовал его примеру.
— Я догадываюсь, о чём вы со мной хотите говорить. Догадываюсь также, что бы вы хотели со мной сделать. Право, не стоит. Очень скоро я и мои сослуживцы покинем ваш гостеприимный город и вашу гостеприимную республику. Если вас это немного успокоит, то во всём произошедшем нет ничего личного — я профессионал и просто выполнял приказ.
— А тебя совесть не мучает, «профессионал»? Сергей Сирота тебе не снится?
— Я… просто… выполнял… приказ, — медленно и членораздельно повторил Крамаренко.
— Где Лагутовский? — еле сдерживаясь от ярости, прохрипел Ояр.
— Капитан Лагутовский отозван из округа и уже покинул пределы республики. Ещё во время путча.
— Ушёл, сука! — грохнул Ояр кулаком по столу. — Успели спрятать, твари!
На них стали оборачиваться люди.
— Господин капитан, я бы вас попросил вести себя потише — скандал здесь никому не нужен, — Крамаренко бесстрастно отрезал ножом кусочек бифштекса.
— Скажи-ка мне, Крамаренко, профессионал ты хренов, зачем нужно было отдавать Лагутовскому приказ приступить к операции, если мы были для вас уже не опасны? Путч-то уже начался! — Олег исподлобья посмотрел на майора.
Тот выдержал взгляд.
— А ему никто такого приказа и не отдавал. Наоборот, ему радировали прекратить операцию и возвращаться в полк. Но этот идиот решил под шумок продолжить операцию, — с Крамаренко слетел налёт бесстрастности. — Очень уж он был на вас зол. Он считал, что вы поломали ему карьеру. А так — он повязал бы вас и Сироту, забрал документы и «с триумфом» прибыл в полк. И тогда все бы оценили его «недюжинные» способности! Что делать, приходится иногда и с такими придурками работать…
— А ваш придурок не понимал, что мы сдаваться не будем?
— А как придурок может что-нибудь понимать?
— А что самодеятельность этого гада стоила жизни хорошему парню — это как, так и сойдёт ему с рук?
— Боюсь, что сойдёт, — Крамаренко впервые за время разговора отвёл глаза. — В таких подонках всегда есть нужда…
— Ну, что же, господин профессионал, кушайте свой бифштекс и продолжайте служить разным негодяям! Зарабатывайте свои ордена и погоны! — Олег поднялся и направился к выходу. Ояр демонстративно сплюнул и пошёл за ним.
— Мне действительно очень жаль, — сказал майор Крамаренко им вслед, — что обстоятельства развели нас по разные стороны…
Олег и Ояр, не попрощавшись, ушли. Крамаренко хмуро отложил нож и вилку. Он больше не мог изображать бесстрастность.
На пригорке поселкового кладбища у свежего могильного холмика стояли четверо: три офицера в милицейской форме и высокая костистая женщина в простеньком платье и жакете. Офицеры достали пистолеты и, по команде старшего, майора, трижды выстрелили в воздух.
— Спасибо вам, Олег Семёнович, что помогли похоронить Серёжу на нашем кладбище, — старательно выговаривая русские слова, обратилась женщина к майору.
— Да не за что, Велта.
— Есть за что, — упрямо повторила женщина. — Я теперь смогу ухаживать за могилкой, а когда он подрастёт, я приведу его сюда и скажу: вот здесь похоронен твой отец!
— Кто подрастёт? — Олег, Ояр и Женька ошарашенно уставились на Велту.
— Он, — женщина осторожно погладила свой живот, и её некрасивое лицо озарилось печальной, но счастливой улыбкой.
Выродки
Хмурым осенним вечером по пустырю, поросшему редким кустарником, брели трое молодых парней. Старшему из них — белобрысому крепышу — было на вид лет семнадцать. Лицо его можно было бы признать