— Ты решил начать с него? — уточнил Шестаков.
— Да, он самое слабое звено. Его показания надо закрепить в первую очередь.
— Добро, пожарных я беру на себя, — Владимир хлопнул Олега по плечу. — Командуй, Олежа! А машину с прожектором я потом подгоню к месту.
— Виечка, — обратился Олег к девушке, — я думаю, что сегодня Вы нам уже не понадобитесь. Можете идти домой. В случае чего — я вам позвоню.
— Олег, — Вия взглянула на него серьёзными голубыми глазами, — я хочу остаться. Возможно, опять потребуется моя помощь.
— Вия, то, что нам сейчас предстоит, не каждый мужик выдержит…
— Я выдержу, я не подведу.
Олег ничего не ответил, лишь молча кивнул головой в знак согласия. Взяв девушку под локоток, повёл её к выходу. Около дежурной части их уже поджидали старший эксперт-криминалист подполковник Косенков и судмедэксперт Боярс.
— Олег, что за дела? — недовольно заворчал Косенков. — У меня уйма работы, а мне звонит Шестаков: бросай всё и пулей лети в отдел! Что за пожар?
— И при чём здесь я? — встрял в разговор Улдис Боярс. — Для чего ты нас здесь собрал? Очередная «мокруха»?
— Есть работёнка, уважаемые коллеги: труп выкапывать будем. Без вас — никак невозможно, — усмехнулся Олег.
— Ничего себе заявочки, — нахмурился Косенков. — Теперь всё понятно.
Тем временем из дежурки вышли Ояр с двумя лопатами на плечах и Михайлов в сопровождении двух пожилых женщин. Олег жестом поманил Александра к себе.
— Это понятые? — недовольно спросил он.
— Да, — как ни в чём не бывало ответил Михайлов.
— Ты что, охренел? Мы жмура[64] выкапывать будем! — зашипел Олег. — Там здоровые мужики могут с катушек попадать!
— А где я тебе возьму мужиков? — обиженно засопел Александр. — Ты что думаешь, у нас тут в понятые очередь стоит? Вот взял женщин с автостанции: одна — уборщица, вторая — билетёрша после смены…
— Ну, смотри, сам их будешь потом нашатырём в чувство приводить!
Шестаков вывел к дежурке Захаревского, пристёгнутого наручниками к сержанту Осису. Парочка представляла собой довольно комичное зрелище: долговязый нескладный Осис и невысокий щуплый Захаревский. Но сейчас всем было не до смеха. Все, кроме женщин-понятых, знали, что им предстоит.
— Ну, Олег, банкуй! — объявил Шестаков, передавая дальнейшее руководство процессом следователю.
Олег коротко изложил суть мероприятия. В присутствии понятых Захаревский должен будет отвести участников следственного действия к месту убийства и захоронения Целмса.
— После чего мы выкопаем тело из могилы, — заключил Олег.
Он заметил, что одна из женщин-понятых сильно побледнела. Олег перевёл негодующий взгляд на Михайлова. Саша безразлично отвернулся, будто это его не касалось.
Предполагаемое место преступления находилось недалеко от здания отдела, поэтому Олег решил добираться туда пешком — так будет нагляднее и убедительнее для понятых. А свою машину для связи Шестаков уже направил к пустырю.
— Ну, Захаревский, веди нас к месту преступления! — объявил Олег. — И комментируй каждое своё действие!
Тот не заставил себя долго ждать и повёл всех в сторону пустыря. Процессия выглядела необычно: впереди щуплый невысокий Захаревский, скованный наручниками с долговязым сержантом милиции. Чуть позади — нестройной толпой: Олег с папочкой под мышкой, женщины-понятые и Вия, Ояр и Александр с лопатами на плечах, в арьергарде Боярс и Шестаков. Косенков, как заправский папарацци, бегая вокруг процессии, снимал всё на видеокамеру, не забывая при этом наиболее важные моменты дублировать на фотоплёнку. Видеокамеру только недавно прислали в отдел, и Саныч не выпускал её из рук, не доверяя никому своё сокровище. «Техника в руках дикаря — груда железа!» — любил повторять Косенков, подразумевая, видимо, под «дикарями» оперов и следователей. Исходя из этой нехитрой посылки, Саныч предпочитал самостоятельно управляться со своей аппаратурой. Давать ему указания было излишним и даже бестактным — Косенков обоснованно считался одним из лучших криминалистов республики.
Тем временем Захаревский привёл всех к ржавеющему на берегу сейнеру.
— Покажи место, где закопали Целмса? — потребовал Олег.
— Здесь, — Захаревский указал на кучу хвороста. Его начало трясти крупной дрожью.
«Эк тебя разобрало!» — усмехнулся про себя Олег. Жалости к этому слизняку он как-то не испытывал.
— А теперь покажи, где и как вы его убили? Захаревский подвёл участников следственного действия к кострищу возле сейнера.
— Вот тут, — он обвёл рукой кострище.
— Не тут, а показывай и рассказывай, как всё было! Саша, сними с него наручники…
Вообще-то, это было против правил, но Олег рассчитал всё верно. Он видел, что у Захаревского от страха подгибаются ноги, и в таком состоянии бегун из него никакой. Да и сбежать по открытой местности от него, Ояра, Шестакова и Михайлова этому дохляку было нереально, даже если бы он очень сильно захотел. А с другой стороны, показания не скованного наручниками и свободно оперирующего своими жестами преступника куда более наглядны и убедительны.
— Вздумаешь бежать — пристрелю, как собаку! — прошептал Захаревскому Михайлов на ухо, снимая наручники и показав для верности пистолет в наплечной кобуре.
Собственно, это уже было излишним — Захаревский, и до того трясшийся от ужаса, впал в ступор, боясь пошевелиться. Тем временем Лёшка, молодой парень лет двадцати двух — водитель уголовного розыска — принёс брезент, который расстелили у кострища.
— Показывай на нём, как всё было! — Олег кивнул на Осиса.
Захаревский не мог двинуться с места. Олег подошёл к нему и заглянул в глаза жёстким немигающим взглядом. Это привело Захаревского в чувство.
— Я… я сейчас… я всё покажу!
Используя сержанта в качестве манекена, он в деталях показал, как был убит Целмс. Косенков всё снимал на видео- и фотоплёнку. Затем Михайлов вновь пристегнул Захаревского к Осису.
— Теперь пошли к месту захоронения, — объявил Олег.
Уже совсем стемнело. К окраине пустыря подъехала пожарная машина и осветила место действия прожектором. Включили также три мощных аккумуляторных фонаря, привезённых Лёшкой из дежурной части.
Олег, Шестаков и Лёшка притащили от кострища ящики, дали женщинам присесть. Ояр и Александр отбросили хворост и принялись копать. Долгоногов недовольно бурчал себе что-то под нос. Доносились обрывки фраз: «…твою мать…», «…я — офицер…», «…а не дохляков выкапывать…». Сашка копал молча. Вскоре их сменили Лёшка и Шестаков. Затем опять принялись копать Ояр и Сашка. От ямы уже ощутимо попахивало.
Олег и Шестаков переглянулись.
— Он там, — шепнул Шестаков.
Олег молча кивнул.
— Стоп, я наткнулся на что-то! — вдруг воскликнул Ояр.
— Ребята, копайте осторожнее, старайтесь не повредить ткани, — попросил Улдис Боярс.
Вонь от ямы стала уже невыносимой. Улдис вынул из своего чемоданчика три марлевые повязки и раздал их женщинам.
— Больше нет, — виновато развёл он руками.
— В следующий раз, мать вашу, обеспечьте хотя бы респираторами, начальнички хреновы! — уже в открытую ругался Ояр.
Олег и Владимир дипломатично промолчали. В сущности, Долгоногов был абсолютно прав — решая глобальные задачи, они упустили некоторые мелочи, из-за чего работа теперь была осложнена. Тем не менее, Ояр и Саша копали очень осторожно, помогая себе кисточками, которыми их снабдил Косенков. Остальные сгрудились около ямы, подсвечивая фонариками. Косенков снимал на видео, щёлкал фотоаппаратом. Прожектор, фонари, отблески фотовспышки, люди, снующие около ямы, — всё это создавало сюрреалистическую картину…
Обозначились контуры тела. Ояр и Александр осторожно выкапывали его из земли. Боярс говорил, как работать, чтобы не повредить останки. Ояр чертыхался, но прислушивался.
То, что осталось от Гунара Целмса, выглядело ужасно: мягкие ткани лица практически сгнили, одежда превратилась в лохмотья. И вокруг — убийственный, удушающий трупный запах.
— Понятые и Захаревский, подойдите к яме и посмотрите! — скомандовал Олег.
Он с трудом заставлял себя смотреть на труп. Женщины и Захаревский с Осисом подошли к яме, заглянули внутрь и в ужасе отпрянули. Захаревский и Осис наперебой принялись блевать, одна из женщин потеряла сознание, вторая была близка к этому. Олег бросил сердитый взгляд на Михайлова: да, Саша, — нашёл понятых!
Улдис с помощью нашатыря принялся приводить женщин в чувство. Закончив эту процедуру, он спустился в яму и принялся осматривать тело. Делал он это, как всегда, не спеша и дотошно. Затем протянул руку, и Олег вытащил его из ямы.
— Значит так, — начал Улдис, стаскивая с ладоней резиновые перчатки. — Лицо, конечно, сильно повреждено процессами гниения, но по зубной карте я, видимо, смогу дать точный ответ: Целмс это или нет. Кроме того, отправим образцы в Ригу на экспертизу ДНК. Там недавно открылась лаборатория при бюро судмедэкспертиз. Снять дактокарту вряд ли получится…
— Да она нам и ни к чему — всё равно сравнивать не с чем, — задумчиво произнёс Олег.
— Причину смерти укажу после вскрытия. Одежду пришлю вам завтра. Ну что, Олег, я поехал? Организуй доставку тела в морг, — Улдис попрощался с присутствующими и отправился прочь от страшного места.
Ояр, Александр, Володя и Лёшка тем временем завернули тело в брезент и вытащили его из ямы.
— Ну что, вроде бы всё? — спросил Ояр.
— Нет, не всё! Ищите заточку — она должна быть в могиле! — тоном, не терпящим возражений, приказал Олег.
— А до завтра не потерпит? — зло спросил Ояр.
— Не потерпит! — отрубил Олег.
Ояр, не стесняясь женщин, громко выругался и полез в яму. Какое-то время оттуда доносилось его недовольное бормотание.
— Нашёл! — вдруг закричал он и подал Олегу переделанную из напильника заточку.
— А вот теперь — всё! — удовлетворённо произнёс Островецкий, упаковывая заточку в пластик. — Тащите тело к машине!