Аваньяна Олег увидел сразу. Тот сидел на диване около журнального столика, заставленного бутылками и нехитрой закуской, в компании трёх мужиков и двух женщин неопределённого возраста. Все были изрядно навеселе.
«Джигит» тоже сразу увидел майора и в испуге отшатнулся. Лицо его в момент приобрело пепельный оттенок, глаза выкатились от ужаса.
— Это он! — истошно заорал Аваньян. — Он пришёл за мной! Убейте его!
Мужики стали приподниматься со своих мест. Пистолет майора был в кобуре, патрон в патроннике, чтобы не передёргивать затвор и сохранить драгоценные мгновения, которые иногда могут стоить жизни. Но Островецкий почувствовал, что у него и этих мгновений нет, он уже не успевал достать пистолет. Прыгнул вперёд и врезал ногой в грудь ближайшему к нему мужику. Тот рухнул через стол. Раздался звон битой посуды, женщины завизжали. Островецкий, не медля, сделал шаг назад, как раз под двинувшегося на него хозяина, намеревавшегося сверху обхватить майора руками. Олег чуть присел и, используя инерцию нападавшего, бросил его через плечо. Хозяин всей своей тушей грохнулся на пол, задев ногами журнальный столик. Островецкий отпрыгнул назад, прижался спиной к стене и выхватил пистолет, намереваясь сделать предупредительный выстрел в пол, но не успел. Раздался звон разбитого оконного стекла, вслед за ним вылетела хлипкая рама — и в комнату через окно вломился Женька.
— Все на пол! — заорал он и выстрелил вверх. Комната наполнилась едким удушливым дымом.
Олег побледнел и взглянул на потолок. К счастью, он не был бетонным, а имел балочную конструкцию, снизу покрытую деревянной обрешёткой и штукатуркой. Там-то и застряла пуля. Рикошета не было. Отлегло…
«Твою мать! Вольный стрелок Вильгельм Телль! — с досадой выругался про себя Островецкий. — Ну, погоди! Я тебе устрою стрельбу в помещении! Ты у меня забудешь, как пистолет выглядит!!»
«А что ты ему устроишь? — тут же промелькнула другая мысль. — Он же тебе, дураку, на помощь бросился! А в том, что он действовал неграмотно, целиком твоя вина, господин майор. Когда ты, Олег Семёнович, последний раз проводил занятия по тактике задержания в закрытых помещениях. Не помнишь? И он этого не помнит. Ты, господин майор, объяснил ему, что нельзя стрелять в потолок? Что в помещениях нужно стрелять в пол, если он деревянный, а лучше всего вверх в окно? Так что ты хочешь от пацана, который, не раздумывая, бросился тебе на выручку? Если бы, не дай Бог, что-нибудь случилось — это было бы на твоей совести…».
Перепуганные мужчины тем временем безропотно улеглись на пол.
— Женька, — скомандовал Олег, — сходи на кухню, поищи какую-нибудь верёвку. В таких квартирах они всегда там развешиваются.
Венский вышел из комнаты.
— Всем лежать! Мордой в пол! — в выбитое окно протиснулся Валерка Берзиньш с пистолетом в руке.
«Господи, хоть бы этот палить не начал», — успел подумать Олег.
Валерка уже поднял было руку с пистолетом, но вовремя успел оценить ситуацию. Он понял, что Островецкий и Венский прекрасно управились и без него. Берзиньш опустил пистолет и смущённо покраснел.
В комнату из кухни вбежал Женька с обрезками верёвки в руках.
— О, а ты чего здесь? — засмеялся он, увидев Валерку. — Думал, без тебя нам капут?
Тот обиженно засопел.
— Мы потом полюбопытствуем, что сержант здесь делает, — усмехнулся Олег. — А пока давай-ка, Венский, вяжи этих бугаёв. Негостеприимные они какие-то. Начни с хозяина — он среди них самый упитанный. Потом — «джигита». А затем остальных. Женщин не нужно.
Женька с усердием принялся выполнять приказание. Олег следил за качеством исполнения. Венский впервые связывал в обстановке реального задержания, поэтому допустил характерную ошибку — слишком слабо подтянул вверх руку противника. Островецкий заметил это.
— Лейтенант, — в голосе Олега зазвучали менторские интонации, — ты ведь не на учебных занятиях и не своего товарища вяжешь. Так что, будь добр, натяни руку так, чтобы противник взвыл от боли.
Женька выполнил указание. Хозяин закряхтел.
— Вот примерно так, — удовлетворённо констатировал Островецкий. — Теперь фиксируй.
Венский закончил связывание и проверил узлы.
— Молодец! — похвалил его Олег. — Теперь — «горный орёл»…
Женька уселся сверху на Аваньна и завёл ему руки за спину.
— Не надо! — взвизгнул тот. — Я не буду сопротивляться…
— Молчи, гнида! — Венский заткнул ему рот короткой зуботычиной и начал старательно вязать паршивцу руки. Напоминать ему уже ничего не нужно было. Наоборот, он так натянул руку Аваньяна, что тот заверещал от боли.
— Если ты не заткнёшься, — нарочито спокойным голосом, в духе Островецкого, пообещал Венский, — я тебе, урод, все твои ручонки на хрен переломаю! И буду прав!
Аваньян притих, только непроизвольно нервно дёргал головой и дико вращал вытаращенными от ужаса глазами. Ему казалось, что менты прикончат его прямо сейчас, на месте.
— Ну, что же, — довольно произнёс Олег, — пока лейтенант занят делом, разберёмся с вами, товарищ сержант, — он повернулся к Берзиньшу.
Валерка стоял у окна, потупившись в пол, всем своим видом напоминая проштрафившегося школьника, хотя пистолет в руке как-то не очень с этим вязался.
— Итак, Валерий Янович, — Олег еле сдерживался, чтобы не рассмеяться, — позвольте полюбопытствовать: вас каким ветром сюда занесло?
— Так это, стреляли ж… — Берзиньш хмуро уставился в пол.
«Классика жанра», — мысленно хохотнул Островецкий. Сдерживаться от смеха становилось всё труднее. Олег закусил губу и сделал глубокий вдох, пытаясь хотя бы внешне сохранять серьёзность.
— Значит, стреляли, — ухмыльнулся Олег. — А хотелось бы узнать: какие вам были даны указания?
— Товарищ майор, — пробубнил Валерка, на которого уже без слёз невозможно было смотреть.
Но Островецкий довёл воспитательный момент до конца.
— Перестань сопли жевать! — стараясь казаться сердитым, прикрикнул Олег. — Докладывай, как положено!
— Мне было приказано, — тяжело вздохнув, пробурчал Валерка, — в случае осложнения обстановки немедленно вызвать подкрепление и наблюдать за развитием событий, чтобы сориентировать прибывающие на помощь наряды.
— Правильно, а ты что сделал? Помощь вызвал?
— Нет, — голос сержанта звучал уже еле слышно. — Я, как услышал выстрел, сразу сюда побежал.
— Короче, сделал всё наоборот, — покачал головой Олег. — А если бы дело действительно было серьёзным? Вот представь себе ситуацию: не дай Бог, мы с Женькой лежим здесь, мягко говоря, обездвиженные. Тут влетаешь ты, получаешь свою порцию, и укладываешься рядом. А наши ничего не знают — и будут потом с трудом разбираться: кто, как и чего. Ну, усёк?
Валерка горестно кивнул головой. Олегу стало жаль его.
— Ладно, — уже мягче добавил Островецкий. — Дуй в машину, сообщи обо всём нашим, пусть едут сюда.
Берзиньш кивнул головой и полез назад в окно.
— Стой! — рассмеялся Олег. — Есть же дверь.
— Так быстрее, — крикнул Валерка уже с улицы.
— Логично, — усмехнулся Островецкий.
Хозяин квартиры вдруг завозился на полу, с трудом повернув голову в сторону Олега.
— Сержант, лейтенант, майор, вы что — менты? — хрипло спросил он.
— А ты ангелов хотел увидеть или ещё кого? — удивился Олег.
— Ну, этот, Альберт, сказал, что на него наехали бандиты, требуют денег, поэтому он у нас скрывается. А мне что, мужик пришёл с поддачей, закусью — не гнать же его. Так вы, значит, никакие не бандиты?
— Да что ты заладил: бандиты, бандиты? Что, так похожи?
— Пацаны твои — не очень. А ты, — хозяин замялся, — майор, ну… Давно на себя в зеркало глядел?
— А что? — усмехнулся Олег.
— А то! Рожа небритая, накачанный, куртка, джинсы — типичный бандит.
Женька хихикнул. Он уже закончил вязать последнего мужика и уселся на стул в углу комнаты. Олег недовольно покосился на него.
— Ну, ты, дядя, полегче! — сердито буркнул Островецкий. Сравнение с бандитом не понравилось ему. Хотя, с точки зрения оперативной работы, это даже плюс.
— Послушай, майор, — вновь зашевелился хозяин, — а за что вы его разыскиваете?
— Альбертика? — переспросил Олег.
— Ну, да?
— А он что, вам не рассказал?
— Ну, наплёл что-то про бандитов. Как я сейчас понимаю, брехал. Да?
— Да, — жёстко усмехнулся Олег. — Твой приятель Альбертик женщину свою зверски убил и не менее зверски изнасиловал. Или наоборот — сейчас уже значения не имеет.
— Это правда? — переспросил хозяин.
— Правда! — хмуро ответил за Олега Женька и, перейдя на латышский, коротко рассказал о преступлении «джигита».
— Ах ты, тварь! Ах, поганец! — хозяин, лёжа на полу, попытался ногой достать Аваньяна. Женщины, находившиеся рядом с «джигитом», испуганно отстранились от него. Мужики зашевелились.
— Слышь, майор, развяжи нас, а? — попросил один из них.
— Да, — добавил другой, — мы же не знали. Этот горный козёл надул нас.
— Не, мужики, — усмехнулся Олег, — не развяжу. Мне так спокойнее.
Послышался отдалённый вой милицейской сирены. Женька обратился в слух.
— Вроде наши едут, — сказал он.
Звук сирены становился всё отчётливее. Через некоторое время он прекратился, послышался скрежет тормозов.
— Лёшкину манеру вождения можно определить по звуку, — засмеялся Женька.
В квартиру ввалились Ояр, Витька и Валерка.
— Что у вас тут произошло? — встревоженно спросил Долгоногов. — Малой говорил: стрельба была?
— Да пульнули разок для профилактики, — Олег, не вдаваясь в подробности, показал на потолок.
Ояр вопрошающе скосил глаза на Женьку. Островецкий развёл руками: что, мол, поделаешь, так получилось…
— Хорошо всё, что хорошо кончается! — бодро резюмировал Долгоногов.
Олег перевёл взгляд на Миллера. Тот уже стоял над Аваньяном, пожирая его глазами. Правой рукой Витька пытался нащупать в кобуре пистолет. Желваки ходуном ходили на его скулах. Аваньян в страхе прижался к дивану и подтянул под себя ноги, словно ожидая удара.