Она рекламщик в одной небольшой фирме, из которой давно мечтает уволиться.
– Нет… – отвечает. – Я была у адвоката. Консультировалась.
– Какого адвоката? – выгибаю брови.
– По разводам.
Она посылает мне очень говорящий взгляд, таким образом прося ни о чем не спрашивать.
– Потом… – молит, роясь в своей сумке.
Она вышла замуж в прошлом году. Из всех сумасшедших поступков в ее жизни этот, на мой взгляд, действительно был ошибкой. Я пыталась ей об этом сказать, но она запретила касаться темы своего «выбора». Ее муж двадцатидвухлетний избалованный отцовскими деньгами кретин, с которым я стараюсь общаться как можно реже.
– Я в душ. – Быстро ретируюсь, оставляя Софию на попечение Крис.
Я боюсь доверять дочь няням. Полагаюсь только на самых близких людей. Родителей, брата и единственную подругу. Я знаю, из-за этого возникает куча проблем, но я просто не могу. Не могу доверить ее постороннему человеку и не сойти с ума, каждую минуту дергаясь и проверяя телефон. Немного спасает частный детский сад, расположенный недалеко от офиса и моей квартиры. Там есть камеры, и я могу подглядеть, чем занята моя малышка в течение дня.
– Что нового? – спрашивает подруга, когда я усаживаюсь перед зеркалом, чтобы сделать себе быстрый макияж.
Софи прыгает на кровати, под грохот из музыкальной колонки.
Крис пьет кофе, присев на крышку пианино, которое в моем доме давно заросло пылью и превратилось в склад нашего с дочерью хлама. Ей пора знакомиться с клавишами, но я… оттягиваю этот день уже несколько недель. Не потому что ленюсь разбирать бардак, которым завален инструмент, а потому что… я… просто не могу…
Глядя на Кристину через зеркало, я не могу вот так с разбегу сказать то, что должна. Поделиться с ней своими новостями. Слова стрянут у меня в горле как заколдованные.
Рисую стрелку на веке, но из-за волнения она выходит как попало. Стираю, бросив карандаш на стол.
– Градский в Москве, – говорю быстро.
Крис давится кофе, расплескав немного на блузку.
– Че-е-ерт! – рычит, вытирая ладонью коричневые пятна. – Надолго?
– Он не сказал.
– Вы виделись?!
Подняв на нее лицо, я медленно киваю, опять вспоминая встречу, после которой почти не спала.
– Неспециально. Он приехал не ко мне, – выплескиваю из себя смешок.
– Зачем вообще притащился? – шикает Крис.
– Мне все равно…
– Может… – Она кусает губы. – Может, нам уехать в отпуск? Ты, я и София. Мы пять лет вместе не отдыхали, выходные у вас на даче не в счет…
– Ты предлагаешь мне сбежать? – Мы переглядываемся.
– Может быть, – тихо говорит она. – Я переживаю. Я видела, помню, что было с тобой после катка по имени Градский. Такое не забывается.
– Такого больше не будет. Я тебе обещаю, – произношу, отворачиваясь к зеркалу. – По-моему, мои родители еще не пришли в себя после нашей последней поездки.
Мы смотрим друг на друга, и Крис первая прыскает от смеха.
– Наверняка, – кивает она. – Они ждали с турецкого курорта сувенир, а ты привезла ребенка. Такое тоже не забывается.
– О да… – Встаю, собираясь одеться.
Я выбираю бежевое платье со строгой юбкой по фигуре до колена. И туфли-лодочки, в которых была позавчера в баре.
Я помню все. Даже белье, которое было на мне в том чертовом баре. А еще я помню каждую секунду нашего разговора, каждый взгляд, которым мы обменялись, и хочу распять себя за это.
Пока я еду в офис, мое настроение портится. Пляшет. Скачет оттого, что в груди поселилось тревожное беспокойство. Оно выбивает меня из колеи. Переворачивает с ног на голову привычные вещи.
За рулем машины я остаюсь наедине с собой и могу себе не врать. Мне не все равно. Появление Градского растревожило темные закоулки моей души, к которым давно никто не притрагивался, даже я сама.
Я хочу, чтобы он поскорее убрался из города и из страны.
Чтобы наши с ним судьбы опять стали параллельными прямыми без точек соприкосновения.
У меня все отлично.
Я ничего не хочу менять!
Моя жизнь отлаженная, выстроенная правильно. У меня все отлично. Все так, как мне нужно. У меня есть работа, мужчина, с которым мне чертовски комфортно, и чудесная дочь. Мой собственный центр вселенной.
Вхожу в офис Андрея, чуть опаздывая, поэтому мне приходится ускорить шаг.
Каблуки бодро стучат по начищенному до блеска мрамору вестибюля, к груди я прижимаю рабочий планшет и телефон.
Брат торопился на какую-то встречу, и из его слов я толком не поняла, что ему от меня понадобилось. Он просил приехать к десяти, но внутри малого кольца пробки, а я не особо искусный водитель. Я всего полгода за рулем, даже навигатор не спасает мою маневренность.
Помощница Андрея говорит, что брат уехал из офиса полчаса назад, а меня ждет новый клиент, которого наш босс велел передать мне.
– Ясно… – Забираю у нее брошюрки и прижимаю к груди вместе с планшетом. – Там? – киваю на дверь в конце коридора.
Своего кабинета у меня нет, обычно я встречаюсь с клиентами там, в зале для переговоров.
– Да. Кофе принести?
– Да, зайди через пару минут, – прошу и делаю глубокий вдох, чтобы выровнять немного сбившееся дыхание.
Пройдя по коридору, нажимаю на ручку и тихо вхожу в комнату, залитую утренним солнечным светом.
Сердце пропускает удар, дыхание снова сбивается, потому что за столом лицом ко мне сидит Градский, который вскидывает голову и удивленно смотрит на меня в ответ.
Глава 4
– Привет, – произношу хрипло и злюсь на себя за то, что голос подводит.
– Привет…
Он убирает телефон, в котором копался. Кладет его на стол экраном вниз, чуть сдвинув брови на лбу.
Я в неменьшем ступоре.
Мне нужна минута, чтобы собраться.
Чтобы перестать смотреть на его лицо с интересом, зародившемся на клеточном уровне, который мне необходимо победить.
Отворачиваюсь, закрывая за собой дверь, и, воспользовавшись моментом, прочищаю горло. Пытаюсь придать лицу спокойствие и хладнокровие, и у меня это получается. Возможно потому, что я была готова увидеть его снова, хотя не думала, что это произойдет вот так скоро. Один на один.
– Извини, опоздала. Пробки. – Отодвигаю для себя стул через одно место от Влада.
Нас разделяет почти метр, и мне этого мало. Хочется оказаться в другом конце комнаты, а еще лучше – на улице.
Раскладываю перед собой буклеты и планшет, телефон опускаю экраном вниз, так же, как и Градский, и наконец-то поднимаю глаза.
Он одет в джинсы и серую футболку. Неформальный настолько, насколько это возможно. Футболка идет ему не меньше, чем деловой костюм. Она подчеркивает отличную форму и то, что на правильном питании у него пунктик.
Андрей мог бы предупредить. Мог бы предупредить меня, черт возьми!
В последнее время в голове моего брата такая каша, что ему не помешал бы отпуск. Я не знаю, говорили ли они обо мне хоть когда-нибудь. Судя по всему – нет, иначе его друг не был бы так удивлен сейчас.
– Я сам только что приехал, – Влад смотрит на буклеты и возвращает взгляд к моему лицу. – Ты работаешь у Андрея? – спрашивает с легкой озадаченностью.
– Да, уже больше года.
Я не собираюсь ему рассказывать, как дошла до этого, поэтому быстро перевожу тему:
– Так что тебя интересует в Индонезии? Конкретно вилла на Бали? Или рассматриваем и другие острова?
– Погоди, – тянет Градский. – Ты забросила музыку ради работы риелтором?
Я слышу в его голосе разочарование, какое слышу каждый раз от любого из тех, кто знал меня как повернутую на музыке студентку консерватории.
– Музыка меня больше не интересует.
– Почему?
Болтать с ним как старые добрые друзья? Обходить углы. Делать вид, будто той недели нашей жизни никогда не было или она в таком далеком прошлом, что и вспоминать не стоит?
Я думала, что способна на такое, если придется, но сейчас понимаю – нет. Мои нервы натянуты и звенят вкривь и вкось, как гитарные струны под пальцами дилетанта.
– Это долгая история, – небрежно взмахиваю рукой. – А у меня времени мало, – натягиваю на лицо улыбку. – Так значит, Бали? Смотрим виллу, апартаменты или таунхаусы? – Беру в руки один из ярких буклетов.
Влад изучает меня пристальным взглядом бесконечно долгие секунды, в течение которых мы зависаем в тишине. В задумчивости он стучит пальцами по бедру, обтянутому голубой джинсой, и наконец-то прерывает эту молчанку, отвечая:
– Вилла в кондоминиуме в Zen Quarter, – произносит на идеальном английском. – Возможно California quarter.
Он подается вперед и упирается локтями в колени, наблюдая за мной из этой позиции. Наблюдая. Раздражающе пристально и не скрывая этого. Я ощущаю его внимательный взгляд каждой клеточкой своего тела. На лице, плечах, груди и скрещенных лодыжках.
Это нервирует.
Кожа покрывается мурашками.
– Хороший выбор… – Ныряю в планшет, концентрируя на нем внимание. – В «Калифорнии гарден» виллы дешевле.
Молча листаю предложения в оговоренных районах. Секунды тянутся бесконечно долго, словно кто-то решил подшутить надо мной и поставить время на паузу. Я продолжаю чувствовать на себе его взгляд и уже готова попросить, чтобы прекращал пялиться, но от необходимости творить глупости спасает ненавязчивый стук в дверь.
Наталья, помощница Андрея, заходит в переговорную, держа перед собой поднос. На нем небольшой кофейный набор и два стакана с водой.
– Кофе… – предлагает выверенным профессиональным голосом. – Сахар? – интересуется у Влада.
Тот отрицательно качает головой, вновь обращая ко мне взгляд.
Успеваю отвести свой до того, как наши глаза опять встретятся.
– Ты определился с количеством спален?
Жду его ответа, глядя на дисплей, по которому бездумно скольжу пальцем.
Мой вопрос гораздо больше, чем просто рабочий момент. В нем много опасного смысла для меня, ведь прямо сейчас я узнаю, есть ли у Градского семья.
У него нет кольца, но ведь это ничего не значит, уж я это точно знаю. Пять лет назад он был женат, и об этом никто не знал. Мало кто, по его же собственным словам.