Снова молчит.
— Нет, ну, Саш, а тебе было бы приятно, если бы я переспала с кучей парней до тебя и ты бы об этом знал?
Отмер. Мрачно взглянул на меня и поинтересовался:
— Намекаешь, что если бы я не знал, мне было бы приятнее?
Тяжело вздохнув, тихо ответила:
— Намекаю, что мне неприятно знать о том, скольким девушкам мой любимый муж разбил сердце и со сколькими он переспал.
Молчание, затем злое:
— Извини. — Я уже собиралась сказать, что извиняться поздно, как Стужев продолжил: — Понимаю, что одно дело для тебя — знать о каких-то шести гипотетических ведьмах, и совсем другое — видеть последствия моих романов с девчонками вашей школы. Прости, что так вышло, естественно, я этого не хотел. Но в то же время постарайся понять — в твоей школе я появился из-за тебя и крутился вокруг тоже из-за тебя, и так и крутился, не зная, с какой стороны подойти и… не видя в этом смысл, едва сдал шестерых инициированных Гекате.
Испуганно смотрю на Стужева, тот на меня — хмуро и зло, а потом… потом я прошептала:
— Ты даже не пытался инициировать меня…
— Я тебя пожалел! — неожиданно зло сказал Князь.
А потом встал, посадил меня на кровать и попытался уйти… Я вцепилась в его ладонь, сжала крепко-крепко, чтобы не вырвался, и тихо спросила:
— Почему?
Муж молча сел рядом и, глядя в пол, хрипло ответил:
— Хоррроший вопрос.
И тон такой… странный. Я решила в лоб спросить:
— Стужев, а что в тебе помимо поганого характера такое страшное?!
Жизненно важный вопрос, кстати. Князь искоса посмотрел на меня, чуть прищурился и ответил:
— Тебе лучше не знать.
— Хоррроший ответ.
Улыбнулся и вдруг накинулся на меня, опрокидывая на кровать и занимая позицию сверху.
— Даже не думай! — предупредила я.
— Маргош, — Стужев склонился к моим губам, — кто ж в таких ситуациях думает, мм? Тут раздумывать нечего, тут делом зани…
Телефонная трель прервала очередное умозаключение Александра, и он, резко поднявшись с постели, схватил аппарат, вслушался в сообщение, затем молча дал отбой.
— И чего там? — осторожно спросила я.
— Да так, мелочи… несущественные, — Стужев смотрел куда-то в стену. — Меня на совет пригласили.
— Какой совет? — Я села на постели.
— Стаи, — мрачно ответил супруг.
— Какой стаи?!
У меня вдруг началась паника, а еще я вспомнила, Генри говорил, что сегодня хозяин не кусается, сегодня же не полнолуние.
— Да обычная стая… обычных оборотней, — пробормотал Саша, повернулся ко мне и скомандовал: — Все, одевайся давай быстренько.
И потопал из спальни.
В широкую няшкину спину полетел мой вопль:
— Стужев, ты что, оборотень?!
Остановившийся гад, теоретически клыкастый, обернулся, поморщился и недовольно спросил:
— Ритусь, зачем же так кричать? Ну оборотень, ну с кем ни бывает, расслабься, я вообще редко перекидываюсь.
И ушел. Он ушел, а я осталась сидеть на постели, с ужасом думая, за кого вышла замуж. Хотя нет, тут нужно поставить вопрос иначе — кто на мне женился!
— Не пугайся, не пугайся, детка, — напевал Стужев, ловко нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения, несясь по городу на скорости 140 км в час.
А я сидела на переднем сиденье рядом с ним, демонстративно пристегнувшись, сложив руки на груди и не разговаривая с супругом.
— Ритка, хватит дуться. — На меня искоса взглянули, после чего обогнали две фуры и остановились перед светофором.
— Я не дуюсь, — отвечаю сквозь зубы.
— Дуешься, у тебя щечки надутые, — парировал… муж.
— Я не дуюсь, я злюсь, Стужев, осознаешь разницу?!
С места мы сорвались со свистом шин, обогнали «бэху», подрезали маршрутку и умчались вперед к светлому будущему, в смысле нарушению оставшихся ПДД.
Молчание продлилось до окончания песенки, после чего Стужев беззаботно поинтересовался:
— Что тебя так разозлило, позволь спросить?!
— Да ничего, — хмуро смотрю на него. — Разве что возможное периодическое наличие у супруга хвоста, клыков и когтей!
— Да я редко перекидываюсь! — крутанув руль, рявкнул Алекс. — И вообще, поверь, с крыльями проблем куда больше, чем с хвостом и клыками!
Забыв дышать, молча поворачиваю голову и смотрю на Князя. Молча, но очень испуганно, а он, узрев мои округлившиеся очи, как-то чуть-чуть виновато:
— Понимаешь, до Гекаты ведь я не сразу додумался, начинал с малого… Ты дыши, Маргош, дыши, ничего страшного ведь, и вообще это все такие мелочи по сравнению с моим поганым характером. Серьезно.
Закрыв глаза я с глухим стоном откинулась на спинку кресла.
— Кстати, ты змей боишься?
— Мля, Стужев! — сорвалась я. — Ты издеваешься?!
Серо-синие глаза смотрели немного обиженно, не менее обиженным был и ответ:
— Я просто спросил, Маргош.
Попыталась успокоиться, пока он парковался возле торгового центра, и едва машина заняла место, тихо, спокойно и даже с улыбкой ответила:
— Нет, Сашенька, я не боюсь змей.
— Чудненько. — Стужев заглушил мотор, потянулся ко мне, нежно поцеловал и, отстегивая мой ремень безопасности, буднично сообщил: — А то я все не знал, как сказать. Все, Маргош, приехали, выходи.
И он вышел, обошел автомобиль, галантно открыл мне дверцу, а я сижу и представляю себе диалог: «Мама, мой муж чудовище» — «Ну что ты, доченька, у всех мужиков свои тараканы» — «Да, мам, но мой муж реально чудовище!».
— Ритусь, хватит медитировать, все равно не поможет, выходи давай, — напомнил о своем присутствии Стужев.
Молча сложила руки на груди, продолжая глядеть куда-то в приборную панель. Нет, ну просто-таки очаровательные новости в первый же день моего замужества!
— Маргош, начнем с того, что ты тоже не ангел. — Стужев все-таки гад. — Идем, Ягуся, будем тебе экипировку подбирать.
Я вышла. Князь захлопнул дверь и, взяв меня за руку, потянул к магазину, напевая:
— Как же тебе повезло, моя невеста…
— Издеваешься? — перебила я.
Искоса глянул на меня, широко улыбнулся и сменил пластинку:
— Нам наплевать на то, что думают другие про нас,
На гнев богов мы просто машем рукой.
Ты нынче платишь, ну так что же? Мы с тобою сейчас,
А завтра с нами будет кто-то другой.
И он шел такой пластичный, несмотря на габариты и рост, красивый до умопомрачения, эдакий обаятельный злодей, волосы по плечам, глаза светятся, одна рука крепко сжимает мою ладонь, вторая небрежно придерживает лямку моего рюкзака, который Стужев закинул к себе за плечо. А еще он так по-хулигански смотрелся в потертых джинсах, черных кроссах на толстой белоснежной подошве и в черной обтянувшей мускулистый торс майке. И он был весь такой… мой.
— Фантазируешь на тему, откуда у меня хвост растет? — прервав напев, поинтересовался муж.
— Да нет, — я смущенно взгляд отвела, — просто на тебя засмотрелась.
И я спокойно пошла дальше, а он замер как вкопанный, и мне тоже остановиться пришлось, держит же за руку. Обернулась, а Стужев стоит, смотрит на меня и улыбается. Счастливый такой.
— Что? — сощурившись на солнце, спросила я.
— Люблю тебя, — признался Саша.
Громко признался. Парочка женщин в метре от нас окинула взглядом, парень в кепке передумал бросать бутылку в мусорный бачок и дальше пошел, оглядываясь, женщина с ребенком замедлила шаг, прислушиваясь.
А я стояла, смотрела на него и тоже улыбалась. И чувство такое, что вот-вот взлечу, высоко-высоко, куда-то под облака… В следующее мгновение Стужев шагнул ко мне, подхватил на руки, закружил и после все так же на руках понес в магазин. И если кто-то тут был против, то точно не я. Обняла его за шею тихо, млела от счастья и от чего-то такого искрящегося и светлого. Классного-классного, даже лучше чем… Да, Саше про такое говорить не стоит, но это действительно круче, чем в постели.
— Маргош, — внося меня в стеклянный лифт, позвал муж, — мы куда сначала, по белью или вещам?
Учитывая, что на мне его боксеры, ответ был закономерен:
— Белье. И если спросишь, чем меня твое не устраивает… — грозно начала я.
— Не-не-не, вот как раз на счет белья я категоричен, — смеясь произнес Стужев. — Оно должно быть исключительно твое, но выбор остается за мной.
— Что? — не поняла я.
Хитрый взгляд и уже привычное:
— Расслабься, Маргош.
Наверное, я была первая девушка в помятых джинсах и простой черной майке с изображением волка, воющего на луну, которую на руках внесли в бутик дорогущего женского белья, куда я даже в суперэлегантном платье и на шпильке не рискнула бы зайти! А Стужев рискнул, и все так же продолжая нести меня на руках, подошел к двум девушкам-продавцам, у которых на лицах улыбки застыли маской.
— Доброго дня, девчонки, — сходу начал Князь в своей любезно-издевательской манере. — Где у вас примерочная?
На секунду представила, что могли подумать эти явно бывшие модели, но девушки оказались не промах:
— Вот здесь, проходите, пожалуйста, — сказала блондинистый консультант с табличкой «Ольга» на груди.
Я уж думала, с чего такой адекват, как эта же Ольга продолжила:
— Александр Мечеславович, а…
Договорить она не успела, Князь среагировал быстрее:
— Моя жена, кстати.
Блондинка споткнулась, не удержалась и, вероятно, грохнулась бы, не успей схватиться за стойку. И вид у нее при этом был такой…
— Что? — полюбопытствовал типа ничего не понимающий Стужев.
— Вы, — девушка сглотнула, — вы… женились?
— Естественно, — и меня понесли к кабинке. — Мы, мужчины, как влюбимся, так сразу женимся. Потому что с вами, женщинами, иначе нельзя.
— Но… — и пошла за нами.
Я, кстати, уже злилась.
А Князю, как и всегда, было плевать на все на свете. Он пронес меня до кабинки, опустил на пол, подтолкнул ласковым шлепком внутрь, и едва я зашла, задернул занавеску и скомандовал:
— Раздевайся, Маргош.